Рендидли поднял руку, чтобы Лованна остановилась, потому что человек в броском сапфировом доспехе шёл по открытой местности к разрушенному форту. Грязь и пыль пустошей испачкали его поножи, из-за чего отполированные доспехи выглядели как вонючая кожа. Двое наблюдали, как солдат приближается, а затем взмыл вверх, чтобы встать перед ними.
Поклонившись, солдат сказал: Король Нити Голодный Глаз, Лорд Лазурит достаточно оправился, чтобы поговорить с вами относительно этой новой угрозы. Я провожу вас к нему, чтобы вы могли спланировать свои дальнейшие действия .
Мышцы челюсти Рендидли напряглись. Истина о том, что Иллия была вырублена из мира костяным хищником-монстром, снова поразила его. Что Фатия заставил их обоих привлечь внимание этого древнего, чудовищного Военачальника Нити. Он подумывал просто поддаться обратному течению ярости, охватившей его эмоциональное море, ударить вестника и посмотреть, как высоко в небо он сможет зашвырнуть его тело.
Он сдержал этот импульс; он не был настолько порочен, чтобы раздавить этого шута просто для того, чтобы почувствовать себя лучше. И когда он подумал о том, как он
с этим разобраться, улыбка скользнула по его лицу. Что ж, что ж, что ж. Полагаю, это уместно. У меня есть несколько тем, требующих обсуждения с Лазуритом. Я подойду через несколько минут .
Мгновенно глаза солдата обострились. Вы хотите заставить Лорда Лазурита ждать, несмотря на оказанную услугу
Если ему было что сказать мне , — глаза Рендидли вспыхнули. Плащ Абсолютной Ночи сгустился вокруг его тела, и клубы удушающей чёрной тьмы начали расплываться наружу в направлении солдата. Эфир и Нить закружились в его теле, пока его сущность не стала более реальной, чем окружающая обстановка. Он мог бы сам подойти сюда и сказать это. Если он хочет ждать меня, он волен это сделать .
Солдат отшатнулся назад, несколько раз поклонился и создал некоторую дистанцию между ними. Он, казалось, был доволен стоять в тени огромной тени системы лиан, пока Рендидли не соизволит.
Лованна приподняла бровь. Иногда ты бываешь суровым, Голодный Глаз .
Какая-то часть Рендидли согласилась, но он пожал плечами. Возможно. Но также масштаб моей деятельности заставляет быть таким. Не то чтобы я пытался оправдаться но действовать, не разрушая подобных личностей, требует сознательных усилий. Хех, извини. Держу пари, тебе ещё труднее, чем мне .
Лованна протянула руки и коснулась плеча Рэндидли. Её пальцы были удивительно прохладными. В любом случае, истории осталось не так много. Деганавида держал меч, которым жаждал отомстить, но обнаружил тело, которое уже рубил на куски другой. Почти час, пока его союзники и генералы нервно наблюдали за ним, Деганавида стоял неподвижно и просто смотрел на битву.
Через час он отдал приказ своему войску наступать; они двинутся на помощь Квиллику. Он вступил в битву, не зная, что совет Квиллика спланировал размещение войск. Они надеялись, что их две проблемы справятся друг с другом. Поэтому, когда Деганавида атаковал, войска Квиллика отступили. Поле битвы превратилось в хаотичную рукопашную схватку, Эфир и Нить перемалывались в ужасной мясорубке, которая создала горы тел размером с дома и реки крови .
Взгляд Рендидли метнулся. третья попытка утопления. На этот раз в воинах Эфира .
Да, — Лованна откинулась назад и посмотрела в небо. — Когда битва закончилась, Деганавида промок в крови, но он был почти один, когда посмотрел на солдат Квиллика на стене. У него был боевой посох, но его армия была сломлена. Его сердце горело, тлеющий уголёк, требуя справедливости. И, возможно, он мог бы её получить; его Маала оставалась сильной. Он мог снова грабить сельскую местность и вернуться с армией.
Но глядя на эти высокие стены, Деганавида решил этого не делать. Он окликнул стражников и сказал им: „Вы, кто остаётесь здесь, знайте, кто проливал за вас кровь“. Он ушёл, за ним следовали потрёпанные остатки его сил. И здесь у нас есть историческая несогласованность. Совершенно очевидно, что Квиллик вскоре пал. Но более часто рассказываемая история гласит, что слова Деганавиды так сильно отозвались в сердцах жителей Квиллика, что они последовали за ним, чтобы основать новую цитадель и начать новую эру процветания Нити .
Если это действительно произошло, как Деганавида оказался здесь, в Нексусе? — задумался Рэндидли.
Лованна покачала головой. Я не уверена. Я никогда с ним не встречалась; связывание между старыми Военачальниками Нити произошло до моего времени в качестве Арбитра; мой предшественник просто предупредил меня быть осторожной с ними .
Рендидли несколько секунд постукивал по щеке. Он думал о волокнистых облаках, об узорах, источающих страх, и о человеке, который трижды был предан и утоплен. Он посмотрел на Лованну. Спасибо тебе за это. Мне нужно поговорить с Лазуритом сейчас, прежде чем это недопонимание затянется дольше. Но дай мне знать, если ты вспомнишь что-нибудь ещё о Деганавиде. Подозреваю, я не захочу ждать, пока он сам меня найдёт, чтобы встретиться с ним .
