В то же время взрыв смысла обрушился на него, заставив его задрожать. Когда дикость энергии начала медленно утихать, её изменчивость утихла, она медленно превратилась в идентифицируемую материю: чувства, эмоции и воспоминания. Богатые, густые эмоции: Любовь, Страх, Уважение, Решимость, Сожаление.
Они пронеслись сквозь Рендидли и наполнили его, когда он поставлял всё больше и больше Эфира, произведённого после многих лет хранения.
Внутри течений Эфир тёк всё быстрее и быстрее, всё больше и больше, настолько, что даже самые глубокие глубины Эфирного пула Рендидли начали вращаться, хотя и медленно. Это была самая большая трата Эфира, на которую он когда-либо решался, и его тело и разум начали странно гудеть, возник странный резонанс, когда через него и в копьё было направлено так много энергии. Мир вокруг него стал белым.
Потом. это прекратилось. Воспоминания замедлились до струйки. В Рендидли поступило больше информации, но, вздрогнув, он понял, что это информация о том, что происходит вокруг копья. Полоски неполного смысла, которые оно вырезало прямо из воздуха и земли здесь, и скормило Рандидли.
Удивлённый, Рендидли остановил поток Эфира. Если бы он мог поглощать смысл через него. это было бы интересно. Но это для другого раза. А пока.
Рендидли коснулся воспоминаний, и они закружились вокруг него. И он почувствовал это, картина медленно вырисовывалась из воспоминаний, составленная из тысячи маленьких моментов, медленно собирающихся вместе.
Меня зовут. Эмонт. И, питая это копьё. Я могу получить силу, которая бросает вызов воле Копейщика. Я мог бы украсть чужую силу. Я мог бы каннибализировать чужую душу.
Но
Я не мог. Я не мог пожертвовать другим ради своей собственной силы. Так
Итак, есть только один выбор. Использовать свои собственные эмоции, чтобы накормить копьё.
Отдать своё сердце, чтобы получить силу для защиты, и верить, что я не забуду свою мотивацию. как только стану оболочкой человека, которым я когда-то был.
Глава 270
Рендидли почувствовал это. Годы опыта, непреклонной воли, подавляющего насилия, глубокой, печальной, всепонимающей любви и тоски. Больше всего копье было наполнено тоской. Она была широкой и глубокой, такой густой, что Рендидли не мог во всем этом разобраться.
Там были пятна воспоминаний, мягкие, теплые моменты с его сыновьями, когда Эймонт медленно рос, когда он возвращался навестить их, сражаясь на передовой. Он так отчаянно хотел создать больше воспоминаний каждый раз, когда возвращался, Рендидли чувствовал это, потому что он должен был продолжать подпитывать копье. Этой силы было недостаточно. Задача, поставленная перед ним старейшинами стиля Бесконечного Жара, была невыполнима, как могли бы сказать некоторые.
Любопытно, Рендидли надавил, ища то, что он должен был сделать, но его захлестнула волна страха и ненависти, глубокий первобытный страх, который заставил Рендидли начать дрожать. Он отдернул свои ментальные щупальца, потрясенный, но это взрывалось сейчас, огромный страх и гнев, угрожая поглотить Рэндидли. Волна за волной голодных эмоций обрушивалась на него, угрожая разъесть его разум, и Рендидли мог только сжаться, закрыв глаза и отбивая эмоции своей собственной Боевой Волей и Отрицанием.
Это была долгая, медленная борьба сквозь волны обрушивающихся эмоций, и Рендидли больше не мог позволить себе уделять внимание просеиванию воспоминаний. Все они смешались в беспорядочную кучу, и их просто нужно было медленно нейтрализовать.
Несмотря на то, что с момента их зарождения прошли годы, пронзительность каждой отдельной эмоции была пугающей. Эймонт. действительно был мастером, и только по уровню эмоций, которые он чувствовал, Рендидли знал, что Боевая Воля Эймонта была абсурдно высокой. Настолько высокой, что его это пугало.
Но затем Рендидли снова потерял контроль и мог только сидеть там, покачиваясь вверх и вниз в своем теле, осажденный бушующими эмоциями, которые так долго были заперты в копье.
Азриэль Бланш чистила свое копье, нанося небольшое количество масла, а затем втирая его в копье старой тряпкой. Этому ее научил давным-давно ее дед. Заботиться о копье, а не только о самом копьеносце. Хотя они и были частью Школы Копейщика, это не означало, что у Школы Копья не было своих достоинств.
— Твое копье так же важно, как и ты, так же жизненно, — говорил ее дед шепотом, потому что его трахея была раздавлена слишком много раз на передовой, травмы были настолько чудовищными, что даже лечебные заклинания не могли исправить отклонения костей. — Береги его тренируй его как и свое собственное тело.
Ее дед был крайне странным, но он был одним из немногих людей, кто рано разглядел ее талант и поддерживал ее, давая ей советы и внимание, когда она была всего лишь одной из толпы дальних родственников. Без него она не смогла бы увидеть то, что видела, или пойти по пути, который привел ее сюда, к развитию чудовищной физической памяти.
