– Матушка сказала, что это была лишь ошибка! – Ду Хувэй все еще хотел защищать ее.
Пусть.
– Вы сказали Главе Бай Фэну, что не знали, как подействует Огонь Небес? И он поверил вам? Они поверили вам? И Страж Вэнь поверила вам?
– Гао Фэнь!
Я почувствовала, как старуха в гневе взмахнула веером, чтобы порыв ветра сбил меня с ног. Но в ту же секунду блеснул меч Лотоса и рассеял удар. Бай Син даже не пошевелился. Он все еще сидел, будто не слышал ни слова.
– Глава! – Старуха возмутилась, но больше не посмела использовать силу.
Этих мгновений хватило, чтобы тетушка успокоилась. Она вздохнула, закрыла глаза и проговорила:
– Это была роковая ошибка.
– Значит, вы просто убили его, – прошептала я. – Вы ведь знали. Все знали. Кто поверит, что госпожа Ду не знала, на что способен подарок ее супруга? Я не верю.
Тетушка тихо рассмеялась:
– Ты, дитя, можешь не верить, но даже если бы это не было лишь случайностью, тот человек заслуживал смерти. Одну жизнь? Он был должен мне куда больше!
Ее глаза вновь начали распаляться, как в тот момент, когда я произнесла имя У Баолина.
– Он задолжал вам? – Мой голос заструился тихим эхом.
– Вэй-эр, ты можешь сердиться на мать, ты можешь презирать мать, но знай, что тот человек был виновен в смерти твоего отца! Из-за У Чжичэна твой отец даже не успел увидеть тебя! Он подослал убийцу, и твоего отца просто сбросили в пропасть! Ты, дитя, – она вдруг повернулась ко мне, – можешь обвинять меня, но если думаешь, что мир не стал чище после смерти У Чжичэна, ты ничего не знаешь о жизни.
Я ничего не знала. Никогда до этого я не видела столько ненависти в глазах тетушки Цзюань. Никогда. Как она могла ненавидеть его так сильно и не дать мне почувствовать это за все те годы, что заботилась обо мне здесь, на Горе Лотоса?
– О чем ты говоришь, матушка?
– Он убил его! Убил! А твой дядя нашел и этому оправдания! Он ничего не сделал! Ничего! Думаешь, жизнь убийцы вроде него достойна сожаления? Думаешь, я не имела права убить его? Как трус, он бежал сюда, надеясь, что мы своей кровью вернем ему власть! Он даже подговорил твоего дядю убить Баолина! Он же всегда его ненавидел! Думаешь, Баолин смог бы выжить, если бы У Чжичэн остался у власти?
– Матушка…
– У Чжичэн умер, и все наконец вздохнули. Даже твой дядя. Этот фарс был окончен. Вы ничего не знаете. Вы спрашиваете, как он умер, но вы не знаете, как он жил. Вас еще на свете не было, вы не знаете, как У Чжичэн ненавидел всех, кто носил знамя Лотоса. Он говорил о дружбе, но только требовал от твоего дяди уступок, а когда речь зашла о моей свадьбе с его братом, он тут же наотрез отказал. Будто дочь семьи Бай была недостойна! Он посмел оскорбить меня, а твой дядя все терпел, будто слепец, который не видит ни света, ни мрака! Если бы я не покончила с У Чжичэном, сколько бы людей погибло? Вернуть ему Учение, вернуть сына… Почему ему должны были возвращать то, что он легко отбирал у других?
– Ты знала, что твой настой убьет его? – прошептал Ду Хувэй.
– Ты так и не понял? Он убийца твоего отца, не смей жалеть о его смерти! Даже твой дядя не стал наказывать меня! Потому что он знал, что я имела право отобрать его жизнь! Почему ты смотришь на меня так? Вэй-эр! Послушай мать, если бы тот человек не умер, сегодня мы бы все были мертвы!
– И дядя просто скрыл это?
– Да! И все Стражи, никто не посмел обвинить меня! Забыто, в прошлом! Сколько лет мы живем в покое? Разве это не стоило того?
– Матушка…
Руки Вэй-гэ опустились. Я закрыла глаза, чтобы не видеть его лица.
– Госпожа Ду… – Голос Призрака Вэнь дрогнул. – Вы… знали?
– И что же, что знала? Госпожа Вэнь, не вы ли ненавидели его больше меня? Разве вы не радовались его смерти?
– Судьба покарала его, не вы…
– Я! Считайте меня орудием судьбы. Чем мое возмездие хуже?
Призрак Вэнь молчала.
– Госпожа Ду, – я медленно повернулась к ней, – скажите, опасен ли Огонь Небес для других? Разве эта трава не есть особый вид яда? Разве обычная трава, усиливавшая энергию ян, могла стать настолько ценной для семьи Ду?
– Теперь вы можете подозревать меня в чем угодно, госпожа Гао. Не думаю, что ваши намеренья чисты, раз вы скрыли свою связь с семьей У!
Все еще нападала.
– Госпожа Лу, скажите, разве Огонь Небес не яд?
Лу-Лу вздрогнула, ее глаза испуганно уставились на меня.
– Госпожа Лу?
– Я… я…
– Госпожа Лу, почему бы вам не принести книги семьи Ду и не показать их Главе?
– Я… – Девушка посмотрела на тетю, потом на меня, потом на кузена, но все-таки поднялась.
– Лу-Лу, ступай и посиди у себя.
Я резко обернулась.
Бай Син наконец поднялся. Его холодные глаза были спокойны.
