– Нужно промыть рану. – Мой голос звучал ровно.
Он лишь кивнул. Я коснулась его одежды. Я впервые видела его в черном. Как и я, сегодня он не был собой. Тогда он мог бы забыть обо всем? Я могла бы притвориться, что сегодня не встречала Главу Бая? Что я не ранила его в живот? Как он позволил мне ранить его? Я хотела бы злиться, но знала: виновата я.
Я намочила ткань, распахнула его одежды и принялась стирать запекшуюся кровь. Мои руки почти не дрожали. Я приказала себе больше не думать, забыть, важна была только рана, которую я промывала, только мазь, которую я накладывала. Я делала это так часто в прошлом. В Отряде Лунного Серпа я всегда перевязывала братьев. Я могла сделать это и сейчас. Он молчал, только по сжатым ладоням я понимала, что он сдерживает боль. Когда я взяла бинты, он подался вперед. Я делала это уже сотни раз. И все-таки это был он. И все-таки я избегала его глаз, будто один его взгляд мог ранить. Я забинтовывала, стараясь не касаться руками спины. Старалась не чувствовать его дыхания на моих волосах. Я заканчивала перевязку, думая лишь о том, что момент оправдания неумолимо приближается. Как бы ни было больно У Минчжу, Гао Фэнь все еще была готова бороться. Гао Фэнь должна была найти выход. Гао Фэнь не могла сдаться. Мои мысли быстро выискивали спасительное объяснение, когда лодка вдруг качнулась и я, не удержавшись, упала на него. Я не сразу поняла, что мои губы касаются его. Просто сон. Пусть это будет простым сном. Иначе я не переживу эту ночь. Наверное, я коснулась его теплой щеки. Возможно, он и вовсе не почувствовал. Он не отбросил меня, он даже не пошевелился. Нет, не теплой. Жаркой. Он был слишком горячим. Я приложила ладонь ко лбу и прошептала:
– У вас жар.
В том сундуке могло оказаться что-нибудь еще. Что-нибудь, что бы остановило его лихорадку. Но его рука удержала меня.
– Вода.
Я осторожно протянула ему бутыль, и он сделал несколько глотков.
– Глава…
– Разбуди на рассвете.
– Я…
– Спи.
Как он мог спать? Но его глаза и правда закрылись.
– Не смотри. Спи.
Я отползла к другому краю. Мои руки беспомощно закрыли лицо. Я почувствовала, как дрожь начинает раскачивать тело. Дрожь била меня, пытаясь вырвать слезы. Но я была сильнее. Я была сильнее. Я все еще была жива. А пока была жива, у меня был шанс выплыть и вернуться, вернуть его. Если бы только Бай Син не помешал мне… Я не могла плакать. Не могла. Я не могла винить его. И все-таки, если бы только он не остановил меня… Зачем он только был там? Зачем он дал ранить себя? Лучше бы просто убил. А теперь… теперь… я должна была придумать, что делать дальше.
Ночь тихо раскачивала лодку, и дрожь покидала мое онемевшее тело. Мысли больше не хотели спасать меня, они роились ледяными змеями и убаюкивали песней смерти. Мои руки пахли кровью. Его кровью. Его раной. И как я смела оправдаться?
Это была пустая ночь. Я смотрела на деревянный пол спящей лодки, на свои ладони и молила, чтобы рассвет никогда не наступал. Но он пришел. Как приходил всегда. И я поднялась, как всегда, потому что нельзя было останавливаться. Я коснулась ладонью его лба. Жар отступал. Все-таки Бай Син был слишком силен, чтобы его погубила простая рана.
– Ты… – Его глаза открылись.
В рассветной дымке они казались чернее обычного.
– Светает.
Он смотрел на меня. Не знаю, почему он смотрел на меня. Только я совсем забыла, что моя ладонь все еще касается его лица.
– Страж Цзянь отвезет вас в Учение.
Прежний. Это вновь был Бай Син, которого не могли разжалобить ни мои мольбы, ни моя покорность.
– Глава Бай, я…
Завтра все-таки наступило. Бесполезно. Я опустила голову.
– Ваша рана… я приму любое наказание.
– Никто не должен знать.
Я подняла глаза.
– Ни о перевале, ни о ране.
Прежде чем я успела ответить, он холодно отрезал:
– Иначе вы расплатитесь жизнью.
Убить меня. Он мог убить меня. В конце концов, моя жизнь принадлежала ему.
Я кивнула, зная, что нет смысла спорить.
Наша лодка стояла у одной из маленьких пристаней. Я молча сошла на берег вслед за ним. Казалось, он и не был ранен. Казалось, что ничего не произошло. Все та же легкая грациозная поступь. Но я уже знала. С ним всегда было так – лишь казалось, даже глаза не пускали глубже. Я шла за ним, пока мы не остановились у ворот моего дома. Не оборачиваясь, он бросил мне:
– Я пришлю Цзянь Фэна, и вы немедленно вернетесь в Учение. Это приказ.
Я зашла во двор, закрыла ворота и устало опустилась на землю.
Это было безумием. Все было безумием. Напрасным безумием. Но я не могла быть слабой. Мои ноги поднялись и повели меня в дом. Мои руки смыли кровь, спрятали черные одеяния и облачили меня в привычный наряд Гао Фэнь. Потом дверь открылась, и ветер вывел меня в сад. Я опустилась у сливы и смахнула опавшие лепестки. Скоро отцветет. Скоро и она отцветет. Пальцы коснулись циня, всего несколько нот, и струна порвалась.
