О делах и гибели разведчика Николая Ивановича Кузнецова подробно рассказано в этой главе.
Но был и другой Николай Иванович Кузнецов — звание Героя Советского Союза старшему сержанту артиллерийского расчета было присвоено 19 апреля 1945 года, и, слава богу, прожил он жизнь долгую, достойную, скончавшись в 2008 году в возрасте 86 лет. А еще уроженец деревни Пытручей Вытергорского района Волгоградской области вошел в историю (именно так) Великой Отечественной. Лишь четверо Героев Советского Союза, включая старшего сержанта, были кавалерами всех трех орденов Славы 1, 2 и 3-й степени.
Поразительно и другое: старшего сержанта Кузнецова, человека, бесспорно, заслуженного, тоже зачислили, притом не без его участия, в разведчики. И пошла гулять история о двух Кузнецовых, столько подвигов совершивших.
Считаю своим долгом развенчать этот миф, оставляя за артиллеристом Кузнецовым весь его солдатский героизм, проявленный в годы Великой Отечественной войны, но не на поприще разведки.
Наводчик, а затем командир орудия 369-го отдельного истребительнопротивотанкового дивизиона 263-й стрелковой дивизии получил первую медаль «За отвагу» на Ленинградском фронте, а вторую за уничтожение трех немецких танков и 11 огневых точек противника уже на фронте Юго-Западном.
Героический солдатский путь был продолжен в боях на Сиваше, за что Н.И. Кузнецов удостоился солдатского ордена Славы 3-й степени. В мае 1944 года он освобождал Севастополь, где водрузил красный флаг над железнодорожным вокзалом. Имя Кузнецова выбито на граните мемориала важнейшего военно-морского порта России, чьим почетным гражданином стал его освободитель. А в кровопролитных боях за Прибалтику расчет старшего сержанта Кузнецова бился за Шяуляй, не зная жалости к врагу, уничтожая его солдат и боевую технику. В декабре 1944 года наградой за это стал орден Славы 2-й степени.
Сколько испытаний выпало солдату. Добивал врага в Восточной Пруссии, подбив семь танков и втоптав в землю роту фашистов. За это командира дивизиона представили к ордену Славы. Но в суматохе боев представление затерялось, и заслуженную награду бывшему артиллеристу вручили незадолго до 35-летия Великой Победы, в марте 1980-го.
Даже не очень разбирающиеся в истории Великой Отечественной знают о боях не на жизнь, а на смерть, развернувшихся в апреле 1945-го за Кенигсберг. И здесь при штурме города Николай Иванович Кузнецов вновь проявил воинское умение. Его артиллеристы подбили семь «Тигров». Но немцы перешли в контратаку, и тут старший сержант понял, что остался у своего орудия один, все бойцы убиты. Тяжело раненный, он в одиночку подбил еще два танка. И 19 апреля 1945 года выжившему Кузнецову присвоили звание Героя. Он участвовал в двух Парадах Победы — в 1945 и 1985 годах.
Вот что точно установлено и подтверждено всеми документами.
А дальше начинается иная история. Приведу ее коротко. Якобы до 1943 года Кузнецов был разведчиком. Притом нелегальным, работая на территории фашистской Германии в группе «Север» в глубоком тылу врага. Главная цель — добыча данных по атомному проекту, Кузнецов называл его «Урановым», разработка которого осуществлялась в Берлине.
Но как паренек из глухой деревни туда попал? Был заброшен в столицу Рейха в возрасте 17 лет и служил в Абвере в звании капитана? Попал в Берлин, по словам Николая Ивановича, «где-то в первой половине 1940 года». Но в 1939–1941 годах будущий кавалер трех вполне реальных орденов Славы еще учился в фабрично-заводском училище, где как следует обучали трудовым навыкам. Но немецкий язык не преподавали. А если бы и преподавали, то как в совершенстве выучить немецкий в ФЗУ?
А Коля, вернее присмотревшиеся к нему советские чекисты выдали парня за брата крупного немецкого банкира: один из братьев жил в колонии немцев Поволжья, другой сделал фантастическую карьеру в Берлине. И юный Николай был как две капли воды похож на сына того самого поволжского советского немца. Даже группа крови почему-то совпадала. И Кузнецова забросили в Венгрию — союзницу Германии, под чужим именем. Сначала венгры Колю, или не знаю уж, какой оперативный псевдоним ему присвоили, посадили, били и пытали. Но потом приехал дядя-банкир, и «племянника», которого дядюшка в последний раз видел в двухлетнем возрасте, освободили.
Дядюшка решил сделать из него банкира, но тут вмешалась СД, которую Николай Иванович называет «специальной разведкой немцев». И после мучительных допросов дяде и племяннику поверили. Только что прибывший в Рейх немец из советского Поволжья тотчас закончил школу Абвера. Быстро присвоили звание офицера, которому сначала поручали сугубо курьерскую работу. Но и на ней «разведчик» подсматривал и добывал информацию. Как это удавалось — непонятно. Люди, позже встречавшиеся с рассказчиком, говорили, что немецкого он не знал. Забыл или не выучил.
