Хотя (Железный Бастион) определенно был улучшен, он все равно был разорван в клочья, и тело копейщика было вбито в землю. Одна из его ног сломалась, и на груди осталась глубокая рана.
Клэптрап перешагнул через него, не пытаясь прикончить, но и не обращая на него никакого внимания. Монстр над ним ревел, требуя крови, красный свет становился все ярче, и Клэптрап споткнулся, но продолжил идти дальше.
— Бесполезно, сначала помочь, — пробормотал Клэптрап, раздраженный тем, как монстр внутри него восстает против его контроля. После короткой борьбы монстр сдался.
Лукреция была вне себя от радости. То, что они уже боролись ей не терпелось наблюдать, как монстр внутри него медленно разрушает волю Клэптрапа, подавляя его, преследуя его сны и искажая его мировоззрение. Хотя она не начинала с этого теперь, наблюдать за такого рода темной трансформацией было ее любимой частью.
Но к удивлению и ее, и Клэптрапа, после мерцания появилось изображение, вклинившееся между Клэптрапом и продолжающейся битвой: (Железный Бастион).
Клэптрап фыркнул и взмахнул копьем, намереваясь рассеять его, но копье ударило в (Железный Бастион) и отскочило с лязгом.
Даже Диввельтиан ненадолго замер от звука, расширив глаза, прежде чем возобновить свое яростное наступление, нанося огромные удары Черному Копью.
Лукреция постучала пальцем по подбородку, нахмурившись.
— Ты ты на уровне Адепта
— сказал Клэптрап, и часть его уверенности заметно покинула его лицо.
Раздался смешок.
— Возможно, вы не знали? Меня зовут Роджер Кингсли, и я гений.
Клэптрап повернулся, чтобы посмотреть на копейщика, Роджера Кингсли, который держал свое кричащее копье, сверкающее в лучах медленно восходящего солнца. Хотя его тело дрожало, его глаза горели, его взгляд был ровным. Все больше и больше его (Железного Бастиона) возникало, загоняя Клэптрапа в одно место.
— Посиди в углу, — объявил Роджер, — пока не вспомнишь, что мы друзья. Я не хотел оскорбить твою женщину
— Она никогда не была моей женщиной — горько сказал Клэптрап, поднимая копье. Монстр взревел, меняясь и извиваясь, отрастив акулий плавник и руку, напоминающую копье. Затем они вместе набросились на (Бастион) между ним и Роджером. Штука треснула, но изображение удержалось, к всеобщему удивлению.
Лукреция прищурилась. Переход на уровень Адепта в основном заключается в полезности, а не в силе. Есть те, кто достигает этого уровня благодаря ментальному озарению, позволяющему им преждевременно сжать свой образ. Или они используют Путь Боевого Намерения Среднего Уровня, который дает вам очень реальный толчок к пересечению этой черты.
Каким-то образом она знала, что этот Роджер не сделал ни того, ни другого. Это было сделано благодаря чистой силе повторения, постоянно совершенствуя свой образ. Это раздражающая переменная.
— Ты ты ! — взревел Клэптрап, страх и растерянность охватили его, когда он прорывался сквозь стену за стеной колючего железа, некоторые из разлетевшихся кусков металла наносили небольшие раны на его боку. Он был удивлен, когда Роджер шагнул вперед, вступив с ним в ближний бой.
Глаза Клэптрапа сверкнули, и он набросился, используя техники души внутри него, чтобы атаковать непредсказуемо. Роджер был отправлен в шатание, но мгновенно восстановился, выпрямив стойку. Пока Клэптрап наблюдал, (Железные Бастионы) вокруг него заколебались, а затем исчезли. Внезапно сжавшись, эти (Бастионы) появились снова в меньшем масштабе, покрывая Роджера толстой, блестящей броней. Он выглядел как избранник богов, сверкающий там, его тело было покрыто огромными листами колючего железа.
В этот момент Клэптрап начал потеть. Броня мерцала, а затем преобразовалась, приняв более изысканную форму, более гладкую. И все же от Роджера исходила все еще клубящаяся аура силы, которая потрясла Клэптрапа до глубины души. Это было даже сейчас даже сейчас они относились к нему так, будто он просто шутка, о которую можно вытереть ноги!.
Роджер ухмыльнулся Клэптрапу.
— Один спарринг, ради старых добрых времен, друг? Обещаю быть полегче с тобой, или меня зовут не Роджер К
По указанию Лукреции ее третий зомби ударил его сзади, проделав дыру в броне и в спине Роджера, проткнув легкое.
Роджер споткнулся, и его (Бастионы) замерцали. Клэптрап наблюдал за этим, почти в замедленной съемке, как человек, которого он когда-то назвал бы другом, падает перед ним, беззащитный, его самосозданная техника брони сломана.
Хотя это был шанс, Клэптрап не смог найти в себе сил ударить. Теперь, когда он был в этот момент, это
Но Клэптрап больше не был единственным пассажиром в его теле. Его рука метнулась вперед, удар чисто попал копейщику в шею.
Глава 278
Все замолчали, когда голова покатилась по земле, а обезглавленное тело рухнуло набок, оседая само в себя. Болван начал дрожать, его глаза широко раскрылись, а передняя часть промокла от крови. Монстр над ним, казалось, был доволен и собрал остатки рассеивающегося образа, включив в свое тело (Железный Бастион).
