Обстоятельства были не из лучших, но от его близости у нее шла кругом голова, а ноги стали ватными и еле держали.
— А если не отдаст? С чего он ей вообще сдался? Ты же рассказывала, что его от обморожения используют, а здесь оно уж точно никому не грозит. Вдруг она в курсе других его свойств и расскажет своим землякам? А если лекарство не получится, мы же отсюда никогда не выберемся. Карантин, крошка!
— И что ты предлагаешь? — чуть не плача от безысходности, но в душе соглашаясь со всеми доводами демона, спросила девушка.
- Дождемся, когда она выйдет и залезем через окно. Я заметил, что одно из них открыто, так что все пройдет без сучка… — Милана бросила на него сверлящий взгляд. Оптимизма рогатого она не разделяла.
Ждать им пришлось около десяти минут. Открылась входная дверь и женщина вышла из дома.
К радости притаившейся за углом парочки, книги в руке у нее уже не было, а значит, если у них действительно выйдет незаметно прокрасться внутрь и найти ее, Каррэль может быть спасен.
Первым в окно пролез Варлоки и, подав руку Милане, без всяких усилий приподнял ее над землей и втащил в дом. Комната, в которой они очутились, оказалась кухней, очень грязной и бедной, а вокруг витал запах сырости и гнили.
«Если здесь и жила ведьма, то очень неряшливая», подумала Милана и, открыв кухонную дверь, сделала шаг в прихожую.
От внезапно раздавшегося со стороны спальни кашля, у девушки чуть сердце из груди не выскочило. Варлоки схватил ее в охапку, прижал к стене, и приставил палец к губам, призывая к молчанию.
***
— Зря ты осталась, — раздался несвойственный Каррэлю, хриплый голос. Эльф громко закашлялся, пытаясь сфокусировать взгляд на сидевшей на коленях с другой стороны хлева Скилле, — я чувствую, что умираю. Осталось совсем немного…
— Прекрати сейчас же! — злобно бросила эльфийка, зажимая руками уши, чтобы не слышать его слов, — они вернутся, принесут травы и приготовят лекарство. Мы все будем спасены.
Ее слова предназначались больше для нее самой, нежели для эльфа. Девушка чувствовала, как начавшаяся около двадцати минут назад головная боль, перерастает во что-то большее, но не хотела верить в самое худшее.
Тело свое на наличие пятен она тоже не проверяла, мысленно успокаивая себя тем, что это обычное самовнушение и с ней все в порядке.
— Пока не поздно, открой дверь и беги, — каждое слово давалось эльфу с большим трудом, но он чувствовал, что должен это сказать. Должен предостеречь девушку от неминуемой смерти, что настигнет ее, пробудь она здесь дольше, — хэлловы рога, эта жажда, похоже, убьёт меня раньше.
Не сводя пристального взгляда с лежащего у двери парня, эльфийка прикусила нижнюю губу. Он чувствовал себя и выглядел так плохо, что в ее сердце разрасталось неведанное ранее чувство.
Стыд.
Стерев рукавом рубашки выступившие на глаза слезы, Скилла поднялась на ноги, схватила лежащий на полу кувшин с остатками воды и, подойдя к эльфу, встала перед ним на колени.
— Вот, выпей, — шумно выдохнув, она коснулась его мокрых от пота светлых волос и приподняла его голову, помогая напиться. Понимая, что тоже уже больна и, наплевав на вопивший спасаться и бежать отсюда подальше, внутренний голос, села рядом с эльфом, и положила его голову себе на колени, — ты только не умирай. Поговори со мной. Ребята сейчас вернутся и спасут нас. Дождись их.
— Дурочка, все еще в сказки веришь, — сухие, потрескавшиеся губы Каррэля изогнулись в ироничной усмешке.
— Если не прекратишь скалиться, больше воды не получишь, — буркнула она, и грустно вздохнула, — давай просто поболтаем. Расскажи о своей… как ее там… Ариэлле. Как далеко у вас зашло?
— Никуда у нас не зашло, — Каррэль, пытаясь превозмочь обжигающую все его внутренности боль, крепко сжал зубы, — она чистая и невинная девушка. Я хотел жениться на ней, создать семью, растить детей, а теперь… Она даже не узнает, где я, и что со мной.
— Прекрати ныть, все она узнает, — упоминание «чистоты и невинности» взбесило жившую в Скилле самовлюбленную особу, но она понимала, что сейчас не время и не место показывать характер, — значит, вы даже не целовались.
Эльф отрицательно качнул головой.
— Что это за отношения такие? А где же страсть? Эмоции?
— Я… я хотел познать это в первый раз только вместе с ней. В законном браке, — Каррэль закашлялся, и эльфийка дала ему время прийти в себя.
— Я сейчас не поняла, ты вообще ни с кем не целовался и не спал? Ни разу? — скрыть сквозившее в ее голосе удивление Скилле не удалось, да она и не пыталась, пораженная его признанием.
— Тебя только это волнует? — усмехнулся парень, — я ждал свою единственную, но похоже…
— Ничего не «похоже», — возмутилась эльфийка, — я Скиллария из рода Аддулей, не дам тебе сдохнуть в этой глуши не целованным!
Каррэль даже возразить не успел, как она наклонилась к его лицу и ее мягкие губы коснулись его, сухих и безжизненных.
