Её глаза были такими, такими яркими, когда она говорила. Её улыбка источала столько очарования, что оно ощущалось на их коже. Поистине, Фиона была прекрасным гуманоидом. Однако момент казался неправильным. Ксерши не считал себя экспертом в эмоциях, но было очевидно, что Фиона использовала улыбку, чтобы скрыть своё внутреннее смятение.
И всё же он не мог отрицать, что трапеза звучала весьма приятно.
— Согласна. Еда была бы превосходна в такой момент, — нетерпеливо кивнула Пулас. Затем она, казалось, надулась и оглянулась на тело, лежавшее на деревянном полу. Грудь Рендидли медленно поднималась и опускалась. — Кхм. Мне кажется, нам следует поговорить о слоне в комнате — обычно Рендидли тот, кто добывает ингредиенты и готовит еду. Так что между нами тремя нам следует разделить обязанности
— По крайней мере, на этот раз, — весело сказала Фиона. Она подошла к дальней стене, за крепким деревом кухонного стола. Её рука потянулась к шкафу. — У меня есть решение. Исходя из того, что ни один из протоколов безопасности не отличается в этой копии нашего первоначального дома, я уверена, что еда хранится в том же месте. Этот ублюдок поборник привычек.
Фиона схватилась за ручку шкафа и потянула её, чтобы открыть. Но, к всеобщему удивлению, шкаф скрипнул, но не открылся. Даже брови Ксерши поднялись от такой неудачи; с усилением характеристик, обеспеченным их связью с Призрачным Псом, тот факт, что обыденная задача не была предельно простой, был странным. Фиона свирепо посмотрела на дверцу и потянула сильнее, наконец распахнув её.
Из тенистого проёма выплыл запах. Пулас издала приглушённый звук горлом, поскольку она собиралась сделать обычный вдох, но инстинкты остановили её на полпути. Даже рецепторы Ксерши неприятно зашипели от вони гнили и смерти, исходящей из небольшой полости.
Толстый таракан высунул голову из выеденной корки того, что когда-то могло быть хлебом, теперь покрытого ужасными зелёными наростами плесени. Он раздражённо пошевелил усиками, как будто эти трое нарушили его мирный сон. Глубже в тени шкафа смутно сочатся старые и ещё более искажённые остатки скоропортящихся продуктов. Присутствие свежего воздуха, казалось, ускорило их разложение.
— Этот чёртов ублюдок даже убраться не может! — Фиона затряслась, её образ поднялся вместе с телом и превратился в испепеляющую волну недоверия, которая уничтожила как вонючее содержимое, так и сам шкаф во вспышке лилового приговора. Дерево сгорело в яростные несколько секунд жара, оставив лишь обугленный след на стене. Когда отголоски образа медленно стихли в комнате, Ксерши с отвращением отметил, что запах всё ещё витал в воздухе.
Он и Пулас обменялись взглядами. Оба подошли к маленьким окнам в домике и распахнули их.
Когда они вернулись, плечи Фионы всё ещё поднимались и опускались, эмоции, которые она маскировала ранее, теперь пробудились до раскалённого бодрствования. — Я просто не могу понять он что, и правда ничего не ел с тех пор, как создал этот дом? Неужели он спокойно позволяет нашему дому просто гнить?
Её челюсть сомкнулась, возможно, только теперь осознав, что она сказала нашему дому. Ксерши неловко почесал затылок, внезапно осознав, что, похоже, они не смогут приготовить еду из того, что у них было под рукой. Пулас подошла к Фионе и положила руку ей на плечо. — Я знаю, это не совсем хороший тон. Но почему бы мне не заглянуть внутрь межпространственных колец Рендидли и просто не найти еду таким образом? Вечеринка всё ещё хорошая идея.
Фиона коротко кивнула, и Пулас направилась к обмякшей фигуре Рэндидли. Прежде чем действительно потянуться к его межпространственному кольцу, она бросила на Ксерши острый взгляд. — Неужели тебе нужно было быть таким жестоким и просто оставить его здесь обмякшим? Хотя бы сделай ему удобно
Эти слова задели Ксерши, но он просто скрестил руки; она скоро поймёт.
Как он и надеялся, первым делом Пулас решила его переложить. Она просунула руки под его талию и ноги и подняла его. Человек едва пошевелился, и глаза Пулас стали вылезать из орбит от её бессильных попыток. Ксерши не мог не хихикнуть, что привлекло взгляд Фионы. Старшая женщина покачала головой. — Просто работайте вместе, чтобы мы могли поесть. Боже, теперь здесь чертовски воняет. Даже без образа, этот ублюдок
Ксерши произвёл заменитель синтетической слюны при мысли об одном из блюд Призрачного Пса, поэтому он подошёл и помог Пулас. Им удалось перетащить его боком, тело Призрачного Пса висело над землёй, и бросить его на низкий диван вдоль одной из стен. Пулас с большой осторожностью повернула конечности, чтобы он выглядел так, будто просто лежит. За исключением того момента, когда она потянулась к левой руке Рэндидли, та издала предупреждающее гудение, от которого она отшатнулась.
Она посмотрела на Ксерши. — Ты это слышал?