Лованна кивнула, и Рендидли вскочил на ноги. Лёгкое движение ногой перенесло его к солдату, который вскочил на ноги. Рендидли махнул ему, чтобы он опустился. Не беспокойся. Я знаю, где Лазурит .
Одним ударом Рендидли практически исчез, взмыв над Хоумвеллом и устремившись к военной базе, расположенной на восточной стороне. Он не потрудился замедлить спуск, поэтому Рендидли врезался в землю, его ноги погрязли по колено, поднимая облако пыли во все стороны. В то время как некоторые из близлежащих солдат издавали крики тревоги, он выпрыгнул из ямы и вошёл в палатку Фатии Лазурита.
Когда он вошёл, два охранника в тех же чрезмерно отполированных синих доспехах вскочили на ноги и нацелили на него оружие. Рендидли сжал губы, Плащ Абсолютной Ночи снова опустился на его плечи. Призрак пустоты, он скользнул вперёд и махнул рукой. Ночь окутала двух стражников, тяжёлая и всепоглощающая, оставляя их слепыми, глухими, задыхающимися, одинокими в темноте, слишком огромной, чтобы её постичь или исследовать. Оба рухнули.
Затем Рендидли прошёл, и они лежали на земле, их дыхание вырывалось рваными хрипами.
Внутри Фатия поднял голову. Его лицо хищника расплылось в сардонической улыбке. Я ценю вашу склонность к драматизму, но если бы вы могли воздержаться от неуважения к моим солдатам
Ты падаль , — выговаривал Рендидли каждый слог, Нить двигалась по его телу, подкрепляя это утверждение.
Что? Синее пламя вокруг тела Фатии замерцало.
Рендидли наблюдал за энергией вокруг Лазурита. Тонкие нити Нити уже начали вплетаться в его сущность, что было выгодой от нового трофея. Выгодой, которую Рендидли намеревался вырвать у него. Он прокашлялся. Ты падаль, клюющая труп, на который охотился и который одолел другой. Ты устраиваешь засады, ты прячешься, ты выслеживаешь. Ты падаль, крадёшь добычу, которая была моей .
Образ Фатии Лазурита исказился. Четвёртый трофей начал искрить. С опозданием конструкт хищника осознал, что делает Рэндидли. Его глаза вспыхнули яростью, но эта ярость заставила Фатию Лазурита замереть. Именно эта способность сдерживать импульсы делала Фатию опасным, несмотря на то, что он был немногим больше, чем гиена с бешенством.
Ты поступил бесчестно. Ты этого не
, — сказал Рэндидли, перебирая несколько фраз, чтобы найти подходящую точку преткновения. На слове заслужил образ содрогнулся. Искрение стало более интенсивным. Рендидли позволил себе лёгкую улыбку триумфа.
Фатия Лазурит мог обладать мощным образом, позволявшим ему каннибализировать своих жертв, но он был обманут. И он обманывался относительно способа своей хищнической деятельности . Рэндидли, вооружённый своей уверенностью и значимостью, полученной в битве с Иллией, мог лишить его этого заблуждения. Потому что Фатия знал, что Рендидли прав.
Пламя по телу конструкта хищника начало дрожать. Рендидли ждал. В этот момент Фатия мог либо подавить реакцию и, вероятно, ослабить свой образ в долгосрочной перспективе, либо отрыгнуть ту жизненную сущность, которую он украл у Иллии.
Если это правда, то проблема этого Воина Нити полностью ваша , — выплюнул слова Фатия.
Рендидли показал ему зубы. Кто ещё был бы способен с этим справиться?
Ты Гнев отступил с лица Фатии. Ты пожалеешь об этом .
Я сожалею, что так долго ждал, прежде чем чётко обозначить свою позицию. Слухи о нашей дружбе сильно преувеличены , — Рендидли ждал, пока Фатия позволит своему краткому, четвёртому трофею распасться. Из остатков он извлёк Принца Нити, который сформировался из Иллии.
Он ушёл тихо, как трепещущий вздох воздуха, сопровождаемый потоком проклятий от Фатии Лазурита.
Глава 2255
Мойш и Тенектоил, теперь уже знакомые друг с другом и строящие мост дружбы, основанный на долгой, почти анонимной связи, сидели на одном из низких, горизонтальных отростков, что расходились от животворящих лиан, пронизывающих трущобы, и ели сэндвичи из солонины страуса на пресном хлебе.
Несмотря на прошедший день, сегодняшний был хорош. Пока что этого было достаточно. Оба жевали, испытывая почти блаженство.
Страусы были вредителями, заполонившими пустоши, но их появление вблизи трущоб стало недавним событием, которое местные жители активно использовали. Жадные птицы обнаружили ягоды, растущие на новой системе лиан, и теперь периодически возвращались за едой. А новый источник мяса был именно тем стимулом, который так нужен был беженцам вокруг Хомуэлла прямо сейчас.
Каждый укус давался с трудом; дешёвое птичье мясо было жилистым, а хлеб — грубым. И всё же каждый ощущался как триумф. Ещё на один день им обоим удалось выжить. Рука Тенектоила заживала медленно, а Мойш теперь чувствовал ноющую боль, которую не мог точно определить, в суставах правой руки, но они жили.
Оба откусили от своих сэндвичей и отломили ещё один кусок пищи. Их жевание было почти синхронным.
Ужасные серые тучи нависали на горизонте, напоминая о силе Пустоты, ждущей за их вратами. Часть более крупного наступления, медленно сжимающегося вокруг Эфирных земель. Но Мойш давно научился сосредотачиваться только на настоящем.