ЛедиОлЛегенда семьи Вольских
Легенда
В центре древнего леса, на берегу заросшего травой темного озера, которое давно уже превратилось в болото, возвышалась на холме старинная усадьба рода Вольских. Когда-то она поражала своей величественной архитектурой и изяществом, но с некоторых пор усадьба выглядела почти разрушенной, мрачной, заросшей мхом и травой. Но до сих пор ее ещё крепкие каменные стены, хранили страшные тайны, а воздухе витали шепоты о проклятии, которое преследовало семью на протяжении веков. Все указывало на бедность нынешних владельцев усадьбы, и их нежелание исполнять древнее обещание — семейную легенду.
В семнадцатом веке, в бурное время правления царя-реформатора, жил граф Алексей Вольский. Он был человеком амбициозным, жаждущим славы и богатства для своего рода. Но если славу можно было добыть на полях сражения за царя и отечество, богатство обедневшему роду взять было неоткуда. В один из самых трудных дней тяжёлой службы, когда битва достигла своего апогея, Алексей был тяжело ранен. Истекая кровью, он упал на землю и перед глазами поплыл серый туман. Взгляд его устремился к небу, и он крикнул: “Я все сделаю лишь бы выжить, стать богатым и знаменитым!” Вдруг ему показалось, что небо заволокло темными облаками, которые собирались в странные формы, словно предвещая его судьбу. Перед глазами у Алексея промелькнули образ роскошного дома, кареты с запряженными лошадьми и лицо красивой женщины, мягко улыбающейся ему. Но вдруг все исчезло — словно кто-то своей могучей рукой раздвинул темные облака и в этот момент перед Алексеем предстало таинственное существо в черном плаще и…без лица, вместо которого была лишь черная маска. Алексей заморгал, пытаясь сбросить наваждение, казалось вызванное большой потерей крови, но вдруг услышал голос, который будто проникал ему в голову, словно шепот ветра.
— Я услышал тебя, человек. Что ж я помогу тебе — уберу твои страдания, продлю жизнь, дарую богатство и славу. Согласен? Или ты предпочитаешь доблестную смерть на поле боя, прямо сейчас? — прошелестела Тень, наклонившись над раненым, наслаждаясь болью, которую испытывал несчастный.
— Я согласен, — превозмогая боль, тихо произнес Алексей.
— Это правильно. Но помни, человек, пути назад нет. В твоем мешке есть тетрадь, давай составим договор.
Алексей кивнул в ответ и, трясущимися от слабости, руками достал из походного мешка тетрадь в кожаном переплете, вытащил перо, но вдруг вспомнил, что нет чернил. Он взглянул на Тень и, испугавшись, что тот передумает и уйдет, оставив его умирать, обмакнул перо в собственную кровь — сочащуюся из раны, которая с каждым мгновением становилась все обильнее.
Тень следила за каждым его движением, и когда Алексей написал свои желания — жизнь, богатство и слава, засмеялся. С его руки на лист потекла кровь, превратившаяся в огромную каплю, через которую перед глазами графа всплыли слова:
“Все будет выполнено в обмен на то, чтобы каждые сто лет, начиная с твоих детей, все наследники, рожденные в твоем роду, отдавали по требованию близнеца, родившегося первым, когда ему исполнится четырнадцать.”
Аккуратные строки двоились в глазах умирающего, в отчаянии, охваченный жутким страхом приближающейся смерти, граф Вольский не раздумывая поставил свою подпись. В тот момент он не осознавал, что эта сделка обернется проклятием, которое будет преследовать его потомков.
Тень взмахнула рукой и кровь, перестала сочится из раны несчастного. Смертельная бледность на лице графа исчезла. Дыхание выровнялось. Теперь он просто спал.
— Ну что ж, я выполнил свою часть сделки. Теперь дело за тобой…
Тень поднял голову к небу и растворился в воздухе.
Глава 1. Украденный брат
С раннего утра в усадьбе Вольских царило необычное оживление: все обитатели готовились к празднику. Строгая хозяйка, обычно не любившая шумные собрания, неожиданно решила отпраздновать день рождения своих детей, первых близнецов, родившихся в роду Вольских, за последние более, чем сто лет — это вызвало бурю эмоций у близнецов и удивление у приглашённых.
Усадьба в лучах утреннего солнца выглядела великолепно: мох, ещё вчера облеплявший её стены, вдруг исчез, открыв под собой яркую, хорошо сохранившуюся краску. Старые покосившиеся ставни замолчали, перестав скрипеть, а давно прохудившаяся крыша словно чудом стала новой — будто за одну ночь её покрыли заново. Казалось, дом за ночь помолодел, встряхнув с себя груз лет и избавившись от нищеты. Это было странно: усадьба была построена прадедом близнецов — прославленным воином при царе Петре и с той поры так и стояла, потихоньку разрушаясь. В большом зале, прямо напротив входа, предваряя галерею портретов прочих родственников, висел портрет графа Вольского в полный рост: художник сумел передать гордую стать и грозный взгляд основателя рода, державшего в одной руке огромную книгу, а в другой — знаменитую шпагу. Его глаза, словно живые, внимательно рассматривали вошедших, будто оценивали их. Поговаривали, что своё богатство он добыл якобы не только войнами, но и колдовством, но вслух об этом никто не говорил, так шушукались между собой.
