Родители любили друг друга. Некоторые шероховатости в отношениях случились, пожалуй, по окончании хоккейной карьеры отца. Наверное, когда он уехал тренером в Новосибирск. Возможно, сам факт отъезда стал роковым для семьи. По ходу работы в Новосибирске папа познакомился с женщиной. Конечно, мама узнала. Хоккеист Рагулин слишком известен, информация разошлась с курьерской скоростью.
Инициатором разрыва стала она. Немного забегая вперед, скажу: по-моему, мама любит отца до сих пор. И, вероятно, сожалеет о том шаге. Папа, между прочим, не хотел разводиться. С годами, став старше, мудрее, глубже начал понимать хитросплетения отношений. Господи, насколько все непросто! Александр Павлович вообще не сторонник резких движений, скоропалительных поступков. Такого склада человек. Надеялся, все «устаканится». Оказалось, зря питал надежды.
Мама импульсивна, эмоциональна, – женщинам присущи эти качества. К тому же актриса все-таки. Позднее, судя по всему, жалела о том решении. Поезд, как говорят, ушел. Даже после официально оформленного развода родители продолжали общаться. В гости приезжали, например, ко мне. Во всяком случае, и близко не было, чтобы мама с папой друг друга не переносили. Некоторая симпатия осталась, врагами никогда бы не стали. Виделись, разговаривали практически до самой кончины отца…
А при жизни мы с отцом к маме наведывались, она с удовольствием нас принимала. Мама тоже приезжала ко мне, когда папа гостил. Абсолютно нормальная, раскованная атмосфера, казалось, как и в браке. Но снова сойтись, видимо, не представлялось возможным.
Судя по всему, каждый из них ощущал, что внутренне будто «выключатель щелкнул». Образно говоря, «свет в комнате погас». Так угасали их чувства, еще относительно недавно представлявшиеся весьма прочными. Увы, ничто не вечно под луною.
Когда начались скандалы, я первоначально защищал интересы мамы. Естественная реакция подростка. Не скрывал своих чувств, даже ругался с папой, пытаясь наставить его на путь истинный, как мне казалось. Ему крайне неприятно выслушивать подобные вещи от сына. Ну, переходный возраст, 15 лет. Подростки часто нетерпимы, категоричны.
В принципе, я догадывался, интуитивно чувствовал, что все идет к разводу. Слабая надежда еще теплилась, что родители, возможно, помирятся, найдут компромисс. Забудут прежние обиды, уйдет в прошлое недопонимание. Увы, повторюсь, не срослось. Наверное, как и любому ребенку, мне очень жаль, что родители развелись. К тому моменту они фактически и не жили вместе. О разводе мне сообщила мама, когда я в армии служил. Новость в какой-то степени ошеломила.
В неполные девятнадцать лет люди горячие, эмоциональные. В них больше чувства говорят, нежели разум. Словом, одно время ни с кем из родителей не общался. Чуть позже, правда, многое нормализовалось. Чужими мы все равно никогда не стали бы.
Отслужив положенный срок, вернулся в Москву. И после развода родителей стал жить самостоятельно. Хотя до призыва в армию проживал с близкими людьми под одной крышей, разумеется. Ничего, возмужал, первое время снимал жилье. Неплохо зарабатывал.
Прежде чем рассказать о своей взрослой поре, вспомню весьма кстати еще пару-тройку эпизодов. Все-таки история с разводом родителей – словно заноза в сердце. Как раз лет в пятнадцать-шестнадцать отправился с отцом на юг отдохнуть. Едва приехали в Сухуми, папа сослался на занятость, оставил меня одного.
Срочно улетел по делам в Новосибирск, он там местную команду тренировал. «Увидимся в Москве, когда вернусь из Сибири», – ободрил Александр Павлович. Подхватил я двустороннее воспаление легких. И врачи строго-настрого запретили мне на лед выходить, тренироваться с друзьями-хоккеистами. Потому что опасность рецидива высокая.
Мама в тот период встречала съемочную группу американской компании «Эн-би-си». Гости столицы намеревались снять фильм о Петре Великом. Мой английский, к слову, был очень хорош, в соответствующей школе учился. Продюсеры искали мальчишку на роль юного брата русского царя. Мама предложила: «Давай, попробуем. Все равно пока тренироваться не можешь из-за болезни».
Попробовали. Мой английский вполне подошел. Где-то на полгода мы уехали на съемки. Мне нравился сам процесс. Ведь крайне интересно, когда тебя, пятнадцатилетнего подростка, гримируют под 35-летнего, затем 40-летнего человека. Герой фильма, понятно, как бы рос, мужал по ходу сценария.
Рядом со мной, мальчишкой, снимались известные актеры, к примеру, Ванесса Рэдгрейв, ряд других, не менее колоритных персон. Действительно интересно. Поработал я, себя показал, окружающих посмотрел. Однако все это любопытно именно в разовом варианте – по моим, личным ощущениям. Кстати, предлагали сниматься и в других проектах. Но очень не понравилась так называемая внутренняя кухня. Откровенно говоря, не мое занятие.
Нынче, с высоты лет, лучше понимаю мотивы поступков того же отца. Наверное, в какой-то период времени ему стали сильно претить бесконечные отлучки мамы на съемки. Она, можно сказать, не вылезала из них – да, издержки профессии. Могла бы, однако, больше времени уделять семье, тому же папе. Вот он и понервничал, ушел.
