эд осмотрелся, нашел нужного человека и направился к нему, ловко лавируя между посудой со снедью. Проходя мимо стола, писарь стянул с него большой нож и с этим оружием под женский визг бросился на седовласого мужчину, но… Цепкие руки схватили непрошеного гостя в самый последний миг, когда острое лезвие почти коснулось руки лицедея.
— Вяжи его, братцы! — крикнул один циркач.
— Зовите городскую стражу! — сказал другой.
— Давайте сами его отмутузим, а тело закопаем! — предложил третий.
— Ты в своем уме?! — вопросил тот, на кого покушался писарь.
Фрэд попытался вырваться.
— Пустите меня, идиоты! Я не собирался его убивать!
— Ага, бабушке моей расскажешь на том свете! — проронил кто-то.
Артисты побросали ложки с мисками и окружили нежданного бузотера.
— Я сейчас все объясню! — вопил писарь. — Да вы мне руки оторвете, варвары! Именем Прохора Первого, Короля Серединных Земель приказываю вам освободить меня. Я государственное лицо при исполнении! Всех на галеры отправлю, остальных в солеварни!
На мгновение наступила тишина.
— Отпустите его, — сказал артист, которого Фрэд едва не располосовал. Циркачи подчинились просьбе седовласого. Писарь поправил мокрую одежду и потряс кулаком. — Ты королевский летописец, верно?
— Он самый, — подтвердил Фрэд.
— И чем же я же провинился перед тобой или перед короной? — удивленно спросил он, отхлебывая из кружки. — За что ты на меня с оружием? Он, между прочим, для хлеба, а не для мяса.
— Прошу меня простить, сеньор Бальамо. Не надо было на вас бросаться без объяснений, но время не терпит, — Он снова схватил со стола нож и попытался порезать лицедея.
— Да ты скажешь толком, что происходит?! — не выдержал Мистер Шок.
Фрэда силком посадили на табурет, но на всякий случай отпускать не стали. Писарь вздохнул.
— Дело чрезвычайной важности. Срочно нужна ваша кровь.
— Зачем? — спросил Сандер.
— Чтобы спасти короля.
Мистер Шок нахмурился.
— Не понял, а чем моя кровь может помочь, и что произошло с твоим Государем?
Летописец закатил глаза.
— Ну как же вы не понимаете?! Мы отправились воевать душегуба, что орудовал в тутошних краях. Остановились у кузнеца, живущего на опушке, а он и оказался этим самым убивцем. В общем, схватился он не на жизнь, а на смерть с нашим Государем. Мы их в лесу нашли. Коваль уже хладным был, а в Короле еще жизнь теплилась, когда я уходил. Душегуб его знатно корягой в грудь сразил. Вот я и подумал, — Он перешел на шепот, — раз у вас кровь такая волшебная, может, она вернет с того света нашего Правителя?
Руки, державшие писаря, исчезли. В вагончике наступила гробовая тишина.
— Я даже не знаю, что и сказать, — кашлянул Мистер Шок. — Не уверен, что получится.
— Вы пробовали? — спросил артиста писарь, а тот отрицательно помотал головой. — Попытка не пытка.
— Хорошо, — выставил перед собой руки Сандер, ибо Фрэд опять потянулся за ножом. — Только без глупостей. Я с тобой пойду.
— И мы! — хором сказали артисты.
Писарь захлопал ресницами.
— Да всем-то зачем?! Двоих вполне хватит. И нам бы это, конягу какую, а то у меня уже нет сил обратно бежать. Подустал малость и чуть ноги до ушей не стер…
Фрэд и Сандер мчались быстрее ветра, и добрались до дома кузнеца вместе с Даниэлем, который дотащил-таки тело Прохора до места и рухнул от усталости в грязь всем прикладом. Артист спешился, подхватил бездыханного короля на руки и занес в дом, следом за ним зашел и Фрэд, ведущий под руку мастера.
Бальамо положил раненого на пол возле камина, ибо тело было холоднее льда. Жизнь почти покинула короля.
— Не знаю… — прошептал он, потирая ладони. — По крайней мере, хуже уже не будет.
Взявшись обеими руками за кол, торчащий из груди Прохора, Сандер сделал несколько глубоких вдохов и выдернул его. В лицо артисту брызнула кровь. Тот покачал головой.
— Ну что? — робко поинтересовался Фрэд.
— Плохи дела.
Мистер Шок выудил из голенища сапога нож, стянул перчатку и полоснул лезвием по запястью. Тонкая струйка алой крови устремилась вниз, прямо на зияющую рану в груди Прохора.
— Да ты голова! — хлопнул Даниэль писаря по плечу. — Я бы не додумался.
— Рано радоваться, может, и не получится ничего, — буркнул Фрэд, шмыгая носом.
— Все равно, ты хоть что-то придумал, хотя изобретатель тут кто? Кстати, я тут ладонь пропорол, налетел на поваленное дерево в темноте. Дайте я тоже полечусь.
Мастер не получив разрешения, измазал руку кровью артиста. Тот хмыкнул.
— Я прямо как склянка на полке у знахарки. Дайте одеяло, надо его укутать. И молитесь всем богам — это единственное, что остается. Рана глубокая, я вообще удивляюсь, как он столько протянул.
Наступила гробовая тишина. Секунды превратились в часы. Время потянулось со скоростью улитки. Поленья мерно потрескивали в камине, выплевывая вверх искры, даря тепло и свет. Фрэд закемарил на сундуке, забыв, что тот полон человеческих черепов. Даниэль посапывал у двери, так и не сбросив мокрую и грязную одежду. Бодрствовал только Сандер Бальамо. Он судорожно покусывал то губы, то ногти. Маг знал Прохора всего несколько часов, но переживал за него так, словно был с ним знаком всю жизнь.
