— И что теперь? — спросила миссис Гамильтон, повернувшись к Октавиусу. Он широко улыбнулся ей.
— Ну, теперь, когда вы сделали свой ход, мы позволяем другим. Кто хочет пойти следующим? С таким количеством Эфира
— Я пойду.
Миссис Гамильтон повернулась и увидела упрямо выглядящую женщину с длинными, бледно-лавандовыми волосами, едущую на том, что, казалось, было Невеей, скользящей к группе, которая уже собралась вокруг Рандидли. Когда они прибыли, женщина спрыгнула, даже не удостоив сидящих там трех человек взглядом. Вместо этого она просто посмотрела на печать разъяренными глазами.
Затем она опустила взгляд на Рандидли, и ее взгляд смягчился. — Это не было бы предательством, просто руководство, в котором ты нуждался. И проигнорировал бы в противном случае.
Невея недовольно заворчала, и женщина махнула рукой. — Все равно это не сработало, ладно? Он разорвал все в клочья грубой силой. Не стоит злиться. Хм
Постучав пальцем по подбородку несколько секунд, она сказала: — Прародитель Четырехгранной Эволюции.
Снова рябь пробежала по их странному месту. Снова свет начал собираться, медленно нарастая до ослепительного крещендо. И когда он упал, он показал сверкающую печать, которая сияла четырьмя разными огнями. В этой печати тоже было что-то странное, или даже несколько вещей.
Во-первых, она была странно механической и находилась в движении, смещаясь и щелкая, сливаясь в новые формы, всегда росла, двигаясь вперед. Во-вторых, это было скрыто поначалу, но чем больше двигались четыре части, тем больше миссис Гамильтон чувствовала, что в ее ядре действует неумолимый двигатель, мощный источник энергии, который содержал почти слишком много силы, чтобы ее можно было направить.
Медленно эта печать тоже поднялась и присоединилась к большей массе, заставляя другую изгибаться и смещаться. На этот раз изменение было более Миссис Гамильтон хотела сказать поверхностным, но она подозревала, что это не так. Просто изменения были гораздо более заметными. Разнообразный, механический стиль был поглощен, и теперь существовали десятки более мелких, смещающихся частей, составляющих больший Класс Рандидли.
Кроме того аура, которую он излучал, усилилась, возможно, под воздействием добавления этого источника энергии
— Еще одна прекрасная синхронизация с изображением, — сказал Октавиус, делая еще одну заметку. — Осталось еще больше Эфира, возможно ?
— Ты чувствуешь меня, не так ли? Что ж, полагаю, тогда нет смысла оставаться, — из груди Рендидли появилась фигура, сначала размытая, но затем медленно сгущающаяся в серую, пепельную форму, а затем превращающаяся в человека, держащего простое копье. Сразу же паучье чутье миссис Гамильтон почувствовало силу этой фигуры и наполнилось предостережением. Этот человек вероятно, был самым могущественным, кого она когда-либо видела.
Даже больше, чем Октавиус. Он просто казался неостановимым.
Бросив на миссис Гамильтон взгляд, казалось, зная о ее оценке, мужчина посмотрел на Октавиуса с легкой улыбкой. — Полагаю, ты не позволишь мне обитать в его эмоциях? Многие из них были унаследованы от меня.
— Я осведомлен о твоей ситуации — Октавиус проверил что-то на своем запястье. — Аэмонт. Но большая часть твоей личности пожертвовала собой, чтобы дать мальчику дополнительную силу. Ты всего лишь память об истинном облике Аэмонта, питающаяся обильным Эфиром, которым обладает этот Еретик. Не то чтобы я действовал против тебя, безопасность мальчика меня не касается, но когда будет учрежден Класс, ты будешь очищен. И у тебя нет роскоши убежища этой женщины, которая прячется в его Духовном Навыке.
Женщина с лавандовыми волосами поджала губы, но ничего не сказала. Фигура, Аэмонт, медленно кивнула. Затем он повернулся и посмотрел на Рандидли. — Я . чувствую, что тебя можно считать моей семьей, хотя я и не помню ясно, почему. Но да, я остаюсь из-за тебя и из-за моей решимости, которая не даст мне покоя. Возможно . лучше, если я передам это и тебе
Аэмонт выпрямился, его глаза стали глубже и темнее, наполненные дикой ненавистью. — Я чувствую в тебе родственную душу, мальчик. Ты взял мои эмоции, затем ты взял мои техники. Теперь возьми мою решимость. Это все, что у меня осталось, но мне кажется . У тебя тоже есть упорство, чтобы стремиться к ее завершению. Фантом Предсказанного Конца.
Форма человека рассеялась, оставив только печать, которая росла, а затем затмилась светом. Когда он рассеялся, осталось самое маленькое из всех созданных печатей, но также и самое тяжелое. Миссис Гамильтон чувствовала это как тяжесть на сердце. Каждый удар был борьбой, пока эта печать висела перед ними.
Это была темная, плотная вещь. В ней не было особого смысла, сама по себе, но она была как обещание. Или семя. Или яйцо, из которого вылупится самый злобный монстр, которого могла себе представить миссис Гамильтон, существо с черными конечностями, потрескавшимися костями и отчаянными зубами. Очень медленно он всплыл вверх и присоединился к большему Классу.
