Рендидли не торопясь готовил ужин для группы после того, как Лованна вернулась с набитыми холщовыми сумками, полными фруктов, овощей и мяса. Он чувствовал, как Нерождённый Феникс начинает проявлять нетерпение во время этой паузы, почти бессознательно начиная процесс оттаивания обратно в опасную территорию, но он знал, что у него есть ещё несколько часов, прежде чем ему снова потребуется тщательно расслаивать образ. Странная сила Музыкального Сновидения доказала свою значительную устойчивость.
Кроме того, он хотел пройти через обыденные движения приготовления еды, чтобы мудрость Лованны направляла его руку, рассматривая не только способы устранения излишне буйного образа роста, навязанного Системой, но и очищения пищи от любой истории, которая не заканчивалась бы в их животах.
Оттачивание странных связей, которым он научился у Лованны ранее в тот день, было сложной задачей. Сначала он хотел немного попрактиковаться с концепцией историй внутри Пустоты. Для этого он до предела напряг свои чувства, обдумывая свои варианты.
— Нужна помощь? — спросила Лованна, пока Рендидли стоял пять минут перед ингредиентами, просто используя свои тонкие чувства, чтобы внимательно изучить их, каталогизируя в них как Эфир, так и Пустоту.
Прежде чем ему даже понадобилось выйти из своего сосредоточенного состояния, Девик подошла и похлопала Лованну по спине. — Пусть человек насладится готовкой. Ты знала, что первым его действием, когда он пришёл в Маллун, было создание фермы? Это Король Пустоты, одержимый хорошей едой. К тому же, что ты можешь сделать со своими модными наручниками?
— Я умею резать, — Лованна упрямо нахмурилась, но позволила Девик увести себя. Рендидли мысленно поблагодарил Девик и снова сосредоточился на задаче. Его Ядро Пустоты старалось оставаться спокойным, но начало ускоряться от волнения при мысли о предстоящем. Он начал работать с небольшими заминками, так как инстинктивно тянулся к Нерождённому Фениксу, чтобы манипулировать ингредиентами волнами гравитации, и вспоминал, что не может. Но очень скоро он вошёл в ритм.
Морковь и ещё какой-то корнеплод он нарезал, чтобы запечь в овощном ассорти и сдобрить лимонным соком. Постное мясо он несколько раз понюхал, а затем отложил в миску, пока рыскал по маленькой кухоньке Девик в поисках пригодных специй. К сожалению, она, похоже, питалась взаимозаменяемыми продуктами, приправленными солью и маслом.
Не могу решить, несправедливо ли я сужу, и, может быть, у Черепашьих Линий просто нет изысканного вкуса. Ну что ж, будет паста.
Рендидли нашёл муку, дрожжи и соль и положил их на стол. Используя яйца, купленные Лованной, он руками катал и придавал форму тесту, пока оно не согрелось от его рук и трения. Он массировал, сворачивал, растягивал и переворачивал тесто. Энергия исходила из его конечностей, его Четвёртая Власть наполняла зарождающееся блюдо жизненной энергией.
Затем Рендидли осторожно обработал тесто, полагаясь на Пустоту, а не на Нерождённого Феникса. Жизненная печать всё ещё казалась смутно подозрительной к его действиям даже сквозь Гравюру, но Рендидли спокойно проводил Пустоту через свои руки в пищу. Как всегда, обыденная задача оставляла его успокоенным и уравновешенным.
Затем наступила сложная часть. Его Острый Нюх Пустоты активировался, и он отследил каждую связь, которую создало тесто. Нежным прикосновением он начал обрезать и здесь, всё время продолжая припудривать руки мукой и продолжать мять.
Пока он продолжал придавать тесту нужный смысл, он безрезультатно рылся на кухне Девик в поисках скалки. Разочарованный, он подошёл к Девик и спросил её об этом инструменте, чем вызвал у неё пустой взгляд, а у Лованны — приглушённый фырканье.
— По-старинке, — Рендидли цокнул языком, возвращаясь к своему тесту. Он послал ему укрепляющий заряд жизненной энергии, а затем поднял обе руки. Его прикосновение было лёгким, но он начал быстро барабанить тестом по столу, пока оно не стало совершенно плоским. Он присел и несколько секунд осматривал ровность, прежде чем выпустить ещё один шквал движений.
Довольный, он выпрямился и начал чертить в воздухе чёткие линии указательным пальцем. Быстрое движение создало клинок ветра, который разрезал тесто на аккуратные ленты.
Как только он придал форму и ввёл тонкие нити смысла в каждую отдельную лапшу, он оставил готовый продукт на некоторое время и переключил внимание на соус. Лованна, к счастью, купила немного сыра, поэтому он натёр постное мясо солью и спланировал, как приготовить сливочный соус. Его тело двигалось легко, перемещая сковороды над огнём, чтобы разогреть металл, прежде чем он добавил жир и мясо.
Он ловко потянулся в духовку и достал овощи, даже не потрудившись надеть перчатку. В этот момент его тело игнорировало бы что угодно, кроме удара расплавленным ядром мира. Небольшой кусок масла стал жертвой для сковороды, служа закуской для мяса, которое начало приятно шипеть. Как только мясо подрумянилось, он нарезал лимон и добавил сливки, масло и перец в сковороду с мясом, чтобы начать приготовление соуса. Пока цитрус пропитывал овощи, он выкопал ещё одну кастрюлю Девик и поставил воду кипятить.
