Хэнк вспомнил, как охранники в покерной игре казались ему неподвижными. Затем он представил Реакцию, необходимую для того, чтобы увидеть, как несколько тел превращаются в месиво в одной части тесной камеры, среагировать, выстрелить стрелой с достаточной скоростью, силой образа и способностью заморозить человека. Его челюсть заходила, он мысленно поблагодарил, что Энни была на их стороне.
— Фу, и Зона 1 устроит такую истерику, — Энни с отвращением покачала головой. — Я уверена, они каким-то образом сделают
мою
вину в том, что мне пришлось заморозить этого парня, чтобы спасти его от бомбы, вживлённой в его тело. Пусть только не посмеют обвинить меня в похищении, когда я его увезу.
Дозер, молодчина, приятель.
Губы Хэнка дрогнули.
Энни, по комическому сигналу, наконец повернулась к Хэнку и спросила: — Эй, ты что-нибудь знаешь об убеждающих методах допроса?
Рендидли погрузился в Море Снов, постоянно развивающееся Мировое Древо обвилось вокруг его тела. Почти сразу же цвета обрушились на него и стёрли края его формы образа. Тренировка уже началась. Цвета были воплощённым возбуждением, красные, оранжевые и пурпурные, которые роились вокруг его лодыжек, когда он продвигался вперёд мимо самых лёгких участков моря.
Иггдрасиль стоял непоколебимо перед натиском, уверенный и собранный, пока выдерживал шлифующую очистку. В некотором смысле, это было похоже на то, как если бы его мысли обрабатывались пескоструйным аппаратом, извергающим алмазы с зазубринами. Губы Рендидли дрогнули; безусловно, нужен был определённый тип человека, чтобы целенаправленно идти навстречу постоянному шквалу эмоционального насилия, обрушивающегося на него. Но он давно смирился с тем, что является именно таким человеком, который выбирает трудный путь. Часто не из-за преимуществ, а потому что он не доверял лёгкому пути.
Рендидли признал, что именно этот странный мазохизм позволил ему так долго выживать. Затем он позволил этой мысли ускользнуть и сосредоточился исключительно на эмоциональном воздействии, в то время как цвета обрушивались на него и оставляли его с краткими образными впечатлениями, которые грозили дестабилизировать его.
Вот почему он был здесь. Чтобы позволить форме, которую он очищал, доказать истинность его эмоционального понимания себя.
Поддержание постоянной ноты воздействия было борьбой; Рендидли время от времени натыкался на идеальную золотую нить, которая ждала в Мировом Древе, предлагая совершенный эмоциональный резонанс, которого он так ждал. Однако, как только ему удавалось ухватиться за неё, сам акт захвата изменял его эмоциональное состояние. Волна бирюзы разбилась о его лицо, и Рендидли остался с пустым выражением, морщась, моргая сквозь фрагмент образа широкого неба, ожидая, чтобы найти меняющуюся ноту для другого раза. Он оставался неподвижным, пока искал, просто позволяя жидким цветам струиться вокруг его бёдер.
Вполне реально он мог смотреть на субстанцию потока цветов и чувствовать, как слабовольный человек был бы запятнан их присутствием.
Укрепившись, Рендидли продолжил движение вперёд. Когда жидкий цвет достиг его талии, его кожа начала шипеть и жечь, его физическая форма несла небольшую часть нагрузки от пребывания здесь. Для эмоций и цветов его тело было оскорблением. Они обрушивали на него краткие моменты счастья, вспышки предательства, и одинокий ветер, блуждающий по пустыне. И он отказывался колебаться-
Рендидли вздохнул и снова остановился, на этот раз полностью проявив Иггдрасиль вокруг себя. Это лучший способ для тренировки, без буфера между образом и агрессивным цветом. Скрежещущая физическая боль всё ещё пульсировала в его нижних конечностях, но это стало привычным ощущением. Низко склонив голову, он шагнул вперёд и позволил себе просто быть растущим деревом.
Низер метался вокруг его тела, пытаясь помочь в этом усилитии, хотя у него практически не было для этого возможностей. Рендидли игнорировал постоянную активность своего Ядра Низера; отчасти это было связано с взаимодействиями с Альфа-Космосом, но его равновесие также было несколько нарушено восходящей звездой новой Власти в его значимости. Фыркнув, Рендидли оттолкнул всё это.
Прямо сейчас, только эмоции. Только поддержка, жизнь, рост, и затем огромное чувство ответственности. Царственная осанка-
Поздравляем! Ваш Навык (Рассвет Открывает Небеса, и Реальность Приходит в Движение вырос до Уровня 450!
Обычно Рендидли даже не удосуживался замечать уведомления об Уровнях Навыков, но это смогло привлечь его внимание. Потому что, пока текст мерцал перед его глазами, он легче погрузился в правильное состояние духа для плавания сквозь цвета. Его выражение лица дрогнуло, и он слегка покачнулся, удивлённый этим сдвигом.
Цвета не прекращали свой безжалостный натиск во время этой передышки, что означало, что сохранять концентрацию было довольно затруднительно. Но Рендидли выдержал отвлекающие факторы и нашёл два чётких выражения нужного ему воздействия в двух недавно развившихся Навыках.
