Вокруг обоих этих образов маленькие шарики изумрудного огня мерцали и танцевали в воздухе. Именно этот изумрудный огонь добавлял объёма этому царству образов. Благодаря этой (Сущности Возгорания) можно было различить два изображения. Она стала границей между влиянием этих двух образов.
На этой дороге, на границе между двумя мирами, Рендидли сначала направился налево. Он покинул пограничную дорогу и вскоре оказался на поле травы, ведущем к огромному стволу мирового дерева. Идя, Рендидли увидел несколько маленьких корней, торчащих из земли и сверкающих золотым светом.
Очень скоро Рендидли преодолел расстояние до дерева и смог приложить руки к мерцающей коре. Первое впечатление — насколько тёплым было вещество. После того, как он закрыл глаза, этот тёплый поток чувствовался как физическая сила, излучаемая наружу в его сторону с энергией, наполненной добротой и пониманием.
Мировое Древо в конечном счёте было существом, поддерживающим мир. Из всех вещей оно понимало страдания сопротивления больше, чем любой другой образ. Несомненно, борьба Рендидли казалась ему очень знакомой.
— Мы недостаточно сильны, ещё нет. Ты можешь вырасти ещё выше. Твоя история может стать длиннее. И если нам это не удастся — тихо сказал Рандидли. Над ним шелест листьев постепенно прекратился. Затем, в тишине, древние ветви дерева слегка двинулись, скрипя, выражая своё согласие с его заявлением.
Затем тепло под его руками стало ещё более интенсивным. Рендидли криво усмехнулся и покачал головой.
— Ты слишком добр. Но спасибо. Твоя поддержка облегчает это.
Затем он провёл пальцем по изрытой коре, чувствуя грубые и зазубренные природные руны, покрывавшие кору. Кивнув себе, Рендидли повернулся и пошёл прочь, направляясь обратно к дороге изумрудного пламени, которая позволила ему прибыть сюда.
Как он и подозревал, самым простым фактором для решения были сами руны. Они всё больше становились частью образа Мирового Древа, но всё ещё были неглубокими и грубыми; если бы он хотел создать `
Навык, являвшийся частью набора навыков Мирового Древа, требовал устранения этого недостатка.
Вновь оказавшись на дороге, Рендидли продолжил движение вправо. Там его ждали тьма и Мрачная Химера.
По мере приближения, чудовище, рождённое одиночеством, ледяной ненавистью и обидой, выпрямилось во весь рост. Оно широко раскинуло руки. Затянутая пеленой тьмы пасть широко раскрылась, словно вопрошая, зачем Рендидли пришёл после того, как сдерживал её последние несколько дней.
Если ты хочешь меня, возьми меня целиком, — казалось, говорила чёрная фигура Мрачной Химеры. — Я — борьба! Я — раздор! Я — война! Я — истина!
— Ты самонадеянна, — легко ответил Рандидли. — Ты сильна, но не настолько. Тебе нужен баланс. Иначе ты бросишься на обнажённый клинок врага и собственноручно совершишь самоубийство.
Мрачная Химера просто смотрела на Рандидли. Для тех, кто слабее — сражайся. Для тех, кто сильнее — живи и развивайся. В конце концов, всё станет слабее.
Рендидли понимающе кивнул в ответ. Странно, его отбросило назад во времени. Перед ним предстала Мрачная Химера, но с наложенной на неё его собственной невинной фигурой. Фигура, затерявшаяся в мире без перспектив, опьянённая собственным прогрессом. Фигура, обречённая на гибель, если ей позволить продолжить этот Путь.
— А, вот оно что. Мне тоже потребовалось немало времени, чтобы усвоить этот урок. — Он протянул руку, и в ней сконденсировалось копьё, рождённое его чистым и сосредоточенным образом.
Рендидли направил копьё на Мрачную Химеру. — Если ты откажешься сотрудничать что ж, это, безусловно, упростит задачу. Давай заключим сделку: победи меня сейчас, и ты сможешь контролировать моё тело когда захочешь. Тогда эта мощь твоего образа станет постоянной.
Мрачная Химера сделала агрессивный шаг вперёд, но затем остановилась. Она с тревогой оглянулась через плечо на дорогу изумрудного пламени и возвышающееся позади неё дерево.
Рендидли усмехнулся. — Неужели ты думаешь, что мне нужно полагаться на другой образ, чтобы сражаться? Ты порождение моей воли, зверь. Я знаю тебя.
Химера зарычала, принимая агрессивную стойку. Рендидли несколько секунд ждал, наблюдая за ней. Но Химера замерла, словно собираясь превратиться в статую. Её пустой взгляд был устремлён на Рандидли, ожидая его хода.
Рендидли вздохнул. Мы не можем и не должны убегать от самих себя. Теперь, когда у нас наконец-то есть время для роста мы не должны омрачать его, теряя из виду то, кто мы есть и что должны делать. Ты — не образ разрушения а образ выживания. Тебе нужно вспомнить свою суть.
Затем Рендидли нанёс свой первый удар и в течение часа, наконец, смог расслабиться, передавая своей Мрачной Химере те самые уроки Силы, которые он усвоил от Шаль много лет назад. Воистину, физическое усилие приносило высвобождение.
