— Это единственный способ нашей расе выжить. Ты же видел, на что способен Голод, нам его не победить.
— А как же белый туман, ты уже забыла про него? Если люди продолжат грешить, барьер падет.
— Люди не единственный путь к нашему спасению. Чума куда слабее Голода, хотя бы до тех пор, пока она не поглотит Чистилище целиком. Мы можем проникнуть в туман и уничтожить ее семя. Древо Жизни вновь зацветет, и мы окажемся в безопасности.
— Нет, нет. Прости меня, я ценю, что ты меня спасла, но пожертвовать людьми ради собственного спасения я не могу. К тому же теперь, когда я сразился и ранил Голода, у нас появился шанс победить.
— О каком шансе ты говоришь?! Он практически съел тебя заживо!
— Возможно, но перед этим я ранил его! Пролил его темно-зеленую кровь. Я обучу Архангелов использовать силу, подобную моей. И когда придет время, мы остановим его, а до того момента, мы продолжим спускаться к людям и спасать их души от соблазнов греха.
— Ты безнадежный защитник справедливости, наверное, за это я и люблю тебя, — сказала Лариэль и прижалась в поцелуе к его губам.
Чувствуя долг перед этой девушкой, Михаил уже не мог ей отказать во взаимности.
Глава 20. Предатель
По каменистой местности разносился звон металла и воинственный рев Архидемона, который столкнулся с доселе невиданным противником. Женщина Ангел, облаченная в красный доспех, яростно атаковала его с намерением убить, что выходило за привычные рамки поведения пернатого народа. Сила и скорость, с которой она наносила отточенные удары, поражала воображение опытного охотника. Даже не используя силу света, противник Архидемона был очень силен, от чего в Демоне еще больше разгоралось желание победить.
Архидемон растворился в жарком пламени и переместился на пентаграмму, где его ожидал шквал из арбалетных болтов. Но, несмотря на внезапную угрозу, Демон смог защитить себя тяжелым щитом. Как только снаряды Валькиры закончились, Архидемон совершил рывок к ней. Воительница ногой подбила камень, поймала его рукой и метнула Демону прямо в глаз. Архидемон слегка скривился от боли, но темпа не сбавил, он знал, как опасно терять хищника из виду. Их клинки вновь соприкоснулись, издавая оглушительный звон и пуская яркие искры. Валькира свободной рукой ухватилась за рог и ударила коленом по выбитому глазу Архидемона. Но даже с разбитой в кровь мордой краснокожий охотник не потерял бдительности. Он отбросил Валькиру щитом и, раскрыв клыкастую пасть, выдохнул жаркое пламя.
«Этот огонь, куда жарче, чем в кузнице мамы», — подумала Валькира, взмахом крыльев меняя свое направление.
Изящно нырнув под пламенем, она пролетела мимо Архидемона и рассекла его глотку мечом. Демон пошатнулся, поперхнувшись собственной кровью. Он вот-вот распрощается с жизнью, но это не повод вставать на колени. Он еще в сознании, а значит, может продолжать сражение. Отбросив щит, Архидемон ухватил Валькиру за крыло и с силой бросил ее на каменистую землю. Доспех из красной стали принял весь удар на себя, но вот в лицо девушки уже стремился широкий клинок. Чтобы не погибнуть, Валькире пришлось отбиваться рукой. Ловким движением она изменила траекторию клинка Демона и контратаковала. Ее короткий меч с трудом пробил крепкую грудь и пронзил сердце, из которого потекла раскаленная магма. Только благодаря своему доспеху Валькира не сгорела заживо и отделалась легкими ожогами. Наконец поверженный Архидемон испустил дух и завалился на бок.
— Не ожидал, что мои кровные собратья смогут обрести такую силу! — широко улыбаясь, воскликнул Варшайз.
Все это время он наблюдал за их поединком, беззаботно отсиживаясь на камне.
— Чему ты радуешься?! — зло посмотрела на него Валькира. — Твой кровный брат мертв!
— Да, он мертвее всех мертвых, однако… взгляни на свое крыло, он вырвал из него кусок. А твоя рука? Нормально держать меч как минимум три дня ты уже не сможешь. И наконец его кровь, почти прожгла твою броню. Этот Архидемон удивительно силен и опасен!
— Этот Демон мертв, если ты не заметил! — зло повторила Валькира.
— Я же уже сказал, что заметил. Но одним Демоном все не заканчивается, их ведь много. Уверен, через пять-семь схваток мы найдем Демона, что сможет ранить тебя и при этом остаться в живых. Отыщем его, и наши жизни продлятся на еще одну добрую сотню лет, а там, глядишь, ученики займут наше место.
— С каких пор ворчун Варшайз стал таким оптимистом? Боюсь, к нашему возвращению, Мама убьет тех Ангелов. Как минимум одного из них. Мой подопечный просто безнадежен. Такой мягкий и нерешительный.
— Не будь к нему такой строгой, Ангел все же! Добро и любовь ко всему, что шевелится, у вас в крови.
— Еще раз сравнишь меня с Ангелом, и следующим Демоном, которого я убью, окажешься ты!
— Ты же знаешь, я всегда готов к сражению с тобой. Но последние двести шестьдесят четыре раза победу одержал я.
