Фарис улыбнулся беззубым ртом.
– Не в обиду, страж песков.
В каком-то отсеке у пульта управления Ясир нашел несколько книг и тетрадей. Выбрал один томик. Весил он изрядно. Положил книгу на колени и начал листать.
На страницах одна за другой в алфавитном порядке в сопровождении схем и рисунков следовали карандашные заметки; каждая начиналась большой заглавной буквой, как в старинной книге.
Долгие годы чтение было для Ясира единственным способом хотя бы на время сбежать от жизни, в которой его ждали только нужда и страдание. На борту почти всех кораблей, особенно торговых, имелись книги, которые помогали коротать долгие вечера тем, кто любил читать. И Ясир не упускал случая прихватить томик домой.
Чаще всего это были приключенческие рассказы о путешествиях; время от времени попадались руководства по оборудованию, технические трактаты и сборники по всевозможным темам: от ботаники до рыбалки и хранения продуктов питания…
Но сейчас он держал в руках что-то особенное. На обложке из китовой кожи Ясир прочитал название книги, тисненное крупными золотыми буквами:
Энциклопедический словарь
Иеронима Франка Эйзенаха
Иллюстрированное издание
В восторге от этой находки, Ясир устроился поудобнее в кресле и принялся листать страницу за страницей, не обращая внимания на шум вокруг. Его очаровали прекрасные рисунки растений и существ, которых он никогда не видел. Как эта книга здесь оказалась? Но он тут же сам ответил на свой вопрос: ведь пневмошарниры – это спасательные шлюпки, которые за время путешествия могут проходить тысячи миль, поэтому на борту, кроме стандартного снаряжения, всегда есть что-нибудь для развлечения. Так немного легче справиться со скукой.
Ясир дошел до страницы, испещренной странными графиками и мелкими циферками, зевнул и закрыл глаза.
Мерное покачивание шарнира окончательно его убаюкало…
АзурМиз опустил фонокль и с наслаждением подставил лицо ветру. Когда он спустился в трюм, чтобы понять, что случилось, то ничего не нашел – видимо, просто от колес в днище отлетел большой камень. Поэтому механокардионик вернулся на нос и забрался на бушприт. Завис метрах в шести над первой батареей шин. Одно неверное движение, и никто даже не заметит, как он рухнет вниз, под колеса.
Но механокардионик слишком презирал опасность, чтобы использовать страховку. К тому же был так зол, что даже костяшки вцепившихся в рею пальцев побелели. Он чувствовал всё: каждую вибрацию корабля, шедшего по неровной поверхности. Едкий запах песка. Тяжелое дыхание металла.
Конечно, они могли идти быстрее. Но эту скорость выбрал сам корабль. Ведь АзурМиз знал, что за штурвалом никого не было.
Механокардионик обернулся к капитанскому мостику. Не видя ветровое стекло, он ощущал, как оно раскалилось.
Зажмурился, постарался почувствовать пустыню. Металл перил показал ему кусочек пейзажа: метрах в двухстах от них была плоская как плита водная гладь, покрытая бликами. Напоминающая расплавленную магму.
Робредо тоже увидела это и сбавила ход, размышляя, стоит ли обогнуть препятствие.
– Азу-урМи-из!
Истеричный вопль пробрал механокардионика до костей: он поднимался из трюмов, расходился во все стороны, отдавался гулом в металле и обжигал, как струя горячего масла. У АзурМиза заныли суставы и свело кишки.
Сердце бешено забилось. Нервы натянулись до предела.
Это Робредо II, не зная, что делать, поставила его перед выбором: озеро или песок?
Корабль не паниковал, пока нет. Но ему срочно нужна была помощь.
Механокардионик спустился с бушприта и побежал по трапу на капитанский мостик.
– Отпусти его! – прокричал он Робредо на металлоязе. Может, Зуар не заслужил такого наказания? В любом случае, теперь-то наглец точно усвоил урок. Пора заняться делом.
– Освободи его, пусть встанет за штурвал.
Когда АзурМиз пришел на мостик, Зуар уже держал в руках рулевое колесо. Он разминал ушибленную руку, но в остальном выглядел как новенький.
Механокардионики обменялись злобными взглядами.
– Тебя нужно было проучить, черт подери. Так что не вздумай обижаться, понял? У нас по курсу – какая-то лужа, будь она проклята.
Зуар лишь кивнул, не удостоив АзурМиза ответом.
Радуясь, что кто-то снова встал к штурвалу, Робредо II начала обходить озеро по правому берегу. Перед ними – недавние следы колес. Какая-то каша из грязи и песка, которая быстро высыхала. И что-то похожее на большой листок, плавающий в совершенно неподвижной воде.
Зуар вцепился в штурвал обеими руками.
АзурМиз дотронулся до переборки: он чувствовал, что корабль хочет пить, но боится стоячей вязкой жижи у левого борта.
– Моя хорошая, – прошептал он. – Не пей, если не хочешь. В любом случае, это просто грязная вода, вреда она не причинит! – АзурМиз зажмурился. Хоть он и говорил вполголоса, Зуар, конечно, слышал каждое слово. – Какого черта ты боишься, Робредо? – не выдержал механокардионик.
– Корабль что-то почувствовал, – вмешался Зуар.
– Я тебя не спрашивал!
– И ты это тоже почувствовал, раз вернул меня к штурвалу.
