Цзянь Фэн резко поставил меня на ноги, и я ухватилась за него, чтобы не упасть.
– Доедешь сама?
Я кивнула и усмехнулась.
– Если приеду в твоих объятиях, все решат, что мы уже поженились!
– Пока жена красавица, как я могу отказываться от такой чести?
Он шутил, помогая мне взобраться на лошадь. Я крепко сжала поводья и сделала глубокий вдох.
Скачка стряхнула остатки окаменелости. Ветер вдыхал в мое тело жизнь, разрывая тонкие паутинки порошка, которым отравила меня госпожа Сун. Сун Лин не собиралась убивать меня, значит, она защищала того мужчину. Я ничего не знала о ней, и, право, мне было почти неинтересно. Я жалела лишь, что тот гость явился до того, как я выполнила поручение Бай Сина.
– Где ты была?
И Тан сверлила меня своими гневными глазками, пока я смывала с волос вино Цзянь Фэна и налипшую пыль.
– В Шаньлу.
– Что это?
Она потянулась к шпильке с лотосом, которую я осторожно положила рядом.
– Не трогай.
Я опередила ее, спрятав шпильку в своих одеждах.
– И что же? Ничего не расскажешь? Ты же была в Шаньлу всю ночь и вернулась со стражем Цзянем?
Я предпочла игнорировать ее.
– Значит, слухи не врут?
– У тех, кто распускает слухи, язык отсохнет, а у тех, кто слушает, уши отвалятся!
– Ты!
Я бросила ей предупреждающий взгляд и начала просушивать волосы полотенцем.
– Не может быть. Ты не настолько хороша, чтобы заполучить его. Цзянь Фэн – прославленный мечник, а ты…
И когда Тан-Тан набралась столько ума? Я только усмехнулась. Если она хотела услышать мои оскорбленные возгласы, я спешила разочаровать ее. Поймать меня на тщеславии было не так уж и просто.
– Разве я посмела бы посягнуть на такого мужчину? Раз уж мы с тобой почти подруги, признаюсь, кое-кто мне нравится куда больше, чем Страж Цзянь.
И Тан фыркнула.
– Как будто мне интересно!
– Хоть судьба и не позволила ему стать воином, но зато он умнее многих… – Я театрально замолкла, давая Тан-Тан время осмыслить мои слова.
– Ты! – до нее наконец дошло, о ком я говорю. – Его-то ты тем более не достойна! Даже не смей думать о советнике Ду! Он… он… да как ты вообще посмела!
Я героически сдерживалась несколько секунд, а потом захохотала, глядя на ее несчастное злобное личико.
– Ты!
Кажется, она начала понимать, что ее провели.
– Тан-Тан, советник Ду хоть и умнейший мужчина, но может оказаться слеповат. Если не хочешь его упустить, улыбайся почаще, а то он не заметит твоего влюбленного взгляда.
– Да как ты…
– Это я могу понять, как трепещет твое сердечко, а вот он вряд ли настолько проницателен, хотя и умен.
– Оставь свои советы при себе!
– Эй, Тан-Тан, обещаю, что никогда не посягну на твоего Ду Хувэя. Хватит смотреть на меня, будто сейчас разорвешь!
– Не смей называть его по имени!
– Хорошо-хорошо. Многоуважаемый господин советник, и никак иначе.
– Ты!
Тан-Тан выбежала и наконец оставила меня в покое.
Пусть судачат сколько хотят. На этот раз в глазах всех я опутала любовной сетью самого Цзянь Фэна, а не глупца Доу или Чи Дяня. Кажется, я росла в глазах людей. Я усмехнулась и принялась искать шпильку, чтобы заколоть волосы. Но нашла лишь ту, что дал Бай Син. Подержав ее в ладони, я ощутила странный холод. Этот белоснежный лотос точно был не прост, раз мог открыть путь на самую вершину Горы. И даже он отвергал меня. Я спрятала шпильку поглубже в рукав. Если кто заметит такую драгоценность в моих волосах, список возлюбленных Гао Фэнь пополнится еще более громким именем. Вряд ли кто-то бы стал чернить имя Главы пустыми сплетнями. И все же.
Я отыскала другую шпильку и заколола волосы. Пока я поднимусь к Двору, они уже высохнут и я буду вполне готова предстать перед лицом Главы, чтобы оправдаться за вчерашнюю неудачу.
Госпожа Сун, госпожа Сун. Надеюсь, этот ночной друг не был вашим вторым возлюбленным. Я тихо рассмеялась, но потом вздохнула и направилась во Дворец. Если эта девушка оказалась в опасности, то была моя вина.
Проходя мимо Пруда Лунной Зари, я столкнулась с госпожой Лу. Она брела опустив голову и не сразу заметила меня.
– Госпожа Лу! – Я поприветствовала ее теплее обычного.
– А, госпожа Гао! – Она слабо улыбнулась.
– Что-то случилось?
Лу-Лу покачала головой.
– Я несу Главе укрепляющий отвар.
Ее пальцы побелели, так крепко они держали поднос с дымящейся чашей.
– Госпожа Лу…
Она вздрогнула и подняла глаза.
– Простите, госпожа Гао. Сегодня тетушка наказала мою служанку, и я… я расстроилась. Прошу, не обращайте внимания.
– Девушка чем-то оскорбила госпожу?
– Нет, нет, просто книга… Вы идете в Зал Белых Звезд?
Я кивнула.
– Тогда я зайду с вами.
Мне вспомнилась книга, которую я тайно забрала из комнаты госпожи Лу. Кажется, стоило перелистать ее вновь. Может быть, я не заметила в ней самого важного?