— Вы все за это заплатите — раздался яростный голос, и Лукреция взглянула в сторону. (Черное Копье) был повержен, его голова размозжена в кашу, а копье откатилось от тела. Глаза Диввельтиана расширились, когда он увидел поверженную фигуру Роджера.
Лукреция улыбнулась и жестом приказала. Ее третий зомби бросился на Диввельтиана, и после секунды, в течение которой он смотрел на жизнь, которую только что отнял, Болван встряхнулся и последовал за ним, чудовище заржало, требуя больше крови.
Видя, что все трое вступили в яростную схватку, Лукреция прошла мимо них, слегка заскучав. Мгновенно она появилась в комнате Шала, стоя над ним. Протянув руку, она слегка погладила его по лицу, проверяя, все ли с ним в порядке. К сожалению, эта надоедливая энергия все еще витала вокруг него, скрывая его разум от ее навыков. И все же
Лукреция взглянула в сторону и издала удивленный звук. Она подняла лежащий там кинжал, заинтригованная. Это была грубая руна, основанная на той, что она предоставила Эймонту много лет назад?
Чем дольше она смотрела на него, тем шире становилась ее ухмылка. Грубая — возможно, не совсем то слово. Он был просто менее разборчив в эфире, который мог захватить. Он очень быстро наполнил бы вас загрязненным эфиром. Такой кинжал был бы очень полезен, если бы его дали глупому человеку. Имея доступ к эфиру от (Гончей-Призрака), такие методы были менее эффективны, но это не означало, что они не могли быть забавными
На другом столе лежал кинжал с руной, которую она с изумлением увидела. Это извлекало смысл?
Это заставило Лукрецию нахмуриться, когда она подняла другой кинжал. Тоже опасно Наверное, настолько, что она никогда бы не дала его кому-либо другому. Было также ясно, что это работа (Гончей-Призрака). Это заставило ее задуматься, сколькими навыками обладал этот мальчик. Планировал ли он провести какую-то операцию над душой Шала, чтобы разбудить его?
Внезапно она почувствовала вспышку ненависти к мальчику, а затем облегчение от того, что он явно не пытался этого сделать. Такой глупый гамбит и он, вероятно, разрушил бы ее план
— Ах, легок на помине — пробормотала Лукреция, ощупывая тонкую, истощенную, почти рассеянную связь, которую (Гончая-Призрак) использовал, чтобы передать ей эфир. Она могла почувствовать его именно таким образом, почувствовать его отчаяние и боль от того, как складывалась битва. Ее улыбка растянулась широко и жадно. Она позаботилась о том, чтобы еще больше склонить чашу весов против него, чтобы он дошел до этой точки.
Но теперь теперь, когда она почувствовала его слабость ее воля хлынула по этой связи, проникая в его эфир, а затем она потянула. Сначала она почувствовала его сопротивление, короткое и сильное, настолько сильное, что оно остановило ее как вкопанную, как его непоколебимой решимостью, так и ее потрясением от того, насколько он силен. Но затем оно ослабло, и она смогла вырваться, таща за собой реку эфира.
Она почувствовала, как между ними растет связь, и ее глаза расширились. Итак это можно использовать и таким образом? Но затем все стало происходить очень, очень быстро.
Она почувствовала, как сознание заметило ее ментальную атаку на (Гончую-Призрака), отследив огромные колебания эфира. Этого потрясения было достаточно, чтобы ей понадобилась секунда, чтобы почувствовать его ауру и понять, что происходит.
— Нашел тебя — воздух завибрировал от удовлетворения сознания. Ее глаза расширились.
Была только одна группа людей, которая могла заставить ее почувствовать этот инстинктивный страх. Мастер.
В то время как другие классификации не были действительно определенными увеличениями силы, а скорее качественными различиями в их способности использовать образы, Мастер был другим. Нельзя обманом проникнуть в способности Мастера.
Но почему он здесь?
Трактир затрясся, и стена внезапно исчезла, и там стоял обычный старик. Просто обычный старик, который начал меняться на ее глазах, становясь все более непреклонным и злобным, его выражение лица было ликующим, когда его взгляд перебежал с Лукреции на кровать позади нее.
Ее сердце упало. Он был здесь даже не из-за нее. Он был здесь, чтобы
— Умри, — просто сказал он, и к ее великому отвращению появился (Призрак Копья), плывущий в их сторону. Она узнала изможденные черты лица Эймонта. Если что и могло наполнить Лукрецию огромной яростью, так это это. Иметь наглость имитировать (Призрака Копья), чтобы убить собственного сына?!
— Да пошел ты. — выплюнула она, свежий, чистый эфир циркулировал в ее теле быстрее, чем она могла поверить. Ее движения были быстрыми, она выхватила свое копье и приняла оборонительную стойку. Обычно Лукреция считала себя Понтификом среднего уровня, способным противостоять тем, кто находится на этом уровне. Возможно, у нее было меньше фактической огневой мощи, чем у большинства на этом уровне, но она была умнее и мудрее, всегда выбирая свои сражения.