Тут и британская контрразведка взялась за грандиозную проверку всего Форин Оффиса. Так как расшифрованная информация за подписью «Гомер» впрямую касалась американо-британских отношений, то в США не без оснований решили сосредоточиться на английских дипломатах, работавших в Вашингтоне. Тоже немалый пласт людей, но все же меньший, чем у американцев. Шел год 1950-й.
А что же Центр? Как отреагировали в Москве на предупреждения Филби? Там решили, что всё не так страшно. Надо сохранять Маклейна на месте как можно дольше. Действительно, сложно искать иголку в стоге сена.
Но и Филби не мог знать: к концу вообще неудачного для советской разведки 1950 года подозреваемых осталось всего 35. В новом, 1951-м круг сузился всего-то до четверых. А вскоре до троих. Среди оставшихся был Маклейн.
Ждать дальше было невозможно. И чего — разоблачения? Филби решил действовать. Срочно предупредил Центр об угрозе.
Ким нашел выход. Это невольно следуя его плану, посол Великобритании в США решил досрочно отправить домой в Лондон Гая Берджесса. Последней каплей, переполнившей чашу терпения посла, стало хамское поведение пьяницы Гая, трижды за день нарушившего правила дорожного движения и вдобавок нахамившего американским полицейским. Гай и Ким торжествовали! Посол клюнул на их наживку.
В апреле 1951 года хулиган был выслан домой. Перед отъездом он поклялся Киму, что предупредит Маклейна и в случае необходимости поможет тому бежать в СССР. Вещими прозвучали слова Филби: «Если ты убежишь вместе с Доном, мне конец». После этих слов последовала еще одна клятва Гая обязательно остаться в Англии. Берджесса ни в чем конкретном не подозревали, но, это было понятно и ему, и Киму, если он тоже сбежит, то следующей главной мишенью контрразведки становится Филби. Все знали: Гай с ним неразлейвода, даже жил в его вашингтонской квартире.
Помощь Берджесса потребовалась. Маклейн был в смятении. Признался другу: он тоже чувствует, что за ним следят, доступ к секретным документам для него закрыт. Боится, что не сможет играть в молчанку и сломается на допросах. А вызова в контрразведку он ждет постоянно. Нервы не выдерживают. И еще: он не сможет бежать в одиночку.
Центр тоже был согласен: только побег. Поддержала Дона и жена Мелинда, ожидавшая рождения их третьего ребенка. Вопрос заключался в ином. Арестуют ли Маклейна тотчас же или после надвигающегося уик-энда?
Как и откуда бежать? Предупреждена ли иммиграционная служба о возможном и никак не санкционированном отъезде дипломата Дональда Маклейна? Самолет отпадал. Контроль даже в самых разгильдяйских аэропортах мира, не говоря об английском, всегда был строг. Подземного туннеля под Ла-Маншем в 1951 году еще не существовало и в смелейших планах.
Но вот почему резидентура согласилась с тем, что в провожатых будет Берджесс? Да, он оставался — пока — вне подозрений. Но, зная его дурной характер и вредные привычки, логичнее было бы выбрать кого-то гораздо более дисциплинированного.
А разве не мог на расстоянии незаметно сопровождать Маклейна невзрачный сотрудник советской легальной или нелегальной разведки? Единственным ответом будет — полный цейтнот, не хватило времени на разработку, обдумывание и обстряпывание такого варианта. Арест надвигался, становясь реальностью. Берджесс, так Берджесс.
Выход — или выезд — подсказал бывший контрразведчик, «четвертый» в «пятерке» — Энтони Блант: бежать только на одном из круизных кораблей, курсирующих между Англией и Францией по выходным. Там обычно не слишком соблюдают формальности. Если корабль идет под британским флагом, то документы проверяются в исключительных случаях. Судно, пусть и бросающее якорь в портах Франции, считается территорией Соединенного Королевства, в котором предпочитают не тревожить собственных граждан. И два солидных джентльмена вряд ли привлекут внимание пограничников.
Берджесс взял два билета на круизный корабль. Он был относительно спокоен: советское контрнаблюдение подтвердило ему: МИ-5 следит за Маклейном только в Лондоне, оставляя подозреваемого в покое уже на железнодорожном вокзале, откуда он отправлялся к семье на уик-энд. В его загородном доме в графстве Кент за Маклейном не наблюдают. Куда отсюда сбежишь? К тому же в пятницу 25 мая Дону исполнялось 38 годков. Предстояло отпраздновать день рождения в кругу семьи.
На взятой напрокат машине Гай добрался в пятницу вечером до Маклейнов. Громко представился прекрасно знавшей его Мелинде коллегой Дона по Форин Оффису Стайлом. Жена поняла: может, в доме установили прослушку. А вот чего не знали два друга — будущих беглеца: в понедельник 28 мая Дональда должны были вызвать на первый допрос. И то, что они вовремя успели, сбежали — чистое везение, случайность. Немного посидели за столом, Мелинда уложила двух своих мальчишек, спокойно уснувших, Дональд их расцеловал. В прихожей он громко сообщил беременной супруге, что они со Стайлом выпьют по кружке в баре и он вернется.