В этот день усадьба, словно принаряженная невеста, сменила повседневные поблекшие от времени шторы на праздничные портьеры. Многочисленные слуги, выписанные Изольдой Васильевной из своего имения, отмыли окна до блеска, очистили паркет, расставили бронзовые подсвечники и сервировали большой стол фамильным серебром. В доме тонко пахло цветочной водой. Единственное, что запретила хозяйка — срезать для украшения розы, которые росли в саду, расположенном перед усадьбой.
Все эти перемены очень радовали именинников, которые, в предвкушении бала, с раннего утра не находили себе места. За скромным завтраком маменька, поцеловав их в лоб, вручила близнецам одинаковые коробки с подарками. Близнецы, едва сдерживая радость, договорились открыть подарки вместе, но тут прибежала горничная с праздничными нарядами для вечера, и Анна, забыв обо всём, помчалась в свою комнату. Она, небрежно положив коробку на стол, замучила горничную примеркой своего белого платья, совсем как у взрослой барышни, до пола. Анна то и дело вертелась перед зеркалом: не знала, как красивее перевязать розовую ленточку, чтобы выглядеть более элегантно. Ее светлые волосы заструились колечками по платью и, не удержавшись, Анна закружилась перед зеркалом, представляя, как танцует вальс.
Сережа, едва погладив приятную на ощупь ткань нового костюма, одиноко сидел у себя, с любопытством разглядывал коробку с подарком от матери, и внимательно смотрел в окно, следя за тем, как крепкие бородатые мужики в подпоясанный кушаком длинных рубашках с закатанными рукавами, устанавливали сцену. “Что там маменька придумала? Неужели театр у нас, прямо дома?”- тревожная радость охватила мальчика. Его сердце сжалось и понеслось быстро, быстро, дыхание участилось, будто он бежал. Он вспомнил, как однажды, маменька возила их в театр. Сережа как будто заново переживал, восторг, охвативший его на том спектакле, когда он услышал первые аплодисменты, сопровождавшие выход артистов на сцену. Сам спектакль не отложился в его памяти, но радостное послевкусие осталось. “Нужно найти Анну, рассказать ей — вдруг она не догадывается, какой сюрприз готовит нам маменька”. Невысокий мальчик, не выпуская подарок из рук, медленно встал и, неловко перебирая ногами, опираясь на палку, направился к комнате сестры.
Ему недолго пришлось уговаривать Анну пойти с ним — любопытство ведь никто не отменял. Быстро переодевшись в домашнее платье, Анна, захватив с собой подарок маменьки, была готова сопровождать брата в сад. Отойдя подальше, чтоб их никто не отвлекал, близнецы распаковали подарки, но то, что они увидели немного озадачило их, что тут говорить они ожидали совсем другого. Две одинаковые пустые тетради лежали у них на коленках. Обложки каждой из них были сделаны из твердой кожи, на лицевой стороне которой был выгравирован родовой герб Вольских — книга и шпага, означающий “знание и отвага”.
— Это не похоже на маменьку. Я думала она мне подарит то чудное ожерелье, которое так светиться на солнце, — надула губы Анна, нахмурив красивый лоб.
— Я думаю это подарок не простой. Ведь мы уже взрослые и эта книга предлагает нам записывать в нее все наши мысли и чувства. Знаешь, Аннушка, ты можешь описать, как ты сегодня радовалась своему первому взрослому платью, — рассудительно произнес Сережа и вытащил из кармана конфетку.
Анна обняла брата и улыбнулась ему. Он всегда умел выделить из всего главное.
— Маменька готовит вечером нечто невероятное, — его глаза заблестели, зрачки расширились от возбуждения. — Сегодня вечером будет спектакль. Анна, представляешь, к нам приедут самые настоящие актеры. Смотри, кажется это они.
Но девочка уже не слушала его, она подбежала к клумбе с аккуратно подстриженными розами и вдохнув их аромат счастливо засмеялась.
Мальчик встал и уже было схватил свою палку, чтобы подойти ближе к артистам, но вдруг побледнел и медленно, затаив дыхание, сел обратно. Его глаза были прикованы трем фигурам, стоящим перед сценой. На них были одеты черные плащи и шляпы с длинными полями. Но заворожило Сережу то, что на лицах этих людей были черный маски, полностью скрывающие их лица. Один из них, тот, что повыше, вдруг повернул лицо в сторону мальчика и кивнул ему, отчего Сережа резко побледнел и сжал свою палку похолодевшими руками. Он чувствовал тревогу, будто эти актеры были чем-то связаны с ним, и мальчик отчётливо почувствовал эту связь, Ему захотелось убежать, спрятаться, зарывшись лицом в траву, но вместо этого он лишь опустил голову и тяжело вздохнул.
— Господа, прошу вас выйти в сад. На десерт я приготовила вам одно из любимых развлечений моих детей — театр. Уверяю, вам это понравиться, — пригласила Изольда Васильевна своих гостей и первой вышла из бального зала. Сегодня она блистала, как никогда — голубое платье под стать ее глазам, стройнило и без того изящную высокую фигуру, а замысловатая прическа подчеркивало восхитительную лебединую шею. Наконец то она сбросила вдовий наряд, намекая многочисленным поклонникам на свою свободу и преобразилась, улыбаясь всем чарующей улыбкой.