Но закрепленная и подписью генерального прокурора США Роберта Кеннеди.
«Я пишу свое имя и ставлю печать Департамента юстиции.
Совершено в городе Вашингтоне 31 дня января года одна тысяча девятьсот шестьдесят второго и сто восемьдесят второго года со Дня Независимости США».
Подписи:
Президент Джон Кеннеди.
Генеральный прокурор Роберт Кеннеди.
Шпионский мост
Нет, как мне кажется, смысла еще раз рассказывать об обмене. Но о другом событии, которое вновь пробудило интерес к Фишеру — Абелю, вспомнить можно. Знаменитый американский режиссер Стивен Спилберг снял фильм «Шпионский мост» о деле Абеля.
Я торопился поскорее увидеть картину. Сначала пиратская копия, потом — оригинал.
Говорят, биографы великих помимо собственной воли перевоплощаются в своих героев. Смотрят на события из жизни «личных подопечных» чуть ли не их глазами, порой берут на себя смелость давать оценку аналогичным произведениям других авторов, может, и не так в суть посвященных. Стараюсь этого во что бы то ни стало избегать. Но все равно каждый раз подмечаю множество неточных деталей, приукрашиваний, порой явных подтасовок. Во втором десятилетии XXI века появилась тенденция чуть не полностью пересматривать точно зафиксированные исторические факты, что порой находит отклик у жаждущей сенсаций публики. Это, конечно, раздражает.
В свое время делился этими личными наблюдениями с полковником Борисом Лабусовым, долгие годы возглавлявшим Пресс-бюро Службы внешней разведки. Борис Николаевич поначалу слушал меня внимательно. Кивал головой. Вроде соглашался. Но однажды решился:
— Знаешь, насчет полного пересмотра — согласен. Если о деталях, то почти наверняка твои замечания и верны. Если об Абеле, то кроме тебя эти неточности мог заметить лишь один человек — его дочь Эвелина (ко времени нашего разговора уже ушедшая. — Н. Д.). Да, люди хотят не только смотреть и читать про Абеля, но и писать о нем. У некоторых есть собственное представление, какие-то материалы, найденные документы. Не надо зацикливаться на личном, пусть и подтвержденном десятилетиями исследований. Абель превратился в легенду. А легенду нельзя удержать в рамке, в клетке. Смотри на это спокойно.
Вот с этим спокойствием я не смотрел, а изучал фильм Спилберга. В нем много правды, однако есть и абсолютная неправда. Не именую ее ложью, ибо это художественное и идеологическое видение событий холодной войны второй половины прошлого века талантливым мастером из нового столетия.
«Шпионский мост» Стивена Спилберга был номинирован на премию «Оскар». Америке фильм нравится. Сюжет понятен даже для привычно не обремененного знаниями американского зрителя. Советского «шпиона» полковника Абеля ловят, судят, меняют на своего пилота Пауэрса, а в придачу выторговывают и легкомысленного студента, вздумавшего влюбиться в девушку из ГДР и засаженного коварными восточными немцами в каталажку.
Главных героев трое: полковник Абель, которого сыграл британец Марк Райлэнс, адвокат Донован (в его роли американец Том Хэнкс, признанный в США любимым актером) и ставший легендарным мост Глинике, где происходил обмен.
Мне, скромному биографу полковника Абеля-Фишера, детали этой истории известны до мельчайших подробностей. Но прежде чем оценивать творчество знаменитого Спилберга, предоставлю слово двум самым близким людям двух героев. Мост же пусть пока помолчит.
Что сказали дочки
Лидия Борисовна Боярская посмотрела картину мгновенно:
— У меня двоякое впечатление. Сами понимаете, больше всего меня интересовал полковник Абель. Понравился актер, игравший дядю Вилли. Искренен и даже похож. Дядя Вилли в его исполнении мужественный, немногословный, достойный. Это для меня главное. И Донован тоже настоящий.
Смущает другое: очень уж благородными показаны американцы. Но какие методы воздействия они на дядю Вилли оказывали. Держали немолодого уже человека в раскаленной камере при температуре 50 градусов. Сутками не давали спать. Все хотели перевербовать, предлагали деньги, звания. Где об этом? Он вернулся домой после их тюрьмы усталым, больным. Столько человек вынес. Но все равно они его не сломали.
А уж как ГДР показали, так это пусть останется на их совести.
Всё же, если подводить итог, то фильм хороший. Две страны договорились, и обмен состоялся. В этом и смысл.
Через американских друзей удалось узнать и мнение Джейн Донован, дочери адвоката Джеймса Донована:
— Папа отдыхал в Лейк-Плэсиде, когда позвонили и предложили защищать русского полковника. Другие адвокаты отказывались, боялись, а он согласился.
Отец никогда не считал Абеля предателем, они уважали друг друга. Но сколько же критики пришлось папе вынести.
Марк Райлэнс сыграл Абеля просто фантастически. Уверена, его номинируют на «Оскар». А Том Хэнкс — прямо мой отец.
Мы ездили на премьеру, познакомились со Спилбергом. Какой правдивый фильм он снял.
А если по правде
Согласен, Спилберг снял хороший фильм, к сожалению, не забыв потоптать уже канувшую в былое Германскую Демократическую Республику. Абель действительно показан патриотом, нечего бояться этого слова. В фильме, отвечая на вопросы Донована, он постоянно произносит фразу, ставшую коронной. Ее можно перевести и как «А что это даст?». На самом деле полковник, вообще отказавшийся давать показания, говорил несколько иное: «А это имеет значение?»
