Собравшиеся дружно закивали, загалдели и бочком-бочком стали расходиться по домам. Государь призадумался и поднялся с колен.
— Значит так. Ты Фрэд, как самый балаболистый, иди к старосте и… В общем, иди. Придумай что-нибудь, чтобы помягче сообщить ему о своей страшной находке. А ты, Хома, — Прохор выудил из-под колета кошель и протянул бородачу три золотых монеты, — приготовь нам лошадей. Надо как можно скорее этого душегуба изловить.
Здоровяк кивнул и испарился, а Фрэд поплелся к дому старосты, бормоча под нос:
— Тут хоть помягче, хоть пожестче…
Мастер отряхнул с сапог налипшую колодезную грязь.
— На погост-то пойдем?
— Это ещё зачем?! — удивленно глянул на него Прохор.
— Ну, проход искать в загробный мир, что Лукьян нашел. Может, тоже Вия встретим.
— Вот ты вроде ученый муж, — покачал головой государь, — а туда же. Все черти — в голове. Прав Хома — пить надо меньше. Ему по пьяни тоже не пойми, что привиделось. Чуть баню по бревнышку не разнес. Я так думаю, что никакой это не Вий был, а тот самый душегуб. Видать, спугнул его старейшина. Хорошо, что дёру дал, потому и жив остался. Вот и подался убивец в город.
Мастер почесал покрывшийся щетиной подбородок, попытался распутать скомкавшиеся пыльные локоны, но оставил эту затею, поскольку вырвал клок волос.
— Надо в цирюльню сходить. Зарос, как бирюк.
И тут село сотряс жуткий крик, а спустя мгновение из дома напротив выскочил Лукьян. Он подбежал к колодцу, рухнул на колени и, взяв скелет на руки, в голос зарыдал. Друзья не знали, что и сказать, развернулись и молча пошли по дороге в том направлении, в котором скрылся бородач Хома.
Друзья ехали сквозь лесной массив, как говорится, круп к крупу, грызли прихваченные на дорожку яблоки и мирно беседовали. Ветви деревьев сплелись над дорогой живым сводом, сквозь который еле пробивался свет солнца, стоящего в зените. Невидимые глазу птахи чирикали на разные голоса, а над кобылами вился рой надоедливых мух.
— Это от лошадей так несет или от Фрэда? — мастер поморщил нос и скормил огрызок своей гнедой.
— Очень смешно. Я, между прочим, на работе пострадал, мне денежная компенсация положена, — писарь смахнул с плеча огромного жука. — Я чуть не поседел от страха, таких ужасов натерпелся, что тебе и не снилось! Сам бы смог всю ночь просидеть в колодце в обнимку с мертвецом?
Даниэль достал из-за пазухи очередное яблоко.
— Тоже мне, подвиг какой. Ты еще медаль потребуй и попроси нашего короля, чтобы он велел музыкантам песню про это сложить! Герой — пуп с дырой. Ты же скелету в любви клялся или забыл?
— У меня случилось временное помутнение рассудка. По правде говоря, всё выглядело очень даже реально. Жаль, что всё так закончилось. Я имею ввиду всю эту историю со старейшиной. Жена, дочка… Бедняга совсем один остался, если не считать того блаженного из загорской страны. Лучше бы я не находил этот треклятый скелет, — Фрэд потрепал гриву своей кобылы, и та довольно фыркнула.
Прохор похлопал свою серую в яблоках конягу по боку.
— Как знать, может, оно и к лучшему. По крайней мере, несчастная упокоится, как должно. Лукьян сможет навещать её на погосте, хотя я до сих пор не могу понять, зачем все это нужно. Вот, предположим, умру я. И что? Мне же будет плевать, ведь меня уже нет.
— А как же память и все такое? — спросил мастер.
— Память? Так повесь портрет в покоях, чего тащиться через весь пригород да через поле, чтобы комаров кормить? Вон, в замке сколько всяких картин висит. Думаю, если бы Генрих в своё время ходил по могилам всех своих родственников, то ему править государством было бы некогда.
Даниэль усмехнулся.
— Да он особо-то и не правил, все текло своим чередом. И ещё. Думаю, что Фрэд верно сказал: не стоило ему находить скелет. Так, по меньшей мере, у Лукьяна хоть какая-то надежда имелась на то, что его дочь жива. А теперь…
— Может, ты и прав, — пожал плечами Прохор.
Друзья одновременно вздохнули и некоторое время ехали молча, слушая звуки природы. Вскоре лес расступился, и перед путешественниками раскинулось бескрайнее золотистое поле, которое разделялось на двое трактом, а вдали, на фоне серых гор, виднелся Фрилфаст, последний крупный город на севере Серединных Земель. Его флаги реяли на ветру, извиваясь узкими змейками.
Поле больше походило на море, по которому гуляли волны. Тут и там высились чучела, которые были облеплены вороньем, как бродячие псы репейником. Солнце медленно плыло по безоблачному небу по направлению к западу, чтобы через несколько часов скрыться за горизонтом.
— И какой у нас план? — спросил Даниэль, вставая на стременах, — у меня уже зад трещит. Надо в следующий раз взять на корабль самоходную телегу или соорудить самокаты. Это просто издевательство, не понимаю, как вестовые всю жизнь скачут туда-сюда?!
Прохор пожал плечами.
— Ну, во-первых, побеседуем с командиром гвардии. Кто, если не он, владеет ситуацией лучше других? Послушаем, что народ говорит. Может, чего и выясним. Заодно повидаем наместника, посмотрим, что за фрукт.