Единственное изменение заключалось в том, что свет, который он производил, был немного темнее, чем в прошлом. Но этого было достаточно, чтобы вызвать у миссис Гамильтон чувство дурного предчувствия. Просто кто был Аэмонт ? Тот факт, что он носил это с собой, в своей груди
— Эфир истощается. Может быть, теперь ? — Октавиус повернулся и посмотрел в темноту.
— Да, я пойду. Я просто подумал, что позволю детям действовать первыми, — раздался глубокий, насмешливый голос, и над ними появилась фигура, лицо из пепла и лавы, искаженное кривой усмешкой. — Я тоже дам имя этому мальчику, как мне и положено.
— Ты решил дать ему имя ? — Октавиус, казалось, был слегка удивлен, почесывая свой рог привычным движением, обходя место, где его слоновая кость соприкасалась с кожей. — Эти милые обитатели Когорты 7 и другие похоже, заинтересованы в его потенциале. Я мог бы
— Не волнуйся. — Огромное пепельное лицо растянуло рот, и то, что казалось каплей лавы размером с машину, сочилось из уголка его странного рта. — Он еще не там . но скоро он будет избран. И тогда у него будет потенциал пойти еще дальше взять на себя мантию которую я так долго держал
Глаза Октавиуса расширились. — Ты имеешь в виду
— Ибо он — Покровитель Падшей Земли, — сказало лицо, и когда он говорил, грохот, прошедший по платформе, был немалым. Более того, лицо тоже начало вибрировать, трястись и заикаться, на лице появились большие, горячие красные трещины, лава медленно сочилась наружу из ран, капая вниз и приземляясь на серую слоновую кость с глухими шлепками. Миссис Гамильтон поджала губы, наблюдая. Эта штука один из редких Покровителей ?
Конечно, были люди из Доннитона, которые получили Покровителей и отправились в странную телепортацию в мир Покровителя, где их проверяли, достойны ли они сил Покровителя. Если она правильно помнит, было три уровня Покровительства: Посвященный, Помазанник и Избранный. Этот Покровитель говорил о Рендидли так, как будто ему осталось только стать Избранным, что означало бы, что он уже Помазанник Миссис Гамильтон сделала мысленную пометку спросить его об этом процессе.
Этот мальчик так много пережил!. Объем знаний, которые она, вероятно, могла бы получить о методах Системы, просто следуя за ним, вероятно, в 10 раз превышает объем, который она получила в Доннитоне, даже с множеством проводимых экспериментов . Несколько расстраивает.
Более того, это существо, казалось, подразумевало, что то, что он давал Рандидли, было способностью выйти за рамки просто Избранного, на следующий уровень: стать Покровителем самому.
Даже сейчас миссис Гамильтон стиснула зубы, когда дрожащий грохот усилился, так что, если бы она этого не сделала, ее зубы вылетели бы прямо изо рта. Все больше и больше кусков скалы отваливалось от гигантского лица, обнажая ярко-красное расплавленное ядро, но, когда оно подвергалось воздействию воздуха, оно остывало и темнело, затем трескалось и падало.
Впервые с момента прибытия Октавиуса миссис Гамильтон почувствовала, что он был искренне потрясен и обеспокоен. Казалось, на его лбу выступил пот. — Старший
— Ерунда. — Наконец, центральный кусок скалы, из которого состояло лицо, был обнажен, затвердел и упал. Из него вышла каменная форма, грубо похожая на человека с большими, дубинкообразными руками. Его тело было коричнево-серым, а рот и глаза светились красным цветом расплавленной породы. — Среди Покровителей я довольно молод; я родом из 3-й Когорты. Я родился треантом, знаете ли, прежде чем стал Покровителем. И в этом мальчике я вижу потенциал умереть как один из них.
Титулы — подумала миссис Гамильтон, постукивая пальцем по губе. — Были важны. Обозначение Системы
Она задумалась о том, насколько ухудшилось состояние Лиры после того, как она стала Духом Деревни. Это была не просто сила, это была информация. Видеть за кулисами Системы внутреннюю работу. Но сила тоже была немаловажной. Ее было достаточно, чтобы сделать людей чемпионами
Наконец, вибрации прекратились. В воздухе парила сверкающая руна, больше всего, что было раньше, почти размером с руну Класса, которая была создана изначально, хотя и гораздо более тонкая и простая. Она вся была пылающе-красной и с жесткими линиями, порочной вещью, заброшенной вещью без каких-либо мягких частей. Миссис Гамильтон, глядя на эту парящую руну, очень сомневалась, насколько эффективным в конечном итоге будет их добавление к его Навыку. Хотя они добавили некоторую мягкость и понимание, все остальные, казалось, добавляли жесткие, жестокие, неумолимые и непрощающие формы и значения. Это подчеркнуло бы его упрямство и безрассудные наклонности, а не смягчило их.
Насколько Класс может изменить человека, задумалась миссис Гамильтон. Насколько этот мальчик может быть искажен этим непоколебимым образом ?
Глава 399
Взгляд миссис Гамильтон был прикован к неподвижной фигуре Рандидли. Неужели, несмотря ни на что, Рендидли все еще будет стремиться защитить человечество? Хватит ли у него духу сопротивляться искушению броситься в свой квест, чтобы противостоять влиянию Системы?