Я подняла голову, надеясь, что генерал Лин опередил Цзянь Фэна.
Стража входила во двор, громко звеня оружием.
И все-таки я вновь не могла подчиниться тебе, Бай Син.
Совсем как тогда они пришли, чтобы забрать меня. Но только теперь были спасением.
Я была в городской тюрьме лишь дважды. Первый раз – когда маленькая разбойница подралась с господами и Хэши узнал мое имя. Второй – когда я ранила Чи Дяня. На третий раз, когда я должна была оказаться здесь, меня доставили прямо в личные покои наместника Доу. Но все-таки я вновь была здесь.
Несколько городских стражников и каменное лицо помощника Чжу, зачитывающего приказ. Только раз я поймала его недоуменный взгляд, но он быстро отвел глаза.
Я знала, что господин Доу не уничтожит мой приговор. Так же, как и не уничтожил письма-угрозы Чи Дяню. Сделки с ним всегда были такими – он откладывал исполнение обещания до последнего, чтобы вовремя передумать. Но теперь это было и к лучшему. Меня все еще обвиняли в убийстве, а значит, мое место было здесь. Пусть даже и в сырой камере, но все еще в Хэши.
– Генерал Лин приказал привести вас сразу на допрос. – Помощник Чжу все еще не смотрел мне в лицо.
Я покорно кивнула. Прежде чем я вспомню холодные стены камеры, у меня был шанс увидеть генерала. Я должна была узнать, прибыла ли госпожа Чжоу. Прибыл ли он.
Когда мы начали подниматься на второй этаж, я уже поняла, что генерал Лин ждал меня совсем не в камере для допросов.
– Входите.
Помощник Чжоу открыл передо мной дверь, явно не намереваясь заходить со мной.
– Благодарю.
Когда я вошла, в шаге от меня приземлился бамбуковый свиток.
– Генерал! – Я удивленно подняла глаза на его растерянное лицо.
– Простите, простите! – В четыре шага он пересек комнату и поднял свиток.
– Что вас так рассердило?
Он лишь покачал головой и закинул свиток в первый попавшийся ящик шкафа.
– Госпожа Гао, прошу.
На столе ждал нетронутый завтрак. Аромат еще дымящихся блюд заставил меня вспомнить, что я почти ничего не ела уже второй день. И все-таки встреча с генералом Лином в Шаньлу поистине была подарком судьбы.
– Как вы догадались, что я умираю от голода?
Не дожидаясь, пока генерал первым возьмется за палочки, я начала пробовать блюда. Тушеная рыба таяла во рту, а от рисовых булочек еще шел пар. Не хватало только вина.
Лишь когда закончила свою порцию риса, я заметила, что генерал так и не притронулся к еде. Все это время он напряженно смотрел на меня.
– Спрашивайте, генерал. – Я отложила палочки и примирительно улыбнулась.
– Как вы себя чувствуете? – Это был не тот вопрос, который я ждала.
– Прекрасно.
– И что значила ваша записка? – Уже ближе. – Вы признаете обвинение?
– Ни в коем случае.
– Тогда зачем вы просили меня непременно арестовать вас сегодня утром?
– Городская стража в любом случае должна была сделать это. Я прибыла в город тайно, ведь… Я думаю, вы уже видели приказ о моей казни?
По крайней мере, его видела я. В ту ночь наместник Доу так и махал перед моим лицом бумагой с печатью. «Умри или будь моей».
– Я все еще не понимаю.
– У меня не было другого выхода, генерал. Поверьте мне.
– Как вы собираетесь снять обвинения?
– Не собираюсь.
– Госпожа Гао! Вас обвиняют в убийстве и сокрытии тела, а теперь еще и в побеге.
– Верно.
– И что вы прикажете мне делать? Казнить вас? – Кажется, он начинал сердиться. Но в отличие от Бай Сина, генерал делал это открыто и не бил в спину.
– Нет, прошу позвольте мне пока ограничиться заточением. Я не убивала Юэ Гуан.
– Если бы я не верил вам, вы бы не сидели сейчас здесь.
– Благодарю вас, генерал.
– Это часть плана Главы Бая? Зачем ему заставлять вас идти на это?
– О нет. Глава Бай тут ни при чем. Это часть моего плана.
– Я правда не понимаю вас, госпожа Гао. – Он говорил обеспокоенно, но больше не сердился.
– Позвольте мне жить в камере напротив господина Чи.
Генерал лишь вздохнул.
– Вы первая женщина, которая просит меня закрыть ее в тюрьме, а не спасти.
– Благодарю вас, господин генерал.
Он покачал головой, но не стал со мной спорить.
– Господин генерал, позвольте задать вопрос.
– Когда я отказывал вам?
– Прибыли ли в Хэши люди госпожи Чжоу?
– Они задержались. Прибудут лишь к вечеру.
– Благодарю, генерал.
Ловушка. Должно быть, вчера была лишь ловушка.
– Вы все еще нездоровы?
Я улыбнулась, пытаясь рассеять его обеспокоенный взгляд.
Если для меня встреча с генералом Лином в Шаньлу была удачей, то для него, скорее, роком. Ему было бы лучше никогда не встречать Гао Фэнь. Меня никогда не терзали сомнения, когда приходилось использовать таких мужчин, как наместник Доу, но генерал был другим. «Когда я отказывал вам?» Ему и правда было бы лучше не встречать меня.