Робин с Маленьким Джоном придвинули стулья и уселись друг к другу лицом. Эти двое всегда принимали главные решения; бывший президент был мудрым человеком, блестящим во многих отношениях, и его советы много значили для Робина.
— Не уверен, что мне нравится дело с этим типом Капоне, — начал Маленький Джон.
— Мы с ним справимся достаточно легко.
— Эдмунд — да ты послушай сам, что говоришь!
— Я себя слышал.
— Ты актер, а не герой. Допускаю, было забавно играть эту игру с тобой, бродить по холмам, как это делали бы Робин Гуд и его молодцы. Это было роскошно, возможность осуществить мои мальчишеские мечты. Но, вероятно, настало время заканчивать этот маскарад. Мы вовсе не разбойники из зеленого леса, мы же цивилизованные люди. И напугать Капоне будет не так-то легко.
— А я и не хочу пугать его. Я хочу заставить его прекратить — или, если это будет невозможно, убить — и пусть воскреснет за миллион миль оттуда.
— Сомневаюсь, что мы сможем это сделать.
— Ты что, забыл все, что мы совершили?
Кустистые брови Линкольна сошлись на переносице.
— Мы напугали нескольких крестьян так, что они перестали быть рабами грейлстоуна. Мы прекратили несколько пьяных потасовок. Исследовали тысячи миль этой проклятой Реки. Вот и все. Мы вовсе не Армия мщения, и мы не кулак Бога. Этот Капоне — опасный преступник. Он окружил себя своей личной армией, если правда то, что поведал тебе Верн. Двадцать бойцов против двух сотен — это же самоубийство.
— То есть ты хочешь сказать, что мы должны оставить его там строить величайшую криминальную империю в истории человечества?
— Я вовсе не говорю. Я говорю, что мы не можем захватить город, действуя как разбойники. Тут нужен план, стратегия и масса терпения.
— А как насчет удачи?
— Ты невозможен!
— Маленький Джон…
— Называй меня Авраамом!
— Ладно, Маленький Авраам. Я всегда чувствовал, что должен осуществлять свое призвание. Жизнь всегда на меня наседала: сначала это были мои родители, потом — труппа, а потом — куча агентов. Я всегда знал, что предназначен для чего-то великого. А после нашего воскрешения это ощущение стало во мне еще сильней, чем всегда. То, что я взял на себя роль Робина Гуда, наша встреча с Верном и этот пароход, все это вместе, — привело к настоящему моменту. Это судьба. Жребий брошен, я слышу зов судьбы.
Линкольн встал:
— Пора покончить с твоими детскими мечтаниями, — сказал он. — Если мы собираемся захватить с Капоне Новый Чикаго, нам нужен человек, способный вести нас, а не персонаж из книжки.
— Ты уверен?
— Вполне.
Авраам Линкольн повернулся и вышел из комнаты.
Робин Гуд, урожденный Эдмонд Брайар, долго сидел в одиночестве, погруженный в задумчивость.
Прогнозы Вилла Скарлета были многообещающими: он промыл и перевязал рану Жюля Верна, затем аккуратно зашил ее — и теперь чувствовал уверенность, что его пациент со временем совершенно выздоровеет.
— Сложность в том, что он потерял много крови и получил скверную инфекцию, — доложил он. — К счастью, никакие жизненно важные органы не повреждены.
Для Робина это была замечательная новость.
— Можешь ли ты еще что-нибудь сделать для него? — спросил он.
— Пусть спит. Это для него сейчас лучшее лекарство.
— Хорошо, — обрадовался Робин, кивая. — Побудь с ним. Дай мне знать, если что-то понадобится.
Через два дня Жюль Верн послал весточку, что он снова хочет видеть Робина. Верн выглядел значительно лучше, подумал Робин сразу, как только вошел в каюту. Цвет лица вернулся к нему, а голос стал сильнее в более властным.
— Я решил одобрить ваш план, — сообщил он без всякой преамбулы. — Мы вернемся и попробуем отвоевать Новый Чикаго. Подробности я оставляю на ваше усмотрение — я человек науки, не насилия, как показали недавние события. Все, что вам понадобится, я устрою. Итак, каковы ваши планы?
— Пока у меня их еще нет, — сказал Робин. — Мы с Маленьким Джоном должны изучить город, подсчитать наши ресурсы и оценить силы врага, прежде чем начнем что-нибудь.
— Весьма мудро, — медленно кивнул Верн. — Я проинструктировал Клода де Вэ, чтобы он оказал вам любую помощь, в которой вы будете нуждаться. Все наши разнообразные таланты в вашем распоряжении, сэр.
— Спасибо, — поблагодарил Робин. — Выше доверие ко мне не напрасно. Вы не будете разочарованы.
Робин не придерживался никаких ложных иллюзий относительно себя самого или предстоящей задачи: он знал, что она будет трудной, что борьба будет кровавой и сильной, что в результате некоторые из его людей, — а быть может и он сам, — погибнут. Но он также знал, что у Капоне необходимо отобрать власть и что он единственный человек, способный выполнить это успешно.
На следующий день Клод де Вэ устроили для Робина и его людей экскурсию по пароходу. Они увидели паровые машины, приводившие в движение пароходные колеса, и громадные бункеры, где хранились дрова для топок; осмотрели лоцманскую рубку и роскошные салон; каюты и трюмы.
