Рендидли поднялся на сцену и снова столкнулся с женщиной с огненно-рыжими волосами. В прошлый раз, когда они встречались, ее взгляд был острым и ищущим, но теперь он был более решительным и настороженным. Возможно, это было следствием того, что она пережила, чтобы добраться до этого момента, или, может быть, часть ее решимости отомстить угасла. В любом случае, интенсивность осталась.
— Давненько не виделись, — предложил Рандидли.
Диан молчала, ее глаза горели. Она просто подняла копье и направила его в его сердце. Рендидли усмехнулся. В каком-то смысле это было облегчением. Он был не из тех, кто хотел бы поговорить перед боем. Он просто сделал это, потому что это казалось вежливым. Все равно все решится копьями, зачем им беспокоиться о том, чтобы общаться каким-либо другим способом?
— Оба бойца готовы? — спросил рефери, и Диан тут же бросилась вперед, странная, злобная энергия собиралась вокруг нее, когда она неслась к Рандидли.
Глаза Рендидли сузились. Рефери нахмурился, но ничего не сказал, отходя в сторону. Значит, так и будет, да? Ну и пусть.
— (Стена Шипов)! — выкрикнул Рандидли, возводя толстый барьер на пути Диан. Его глаза тут же сузились, и он принял очень устойчивую позу. (Золотые Корни Иггдрасиля) переключились в активный режим, и он почувствовал, как горячая сила затопляет его конечности, в то время как его (Выносливость) начала иссякать с огромной скоростью.
Он сосредоточился, заставляя свою волю вызвать ощутимого фантома для (Неизбежного Прибытия Фантома). Лицо женщины, наполовину кость, наполовину обвисшая плоть, носило настороженную улыбку.
Как и предсказывалось, Диан прорвалась сквозь (Стену Шипов), эта странная, яростная энергия уничтожила препятствие, ее глаза сканировали все вокруг. По какой-то причине, всякий раз, когда на пути вставал экран, все бросались вперед с мыслью, что Рендидли убегает и использует экран, чтобы выиграть немного места. Что это всего лишь отвлекающий маневр, чтобы выиграть ему время.
Улыбка Рендидли была острой, когда его копье скользнуло вперед, когда он активировал (Спешку), (Наделение Силой) и (Усиление Маны), чтобы увеличить силу удара до смехотворной степени. Его образ врезался вперед, конкретный и мощный, и низкое, приглушенное тиканье и чувство неизбежности распространились в ее сторону.
Когда они сражались ранее, (Боевое Намерение) Рендидли было бесформенным и общим, просто изумрудным облаком, которое он мог использовать для защиты и усиления своих атак. Это была почти отдельная мышца, которой он мог управлять своей волей, повышая эффективность ударов. Теперь его образы укрепились, став на порядок мощнее. Это в сочетании с увеличением его уровней навыков и характеристик заставило Рендидли быть уверенным в том, что он сможет одолеть Диан.
Но поистине, когда они столкнулись, глаза Рендидли сузились. Почти зеркально отражая его, глаза Диан сузились, ее рыжие волосы обрамляли ее лицо, как струящаяся кровь. Хотя образы Рендидли претерпели качественный скачок, энергия Диан также невероятно возросла. Она врезалась в образ Рандидли, делая все возможное, чтобы разъесть края.
Казалось, она почти подавляет его образ, медленно отрывая от его эффективности. В конце концов, разрушить что-то действительно намного легче, чем построить. Ее энергия обладала странным пожирающим качеством, которое позволяло ей побеждать образы, намного более сильные, чем она сама. В каком-то смысле Рендидли удивлялся; даже больше, чем он, Диан была создана для победы над этими избалованными учениками Стилей.
Хотя он был силен, она напрямую устраняла эффективность их мощных навыков и наборов навыков, которые были их заявкой на славу и гордость, по крайней мере, на этом уровне, где все были ограничены ограничением уровня.
К несчастью для нее, она столкнулась с Рандидли.
Хотя его образ был почти полностью разрушен к тому времени, когда удар пришелся, это был всего лишь образ (Неизбежного Прибытия Фантома); под его ногами образ (Золотых Корней Иггдрасиля) горел с пылом, наполняя его силой.
Небольшая удовлетворенность в глазах Диан, когда ее энергия разъедала образ Рандидли, быстро сменилась шоком, когда их копья скрестились, и она была отброшена назад чистой силой. Но Рендидли оставил все как есть и последовал за ней, используя (Объятия Копья-Фантома) в полную силу, проходя через пространство между ними быстрее, чем это должно быть возможно.
Яростно она наполнила воздух своей разрушительной энергией, но (Боевое Намерение) Рендидли взметнулось навстречу ей, образуя защитный кокон вокруг его тела. И его уровень навыков, и (Сила Воли) выросли, давая ему более чем достаточно, чтобы просто перенасытить пожирающую энергию Диан на какое-то время, когда он бросился вперед. Если бы его воздействие растянулось на какое-то время но Рендидли не собирался этого допускать.
Не утруждая себя формированием образа для атаки, Рендидли ударил быстро, разбив Диан, нанося удары и избивая ее тело, не позволяя ей восстановить равновесие. Ее ярость явно росла, и энергия вокруг нее становилась все более ощутимой, но Рендидли просто фыркнул.