— Не зазнавайся! Мы всегда сражаемся до первой крови. Вот бились бы мы на смерть…
— И что? Ты бы меня убила? Не смеши меня, Ангелы на это не способны, — громко смеялся Варшайз.
Его радовала мысль, что они вскоре найдут для Войны достойного противника. Ведь в противном случае кто-то из них станет следующей жертвой ее безумного меча.
Весть о том, что Михаил сразился с Голодом и выжил, быстро разлетелась по всему Чистилищу. Молодой главнокомандующий стал олицетворением силы и доблести крылатого народа. Однако сам Михаил понимал, что только благодаря Лариэль он не пополнил ряды тех, кого пожрал Голод. Разница в их силе была подобна пропасти, поэтому, как только Михаил встал на ноги, он принялся закалять свое тело изнурительными тренировками и медитациями у источника света. Разум Ангела часто подшучивал над своим хозяином, создавая образы главного врага. Михаил не мог избавиться от навязчивой мысли, что рано или поздно они снова встретятся, и Голод закончит начатое. Раз за разом Архангел доводил себя до полного изнеможения в попытке угнаться за бессмертным монстром. Именно его упорство и бесстрашие породили в Лариэль настоящие чувства. Но что бы она ни ощущала по отношению к Михаилу, ее преданность Голоду была куда сильнее. Слишком в большом и неоплатном долгу она была перед своим хозяином. Как и было задумано, девушка связала себя с Михаилом узами брака. Теперь она была к нему как никогда близко. Каждую ночь Лариэль нашептывала ему навязчивее мысли, дабы он уничтожил семя Чумы.
Михаил тренировался метать копье левой рукой. Делать это, не ощущая веса другой конечности, было нелегко. И сила броска, и меткость были уже не те, что прежде. Но Михаил упорно продолжал поражать цель с разного расстояния и из разных положений. Когда копье в очередной раз угодило мимо манекена, Михаил ругнулся на человеческом языке. Его друг Каарин, которого он не видел с того самого дня, не раз использовал это слово всуе. В этот момент в тренировочный зал зашла Ольга, а следом за ней, робко держась за платье матери, Присцилла. Внешне девочка была очень похожа на Стальную Екатерину, только, в отличие от своей бабушки, всегда молчала и пряталась. Михаил поприветствовал старого друга беглым взглядом и вновь перевел взгляд на манекен. Промахиваться перед Ангелом, который возлагал на тебя большие надежды, ему не хотелось. Бросок, копье снесло манекену голову.
— Какими ветрами? — довольный попаданием спросил Михаил, словно не переживал, что промахнется. — Пришла вспомнить былое или научить дочку держать в руках меч?
— Не говори глупостей, — с укором произнесла Ольга. — Я не позволю Присцилле полететь тем же ветром, что и я. К тому времени, как она повзрослеет, с Голодом будет покончено. И чтобы этот день поскорее настал, я тебе кое-что принесла.
Ольга положила на стол тяжелый ящик, обшитый синим бархатом, щелкнула затворами и показала его содержимое Михаилу. Архангел был так взволнован, что отложил копье.
— Это действительно здорово, — тихо произнес Михаил, разглядывая, покрытую узорами и Ангельскими письменами металлическую руку. — Ты даже представить не можешь, как мне ее не хватало.
— Ты прав, не могу. У меня все конечности на месте. Ну же, примерь! — Ольга принялась закреплять стальную руку на теле Михаила ремнями из коры белого дуба. — Сидит, как родная.
Шрамы на теле Михаила и отсутствие руки напугали Присциллу, отчего она перестала высовывать свое миленькое личико из-за платья матери. Даже несколько раз аккуратно дернула Ольгу за крыло, чтобы поскорее отсюда уйти. С новой рукой Михаил быстро преобразился из инвалида в крепкого стража. Теперь он походил на мужскую версию Стальной Екатерины. Михаил долго рассматривал стальную конечность со всех сторон, но как бы он ее ни встряхивал, как бы ни вертелся, она висела на нем мертвым грузом.
— Хм, — промычал Михаил, не зная как задать вопрос и при этом не обидеть Ольгу. — Ты уверена, что у Екатерины была точно такая же?
— Да, ее делали те же мастера. Она чуть больше, сталь толще, ты ведь мужчина, в конце концов. А что, с ней что-то не так?
— Ну как бы сказать… Я не заметил внутри никакого механизма. Я не могу ею двигать.
— А, вот в чем дело! — сообразила Ольга. — Ты один из тех наивных, кто думал, что Стальная Екатерина двигала рукой с помощью механики. Моя мать ни за что бы не доверила свою жизнь шестеренкам. Она двигала рукой с помощью силы света.
— А вот отсюда поподробнее.
— Там внутри перчатки есть специальные крючки. Создай нити из света и зацепись за них. Меняя длину этих нитей, ты сможешь двигать рукой.
Михаилу понадобилось несколько минут, чтобы переварить все сказанное.
— Значит, я должен создать нити, которые заменят мне мышцы? Что ж, попробуем.
Михаил посмотрел на металлическую руку, представляя, как по ней протекает свет. Создавать предметы, которые скрыты от глаз, было нелегко, но уже через несколько минут он смог пошевелить пальцем.
— Отлично, через неделю-другую научишься, — подбодрила его Ольга.