Кравцов не хотя зачерпнул ладонью песок, и поднес глазам — текстура не изменилась. Из крупного, похожего на соль, песок постепенно превращался в обычный речной, просыпаясь сквозь пальцы.
— Странно, но здесь ничего не изменилось за время нашего отсутствия. “Дышащий” песок, отсутствие теней от наших тел. Здесь мы снова призраки, осмелившиеся нарушить границы реального мира. Я чувствую себя невидимой пушинкой, которая мечется между мирами, не зная куда лететь, чтобы не исчезнуть окончательно, — задумчиво сказала Анна, разглядывая песок и свою руку, которая не отбрасывала тени. — Вот интересно, а как мы будем возвращаться домой? Опять тем же путем через подземелье?
— Вероятно, думаю у нас нет другого выхода. Вы правы, сейчас мы находимся в подвешенном состоянии между реальностью и мистикой. Значит, мы можем пересечь границу двух миров, лишь так же, как и попали сюда. Но для этого нам нужно зайти в мертвый город, найти какое-нибудь укрытие, отдохнуть и что нибудь поесть. Мы то с вами вынесем обратное путешествие, а вот Сергей… — ответил Кравцов, продолжая лениво рассматривать песок, чувствуя, как с каждой просыпающийся песчинкой, утекают его силы.
— Наверное, нужно будет сделать носилки. Сам он вряд ли дойдет, — неуверенно сказала Анна, чувствуя что вот-вот расплачится.
Она столько выдержала: прошла все испытания, уничтожила древнего идола, который возродился в Призраке, спасла брата, а теперь совершенно не представляет как вернуться в родную усадьбу. Где взять силы, чтобы заставить себя подняться? Как взбодрить Алексея Валерьевича, который так устал, что уже спит с открытыми глазами? Им нужно продолжить свой путь, иначе солнце, голод и обезвоживание перечеркнут все то, что они добились. Но как?
И вдруг внутри себя она услышала глухой знакомый голос:
— Я всегда к твоим услугам, дорогая. Я помогу справиться со всеми трудностями. Путь домой будет лёгким и безопасным, словно веселая прогулка. Ты никогда не будешь чувствовать голод и жажду. Такой отважной девушке нельзя ни в чем нуждаться. Прими мою помощь, Анна, и все будет по прежнему…
Голос шел откуда-то издалека, скорее всего из-под земли. Он словно обволакивал ее сознание, гипнотизировал, завлекал, пытаясь склонить её к союзу, обещая Анне то, в чем она так нуждалась в эту минуту.
Девушка вскочила, словно ее ужалила змея и закружилась на месте. Он искала источник голоса, пытаясь сбросить наваждение, оттолкнуть от себя того, кого считала погребённым в той зловещей пещере и исчезнувшим навсегда.
— Что с вами, Анна? Что происходит? — тревожно спросил Кравцов, вскакивая и устремляясь к девушке
— Он зовёт меня, предлагает помощь! Но я не хочу, не хочу! — кричала девушка, зарывшись руками в волосы, словно защищаясь от своего мучителя и вырывая его из своих мыслей.
— Анна, все кончено. Он замурован и никогда, слышите, никогда не вернётся, — Кравцов прижал девушку к себе и погладил по голове, успокаивая ее.
Анна разрыдалась, прижав голову к его плечу
“Нам нужно уйти подальше отсюда. Возможно, древний идол все еще может влиять на Анну. Все таки он сильно подпитался жизненной силой своих жертв.”- подумал сыщик, рассматривая возвышенность, оставшуюся после исчезновения горы.
Он мягко взял руки девушки в свои.
— А где ваше кольцо, которое подарил колдун? — вскрикнул Кравцов, обнаружив отсутствие кольца на пальце.
Анна задумчиво посмотрела на свои пальцы и вдруг, словно вспомнив, достала из кармана куртки кольцо колдуна и быстро надела его на указательный палец левой руки.
— Я боялась его потерять в этой пыльной бури, — ответила Анна и почувствовала, как голос Призрака, изматывающий ее стал отдаляться.
— Думаю вам не стоит его снимать. по крайней мере здесь, — уверенно сказал сыщик. — Непростое, видать, оно. И камень мне совершенно не знаком. А знаете, Анна, каждый камень имеет свое значение. Вот алмазы, так любимые представительницами высшего общества, символизирует чистоту и непорочность, их связывают с вечной любовью и верностью. А изумруды — мудрость и богатство. А этот камень, наверное, символизируют свободу от злых сил и помыслов…
Сыщик задумался, рассматривая необычный цвет камня, который менялся на глазах, превращаясь из синего в зеленый, из зеленого в желтый. Казалось внутри него столкнулись все стихии, которые борются между собой, заключенные в прозрачную оболочку камня.
Анна рассматривала кольцо, с удивлением ощущая, как оно успокаивает ее страхи, вселяет уверенность. Она закрыла глаза, прислушиваясь к себе и радостно улыбнулась. Голос в ее голове затих и она почувствовала как прилив сил наполнил её. Она нежно прижала руку с кольцом в груди.
— Нам пора. Скоро наступит ночь, а в этом, богом забытом месте, ночи очень холодные. Помните, как мы едва не замёрзли в прошлый раз? — сказал Кравцов, отметив изменения, которые произошли в девушке.