Донован изображен в тех же патриотических тонах. И это тоже святая истина. Профессиональный разведчик, в годы войны старший офицер Управления стратегических служб, а затем помощник американского прокурора на Нюрнбергском процессе, он увидел в полковнике не врага, а достойного защиты соперника, выполнявшего свой долг. Два разведчика поняли друг друга. До дружбы — далеко, зато взаимоприятие — полное.
Адвокат с восхищением следил за Абелем, встретившим суровый приговор с внешним безразличием. Да, Донован спас полковника от электрического стула. Но получить в 54 года «тридцатку» равносильно пожизненному. В тюрьме до 84 лет было никак не дотянуть. Прошение о помиловании Верховный суд США отклонил. И Донован взял Абеля под опеку, ему единственному из всех жителей Америки разрешалось посещать пленника в тюрьме и вести с ним переписку.
И тут о самом главном. Банальщина, но бывших разведчиков не бывает. Спасая, вытягивая русского, Джеймс Донован не оставлял безуспешных попыток его завербовать. Если совсем по-простому, все годы склонял к сотрудничеству — каждый раз безуспешно. Судя по всему, устроил встречу полковника с главой ЦРУ Даллесом, который тоже не добился результата в неблагородном деле вербовки. Человек, назвавшийся Абелем, держался непоколебимо твердо.
Но даже в самый последний момент, когда организованный им же, честным адвокатом Донованом, обмен должен был вот-вот состояться и полковника привезли в Берлин, разведчик-адвокат не преминул предпринять последнюю попытку. Перед тем как вступить на «шпионский мост» Глинике, заядлый курильщик Абель, затянувшись американской сигаретой, чуть расслабился, признался Доновану: «Вот этого мне будет дома не хватать». И тут же получил в ответ от спасителя-переговорщика Донована букет традиционных предложений: к чему возвращаться в Россию, где карьера все равно закончена и все может завершиться Сибирью. Абель, готовившийся через несколько минут превратиться в Вильяма Генриховича Фишера, только ухмыльнулся. Знаю об этом от дочери Эвелины и одного из участников обмена, стоявшего по ту сторону моста.
Собиратель книжных раритетов Донован получил в благодарность от Абеля ценнейший старинный фолиант, а ЦРУ наградило адвоката медалью. Обе награды Джеймс Донован заслужил честно.
Острая на язык дочка Абеля-Фишера Эвелина Вильямовна рассказывала мне, что Донован показался ей «человеком с лицом цвета свеклы»: наверняка беспокоило высокое давление. На переговорах с советскими здорово волновался, ерзал. Явно боялся пересекать границу между Западным и Восточным Берлином: опасался, что в ГДР арестуют.
Я же обязан заметить, что реалист Спилберг со сценаристами явно сгустили краски, показывая Восточный Берлин. Да, до западноберлинского изобилия было далеко. Но чтобы на улицах стреляли, а в городе свирепствовали скопища типично по нью-йоркской моде подстриженных и одетых молодых бандитов. Или разбитые улицы Берлина, которые в фильме похожи на декорации из мая 1945-го, когда наша армия добивала фашистов в их логове. А все чиновники ГДР показаны такими дураками. Мы тоже сразу после войны выводили в кино немцев сплошными идиотами. Но то — после войны, а Спилберг сейчас — в картине, снятой в 2015-м, когда страсти от разрушения Берлинской стены должны были бы улечься, а тут — никакого осмысления. Или ограбление Донована, бредущего по улице без пальто. Верхнюю одежду отобрали все те же Спилбергом выдуманные и так ему полюбившиеся молодые бандиты. Полный нонсенс. Можно же было не подставлять режиссера, могли бы консультанты, а не сценаристы братья Коэны подсказать ему, что одна из лучших в то время спецслужб мира — гэдээровская «Штази» наверняка «прицепила» к суперважному посланцу США такую мощную наружку, что не то что ограбить, близко подойти к американцу было сложно.
Один Абель стоил трех
Почему-то везде — и у нас, и в Штатах — забывают об одном — на скольких же шпионов поменяли Абеля? Донован знал, но помалкивал. Забыли или не знали об этом и знаменитые сценаристы «Шпионского моста».
ЦРУ отвергло предложенный КГБ вариант обмена «один на один». Сначала предложило добавить к летчику-неудачнику Пауэрсу еще и студента-американца из Йельского университета Фредерика Прайора. Его арестовали за шпионаж в Восточном Берлине в августе 1961-го и приговорили к восьми годам заключения. Немцы из ГДР легко согласились. Спилберг сделал из Донована чуть не героя, сражавшегося за парня со злобным «Штази». А тот гэдээровцам был совсем не нужен.
И вновь обращусь к своим беседам с Эвелиной Фишер. Во время переговоров, когда Абеля уже доставили в Западный Берлин, а поправившегося на несколько кэгэ во время отсидки во Владимирском централе Пауэрса в Берлин Восточный, дочка разведчика поняла: американцы хотят менять ее отца на троих. Наши сначала этого не заметили, как-то пропустили, к предупреждению Эвелины не прислушались. Но Донован настаивал на освобождении какого-то студента, попавшегося на шпионаже в Киеве и там же срок отбывавшего. Начали срочно проверять. Да, действительно, еще один американский студент из университета Пенсильвании Марвин Макинен получил тоже восемь лет за шпионаж. Но ведь раньше о его обмене речи не шло.