Рендидли судорожно вдохнул. Ему нужны были оба, сбалансированные и сдерживающие друг друга, чтобы достичь желаемого результата. Оба вспыхнули в его груди, требуя внимания. С одной стороны был (Рассвет Открывает Небеса, и Реальность Приходит в Движение), чистый взрыв сияющего света, с которого всё началось. Блестящая капля солнца представляла ответственность и жизнь, исходящие от источника и зажигающие космос.
С другой стороны, была (Тьма Сушит Горизонт, и Ждущая Падаль Ухмыляется). Она обладала злобной уверенностью, задорным, кровожадным терпением, ожидая, когда этот прекрасный мир, созданный первозданным светом, начнёт сжиматься и рваться по краям. Потому что противоположно чувству ответственности было ужасное чувство цели. Он начал этот мир, и он обладал способностью смять его в мусор.
Это была жестокая прерогатива, которая требовала от природных сил мира только верности.
Поздравляем! Ваш Навык (Тьма Сушит Горизонт, и Ждущая Падаль Ухмыляется вырос до Уровня 470!
Поздравляем! Ваш Навык (Рассвет Открывает Небеса, и Реальность Приходит в Движение вырос до Уровня 451!
Поздравляем! Ваш Навык (Тьма Сушит Горизонт, и Ждущая Падаль Ухмыляется вырос до Уровня 525!
Форма Рендидли запульсировала. Через несколько мгновений его кожа стала корой. Его изумрудные глаза потеплели до золотистого от вспышки солнечного света. Пальцы его босых ног вытянулись в землю, впиваясь в область под Морем Снов. Потоки Лазурита обвились вокруг его ног, пытаясь замедлить его, но Рендидли испытывал ликование первой и единственной в мире падали.
Знать, что ничто не угрожает этой последней трапезе, которая наконец-то положит конец голоду, который он чувствовал. Даже Мертворождённый Феникс встрепенулся от этого всплеска эмоций, проявляя собственное любопытство по поводу этого результата.
Полегче ,
Подумал он про себя. Но, несмотря на себя, горло Рендидли дёрнулось. Слюна скопилась во рту, эхом отдавая голод в предвкушении того, как мир придёт к катаклизмическому концу.
И он начал идти, углубляясь в Море Снов. Цвета метались и хлестали, пытаясь замедлить его шаг, но он игнорировал их. Огромный багровый Кракен из цвета потащил своё тело вперёд, после того как Рендидли опустил голову в цвета и позволил фрагментам образов прорваться сквозь его навес из изумрудных листьев. Этот странный сгусток разума бушевал и хлестал щупальцами, но Рендидли чувствовал, как смеётся.
Он был чист. Он был воплощённой энергией. Пульсирующая ментальная боль тянула по краям его сознания, но он просто шлёпал свой путь сквозь густую среду цвета. Что-то упрямое и решительное поднялось в его груди. Рендидли планировал дойти до дна этого моря цвета и разорвать этого проклятого Кракена на куски за то, что он осмелился встать против него.
Хех, отлично. Эмоциональный сдвиг Иггдрасиля сделал меня ещё более склонным к глупым конфронтациям . Рендидли поднял свои покрытые корой руки и схватил щупальца. Затем он начал тянуть, таща Кракена, который изменил цвет на бледно-зелёный, к себе.
И всё же Я не ненавижу это в себе. Если я не могу верить в невозможное, я никогда не смогу разрушить Нексус .
Глава 1921
Вернувшись в свое тело, Рендидли почувствовал себя освеженным и обваренным, будто окунулся в кипяток, и жар с пузырьками содрали с него несколько поверхностных слоев кожи. Его разум метался в черепе, ощущая себя одновременно возвышенно и избито. То, что осталось от его эмоций, было очищено и тщательно разглажено глубоким погружением в Море Снов.
Его (Искупление) подходило к концу; Море Снов было таким видом тренировок, который затруднял точное отслеживание времени. Поэтому, прежде всего, Рендидли погрузился в забвение и оплатил те несколько секунд в минуту, что он был должен. Придя в себя, он потратил несколько минут на то, чтобы собраться, и просто посмотрел на остров.
Тренировочные группы начали возводить ряд деревянных строений над пляжем. Остов частично возведенных лесов изгибался, словно пальцы, в мягком свете рассвета, восходящего над островом; видимо, ученикам надоело отдыхать на песке или на покачивающейся барже. И Рендидли не сомневался, что Татьяна продала часть земли этого острова очень дорогим ресторанам, которые хотели быть известными тем, что обслуживают группу, тренирующуюся в его тени.
Муравьи вели собственное строительство на своей части острова. Они выборочно вырубали деревья и рыли огромные норы глубоко в земле. Или, возможно, вместо строительства, точнее было бы сказать, что они проводили масштабную выемку грунта и расширение своего туннельного комплекса. Огромные кучи земли свидетельствовали об их трудолюбии, которое продолжалось даже до самого утра. Кроме того, Рендидли почувствовал, что один из помощников Татьяны-огра был с муравьями, ведя какие-то переговоры.
Я никогда не думал об этом раньше, но, должно быть, именно так она зарабатывает для меня столько денег , Она отчасти застройщик, отчасти бизнес-ангел. И это легко, потому что она просто следует за мной, куда бы я ни пошел, и вкладывает деньги в то, что находится поблизости.