Он глубоко вдохнул. Он чувствовал, как его новый (Безжалостный Церебральный Обзор Божества) начинал проявлять некоторые свои преимущества: часть его внимания отделилась от текущей задачи и начала собирать нити кинетической силы, бесцельно распадающиеся в атмосфере. Иггдрасиль поглощал эту энергию и перерабатывал её, вливая в иссохшее тело Рэндидли. И то, что энергия ощущалась дешёвой и маслянистой, когда просачивалась в него, было свидетельством обильной энергии, которую высвобождал Покровитель Глубин.
Сейчас важна каждая мелочь , — мурлыкал Рендидли себе под нос, обходя дом сзади.
Поздравляем! Ваш навык (Золотые Артерии Иггдрасиля вырос на 959!
Поздравляем! Ваш навык (Золотые Артерии Иггдрасиля вырос на 970!
Поздравляем! Ваш навык (Золотые Артерии Иггдрасиля вырос на 971!
За уютным домиком Нив, чьи окна гудели от далёких столкновений, Арбитр Небытия сидела в позе лотоса и смотрела в никуда. Рендидли замедлил шаг, приближаясь, не желая её беспокоить. Небо над ними потрескивало и шипело, их местоположение было достаточно далеко от опасности, чтобы все предвестники гибели казались лишь пеплом, падающим с ослепительного фейерверка.
Однако над ними кружился водоворот значимости. Даже самый бесчувственный Воин Небытия не мог не заметить, насколько насильственные перемены приближались к этому миру.
Время вышло? — спросила Лованна, не открывая глаз. Её руки пульсировали и двигались, переходя от одной комбинации пальцев к другой. Остальное её тело было совершенно неподвижным, даже её лёгкие не наполнялись воздухом. Рендидли задумался, был ли смысл в точном расположении её суставов и пальцев, или это было просто успокаивающее упражнение.
Ещё нет , — сказал Рэндидли.
Арбитр Небытия вздрогнула, ответ застал её врасплох. Её глаза открылись, и она бросила на него пронзительный взгляд. Её губы сжались, когда она подумала упрекнуть его за довольно беззаботное заявление, учитывая обстоятельства. Вдали свет померк, когда мощный поток Небытия, который мог исходить только от Деганавиды, сметал всё на своём пути.
Так это светский визит? — Тон Лованны оставался резким.
Рендидли облизнул губы, обдумывая ответ. Ему требовалось немного больше времени, чтобы собрать воедино новый план для второй попытки, но он также не был бы здесь, если бы у него не было другой цели. Намёк, который он хотел ей дать, не предлагая это напрямую. И Лованна смогла бы определить, лжёт ли он о своих нынешних намерениях. В глубине души Рендидли знал, что то, о чём он её просил, было невозможно, как потому, что выделить объединяющий принцип было невероятно трудно, так и потому, что, поступая так, можно было сделать это истиной таким образом, что это стало бы опасным для народа Небытия.
То, что он собирался предложить, было ещё более абсурдным. Вот почему он не мог быть тем, кто это произнесёт.
Она не произнесла этого вслух, но это было испытание. И Рендидли верил, что ему понадобится объединяющая истина для третьей попытки, особенно когда он исправит ущерб, нанесённый Деганавидой его Классу.
Я подумал, что мне не помешает небольшой перерыв, после того, как начался этот день , — сказал Рэндидли, удивившись, обнаружив правду в этих словах по тому, как его тело отозвалось болью. Он разомнул костяшки пальцев и сел рядом с Лованной. — В конце концов не знаю, ты это чувствуешь? Конец этой итерации? Я не знаю, сохранится ли эта память после того, что я собираюсь сделать .
Некоторая резкость покинула лицо Лованны, но её сменила опасно хрупкая черта. — И что?
Если мы хотим говорить о связях, о возвращении к балансу Небытия, о котором мы говорили ранее, это нужно сделать сейчас . Рендидли наклонился вперёд.
Её пальцы продолжали быстро менять комбинации, её руки почти не подчинялись чёрным плетёным оковам, которые удерживали опасную силу, которой она владела. — Неужели ты не думаешь, что наивно говорить о росте и созидании, когда мы мчимся к обрыву?
А можем ли мы себе это позволить? — ответил он.
Лованна уставилась на него широко раскрытыми глазами. Глядя на неё сейчас, Рендидли понял, что недооценил напряжение, под которым она находилась. Каждая рябь Небытия, каждый разрушительный взрыв, происходивший в бурлящем шторме значимости над ними, всё это проходило сквозь неё. Учитывая её связи со всеми существами Небытия, кроме него самого, она, вероятно, чувствовала это в ещё большей степени. Её хрупкий контроль оставался на месте, но Рендидли ослабил её хватку, вынуждая её участвовать в их дуэлях Небытия. И теперь постоянные удары войны начали притуплять её чувства.
По мере ослабления её контроля, её эмоции начали зашкаливать. Беспокойство о высвобождении её силы и убийстве её народа многократно усилилось. Постоянная стимуляция доводила её нервы до предела. Даже цель, которую она хотела достичь с помощью Рэндидли, теперь казалась помятой и вибрирующей, её эмоции затрудняли различение желания от отвращения.