АзурМизу захотелось дать Зуару такого пинка, чтобы тот вылетел из рубки. И даже больше – сейчас же отобрать то, что принадлежит ему по праву. Когда он перекладывал свое сердце в корпус Зуара, то даже предположить не мог, что новый товарищ доставит ему столько проблем. Механокардионик просто хотел иметь помощника, который будет беспрекословно выполнять все его требования.
– Хочешь ты этого или нет, у нас есть дело, которое мы должны закончить вместе. И первая наша задача – преследовать корабль, идущий впереди, – отрезал АзурМиз. – Меня не интересует, что ты там думаешь. У тебя мое сердце, но мы с тобой не друзья. И на равных никогда не будем. Я здесь главный – и точка! Чем скорее ты это усвоишь, тем лучше будет для нас обоих, ясно?
Зуар скривил губы.
– И хватит уже отвлекаться на всякую чушь! Теперь вот еще лужа, будь она неладна!
Зуар убрал руки со штурвала, поэтому его слова долго шли до Робредо II и часть их, вполне возможно, потерялась по дороге.
– А если корабль, за которым мы гонимся, сбросил что-нибудь в озеро?
Механокардионики на миг обернулись друг к другу.
– Не болтай ерунды, железяка, – оборвал его АзурМиз.
– Вода отлично подходит, чтобы спрятать бомбу из взрывчатого песка.
Пронзительный вопль.
Отчаянный визг металла.
Стекла рубки закрыла тень.
Палуба накренилась градусов на тридцать.
На мостике начался настоящий хаос: карты и приборы разлетелись во все стороны, и при каждом толчке их швыряло от одной переборки к другой. Из труб повалил горячий пар. А под палубой что-то жутко загрохотало и заскрежетало.
АзурМиз пополз по накренившемуся полу. Вцепился в ручку люка, поднялся на ноги и вышел на палубу.
Пошел дождь. По крайней мере, со всех сторон полетели брызги.
Прижавшись спиной к переборке, АзурМиз широко раскинул руки и посмотрел на нос. На палубе разлеглись венчики двух огромных ржавоедов. Зеленые гибкие стебли походили на гигантских змей.
Третий цветок, еще больше, прилип к левому борту. Он присосался к металлу с такой силой, что корабль сначала выпрямился, а потом накренился в другую сторону.
АзурМизу оставалось только вцепиться в люк обеими руками и молиться, чтобы Робредо не легла на борт. Иначе корабль перевернется, и они утонут.
Пол накренился уже градусов на сорок.
Вдруг из рубки, будто пушечное ядро, вылетел Зуар, врезался в перила и чуть не свалился за борт.
АзурМиз протянул ему руку. Их ладони соприкоснулись, пальцы уже готовы были зацепиться друг за друга…
Но в тот же миг с неба упала тень, схватила Зуара и подняла на головокружительную высоту.
Механокардионику показалось, что его правая рука взлетела вместе с товарищем. Но нет, она по-прежнему на месте. Только безымянного пальца не хватает. Он опустил ее как бесполезный отросток своего тела.
Металлический человек закрыл глаза, хотя все равно ничего не видел. Несмотря на крен, ему удалось забраться в рубку и вставить в проем крышку люка.
Задраив его с внутренней стороны, механокардионик сел спиной к переборке левого борта, наконец-то получив возможность перевести дух.
В рубке оказалось темно, потому что стекла были залеплены грязной жижей и мокрым песком. Металл то и дело вздрагивал от чавканья ржавоедов, возившихся на корпусе.
Корабль брезгливо передернулся и встал немного ровнее.
АзурМиз уныло посмотрел на сплетение труб на потолке.
– Чего уставилась? – грубо спросил он Робредо. – Мы с тобой остались вдвоем. – Механокардионик вскочил на ноги. – И я сдаваться не собираюсь!
Его слова утонули в скрежете, с которым присоски всасывали ржавчину с корпуса судна.
АзурМиз подошел к штурвалу и положил руку на выпуклое стекло компаса.
Внезапное происшествие с Зуаром разнесло его план в пух и прах. Теперь ему придется как-то справляться самому: по крайней мере, пока он не встретится с Найлой и Дхакриттом.
Механокардионик поднес ладони к штурвалу, не касаясь его. Он никогда не управлял кораблем, но, наверное, это не так сложно.
– Ты ведь знаешь, что мы ищем? – спросил АзурМиз у Робредо после долгой паузы. – Ты всегда подслушивала, о чем мы говорили, и мне нечего больше добавить.
Он положил руки на штурвал. Послышалось шипение, а потом обжигающее дыхание пара.
– Ай, горячо! – взвизгнул механокардионик, отдергивая ладони.
Трубы и сифоны на потолке беспрерывно выпускали раскаленный пар, большая часть которого уходила на палубы.
Скоро вся Робредо II оказалась окутана белесым туманом.
– Ты защищаешься сама, моя барышня, – восхитился АзурМиз. – Какая умница!
В рубке стало жарко. Ничего, можно немного потерпеть.
Корабль резко рванул вперед. Пасти ржавоедов заскрежетали в унисон.
АзурМиз вздохнул с облегчением, когда услышал четыре громких шлепка по воде. Потом она закипела и покрылась слоем пара. Некоторые шины не выдержали и расплавились. Запеченные овощи и жженая резина.