Мама, уже говорил, тоже импульсивный, в чем-то нервный человек. Никого не осуждаю, просто пытаюсь размышлять, понять. Отца, между прочим, во время активной карьеры тоже практически не видел дома. Меня воспитывали по большому счету бабушка с дедушкой. Так что я, по сути, их сын.
Как уходил родной человек
По-моему, известный тезис – с любимыми не расставайтесь – получил лишнее тому подтверждение на примере моих родителей. Каждый из них по-своему глубоко сожалел о случившейся разлуке. И невольно, может, бессознательно даже, пытался найти схожие черты в других людях. Внешне, внутренне. Видимо, прежде всего, по складу души. Увы, ничего и никого не нашли, даже близко. Я об отце в первую очередь.
Может, забегаю вперед, но личная жизнь великого хоккеиста Александра Павловича Рагулина после развода с мамой не сложилась. Сейчас поймете почему. Был период, когда он встретил молодую женщину. Она приводила сынишку заниматься хоккеем в детско-юношескую школу ЦСКА, что на Ленинградском проспекте столицы.
Со стороны казалось, что знакомство с папой ей нужно исключительно по хоккейной части. Чтобы помочь ребенку адаптироваться среди ровесников в спортивной школе. Затем между ней и отцом возникли отношения личного свойства… Я пообщался с ней. Легко понял, что девушка просто использует моего Палыча в корыстных целях – хладнокровно, цинично. Советовал папе прекратить с девицей всякие отношения. Вплоть до того, что, дескать, я тогда перестану с тобой видеться, общаться и т. д. Не мог смотреть равнодушно.
Общение с еще одной женщиной, ставшей его женой… Вряд ли во втором браке папа обрел полноценное счастье. Будто предчувствовал я неладное. 2004 год, Москва, ноябрь. День милиции. Отца позвал на банкет министр внутренних дел Рашид Нургалиев, с которым Александр Павлович давно дружил.
По окончании мероприятия папа позвонил мне: «Сейчас приеду». Понятно, выпил там немного. Мы с ним дома еще по бокальчику вина пропустили. И я проводил его на «Сокол», где он проживал со своей второй супругой.
Условились с ним созвониться. Спустя сутки набираю – тишина. На следующий день то же самое. «Недоступен», и все тут. Безнадегой веяло. Оказалось, мобильник папы отключен. И все пять дней он общался дома в узком кругу друзей. Понятно, выпивали, не без этого. Когда я приехал в квартиру на «Соколе», он уже пребывал в очень плохом состоянии, невооруженным глазом заметно.
По-моему, известный тезис – с любимыми не расставайтесь – получил лишнее тому подтверждение на примере моих родителей.
Договорился с отцом: никуда, мол, не уезжай и не уходи из дома. Сгоняю на машине за дочкой, заберу ее из школы и – обратно, к тебе. В клинику поедем. Дозвонился знакомому доктору, подполковнику. Он давно, к слову, дружил с отцом, готов был принять папу, осмотреть его. Если требовалось, нужные процедуры провести.
Но когда вернулся в квартиру на «Соколе», папы уже там не было. Куда уехал, зачем, оставалось для меня загадкой. Чувство тревоги между тем росло. Где и с кем он, что делать-то, где искать родного человека?
Наконец 17 ноября папа сам позвонил: «Сейчас приеду». Жду. Усаживаю его в машину, везу в госпиталь. На первый взгляд, так казалось, во всяком случае, ситуации случались и похуже со здоровьем. Даже доктор при встрече обнадежил: «Палыч, да ты красавец, хорошо выглядишь». А в одиннадцать вечера папы не стало…
В компании с Бобровым, Цыганковым
Поговорим теперь немного о самом хоккее. Хотя, так или иначе, события в красивой, динамичной, любимой народом игре переплетаются с человеческими судьбами. Все взаимосвязано в нашем с вами мире страстей.
На коньки меня поставили в три года. Причем на фигурные. К пяти годам папа их у меня забрал, спилил зубчики у конечков. И я разучился кататься, пришлось заново навыки шлифовать.
В ЦСКА, тем не менее, привели лет в шесть. Затем Мишу Боброва, сына знаменитого Всеволода Михайловича, к хоккею приобщили. Он в защите играл. Чуть позже компанию составил Максим Петров, сын легендарного форварда Владимира Владимировича. Дети Цыганкова и Грошева пришли. Подобралась, в хорошем смысле, игроцкая «банда».
В нападающие, представьте, меня даже не тянуло, хотя почти все пацаны стремятся шайбы забивать. Наверное, отцовские гены сработали. Мне нравилось в обороне играть. Никто ничего не подсказывал, не настаивал, какое хоккейное амплуа выбрать. Все произошло спокойно, закономерно. Защитник, значит, защитник.
Первым моим тренером стал Александр Виноградов. Лет в семь-восемь группу ребят передали другому наставнику, Эдуарду Иванову. Под его началом мы прошли путь до молодежной команды ЦСКА. Кстати, со многими тогдашними партнерами я встречаюсь, общаюсь, дружу, хотя ребята обросли семьями, детьми. Все равно находим время повидаться. Вспомнить былые годы, детство, юность.