Одна часть Рендидли внутренне застонала, не в силах представить, как он будет с этим справляться сейчас; у него был неоднозначный опыт в решении эмоциональных трудностей, даже в лучшие времена. И это отсрочит его отправление на поле битвы, что означало, что ему нужно было полагаться на то, что Лазурь выдержит натиск Деганавиды ещё несколько минут.
Нив была бы бесконечно более подходящей для этой задачи, но ему также требовалось, чтобы человечество было создано, даже в памяти. Он подозревал, что эхо этих последствий доберётся до Альфа-Космоса, особенно учитывая его значительное влияние на этот процесс. Из-за изменений, которые он внёс, людям в будущем будет легче развивать Статы. Это выгода, стоящая небольших дополнительных усилий сейчас.
К тому же, его новая теория о (Мёртворождённом Фениксе) и его способность помогать другим трансформироваться дали ему немного дополнительной свободы действий. Когда тучи его собственных забот рассеялись, он смог проявить некоторое сочувствие к Лованне.
Хотя они могут быть абстрактными, — медленно начал Рэндидли. — И часто они становятся постоянной нагрузкой на наше внимание и энергию мы не можем позволить себе отказаться от наших основных мотиваций. Я лучше кого бы то ни было знаю, как легко потерять себя в движении и ощущениях действия. Но действие без структуры становится хаосом .
Жизнь — это хаос , — возразила она. — Конечно, связи Небытия и форма Эфира обеспечивают некоторую структуру, но это в малых масштабах. Эти крошечные построения перекатываются по вселенной, не привязываясь ни к чему долговечному .
Я считаю, что жизнь — это перспектива , — Рендидли почесал подбородок. К своему удивлению, он обнаружил, что черпает некое умственное подкрепление из разговора. Его психика расцвела, все его умственные способности снова сфокусировались. Поэтому он позволил своим мыслям разворачиваться, не торопя их. — Как бы я ни проклинал тот день, когда Нексус прибыл в мой мир — миллионы людей погибли в первый час, вероятно, триллионы за следующий месяц, — я не могу не ценить это. Я был потерян в своей жизни. Но в основе всего насилия и эксплуатации Системы лежит простая истина: вера может изменить мир. Как только ты начинаешь видеть изменения и сдвиги как следование великой закономерности, так оно и есть .
Ты не можешь ожидать, что я поверю, будто, выбрав следовать этому так называемому „образцу“, ты больше никогда не удивлялся .
Рендидли откинулся назад. — Иногда жизнь застаёт меня врасплох. Но то, что я не до конца понимаю закономерность, не означает, что её не существует .
Ты потратишь всю свою жизнь, гоняясь за невозможным ответом, если выберешь этот Путь , — прошептала Лованна, сузив глаза. — Непостижимый ответ .
Рендидли пожал плечами. — Может быть. Вот почему люди стремятся к Вершине, да? И к эквиваленту Небытия. Или, по крайней мере, я так предполагаю; на этот краткий миг ты заставляешь закономерность, за которой всегда гнался, появиться. И остатки этого достижения сохраняются, даже когда ты перестаёшь существовать .
На краткий миг Рендидли подумал, что её напряжение помешает Лованне увидеть метод, к которому он пытался её подтолкнуть, с того момента, как он спросил её об объединяющем принципе Небытия. Она открыла рот, демонстрируя яростную враждебность, словно хотела разорвать его ответ пополам, но затем замерла. Её глаза расширились.
Она очень долго смотрела на него, словно наконец-то смогла увидеть его целиком. Она внимательно его изучала. — ты опасный человек, Король Небытия Голодный Глаз. Ты — нет, ты, вероятно, даже не знаешь нашей истории. Клеймо на том, что ты себе представляешь, очень чёткое. Это запрещено .
А теперь любая связь, кроме Феи, запрещена. Всегда есть причины, Лованна. Часто хорошие. И я знаю, что то табу, возможно, не то же самое, что это. Но я просто хотел, чтобы ты начала видеть то, что вижу я. Если не закономерность в великом масштабе, то ту, за которую мы отчаянно цепляемся в непосредственной близости . Рендидли встал и отряхнул штаны. — Но я верю, что мы говорили о жизни. Как бы мы ни желали, чтобы она остановилась и дала нам время найти правильные ответы, она этого не делает .
Она оставит нас позади , — Лованна кивнула с неохотным согласием. Она снова бросила на него взгляд, очень похожий на первый, изучая его, пытаясь определить его цели. — чем дольше я тебя знаю, тем больше задумываюсь, не будет ли лучше, если такой, как ты, останется позади. Твои идеи опасны. Твоя перспектива трансформирует .
Рендидли был удивлён волной удовольствия, пробежавшей по его (Набору Судьбы). Три его Мойры хохотали от восторга. Его уверенность во второй невозможной попытке обострилась. Он сдержался, но не смог скрыть улыбки. — Мне так уже говорили. Но хитрость в том, что большую часть этого я никогда не смог бы сделать в одиночку. Именно люди, которые выбирают верить мне, видеть мир так, как вижу его я, — вот что имеет значение .
Именно так , — Лованна хмыкнула. — Ты соблазнителен перед толпой. Не потому, что ты пытаешься быть убедительным, а потому, что ты веришь. Ты прав насчёт Системы, признаю. Я просто думаю ну. Тот факт, что у тебя такая чистая вера, опасен. Но удачи, Глаз Небытия. Мне нужно немного подумать .