Глава 964
Рендидли медленно пришел в себя, в полной мере наслаждаясь чувством покоя, которое теперь исходило из его Духовного Пространства. Хотя урон его Классу все еще был болезненным, гармония между его образами после его предыдущих действий была ощутимой. Она смягчила боль и ускорила выздоровление.
Теперь, когда баланс был восстановлен, Рендидли мог двигаться вперед.
Дело было не столько в том, что образ Мрачной Химеры сам по себе был в какой-то опасности захватить его тело, как он намекнул Мрачной Химере при взаимодействии с ней. Хотя образы и были сильны, Рендидли не питал никаких иллюзий, что его образы в настоящее время настолько сильны, что они достаточно осязаемы, чтобы действительно существовать вне его. Это была просто проблема, которая, к счастью, все еще была в его будущем.
Нет, проблема заключалась в том, что образы в значительной степени полагались на определенные перспективы и черты, чтобы собрать свою силу. В то время как Рендидли использовал эти образы, эти черты усиливались, чтобы укрепить образ. Постоянное усиление этих черт, в данном случае чувства гнева и изоляции, которые Рендидли носил с собой каждый момент, имело последствия для его психики. Поскольку этим негативным эмоциям потакали, становилось почти привычкой полагаться на эти черты в реальных жизненных ситуациях, где они были более опасны, чем полезны.
И поскольку Рендидли пришел к Эриксону Стилу, чтобы действовать в качестве лидера, Мрачную Химеру определенно нужно было вернуть к небольшой части его личности. Хотя эта тьма и существовала внутри него, это было не все, чем он был.
Его взаимодействие в последние несколько дней казалось чрезвычайно изматывающим и натянутым. Даже если Рендидли не был самым общительным человеком в мире, ему пришло в голову, что это может быть более глубокая проблема, чем просто похмелье после Доннитона. Чтобы построить из этой компании передвижной источник ценности, каким его представлял Рэндидли, ему нужно было иметь возможность взаимодействовать с ними напрямую.
Поэтому пришло время продемонстрировать Мрачной Химере реалии их относительных сил.
Так что, хотя Рендидли на самом деле сражался против своего собственного образа, в некотором смысле он действительно обратился к тугому узлу эмоций, который представляла Мрачная Химера, чтобы снять часть напряжения
Почесывая голову, Рендидли не мог не вздрогнуть. Когда эмоции запутываются в образах и метафорах, мое самоощущение становится слишком запутанным.
В любом случае, не было никакой необходимости углубляться в глубокий психоанализ себя в данный момент. Достаточно было принять тот факт, что умиротворение его негативных черт, олицетворяемых Мрачной Химерой, было победой. Однако это также убедило Рендидли в том, что вместо того, чтобы продолжать расширять возможности Иггдрасиля, работа над его Сущностью Зажигания может быть столь же плодотворной для его задач здесь, с Эриксоном Стилом.
Эти странные и просветляющие изумрудные пламена служили буфером между его двумя образами, клеем, который скреплял воедино разрозненные части его личности. Если бы он мог укрепить этот образ, Рендидли полагал, что другие вещи, которые он хотел совершить с Эриксоном Стилом, были бы намного проще. Возможно, взаимодействие не было бы таким напряженным. Кроме того, возможность манипулировать чрезвычайно горячим пламенем очень помогла бы ему в процессе ковки.
Посмеиваясь про себя, Рендидли встал и потянулся. Но в сутках так мало времени. Я не могу просто работать над всем. Сущность Зажигания, безусловно, является частью меня. Сильной частью. Просто трудно понять, насколько сильно я могу заставить этот образ расти в краткосрочной перспективе .
Но это была возможность, которую он рассмотрит.
Пока же Рендидли оглядел комнату и несколько образцов металлов, которые Марк предоставил ему из текущего производства сталь ериксона . Нахмурившись, Рендидли несколько секунд размышлял о том, как проверить материалы. Затем он подошел к столу и посмотрел на различные образцы.
Судя по предоставленной маркировке, предоставленные металлы делились на три категории: гражданское использование, массовое производство и высокий класс. Из этих категорий сталь ериксона больше всего зарабатывала на продаже высококачественных материалов, потому что это была область, в которой у них было самое большое преимущество.
Рендидли потратил немного времени, играя с металлами массового производства, но он сразу же пропустил металлы для гражданского использования. Ему было не очень интересно смотреть на основные металлы, производимые его компанией. Было достаточно того, что они были конкурентоспособны, чрезмерное сосредоточение внимания на основных продуктах казалось плохой инвестицией. В конце концов, Рендидли считал, что качество их основного металла возрастет, если он сможет ускорить инновации в верхнем сегменте. Сложный процесс переработки можно было бы упростить и оптимизировать, чтобы повлиять на конечный результат в будущем.
В промышленности, если не в экономике, прогресс, как правило, хорошо просачивался в потребительскую сферу.
Для металлов массового производства быстро стало ясно, что Рендидли физически способен согнуть металлы голыми руками. Это потребовало некоторых усилий, и это было медленно, но материал определенно не был достаточно прочным, чтобы он вообще с ним возился. Если его хватка могла деформировать его, не было никакого смысла подвергать металл каким-либо строгим испытаниям. Вместо этого Рендидли просто использовал свою Сущность Зажигания, чтобы расплавить металл, стараясь отметить общую температуру, при которой металл полностью расплавился.