– Прикажите принести те книги. Все книги семьи Ду! – Я сделала шаг к нему, но он остановил меня взглядом.
– Лу-Лу, иди к себе.
Молодая госпожа выбежала, сдерживая слезы.
– Вы не понимаете? – Я не могла поверить, что Бай Син был так глуп. – Дайте мне доказать вам…
– Госпожа Гао, боюсь, я не могу позволить вам вмешиваться.
Почему он…
– Если бы дочь Главы У Чжичэна была жива, она имела бы право решать судьбу госпожи Ду, но раз, как вы утверждаете, она мертва, это дело должно решиться внутри семьи.
Я не могла поверить.
Он ставил меня перед выбором: признаться, что я и есть дочь Главы У, и потребовать мести – или уйти и оставить им ее жизнь и его смерть.
Я смотрела ему в глаза, надеясь, что он отступит, надеясь, что он передумает. Зря. Чем дольше я смотрела на него, тем отчетливее понимала. Он не ставил меня перед выбором. Он просил меня уйти. Нет, он приказывал мне уйти. Он позволил мне при всех обвинить тетушку в убийстве моего отца, но не дал обвинить ее в покушении на его жизнь. Он знал. Знал. Знал обо всем, поэтому и не слушал меня. Поэтому так смотрел на меня в Зале Белых Звезд, когда я отчаянно пыталась доказать ему. Госпожа Лин, давшая мне снадобье этим утром, знала, как подавлять действие Огня Небес. Он все знал. Поэтому Сун Лин была его тайной? Стоило бы Почтенному Гу осмотреть его, он бы догадался, и тогда этого было бы не скрыть. А Сун Лин, ученица самой Цзи Динь, прячущаяся от мира, могла подавлять яд. Никто не знал о ней, никто не знал о том, что Глава Бай встречается с ней, никто не знал о таинственном яде, подаваемом госпожой Ду.
Она хотела отравить его, но он все еще защищал ее. Даже он. Глядя мне в глаза. Было больно смотреть. Будто его лед начинал впиваться тонкими лезвиями в мои зрачки. Даже он защищал ее.
Я отвернулась. Тетушка Цзюань снова начала плакать, ища руки сына. Отказ в браке с дядей, убийство господина Ду, коварство… Что из этого было правдой? Что из ее слов было правдой? Только одно – ее ненависть. Как отец мог допустить, чтобы в чьем-то сердце накопилось столько ненависти? Столько, что даже после его убийства эта ненависть не иссякла. Как он мог допустить? Как они все могли допустить? Как они все могли прощать ее? Пусть и она бы так же простила отца!
Все ложь. Ласковые глаза, теплые руки, ее нежность, мои воспоминания. Убийца. Я могла бы просто убить ее. Здесь. И посмел бы Бай Син помешать мне? Посмел бы хоть кто-то из них помешать мне? Пустые глаза Ду Хувэя встретились с моими. Посмели бы. Все они. Тетушка могла плакать, тетушка могла проклинать. Они бы не позволили мне. Они все еще защищали ее.
Улыбка тронула мои губы. Мне оставалось только уйти. Его рука пыталась удержать меня.
– Дождитесь меня, и я отвечу на ваши вопросы.
Дождитесь.
Он собирался сам ответить передо мной?
Я посмотрела на него в последний раз.
Глава Бай, всегда спокойный, рассудительный, мудрый. Его рука должна была быть достаточно сильной, чтобы удержать меч Лотоса, его плечи должны были быть достаточно тверды, чтобы удержать власть и покой в Учении, его тело должно было быть достаточно крепким, чтобы выдержать яд, подаваемый родной тетей. Семья или правда? Его выбор. Он имел на него право.
Я скинула его руку и ушла.
Выбор. Мы все делали его.
Отец, дядя Бай Фэн, наставница, тетушка, Бай Син, я.
Я не могла обвинять его в том, что он выбирал семью. В конце концов, мой выбор был таким же. Пытаться защищать его? Я была слишком глупа. Глава Бай был достаточно силен, чтобы защищать свою семью и свое Учение, он мог позаботиться о себе сам. Так же как и я могла позаботиться о себе.
Защищать друг друга – слабость, ждать защиты – смерть.
Я достала шпильку с лотосом и направилась к покоям Главы. Я уже знала, где найду меч отца.
Если бы он оставался в оружейной, куда могла войти тетушка Цзюань, разве она не нашла бы способ отдать его У Баолину? Нет, он ждал меня там, где никто бы не смог отыскать его. В Озере Божественного Лотоса. Корни небесного цветка не гнили. Пусть и не сразу, но я догадалась, что черный дым шел от меча, силу которого подавлял лотос.
Я поднялась к Пагоде и, задержав дыхание, прыгнула в озеро. Вода жгла кожу, но не могла остановить меня. Меч Трехлапого Ворона лежал на дне. Восемь лет он ждал моего возвращения. Я схватила его и одним рывком подняла на поверхность. Тяжесть меча тянула меня вниз, но я чувствовала, что он медленно пробуждается и признает меня.
Я выплыла на берег и перевела дыхание. Запястье на правой руке уже жгло огнем. На моей коже расцветало перо Ворона. Теперь У Минчжу могла стать еще сильнее. Сильнее, чем была Гао Фэнь.
– Нас тоже ждет наша семья, – прошептала я.
«Дождитесь меня».
Я знала все, что он может сказать мне.
Его выбор, мой выбор.
Все, что я могла сказать ему: «Ждать, как и прощаться, – удел тех, кто не был достаточно сильным».
Конец первой книги