Писарь разомкнул веки.
— А в трактир когда? В животе уже урчит.
— Кто о чем, а вшивый о бане! — усмехнулся мастер. — Может, у тебя какой паразит в пузе завелся? Ты же только и делаешь, что трескаешь. Под тобой кобыла того и гляди сломается.
— Завидуй молча! — огрызнулся Фрэд. — В самом деле, я есть хочу. Давайте, вы поедете в дом наместника, а я в трактир, послушаю местные новости.
— Заодно и поешь, — добавил мастер.
— Хватит уже! Брешете, как псы шелудивые. Вы хуже торговок базарных! — не выдержал Прохор. — Мы с мастером к градоначальнику, ты в самый большой трактир.
Тут вмешался Даниэль.
— Нельзя его одного отпускать, он обязательно во что-нибудь вляпается. Не в историю, так в навоз. Давай все вместе пойдем, поедим, послушаем, потом наведаемся к официальным представителям законной власти. Выслушаем их умозаключения по данному вопросу, сопоставим факты и примем единственное верное решение.
— Ты тоже есть захотел? — спросил Прохор.
— Да, — коротко ответил Даниэль и смутился.
— А на меня орал! — возмущенно фыркнул Фрэд.
Мастер повернулся к писарю.
— Да ты всегда хочешь, а я только сейчас!
— Всё, вы мне надоели! — Прохор придержал кобылу. — Даниэль, ты едешь первым, а ты, Фрэд, последним, чтобы не видели друг друга. Кто из вас до городских ворот слово скажет, тот будет все оставшиеся дни ходить в бабском платье. Не пожалею денег, куплю самое страшное!
Следующие две версты стали самыми длинными и скучными за всю жизнь изобретателя. Он однажды уже примерил на себя подобное одеяние и повторять эксперимент не имел никакого желания.
Лошади мирно шлёпали по тракту, отгоняя своими куцыми хвостами мошек. Фрэд что-то писал в книге, мастер через плечо поглядывал на Государя, а тот полностью погрузился в раздумья. Так продолжалось до тех пор, пока троица не подъехала к каменным стенам Фрилфаста и не была остановлена гвардейцем, дежурившим у центральных ворот.
Дорогу путникам преградил солдат, закованный в железо. Он направил на путешественников алебарду.
— Кто такие? Цель вашего визита?
Писарь хотел уже разродиться гневной тирадой, но его опередил Прохор.
— Уважаемый, примите к сведению, что с незнакомыми людьми прежде всего надлежит здороваться, а посему мое почтение, — Он спрыгнул с кобылы и слегка склонил голову.
— Ещё чего! — ответил гвардеец. — Язык не казенный, отвалится. Говори, зачем пожаловали, или валите отсюда.
Прохор вздохнул и, покачав головой, посмотрел на Даниэля.
— Никакой культуры, — и вновь обратился к солдату. — Ты бы, служивый, вел бы себя чуточку почтительней, не ровен час, нагрубишь самому королю.
Тот усмехнулся и поправил тяжелый шлем.
— Ну уж о приближении короля я бы узнал раньше всех, чай не торговец какой. А вот ты можешь по шее схлопотать, поскольку я полагаю, что ты затеял что-то недоброе, — и упёр конец алебарды в грудь Прохора.
Балагур ухмыльнулся и надавил на оружие всем весом. Гвардеец попятился, округлив глаза. А Прохор тем временем напирал все сильнее, тесня солдата назад, сколько бы тот не сопротивлялся. Никак он не мог взять в толк, почему острое навершие не причиняет никакого вреда этому выскочке.
Закончилось все тем, что негодяй выхватил оружие и повалил солдата на землю. Тот стянул шлем и заорал во всю глотку:
— Убивают! На город напали! — тут же из караульного помещения, как горох, высыпали гвардейцы, кто в доспехах, а кто в одних портках. Стражи на стенах приладили болты на арбалеты, стрелы на тетиву и принялись высматривать врага.
Стоит отметить, что внешне все города Королевства походили друг на друга, ибо строились по одному и тому же проекту, чтобы любой гость чувствовал себя комфортно в любом городе. Исключение составлял Броумен, и то только тем, что в центре возвышался королевский Дворец. Поэтому Прохор знал, где самое безопасное место у ворот, и встал в арку. Так его никто из лучников не смог бы поразить. Весельчак наступил на вопящего гвардейца и прижал к горлу алебарду.
— Начальника караула сюда, живо!
Мгновением позже перед рыжеволосым нарушителем покоя, как гриб после дождя, вырос усатый офицер в зелёном мундире, с саблей наголо и треуголкой набекрень:
— Капитан третьей статьи Рокфор Будье Третий, командующий гвардией, к вашим услугам. Опусти оружие, и представься.
Прохор усмехнулся, глядя, как окружают его самого и его спутников.
— Вот сразу видно выправку, — Он откинул алебарду в сторону и перешагнул через поверженного воина. — Я Правитель Серединных Земель, Прохор Первый, показать грамоту или этого хватит?
Гость Фрилфаста помахал перед носом офицера кулаком. Тот скосил глаза и около минуты лицезрел перстень с монограммой «КСЗ», после чего сглотнул, одёрнул мундир и рявкнул так, что лошади дёрнулись, и Даниэль с Фрэдом рухнули на землю, подняв клубы пыли.