лишь штрихами и наметками. На одном из портретов Сергей был изображён в мундире офицера, уверенно сидящем на коне. Его лицо закрывали длинные волосы. Только на последнем, недорисованном портрете Изольда Васильевна попыталась изобразить повзрослевшие лицо сына таким, какое оно могло быть, если бы Серёжа остался с ними. Анна поднесла этот портрет к глазам и сравнила его с Призраком брата, находящегося перед ней. Изольда Васильевна не ошиблась ни в одной черточке, ни в одном штрихе. Создавалось впечатление, будто ей позировал сам взрослый Сергей. Сердце матери точно угадало, каким вырастет ее сын.
Анна смотрела на все эти портреты и представляла себе маменьку: одинокую в полутемной гостиной, одетую в траурный наряд. Они сидит на любимом кресле и смотрит на догорающую свечу, постоянно прислушиваясь к звукам — боясь пропустить стук трости, сопровождающей сына. А вечером, возвращаясь в свою комнату, Изольда Васильевна в отчаянии рисует портреты Серёжи, оживляя свои воспоминания о нем. Сколько таких бесцельных дней и ночей провела Изольда Васильевна, слоняясь по притихшему дому, заживо похоронив себя в нем во искуплении своей вины.
Сердце Анны сжалось от жалости. Только увидев эти портреты, она поняла, каково было ее маменьки ежедневно заходить в комнату сына, прикасаться к его вещам, иногда играть в его солдатиков и ждать…
Анна аккуратно собрала все рисунки маменьки, не перепутав ни одной даты, отмеченной ею, и бережно схватила папку, намереваясь вернуть все на место, но услышала легкий шум падающей деревяшки.
— Что это? Неужели?.. — опустившись на колени, счастливо вскрикнула Анна, подняв с пола кусок бересты. — Это же древнее заклинание! Сережа, мы нашли его. Понимаешь?
Анна в нетерпении вскочила и повернулась к Признаку брата, показывая ему драгоценную вещь, еле сдерживая себя, чтобы не бросится ему на шею. Она была так взбудоражена находкой древнего заклинания, что не сразу заметила, как изменилось все вокруг нее.
Свет, исходивший от Призрака брата, потускнел, словно он иссякал, и помещение снова стало погружаться в темноту. По всей комнате растянулись тени от предметов и вещей, находившейся в ней; окно затянуло ледяными узорами, будто внезапно наступила зима. Анна поежилась, осматриваясь по сторонам, предчувствуя беду. На миг ей показалось, что по ее ногам проскользнуло нечто склизкое, похожее на тех слизней, которых они видели в комнате Сергея. Девушка отпрыгнула в сторону и наконец заметила, как колышется Призрак ее брата, с трудом удерживаясь на месте, словно воздушный шарик на ветру. Лицо брата исказилось от страха, когда к нему медленно подплыла темная субстанция и полностью поглотила оставшееся свечение.
Испуганная девушка попыталась подбежать, помочь Призраку брата, но не смогла сдвинуться с места, будто липкая гадость приковала ее к полу. Анна закричала, пытаясь привлечь внимание темного сгустка к себе, но он уже тянул Призрака брата к окну. Анна в панике кинула в них закрытую папку маменьки, перевязанную ленточкой. В этот момент темная субстанция, поглотившая Призрак ее брата, вытянулась, приобрела форму Человека в черном плаще и широкополой шляпе и повернулось к девушке, победно подняв голову без лица. Анну охватил ужас: сердце прыгнуло куда-то в живот и забилось, кожа покрылось липким потом и затряслось. В этот миг Человек в черном и Призрак ее брата исчезли в стекле, едва коснувшись его. Анна почувствовала холодный ветер и жуткий смех, сквозь который она явно различила крик брата “Я в мертвом городе. Там…”
Доехав до дома, Алексей Валерьевич скинул перепачканную в пыли и паутине одежду, отметив, что от ползания на коленях уже не новые брюки протерлись и кое где появились пятна от плесени. Он с удовольствием принял ванну, побрился и, вытираясь полотенцем, зашёл в гостинную, где чуть взбодрился коньяком. Все тело ныло, будто эти двое суток он таскал тяжелые мешки. Голова и ноги гудели, словно намекая, что бессонница в его возрасте вредна. Но спать совершенно не хотелось. Они с Анной уже подобрались так близко к цели, что это сильно будоражило его, мешая отвлечься и успокоится.
Он зашёл в кабинет и, удобно устроившись на кресле, открыл свою тетрадь. Нужно было упорядочить мысли, сделать выводы о новых фактах, расшифровать символы и задать новые вопросы. За эти дни он понял, что события в этой непростой истории стремительно ускоряются, иногда сбивая с толку и принося все новые сюрпризы и загадки, поэтому нужно было подготовится и решить как действовать дальше. Обмакнув острое перо в чернильницу Алексей Валерьевич записал:
“1. Повторяющиеся сны Анны Петровны — внутренний конфликт: кто-то пытается удержать Сергея, для исполнения договора с Человеком без лица.
2. Порванный гобелен, спрятанный под портретом — символ разрушенных семейных обетов и пророчества, связанных с клятвой рода.
3. В письме графа Николая Алексеевича Вольского скрыт ключ к разгадке — способ избавится от договора: поиск брата, артефакты и древнее заклинание.