Волна его руки, окаймлённая Иггдрасилем, ускорила процесс застывания лапши и позволила ему высыпать пасту почти прямо в кастрюлю. Это позволило Рендидли более полно сосредоточиться на соусе, где сосредоточится основная часть вкуса блюда. Он обдумывал это, манипулируя небольшими количествами Пустоты через разрозненные элементы, белки и жиры, распространяясь и просачиваясь друг в друга. Он отслеживал историю каждого ингредиента, возвращаясь к его исходной точке.
Глаза Рендидли светились. Он не мог на самом деле влиять на прошлое, но мог его оформить . В конце концов, именно эту историю Лованна постоянно подчёркивала. Избирательная память, выделяющая те аспекты своеобразной жизни, которые привели морковь, мясо и сливки в нынешнее состояние. Более всего процесс ощущался как редактирование истины, стирание граней, чтобы все элементы ингредиентов, которые не способствовали истории, которую он рассказывал, стали забываемыми и ненавязчивыми.
Соус кипел на медленном огне, пока овощи остывали до приемлемой для рта температуры. Рендидли высыпал лапшу из кипящей воды через дуршлаг. Добавив её обратно в кастрюлю с небольшим кусочком масла, Рендидли перемешал её с соусом. Он слегка выдохнул, пристально глядя на блюдо. Не только уроки, которые он усвоил о кулинарии, но и большая часть его понимания значимости были вложены в это. Единство в Пустоте жужжало ему, но он не знал, сможет ли Девик это понять.
Рендидли был уверен, что Лованна заметит что-то.
— Ужин готов, — сказал Рэндидли, впервые за долгое время чувствуя себя вполне по-домашнему. Он почувствовал боль в груди, скучая по своей ферме. Медленное, постепенное течение времени, когда он впервые вошёл в воспоминание, сменилось лихорадочной спешкой. Найти сейчас момент, чтобы вернуть это, было приятно.
Невия, держу пари, ты счастлива. Хотя, когда я думаю о тебе, я вспоминаю, что ты сейчас идёшь навстречу опасности, и я ненавижу это.
— Ешь свой особенный ужин, — раздражённо ответила Невия. — Наслаждайся им. Я потом просмотрю твои воспоминания об этом, чтобы самой попробовать. Мне скоро нужно найти Мэй.
— Наконец-то, чёрт возьми, — Девик причмокнула губами, возвращая Рендидли к реальности. Он перенёс дымящиеся тарелки к маленькому столику, втиснутому в угол, и все трое сидели, прижав колени друг к другу, чтобы поместиться и поесть.
После первого же укуса Девик издала долгий вздох наслаждения и удовольствия. Затем в течение следующих нескольких минут единственным звуком от неё было быстрое загребание еды в рот. Лованна всё это время ела молча. Рендидли смаковал свою еду, как и посоветовала Невия. Его тело переваривало пищу почти в реальном времени, наслаждаясь синхронными нитями Пустоты, которые он вплёл в различные продукты. Однако он хотел получить мнение эксперта.
Лованна доела всю свою тарелку, вытерла рот, затем посмотрела на Рэндидли. — Я начинаю понимать, как ты смог так далеко продвинуться, смог выковать своё Ядро Пустоты, без наставлений. Ты видишь закономерности, извлекаешь их из их родной среды и пробуешь в другом месте. В этом случае браво, шеф. Эта гармония — именно то, что мы ищем.
— Могло быть и посолёнее, — добавила Девик, зевая, откинувшись на стуле и потирая живот. — Но мне понравилось
Стук в дверь прервал слова Девик. Рендидли повернулся к Лованне, чтобы задать ей более конкретные вопросы о её мнении, но выражение лица Девик остановило его. Он нахмурился. — Что-то не так?
— Только один ублюдок стучит так, — Девик вскочила на ноги. Стук повторился, но она пошла к своим спальным помещениям. — Секундочку, мне нужно кое-что принести.
— Девик! — Голос из-за двери показался знакомым, но Рендидли понадобилось мгновение, чтобы его узнать; он моргнул, когда понял, что за дверью стоит отец Вуаллы. — Нам нужно поговорить. Я знаю, ты там. Черепашьи Линии рассказали мне, как неуважительно ты себя вела. Не могу поверить, что ты так поступила после того, как я за тебя поручился!
— Полковник, повторяю, мы не при исполнении. Сейчас вы не имеете на меня никакого влияния. Вы прерываете трапезу с друзьями, — Девик снова появилась в главной комнате своих апартаментов. В руках она держала тяжёлую саблю. Пока она говорила, она вынимала оружие из ножен. — Я скажу это ещё раз. Убирайтесь к чёрту, или я нападу на вас.
— Девик, не будь ребёнком. Нам нужно поговорить о твоих проблемах, — позвал Полковник. Девик пожала плечами. Ножны с грохотом упали на пол, и она изо всех сил замахнулась.
Рендидли на самом деле не потрудился внимательно отслеживать, насколько сильна нынешняя Девик, но он определённо не ожидал прилива багровой, сверкающей чёрной и серой энергии, которая собралась вокруг её оружия, когда она замахнулась. Ухмыляющийся призрак жадности прицепился к её оружию, открывая пасть, чтобы выстрелить наружу и уничтожить всё за дверью.