Из уважения к нему, хотя он уже давно умер, Азриэль продолжала чистить свое копье.
Это было копье, которое ей дали недавно, это тонкое, как игла, копье, копье, которое она потребовала от своего стиля после того, как безупречно продемонстрировала, что она была лучшей ставкой, которую стиль мог сделать, чтобы вернуться к известности.
Это была победа, за которую она долго боролась, и Азриэль первоначально думала, что это положит конец вопросу о браке; копье было мирным предложением, молчаливым извинением, принесенным руководством стиля. И все же
В дверь постучали, а затем в комнату вошел мужчина, поклонившись.
— Госпожа Бланш, Мастер Уирд пригласил вас к себе во двор на ужин.
У Азриэль дернулись губы. И все же, все было так. Мастер Уирд , хм
— Сейчас четыре часа. Разве Драк ужинает так рано вечером?
Слуга-копейщик покачал головой.
— Нет, но есть вопросы, которые нужно об-
— Нет. Я приду в семь. Пусть еда будет горячей для меня, — перебила Азриэль, выбросив мощную, сверлящую Боевую Волю, которая обрушилась на живот мужчины, заставив его пошатнуться.
— Азриэль!. — сказал мужчина сквозь стиснутые зубы, но затем, казалось, осознал ситуацию, в которой оказался, и поспешил прочь. Не то чтобы его убийство не вызвало бы проблем, но и руководство ее собственного стиля, и стиля Рассвета насладились бы этим; это дало бы им оправдание, которое Азриэль не могла бы отрицать, чтобы заставить ее вступить в переговоры с Драком. В конце концов, это традиция — платить цену за убийство чужого слуги-копейщика
Что ж, если ей придется это сделать, время, по крайней мере, подходящее. С отработанной легкостью Азриэль продолжала втирать масло в копье. Призрачный Гончий, очевидно, принял ее предложение о перерыве и ушел с ним. Прошло уже несколько часов с тех пор, как она его видела, и ей порядком надоело, что ее заставляют искать его. Особенно расстраивало то, что Драк продолжал ее беспокоить, но ее собственный проект, направленный на то, чтобы выставить потенциал Драка перед ее проницательными глазами, был настолько вялым.
Но это только тогда, когда они не тренировались. Когда они тренировались Азриэль всегда придерживалась мнения, что цель силы — делать что-то одно настолько хорошо, чтобы это сделало планы противника неактуальными. Вот почему она работала над своей скоростью и пробивной силой своего копья. Она превратила это в неудержимое продвижение.
Призрачный Гончий вместо этого становился сильнее, оказывая давление сотней посредственных способов. Это, конечно, было далеко от того, чтобы угрожать ей, но его сила увеличивалась странными скачками и всплесками. И глубоко в своем сердце Азриэль знала почему, и это наполняло ее небольшим чувством благоговения.
Пути. Он завершает путь каждые несколько недель .
Это была смехотворная мысль. Большинство людей могли выбрать и узнать только около 30 путей за свою жизнь. Часто они копили очки пп для более редких путей, связанных с их наборами навыков, которые значительно увеличивали силу и эффективность их навыков.
Но у Призрачного Гончего было так много навыков, что он мог просто продолжать их прокачивать, собирая очки пп, как будто он выращивал редис. С таким притоком пп он мог завершать пути, зарабатывать больше навыков, и количество пп, которое он мог собирать, просто росло и росло.
Азриэль нахмурилась, чем больше она об этом думала. Другие люди уже слышали об этой стратегии раньше и пытались ее использовать, но их останавливали ограничения на навыки, налагаемые их Классом. Были некоторые редкие варианты пользователей копья, которые допускали большее количество навыков, но Азриэль не знала ни одного, который мог бы позволить такое количество навыков. Даже если бы у Призрачного Гончего был необычайно мощный Класс, он мог бы дать ему максимум 15 или около того слотов для навыков, и это, возможно, было бы преувеличением.
Но, основываясь на своих собственных инстинктах, Азриэль подозревала, что у него было около 40 навыков. Это означало, что большинство из них должны были появиться до того, как Призрачный Гончий получил класс. Большинство людей предпочитали прокачивать один или два навыка до высокого уровня, приобретая при этом несколько полезных пассивных навыков, прежде чем получить свой Класс, чтобы полученный ими Класс был сосредоточен в определенном направлении.
В редких случаях они могли получить Классы пользователей стихийного копья, что давало всем их навыкам применение. Но, возможно, Призрачный Гончий знал о редком Классе, который он получил ?
Это были вопросы, на которые Азриэль не могла ответить сейчас, в одиночку, поэтому она отпустила их, выскользнув из ее сознания. Вместо этого она начала отпускать все. Ее осознание своего окружения, ее решимость, ее воля, ее мысли нависшая фигура Драка Уирда над ней и маленькое, беспокойное беспокойство о том, что она не так совершенна, как думает, и даже если Призрачный Гончий проявит свою истинную силу, она не сможет соперничать с ней. Что весь этот план построен на обмане.