Ксерши мудро кивнул. — Подумать только, всё это время левая рука Рендидли таила такую глубокую обиду на тебя
Пулас покраснела. — Что? Нет, не таит. Это, вероятно, просто сонный тремор. Так что — Она снова потянулась к руке, и та снова зажужжала, на этот раз на гораздо более высокой частоте. Пальцы Рендидли даже вытянулись. Вдобавок, его копьё-пояс развернулось и скользнуло вверх, как змея, наконечник копья раскачивался от руки к Пулас и покачивался, словно пытаясь умиротворить их обоих.
Начав, Ксерши не мог перестать смеяться. Или, по крайней мере, ему казалось, что его веселье бесконечно. Но когда он взглянул на Фиону, чтобы поделиться своим забавным настроением от странной ситуации, он увидел другую женщину, стоящую у окна с опустошённым выражением на лице. Ему не нужно было спрашивать, на что она смотрит. Что-то внутри него вздохнуло. Смех замедлился и стих.
Пулас упёрла руки в бока, не обращая внимания на мрачное настроение, царившее в одном конце коттеджа. — Рэндидли, ты ведь проснулся, да?
— Его образы совершенно неподвижны, его Эфир всё ещё вялый, — отстранённо произнесла Фиона. Её взгляд не отрывался от области за окном. — Этот человек действительно без сознания. Его снаряжение просто кажется своеобразным.
— Всё в нём своеобразно, — проворчала Пулас, присев рядом с Рэндидли. Она старалась избегать как левой руки, так и внезапно любопытного копья, которое следило за каждым её движением своим блестящим и слегка зазубренным наконечником. — Какого чёрта мне пришлось столкнуться с такими своеобразными людьми?
— Я вполне нормален, — запротестовал Ксерши одновременно с Фионой, которая сказала: — Необычные люди — единственные, кто может вытряхнуть тебя из колеи.
Пулас что-то неразборчиво проворчала в ответ на оба этих замечания. И всё же, когда её рука потянулась к межпространственному кольцу Рэндидли, внезапно низкий и рокочущий голос заставил всех троих сознательных членов Пакта Вознесения застыть. — И что, чёрт возьми, здесь происходит?
Все трое проявили свои образы, столкнувшись с этой удивительной фигурой. Ксерши и Фиона обернулись, отталкивая затянувшуюся усталость от конфронтации с Дуулисом. Пулас отпрыгнула назад и вскочила на ноги. В уме Ксерши задался вопросом, нет ли у Дуулиса ещё каких-то подчинённых, которых они ещё не усмирили.
Трио почувствовало лёгкое разочарование, когда говорящий оказался странной, почти-образом, проекцией, парящей над телом Рэндидли. У фигуры были массивные каменные черты и вылепленная мускулатура. Его каменные бицепсы всё ещё имели достаточно деталей, чтобы реалистично выпирать, когда он скрестил руки на груди.
Ксерши оставил своё мнение при себе, но ему очень понравился этот странный малый.
— Кто ты? — потребовала Фиона.
— Я? — Проекция выпрямилась и ткнула пальцем в сторону Пулас. — Ну, я просто одна из ведущих фигур престижного Пантеона Альфа-Космоса, сам Император Земляных Големов, заметивший беспокойство вокруг бессознательного тела Призрачного Пса, когда некий вор пытается украсть у него. А что за двуличная шайка все вы?
— Я не воровка, — защищаясь, сказала Пулас. — Я просто хотела приготовить еду.
Император Земляных Големов бросил на неё испепеляющий взгляд. — С ингредиентами, которые тебе не принадлежат.
Лицо Пулас начало быстро краснеть и распухать. Она явно хотела возразить проекции, но не могла этого сделать. Ксерши подавил очередной смешок, чувствуя, как по его телу разливается веселье. Странно, но ничто не приносило ему такого чувства облегчения, как наблюдение за нарастающим разочарованием Пулас.
— Что такое Альфа-Космос? — произнесла вслух Фиона, полностью игнорируя проблему воровства Пулас.
Внезапно настала очередь проекции застыть. Даже Ксерши чувствовал его панику, когда тот оглядывал их троих и пытался отступать на словах. — А ну, вам не обязательно знать. Это грозное место, заполненное возвышающимися фигурами невыразимой мощи.
— Конечно, это кажется довольно чудесным местом, — Фиона одарила одной из своих ослепительных улыбок. Она подалась вперёд, пересекая комнату. — Странный герой, я очень хотела бы посетить такой величественный космос. Вы сказали, что вы император? Ваш дворец должен быть впечатляющим зрелищем.
— а ну — Проекция быстро стала исчезать. — В любом случае, просто постарайтесь сопротивляться импульсу к воровству в будущем!
Затем проекция исчезла. Но мощные чувства трио очень чётко следили за путём отступления проекции. Фиона оглянулась с гораздо более искренней ухмылкой на лице. — Вы это почувствовали, да?
— Проекция растворилась обратно непосредственно в теле Рэндидли. — Пулас медленно кивнула. — Возможно, этот Альфа-Космос на самом деле находится внутри него?
— Это объяснило бы, почему он такой тяжёлый, — прокомментировал Ксерши.
— Его Эфир начинает стабилизироваться до здоровых уровней, — Фиона казалась странно взволнованной, когда присела рядом с Рендидли и прижала руки к его груди. — Пулас, посмотри, сможешь ли ты активировать свою татуировку чтобы переместить нас внутрь его тела, в этот так называемый Альфа-Космос.
— А это не ещё больше разозлит этого императора? — неуверенно сказала Пулас.