Рана на запястье мага затянулась, не осталось и следа. Артист никогда не задавался вопросом, может ли алхимия старика Алонса действовать на других, но очень надеялся на это. Король хороший малый, будет жаль, если безносая приберет его к себе.
И вдруг давящую тишину нарушил громкий вздох, разбудивший разом и писаря, и мастера, а затем дом содрогнулся от нечеловеческого крика. Прохор, покрывшийся испариной, резко сел и тяжело задышал…
Глава 10.
— Ага! — завопил Фрэд, подпрыгивая до потолка и хлопая в ладоши. — Что я вам говорил?!
Даниэль вскочил с лавки, опрокинув ее на пол, и в мгновение ока очутился подле Государя. Изобретатель сгреб Короля и сжал в объятиях, что было сил.
— Как же я рад! Ты даже не представляешь! — на лицо Прохора полились слезы радости.
— Мне больно, — прохрипел Король, и мастер ослабил хватку.
— Извини, — Даниэль утерся рукавом. — Просто… Я уже не верил, а тут… Уф!
Прохор осмотрелся, стянул лохмотья, оставшиеся от рубахи, и стал разглядывать ужасный шрам на груди. Мистер Шок облегченно вздохнул и подошел к камину и повесил над огнем чайник.
Гнетущую тишину нарушил Прохор.
— Ничего не понимаю. Объясните, что произошло? Почему я жив? — Король посмотрел на друзей. — Фрэд?
Писарь сел рядом со своим Королем.
— Мы чинили бричку, — мастер кашлянул в кулак, и летописец поправился. — Хорошо, Даниэль чинил телегу, и тут молния как вдарила! Сосна вспыхнула, потом громыхнуло, и наша кобыла показала нам подковы.
— Потому что кто-то ее не привязал! — буркнул изобретатель, улыбаясь во весь рот.
Фред махнул рукой и продолжил рассказ.
— Так вот… Мы пошли обратно. Смысл чинить повозку, если кобыла сбежала? Мы вернулись, а вас нет. Что делать? Попили отвара, поспали чуток, а потом… — Он покосился на мастера. — Потом Даниэль вскрыл замок на сундуке, а там — человеческие черепа. Я тоже нашел один, там, в рыцарских доспехах. Я сразу понял, что кузнец и есть душегуб.
Мастер снова закашлялся.
— Опять он все понял. А я тогда что делал? Ваше Величество, — Даниэль подвинулся к Королю, — это я раскрыл личину кузнеца. Если бы догадался раньше, то возможно, ничего бы этого не произошло, а так… Мы бросились вас искать и обнаружили в лесу, на поляне. Душегуб уже холодный был, а вы еще дышали. Я, конечно, кое-что смыслю в ранах, но тут — другой случай. Если б царапина, тогда да. И вот тогда чудеса изобретательности проявил Фрэд. Снимаю шляпу, господин королевский летописец. Я сначала не понял, что он удумал: велел мне тащить вас в дом, а сам, сломя голову, умчался в ночь. Явились уже вдвоем: он и господин маг. А дальше…
Инициативу перенял Мистер Шок.
— Ваше Величество, склоняю голову перед преданностью ваших друзей, — маг снял парящий чайник и прошел к столу, после чего принялся готовить отвар. — Ваш писарь ворвался в наш дом, если так можно назвать кочевую повозку, схватил нож и набросился на меня, как лев на добычу. Стоит ли говорить, какое недоумение испытали другие артисты? Ведь он ничего не попытался объяснить, а сразу попытался наделать во мне дыр. Насилу с ним сладили. Я сперва тоже сомневался в том, что Фрэд задумал, но поскольку иного выхода не видел, согласился. В итоге все получилось.
— Еще как! — воскликнул писарь.
Мистер Шок пересек комнату и протянул Королю кружку с дымящимся напитком.
— Ваше Величество… — Прохор принял посуду и втянул ноздрями аромат.
— Благодарю вас, Сандер. Вы уже дважды спасли мою жизнь.
— Полно! — улыбнулся тот. — Я бы никогда себе не простил, если бы позволил вам умереть. Кстати, — Бальамо посмотрел на Фрэда, — надеюсь, ваше любопытство удовлетворено?
— Какое? — не понял тот и сдвинул брови.
— Вы же сами хотели знать, смогу ли я выжить, если меня убить холодным оружием. Вот яркий тому пример.
Мастер не выдержал и вновь сжал в объятиях Короля, а тот пролил на себя горячий отвар, но не смог даже ойкнуть.
Фрэд почесал затылок, подбросив в огонь полено.
— Не уверен. Наш Государь выжил, а вот что касается вас… Хотя, чисто теоретически… Пожалуй, вы правы, мусье маг. Вы же все равно не позволите мне попробовать, ведь так?
— Абсолютно! — сказал тот, садясь на сундук. — А вы, господин изобретатель, оставьте Короля в покое. Он только что с того света вернулся, а вы его норовите обратно отправить.
Даниэль оставил друга в покое, поднялся на ноги и сел за стол.
— Простите меня. Расчувствовался малость.
— Не переживай, — улыбнулся Прохор и отхлебнул из кружки.
Мистер Шок прислонился к стене и спросил:
— Скажите, Государь, что вы видели на той стороне?
Их глаза встретились. Они долго смотрели друг на друга, после чего Прохор ответил.