Чудом, опять-таки чудом, сменяя друг друга за рулем, они успели в Саутгемптон прямо к отходу круизного судна. Берджесс бросил машину на пристани: какая парковка, корабль уже отдавал швартовые. Ночь на корабле и вот он — французский городок-красавец Сен-Мало. И тут же на такси до города Ренна, на поезде до всегда в густых шумных толпах парижского вокзала Монпарнас, оттуда до вокзала поменьше — Аустерлица.
Еще один поезд и вот она — швейцарская Женева, а затем и маленькая уютная столица Берн. В посольстве СССР в Швейцарии им выдали два английских паспорта. Ну, не совсем английских, а поддельных и на чужие фамилии. В маленькой Швейцарии все близко, и до Цюриха они добрались быстро. Там здорово рискнули: но в аэропорту к их британским паспортам и билетам до Стокгольма приглядываться не стали.
А зря: по пути предстояла посадка в Праге. В Чехословацкой Социалистической Республике беглецов, как и в Швейцарии, уже ждали. Товарищи из МГБ пожелали им счастливой посадки в конечном пункте «путешествия». Так что вечером в воскресенье 27 мая 1951 года Дональд Маклейн (уф!) и Гай Берджесс (ах…) уже были в Москве.
Сразу после исчезновения Маклейна на допросы были вызваны все, кто знал дипломата. Жена Мелинда в понедельник спокойно отвечала на вопросы сначала сотрудников Форин Оффиса, а затем и МИ-5. Да, вечером в пятницу муж после семейного празднования своего дня рождения отправился в паб с каким-то приятелем по министерству, что ее нисколько не удивило. Мелинда уверяла: возможно, он, такое изредка бывает, загулял и скоро вернется. С беременной, буквально на сносях, женщиной особо не спорили.
Узнав об исчезновении Берджесса, контрразведка сделала естественный вывод: два шпиона сбежали из Англии. Определенную сумятицу в расследование вносили сначала телеграммы из Парижа, а вскоре сменившие их телеграфные послания из Бейрута и Каира, которые получали семьи Маклейна и Берджесса. В них Дон и Гай сообщали: с нами полный порядок. Советской разведке, чтобы запутать следы, было несложно посылать эти успокаивающие послания, приходившие в Англию до середины июня.
Только тогда в газетах появились статьи о побеге. Но и журналистам пришлось относительно долго разбираться в конечной точке маршрута. Высказывались разные предположения, наиболее близким к истине была Прага.
Не буду напоминать о последующей эпопее с Филби, Блантом, Кернкроссом… Вполне ожидаемо бегство Дональда отразилось на его брате Алене, работавшем в ООН. По «просьбе» Форин Оффиса он покинул дипломатическую службу, как и вообще ни в чем не повинный муж его сестры Нэнси. Филби по приказу американцев отправили из Вашингтона домой.
Началась чистка, затронувшая всех и вся, считавшихся когда-либо левыми или имевшими дело с двумя беглецами. Контрразведчик Питер Райт был одним из возглавивших расследование. Московский Центр должен быть благодарен этому мракобесу из СИС. Райту повсюду чудились агенты Кремля. С его подачи из СИС уволили десятки людей, в основном интеллигентных, имевших несчастье быть выпускниками Кембриджа — Оксфорда и когда-либо работать с парой перебежчиков и с Филби тоже. Деятельность Сикрет интеллидженс сервис была — на время — парализована. Что ж, пусть так.
Чужой, но не совсем
А вот как сложилась жизнь Маклейна в СССР, известно не так много. Попытаюсь восполнить этот пробел.
Побег Дона Маклейна и Гая Берджесса можно считать фантастически удачным. Могли арестовать, однако везение, фарт, удача были на их стороне. Констатируем, что высшая справедливость все же восторжествовала.
Непонятно только, почему Берджесс, которого Ким Филби просил помочь Маклейну на начальном этапе долгого пути, а потом возвратиться в Британию, не долетев до Стокгольма, вдруг решил рвануть вместе с другом в Москву. Что это было? Нежелание бросить Дона, действительно находившегося как на грани ареста, так и нервного истощения на последнем отрезке опаснейшего путешествия? Уверенность в том, что его, с триумфом доставившего товарища в СССР, встретят фанфарами и каким-то образом (непонятно каким) обеспечат возможность вернуться домой, в Лондон? Чрезмерная самооценка — мне все по силам? Но, нет, не думаю. Да, Берджесс — дичайший разгильдяй, но и опытнейший разведчик. Ведь именно Г ай Берджесс первым из пятерых еще в 1938 году выполнил поручение советских кураторов и благополучно внедрился в английскую разведку.
Побег Гая в Москву тем более удивителен, что в середине 1930-х годов он вместе с Энтони Блантом, «четвертым» из «Кембриджской пятерки», побывал в СССР. И обоим Советская Россия не слишком понравилась. Эрмитаж, культурные ценности, относительно доступные для народа, беседы со знаменитыми и тогда еще не сгинувшими в сталинских чистках революционерами Николаем Бухариным и Осипом Пятницким… И в то же время — тяжелые условия жизни, убогий, совершенно неустроенный по западным понятиям быт, и близко не сравнимый с британским, отсутствие привычных продуктов и одежды в магазинах. И, главное, советская бюрократия и уже так явно насквозь друзьями увиденный и распознанный культ личности отвратили обоих. Не случайно разоблаченный после побега Гая и Дональда Блант на предложение советского куратора бежать в СССР ответил решительным отказом.