Мы подошли к Залу, и Лу-Лу нерешительно взглянула на запертые двери.
– Госпожа Гао… может быть… вы будете так добры и… – Она потупилась.
Если уж проблемы молодой госпожи были связаны с той книгой, я и правда была перед ней немного виновата.
– Госпожа Лу, позвольте мне отнести Главе отвар.
– Вы очень добры, госпожа Гао. Спасибо! – Ее личико чуть оживилось, и я с улыбкой забрала поднос.
Зеленоватая жидкость переливалась сладким травяным паром. Я и правда мало смыслила в лекарственных отварах, но этот запах почему-то заставил меня замереть. Я могла слышать его прежде у лекаря Гу или где-то в лавках Крепости Снежного Тигра. Запахи я запоминала лучше лиц, может быть, потому, что все, кого я хотела бы помнить, растворялись в холодном дыхании смерти.
Я вошла в Зал Белых Звезд, осторожно неся поднос.
Бай Син сидел за своим столом, его кисть легко порхала. Будто вчера он и не кашлял кровью у Священного пруда, будто вчера…
Услышав мои шаги, он поднял глаза.
– Вы вернулись.
Я замерла и отвела взгляд.
Я не хотела думать о его ранах и о том, что он скрывал. Я не хотела думать, что вместо того, чтобы позаботиться о безопасности его возлюбленной, я пролежала несколько часов в беспамятстве. Совсем беспомощная и слабая.
«Отвар скоро остынет», – подумалось мне, и я направилась к Бай Сину.
Я не хотела вспоминать ту ночь, когда была такой же беспомощной и слабой, когда он нашел меня, прячущейся под мостом, когда отец умирал, пока я трусливо стояла, не решаясь войти. Я не хотела вспоминать.
– Госпожа Лу попросила передать вам отвар.
Я осторожно поставила поднос на край стола.
Бай Син лишь кивнул, не отрывая кисти.
– Остынет.
Не знаю, зачем я сказала это.
Не страшно, если остывает лекарство. Страшно, когда остывает рука, когда остывают глаза, когда остывает кровь, когда она застывает и въедается в кожу.
Этот запах. Кровь.
Воспоминание змеиным укусом парализовало меня.
Тот запах.
Я схватила чашу и поднесла к лицу. Он. Он. Передо мной мелькнула тень отца, он начал задыхаться кровью. Травяной запах, пропитавший его руки.
– Это яд, – прошептала я.
– Что?
Бай Син даже не отложил кисть, дописывая строку.
– Глава Бай! Это яд.
– Глупости, поставьте отвар.
– Поверьте мне. Я… я узнаю этот запах. Это яд! Кто-то хочет отравить вас!
Убийца. Он все еще был здесь. Спустя столько лет. Только теперь он пытался убить Бай Сина. Старым Стражам незачем было убивать своего Главу. Дядя? У Баолин? Но как он пробрался, как… Я не хотела думать об этом. В тот миг я хотела только, чтобы он поверил мне. Он должен был мне поверить, а не сидеть с этим ледяным лицом, будто никто в этой вселенной не может навредить ему.
– Глава Бай!
Он резко поднялся.
– Госпожа Гао, хватит.
Он протянул руку, желая забрать чашу, и я отступила на шаг.
– Просто поверьте мне!
– Гао Фэнь!
Он сердился. Он правда сердился. На его всегда непроницаемом лице проступал гнев. Он не станет меня слушать. Не станет. Не знаю, как я позволила страху сжать мое сердце. Как Бай Син мог быть таким глупцом? Как он мог позволить кому-то… Как…
– Гао Фэнь!
Он не верил мне. Он собирался выпить это, вместо того, чтобы поверить мне.
– Это правда яд!
Моя рука заставила губы обжечься отваром. В ту же секунду чья-то сила вырвала чашу, и осколки впились в пол. Всего один глоток, Бай Син не позволил мне сделать больше.
– Гао Фэнь! – Его разъяренный взгляд, слишком близко.
Зачем он злился на меня? Ведь я была права. Яд. Это был яд. Я почувствовала, как моя кровь начинает гореть. Боль согнула меня и опрокинула на пол. Сильнее, быстрее, я ощущала, как все внутри сжимается и разбухает резью. И правда. Яд. Боль распахнула мои зрачки. Бай Син, слишком близко. Он держал меня на руках? Не важно. Не важно. Я знала, что он видит на моем лице.
Страх.
Его холодные ветви сдавливали меня сильнее, чем языки яда. Будто все эти годы были впустую, будто я так и не стала сильнее. Как я могла сделать это снова? Мне нельзя было умирать. Я не имела права умирать. Я не могла позволить себе умереть за кого-то, пока мой брат… пока мой отец… Но Бай Син… Как я позволила этому произойти? Опять. Как в ту ночь, когда я бежала предупредить его. Глупая. Глупая. Опять. Как я могла поднять руку и взять эту чертову чашу? Я почти ненавидела его. Как он мог сделать это со мной? Как я позволила ему обрести такую власть над собой?
Я не могла любить его. Я никого не хотела любить. Мое сердце было лишь тихим полем с могилами. Ему не было места… Никому живому там не было места.
Цзе Цзин говорил мне, всегда говорил: «Что не кажется опасностью поначалу, позже разорвет тебя на куски». Он был прав. Он был прав.
Боль разрывала меня страхом от мысли, что я бы сделала это вновь, только чтобы его глаза смотрели на меня живым светом.
Темнота горела, обжигая горячим воздухом. Что-то холодное коснулось моего лица.