В закрытую дверь хлева громко постучали кулаком и снаружи раздался грубый голос.
— Эй, кто тут внутри? Чего заперлись, открывайте!
Ахнув, Скилла отпрянула от эльфа и бросилась к стене, где села на пол, прижала к груди колени и закрыла ладонями уши. Она боялась даже вздохнуть. Боялась, что люди ворвутся внутрь и причинят ей боль. Кто знает, как в этом городе относились к непрошеным гостям, привозящим с собой болезнь, и не важно, что подхватили ее они уже здесь. Кто будет выяснять? Кто поверит?
На дверь снаружи навалилось несколько человек, и начали ее ломать.
Каррэль, который был уже не в силах бороться с болью, потерял сознание. Щеколда отлетела в сторону, дверь с шумом отворилась и в хлев влетело трое огромных мужчин, в одном из которых Скилла узнала танцевавшего с ней на вчерашнем празднике сапожника.
— Какого хэлла, — прошептал он, переводя взгляд с лежащего на полу эльфа на девушку, а затем закричал, — они больны, это «черная мора».
Скилла даже ответить не успела, как мужчины, спотыкаясь на выходе, вылетели из хлева, не забыв закрыть за собой дверь и тут же подперев ее снаружи какой-то палкой.
Вскочив со своего места, она подбежала к двери и начала молотить по ней кулачками, чувствуя, как силы медленно покидают ее тело.
— Откройте, мы не больны! Мы ничего вам не сделали! — слезы градом струились по ее щекам и надежда, что остальные члены их команды вернуться и спасут их, улетучилась как дымка.
В этот момент снаружи раздался громкий крик, а затем звериный рык Ская.
— Если сейчас не отойдешь от двери, я тебя голыми руками порву, — видимо угроза подействовала, потому что через секунду дверь отворилась и внутрь ворвались Милана, Снежина, Варлоки и сам оборотник.
— Вы вернулись, — выдохнула Скилла и тут же осела на пол, так как ноги уже отказывались ее держать.
— Конечно мы вернулись, — бросила Милана, и подлетела к Каррэлю с чашей в руках, — нам удалось достать все ингредиенты, и смешать их. Все сделали по глотку, теперь только ваша очередь и будем молиться, чтобы зелье помогло.
— А как долго ждать эффекта? — спросила эльфийка, не веря в происходящее.
— Может час, может два, — пожала плечами Милана, и передала ей чашу с плавающей на дне зеленой жидкостью. Скилла последним глотком осушила ее полностью.
Глава 15
После всей утренней беготни, самым тяжелым было сидеть и ждать, когда лекарство подействует и Каррэль, что все еще лежал без сознания, очнется.
Наступившая в хлеве оглушающая тишина действовала на нервы, а невозможность занять себя чем-то угнетала.
Местные жители кружили вокруг помещения, так и норовя обложить нас дровами и поджечь. Это конечно игра моего бурного воображения, но ничего хорошего от них ждать не приходилось.
Все время слышались ворчания, по поводу того, что мы «хэлловы скитальцы», попользовались их гостеприимством и принесли в город новый виток «черной моры». Как будто без нас тут каждый день похороны не устраивали.
Скай с Варлоки, сидели прислонившись к стене, с одной стороны хлева, а мы с Миланой и Скиллой — с другой. Между нами лежал эльф, чье дыхание стало ровнее, по сравнению с тем, каким оно было еще утром. А может это просто самовнушение, попытка обнадежить себя, а на самом деле он по-прежнему умирает?
Черт его знает!
Чтобы хоть как-то отвлечься, я повернулась к «ведьме».
— Расскажи, как вам удалось достать этот лист, как там его? Ахламоции? Ты говорила, что это практически невозможно.
Подруга, словно что-то вспомнив, подскочила на месте и уставилась на меня во все глаза.
— Совсем из головы вылетело с этим лекарством. Представьте себе, в этом городе живет еще одна ведьма. Слабенькая, но настоящая!
— А разве это такая редкость? — нахмурилась я, не понимая, почему Милана так рада этому факту.
— Вот уже двадцать лет, как мой род подвергается гонению со стороны темных эльфов. Они убивают нас одного за другим, без суда и следствия. Да еще и слухи нехорошие о нас распространяют, будто мы злобные существа, несущие людям горе и беды. Нас все из-за этого ненавидят. Осталось нас очень мало, а те, кто еще жив, прячутся так хорошо, что не отыскать.
Судя по тому, как он поморщился, Варлоки слова Миланы совершенно не понравились.
Теперь стало понятно такое отношение к нам с «ведьмой» воинов, охраняющих Кандуган. Они даже прикасаться к нам боялись, похоже, думая, что мы можем наслать на них все кары небесные.
Между тем Милана продолжила свой рассказ.
— Мы с Варлоки наткнулись на нее по чистой случайности. Искали на рынке травы, нашли все, кроме листьев алихоции. Я уже было совсем отчаялась и потеряла всякую надежду, но внезапно столкнулась с гуляющей по рынку женщиной. Из ее рук выпала книга, между страниц которой лежал нужный нам засушенный лист. Я решила, что это чистая случайность, но не все было так просто. Мы последовали за ней до ее дома, дождались, когда она уйдет, а затем перелезли через окно и очутились внутри. Я еще никогда не участвовала в таких авантюрах, — судя по блеску в глазах, приключения пришлись ей по нраву.