Отдав мешок Анне, он с трудом взвалил Сергея себе на спину и пошел вперёд.
— Куда мы идём? — спросила Анна, следуя за ним.
— Вообще-то домой. Но конкретно сейчас — в мертвый город. Там и отдохнем, — ответил Кравцов, тяжело ступая по песку, который затягивал его ноги, замедляя движение.
Гул нарастал так, что вскоре у путников зазвенело в ушах.
— Да что же это такое? — крикнула Анна и, пытаясь приглушить гул, закрыла уши руками.
— Все просто, гул — символизирует магическую защиту города от посторонних глаз. Это я уже говорил. Но в данных изменившихся обстоятельствах, интересно, как поведет себя город сейчас. Встретит нас, как победителей и покажется нам своей живой стороной. Или его страх перед нами не прошел. И он всё ещё боится нас. Тогда мы опять увидим его мертвую сторону. Как вы думаете, Анна? — размышлял Кравцов, сгибаясь под тяжестью молодого графа, и, смотря себе под ноги, чтобы не упасть.
— Алексей Валерьевич, стойте! — крикнула Анна, преграждая рукой дорогу. — Мы подошли к воротам. Похоже, там кто-то стоит.
Кравцов медленно опустил Сергея на песок, выпрямился, разминая спину и осмотрелся.
Они стояли перед огромными воротами города, замыкающими на себе высокие каменные стены. Казалось ничего не изменилось с того времени, когда путники были здесь в прошлый раз: все теже белые высокие стены, кое-где торчащие из них полуразрушенные кирпичи, а вот на земле и злосчастный кусок камня, о который споткнулась тогда Анна…
Отличие было в том, что сейчас перед воротами стояли молчаливые стражники, одетые в старинные железные латы и вооруженные мечами. Увидев путников, стражники повернули головы в их сторону и, склонив голову, распахнули ворота.
Гул стих так же внезапно, как и начался, а вместо него путники услышали громкий смех, мелодичную чуть однообразную музыку, крики торговцев. Они услышали звуки живого города и несказанно обрадовались этому.
Пройдя в ворота они зашли внутрь и увидели перед собой преобразившийся город. Там, где ещё недавно стояли полуразрушенные, обветшалые здания, возвышались добротные дома с освещённым окнами и дымящимися трубами. Возле каждого дома росли фруктовые деревья, затеняя оживленные улицы от палящего солнца. За небольшими полисадниками цвели цветы, издавая сладкий аромат. Город ожил, но в этом обновлении скрывалась некая опасность, которую Кравцов почувствовал всем нутром, давая себе обещание обязательно обдумать это чувство на свежую голову.
Каменные дороги вели к центру города, куда и отправились Кравцов, несущий на руках Сергея, и Анна, разглядывая и подмечая, как преобразился город с последней их встречи.
Лучи заходящего солнца окрашивали небо в багрово-золотистые тона, когда они вышли к главной площади города, где еще недавно царила гнетущая тишина и мрак, а теперь жизнь снова вступила в свои права. Песок и жара, почти поглатившие Город, отступили, а вместо них теперь здесь царила прохлада и зелень.
Из домов, которые ещё недавно казались заброшенными и покинутыми, выходили люди — живые, настоящие, с теплыми улыбками и блеском в глазах. Кравцов уже давно шел рядом с лошадью, на которую усадил молодого графа, привязав его для верности к стременам и холке. Он одной рукой держал уздечку, готовый в любую минуту поддержать ещё довольно слабого, но счастливого наездника, а за другую руку схватилась Анна, не привыкшая к столь бурным проявлением эмоций.
Жители подходили к ним, обнимали, благодарили, слезы радости смешивались с улыбками. Старики рассказывали, как впервые за много лет они безбоязненно могут выйти на улицу, услышать пение птиц, насладиться красотой розариев. Дети, которые раньше прятались в тенях, теперь бегали по улицам, играя в догонялки и радостно крича.
Все постоянно кланялись им, и каждый хотел потрогать своих спасителей, прикоснуться к ним и чем нибудь одарить.
Сначала Анна сильно смущалась, пытаясь увернуться от искренних объятий или вернуть их подарки, но Кравцов объяснил ей, что люди просто счастливы и благодарны за то, что они больше не прячутся под личиной мертвого города, теперь они чувствуют себя свободными. Тьма ушла, остался свет. Но чувство опасности в душе сыщика не проходило, а лишь усиливалось.
Толпа привела их к монументальному зданию, где их ждал правитель этого удивительного города, сумевшего спрятаться от древнего идола и одновременно жить.
К Анне подошел высокий седой мужчина в роскошной одежде, его шея была увешана золотыми цепями, а на голове красовалась корона, будто сплетеная из ветвей-лиан, с вкраплениями драгоценных камней. Его глаза были полны надежды и уважения.
Кравцов с тревогой рассматривал Правителя города, ему казалось, что он уже где-то видел его. Но когда? Где?
— Мы все благодарны вам за избавление от древнего зла, — поклонившись сказал правитель, прервав мысли сыщика. — Я надеюсь, что новая хозяйка рода Вольских не повторит ошибок прошлого и не возродит Человека без лица.
Сыщик вздрогнул и насторожился: “Откуда Правитель этого странного города знает новый титул Анны? Ведь мы еще никому не рассказывали о