«Там, в тылу у фашистов, работало 12 наших разведчиков. Связь с ними я установил» — эта прямая речь Кузнецова приводится в одной из книг, вышедшей на родине Героя. Изучая четверть века историю нашей разведки, я, да и все, к кому добросовестно обращался за консультацией, о таком количестве советских нелегалов никогда не слышали.
А еще хороший сын Николай Иванович пишет: «Когда я был у немцев и служил курьером в звании капитана, то получал жалованье в долларах и, переводя их на рубли, посылал их родителям». Но это же немыслимо!
Все было бы хорошо, если бы при проведении рискованнейшей операции не был Николай тяжело ранен. Каким-то образом его вырвали из лап фашистов свои, переправили домой, но и в нашем госпитале он долго не показывал, что пришел в сознание: боялся — немцы разыгрывают спектакль, чтобы его разоблачить. После продолжительного лечения Кузнецов вернулся в строй. И выходит, что и в разведку, и как-то одновременно в действующую армию артиллеристом.
И не очень понятно как, но воюя на Волховском и Ленинградском фронтах, пускал под откос эшелоны и брал в плен немецких генералов.
Дальше больше. Оказывается, Николай Иванович знал многих руководителей партизанского движения: «Сабуров, Медведев, значит, вот эти два отряда. Я их вел». Старший сержант «вел» отряды двух крупнейших чекистских соединений? Немыслимо. «И разведчика Кузнецова (цитирую все из той же книги. — Н. Д.) вот этого сибиряка, тоже знал — мы встречались… Вот однажды мы у Медведева в его отряде столкнулись случайно. К адъютанту Медведева я пришел, принес сведения. И тут Кузнецов влетел. Я потом сказал Медведеву: “Вы нас хоть сведите, а то мы можем случайно где-нибудь друг друга перебить”».
А еще летчик, дважды Герой Советского Союза Савицкий два раза доставлял из немецкого тыла Кузнецова через линию фронта на встречи со Сталиным. Тот старшего сержанта принимал, долго наставлял. А Николай, увидев случайно на секретной карте главнокомандующего в Кремле ошибочное расположение войск вермахта, указал на вопиющую неточность Иосифу Виссарионовичу. И маршал Жуков потом попросил Кузнецова (сам маршал!) не выдавать его Сталину. Плюс ко всему «именной пистолет Рокоссовский мне подарил… Сталин подарил мне золотые часы, золотой портсигар я получил от Калинина…». Где же все эти дары? Оказывается, Кузнецов передал все это в музей с маршалом Михалкиным. Не знаю, кто это такой. «Мы заходили в музей… Говорят — потеряли». Вот такие дела.
Почему об этих разведческих подвигах никто не знал? Потому что на них на полвека, объяснял Николай Иванович, был наложен гриф секретности, но когда эти годы истекли и Николай Иванович попытался их обнародовать, его попросили и дальше держать все в секрете.
Понимаете, это очень типичное объяснение. Как только что-то явно не сходится, противоречит истине, в ход пускается обычная присказка о вечном грифе секретности. Встречался с этим множество раз. И столько же раз убеждался, что проблема совсем не в пресловутом грифе.
Очень хотелось, чтобы хотя бы что-то из рассказанного Николаем Ивановичем было подтверждено, сбылось. Сын фронтовика, я глубоко уважаю людей, добывших Победу. А тем более таких Героев, как Николай Иванович. Мой добровольный помощник Борис Александрович Александров добросовестно отправлял запрос за запросом, получая вежливые ответы. Смысл их сводился к одному и тому же: не подтверждается ни единым намеком, ни одним документом. Увы, Николай Иванович, стараюсь подобрать выражение не столь обидное, грезил. Что ж, бывает… Жаль только, что эти грезы порой подхватывались коллегами-журналистами и писателями. Может, это и вдохновляло на новые фантастические эпизоды. Хотя и совершенного в артиллерии с лихвой хватало для того, чтобы обессмертить свое славное имя.
После армии поступил в Ленинграде в электромеханический техникум. Герой работал на стройках, вкалывал на Крайнем Севере. Пришло время, и обосновался в городе — городке Пестово Новгородской области с населением в пятнадцать с половиной тысяч человек. В этом же городе родились и многолетний председатель Союза писателей России Валерий Николаевич Ганичев, пара известных актеров. А Николай Иванович работал на местном лесокомбинате.
Прославленного фронтовика дважды избирали депутатом Верховного Совета СССР. Его ценили, уважали.
Правда, выплыла одна горькая подробность из биографии. Осенью 2007 года Николая Ивановича Кузнецова безжалостно ограбили охотники за военными наградами. Выдав себя за музейных работников, готовящих выставку о героях Великой Отечественной войны, они приехали к Кузнецову. И поднялась у подлецов рука: выманили ордена, скрылись. Герой Советского Союза переживал. К счастью, кровью заслуженные награды следственные органы отыскали и в декабре этого же года Кузнецову вернули. Но, возможно, эта кража и сократила жизнь. Николай Иванович Кузнецов скончался 11 сентября 2008 года в возрасте 86 лет.
Он был славным бойцом, настоящим Героем Советского Союза, кавалером трех орденов Славы и ордена Ленина, ордена Красной Звезды, двух медалей «За отвагу» и «За победу над Германией». Забудем его истории о разведке. Они вымышлены, неумело придуманы. И все же тщательно проверены и начисто опровергнуты.