4. Пепельница в форме гриба, золотая монета и каменная шахматная фигура — артефакты, ключи к древней магии рода Вольских, которая использовалась для контроля над семейным наследием. Они же и носители древней магии, которые могут как защитить, так и навредить.”
Записав последнее предложение, сыщик вдруг почувствовал жуткий холод, его голова сильно закружилась, будто он сидит на карусели и сам ускоряет ее движение. Руки покрылись гусиной кожей, а ладонь правой руки будто прокалывала острая игла, наблюдая за мучениями своего владельца… Кравцов с трудом потянулся за графином с водой, но перед ним возникли найденные артефакты, которые вдруг рассыпались, едва коснувшись его руки. Он увидел злое, грозное лицо колдуна Перума, описанного в письме графа Николая Алексеевича. Колдун стоял перед ним и, ударяя по столу кулаком, торопил его, требуя вернуться в усадьбу прямо сейчас.
Собрав силы, Алексей Валерьевич покачал головой, прогоняя видения, и побрел в спальню, отчётливо осознавая, что ему просто нужно выспаться. Уже засыпая, он подумал, что надо было бы позвонить Анне и удостоверится, что у нее все в порядке, но взглянув на часы отмел эту мысль: в такое время этикет не позволял беспокоить молодую графиню. Кравцов вздохнул, успокаивая себя тем, что при опасности сама Анна давно бы нарушила это правило и позвонила бы ему.
Едва солнце поднялось над горизонтом, Алексей Валерьевич, выспавшись и отдохнув, уже стучал в парадные двери усадьбы Вольских. Этикет — этикетом, но его сердце сильно тревожилась за девушку. “Если она отдыхает, я просто подожду ее. Мне будет так спокойнее.”- думал сыщик, когда заспанный слуга пропустил его внутрь дома.
— Не беспокойте графиню, я просто подожду. Не будите ее, — медленно проговорил Алексей Валерьевич.
Слуга кивнул и проводил его в зелёную комнату.
Через несколько минут он принес чай, пропуская вперёд бледную Анну, которая и сегодня ночью явно не спала.
Кравцов отметил, как ее лицо осунулось, а под глазами залегли тени. Девушка будто похудела за это время, забывая про еду и сон. Алексей Валерьевич покачал головой, решив, что через несколько минут сам скажет, что забыл позавтракать — может, хоть так Анна наконец хоть что нибудь поест.
Девушка не скрывала своей радости от встречи с Кравцовым.
— Как хорошо, что вы не стали ждать, дозволенного времени приема, а приехали сразу. После вашего отъезда столько всего произошло, что я прямо не знаю, с чего начать, — торопливо говорила Анна, размахивая руками, словно боялась не успеть.
— Начните с главного, и лучше по порядку, — мягко сказал сыщик, чувствуя, что он пропустил нечто экстраординарное.
— Я видела брата, в доме находится Человек без лица, и клочок бересты у меня, — выпалила Анна и плюхнулись на стул, еле переводя дыхание, словно после бега.
— Вы видели своего брата? — удивился сыщик и озабоченно посмотрел на Анну, возможно от сильного желания найти Сергея у нее начались галлюцинации.
Анна засмеялась, ее лицо озарилось таким счастьем, что Кравцов смутился от своих подозрений.
Она не стала его мучить домыслами и просто рассказала все, что случилось с ней, начиная с появления светящегося сгустка и заканчивая Человеком без лица, безжалостно поглотившим Призрака ее брата. Слезы текли у нее по щекам. Она несколько раз прерывала свой рассказ, пытаясь перевести дыхание.
Алексей Валерьевич был очень озадачен ее рассказом, но чувствовал, что он четко ложиться в определенную схему, словно кто-то играет с ними, одновременно показывая пряник и ударяя кнутом. Он нахмурился и долго обдумывал услышанное.
— Анна Петровна, боюсь перед вами Человек без лица разыграл представление. Ведь поглощение темной субстанцией светлую — это олицетворение договора, во имя которого Темный Призрак и пытается забрать вашего брата.
Он замолчал, глядя на поникшую Анну, и продолжил:
— Но зато, благодаря вашим видениям, мы узнали, что Сергей Петрович жив, вы соприкоснулись с переживаниями Изольды Васильевны и нашли клочек бересты. Кстати, позвольте полюбопытствовать.
Анна протянула ему свою находку, которую так и держала в руках.
— Ну с, что здесь у нас? — Алексей Валерьевич внимательно осмотрел клочек бересты и вздохнул.
— На нем ничего нет. Он пуст. Я думала, вы сможете увидеть… Прочитать… — произнесла Анна и вздрогнула, будто в комнате был сквозняк. Она выглядела испуганной и разочарованной.
— К сожалению, нет. Пока нет, — произнес сыщик и вдруг быстро зашагал по комнате взад и вперёд, обдумывая промелькнувшую мысль. — Я думаю, что колдун не мог обмануть вашего предка. Он точно передал ему древнее заклинание. Но согласитесь, если бы на самом клочке бересты были записи, их бы мог прочесть каждый любопытствующий. Поэтому колдун спрятал его глубже, чем видит глаз. Я уверен в нужный момент мы сможем прочесть заклинание. Оно откроется нам.
Анна с надеждой посмотрела на сыщика, лишний раз поблагодарив Бога, что свёл ее с этим замечательным человеком.