Робин решил, что пароход имеет невероятно громадные возможности, но они не смогут его использовать для нападения. Он был слишком большой и заметней — если Капоне увидит, как он приближается, у него будет масса времени подготовиться, чтобы встреть его. Кроме того, превосходящие силы Капоне легко одержат верх над Верном и его людьми. Нет, решил Робин, прикинув неравенство между ними, им придется полагаться на собственные мозги, чтобы одержать верх.
Пароход стучал лопастями, плывя вверх по Реке, три недели, одолев сотни миль, пройдя мимо тысяч разных цивилизаций. Ацтеки, минойцы, современные японцы, индийцы семнадцатого столетия… тут было все разнообразие народов.
В течение всего этого времени Робин беспощадно тренировал своих молодцев и людей Верна в искусстве стрельбы из лука. Они изготавливали соломенные мишени в форме людей и стреляли в них снова и снова позади рубки лоцмана. Задняя стенка рубки покрылась дырами и стружками от бесчисленных наконечников стрел.
Вечерами Робин и его молодцы изготавливали новые луки и стрелы, им помогала команда Верна. В результате через некоторое время у каждого мужчины и женщины на борту насчитывалось по два лука и по две дюжины стрел. Робин ощущал уверенность — и Маленький Джон склонялся к тому, чтобы с ним согласиться, — что для взятия Нового Чикаго им понадобится каждый человек, находящийся на борту.
Когда они оказались в неделе пешего пути до Нового Чикаго, «Belle Dame» замедлила ход и снова подошла к берегу. На этот раз с нее сошел только один Робин. Пароход должен был вернуться через три недели, чтобы подобрать его; тем временем, он подождет далеко отсюда вниз по Реке, где Маленький Джон, Вилл Скарлет и остальные будут продолжать тренировать команду Верна в стрельбе из лука.
У Робина была простая миссия: он сделает разведку, осмотрит Новый Чикаго, оценит силы Капоне и вернется.
Путь до Нового Чикаго оказался абсолютно лишенным событий, а потому разочаровывал. Местное население вдоль Реки оказалось редким: большинство, как узнал Робин, мигрировало в Новый Чикаго еще в первое время его существования. С тех пор, как власть захватил Аль Капоне, оставшееся население мигрировало вниз по Реке… к этому привели слухи о лагерях для рабов… — все казалось одинаково безумным и одинаково невозможным.
Оставался один день пути до Чикаго — и тут он нарвался на патруль головорезов Капоне: шестеро мужчин, вооруженных мечами и щитами. Они тотчас окружили Робина, обнажили мечи.
— Бросай оружие, — приказал их начальник с жестокой усмешкой, — тогда мы, может быть, оставим тебе жизнь.
Робин стоял, опершись спиной о дерево, лук натянут, стрела на тетиве, полная готовность выстрелить.
— У тебя никаких шансов, — отрезал Робин. — Еще шаг — и ты мертв. — Его стрела прицелилась начальнику в грудь. — Стрела пройдет сквозь этот щит, который ты держишь, как нож в масло.
Начальник с некоторым беспокойством отступил.
— А ну, — начал он, — ты же не можешь…
— Я слышал, там, впереди, есть город, где люди с искусными умениями могут найти для себя хорошую жизнь — продолжал Робин. — Так это правда — или нет?
— А что ты умеешь?
— Делаю оружие.
— Какое именно?
— Всякое — от луков до пушек.
— Говоришь — пушки?
— Так и есть.
Ухмыляясь, мужчина отступил и вложил меч в ножны.
— Что ж ты сразу не сказал, друг? У нас тут есть проблемы с туземцами, а потому никакая предосторожность не излишняя. Добро пожаловать в Новый Чикаго, все в порядке — у босса всегда найдется местечко еще для одного человека, владеющего полезным ремеслом.
Робин опустил лук:
— Я думаю, — сказал он.
Первым впечатлением Робина было то, что Новый Чикаго — жемчужина, спрятанная в навозной куче. Оригинальный город, окруженный частоколом, был в точности таким, как описывал его Верн.
Улицы были широкие, дома построены на обсаженных деревьями проспектах, отходивших радиусами от большой центральной площади. Громадное здание совета — теперь дворец Капоне — стоял в точности в центре города.
Но рядом с частоколом, однако, тянулись трущобы. Мужчины и женщины с голодными изможденными лицами смотрели, как Робин и люди Капоне шли мимо них. Между Новым Чикаго и Рекой понастроили тысячи сооружений из бревен, глины с Реки и бамбука, без всякого учета порядка или санитарных норм. Вонь человеческих отходов вызывала тошноту.
Робин прикрыл рот и нос куском тряпки. Есть ли такая степень деградации, до какой не может опуститься человек? — дивился он.
— Не беспокойся, — шепнул ему человек, шедший справа от него, как бы давая ответ на невысказанные мысли. — Как правило, вонь из Писстауна до самого города не доходит.
— Хорошо, — сказал Робин.
В воротах частокола стража отобрала у Робина его лук и колчан, Робин не протестовал: он знал, что это та маленькая цена, которую он платит за информацию, которую получит.
К его удивлению, его сейчас же повели в маленький беленый дом, стоящий перед центральной площадью. Два стражника сопровождали его в помещение. На двери висела медная табличка с выгравированным именем: «А. Эйхман».