С точки зрения физических характеристик и пассивных навыков Рендидли подозревал, что никто не был ему равен. Чего ему действительно не хватало, так это образов. Ибо образ, казалось, увеличивал силу и эффективность атаки за пределы того, что статистика могла объяснить, накладывая мощное повествование на движение.
Для Рендидли он не только наносил удары копьем, но и (Неизбежный Фантом) прибывал.
Энергия Диан каким-то образом поглощала этот образ, в основном сводя на нет множество навыков, основанных на образах, оставляя только физические характеристики и техническую хватку, которыми обладал пользователь копья. В этом отношении она была уверена и могла сражаться с ошеломленными пользователями копья до ничьей.
Но для Рендидли . Такая тактика была бесполезна.
Наконец, после добрых 30 секунд избиения ее, используя свое огромное обсидиановое копье, чтобы оставить большие порезы на ее теле, горечь в ее остром взгляде достигла критической точки, она стиснула зубы на него. Но затем она отступила, опустив копье.
— Я сдаюсь.
Диан повернулась на пятках и ушла, даже не потрудившись посмотреть на него.
Когда его дыхание нормализовалось, Рендидли опустил копье. Это имело смысл. Она проигрывала, и это было не из-за маленькой уловки Рендидли ранее со (Стеной Шипов). Рендидли был просто плохим вариантом для нее. Но этот последний взгляд этот последний взгляд был полон нежелания.
Рендидли был твердо уверен, что у нее есть еще один козырь, еще один способ использовать эту энергию, который, возможно, мог переломить ситуацию в его пользу. Но она воздержалась от его использования.
Вопрос был только в том, почему.
Глава 224
Елена смотрела на керамическую кружку со смешанным выражением. В ней определенно чувствовался вес и мастерство, говорящие о богатстве. Кажется, Болтун был в восторге от них, поэтому и дал ей одну из новых кружек Гончей Призрака . Его изумрудно-золотой стяг был нарисован на передней части кружки, а его имя и Стиль – на обратной стороне.
Елена перевернула ее. На дне кружки была гигантская буква Б , которая обозначала новую компанию Болтуна. Это было показное, но Елена могла отчасти понять, почему людей это привлекает. Держать ее в руках – все равно что постоянно заявлять: Я – человек, который поддерживает Гончего Призрака .
Елена невольно покраснела и подавила желание разбить эту тяжелую керамическую кружку о землю. Этот засранец заставляет ее краснеть, даже когда его нет рядом, когда он на сцене избивает другую женщину
Что, честно говоря, заводило Елену больше, чем ей хотелось бы признать, но она утешила себя тем, что
— Елена?
Знакомый голос пронзил ее позвоночник волной напряжения, и она медленно обернулась, чтобы увидеть знакомое лицо, стоящее перед ней.
— Икаас.
Икаас, младшая двоюродная сестра по материнской линии, смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Девушка была не так привлекательна, как мать Елены или сама Елена, но у нее были те же невинные глаза и женственное тело, которые привлекали похотливые взгляды мужчин. По этой причине, когда они были маленькими, Икаас часто болталась рядом с Еленой, прячась за ее спиной.
Но по мере того, как Елена росла и становилась все более дикой и нетерпеливой, сдержанный характер Икаас больше не мог выжить рядом с ней, и они постепенно отдалились друг от друга. Но Елена все еще относилась довольно позитивно к своей младшей, невинной кузине. Но ее присутствие все еще оставалось тенью на сердце Елены.
Потому что Икаас никогда бы не пришла сюда одна.
— О, Елена! Мы так волновались за тебя! Когда ты сбежала из дома, весь кожевенный район искал тебя! С тобой все в порядке? Нам нужно
— Да, да, — сказала Елена, махнув рукой, словно отмахиваясь от беспокойства на лице Икаас. — Со мной все в порядке. Я э стала копейщицей у одного влиятельного человека. В конце концов, прошло всего несколько недель, не нужно было так волноваться.
Икаас укоризненно посмотрела на нее. — Ты же знаешь, какая у тебя мать. Особенно когда Канан так настаивал на женитьбе на тебе.
Елену затошнило. Она знала, что благословенный сын Стиля, живущий рядом с их Кожевенным районом, давно положил на нее глаз. Она просто не верила, что его семья опустится до того, чтобы позволить ему сделать предложение, что было одновременно оскорблением и утешением. Но если Икаас тоже это заметила, значит, слух распространился далеко, и Стиль не стал его подавлять.
— Твоя мать много боролась за тебя, знаешь ли, ты должна поблагодарить ее, — добавила Икаас. — Дала тебе время на раздумья, защищала твое решение обдумать
Елена фыркнула. — Ну тогда поблагодари ее за меня. Хорошо, что у меня есть несколько недель до того, как меня запрут с каким-нибудь придурком. Но мне нужно идти, Икаас. Передай ей
— Елена, — сказала Икаас, комично расширив свои невинные глаза. — Ты не можешь если твоя мать узнает, что я видела тебя и не вернула Я я