– Я думал, что заслужил своей жизнью райское блаженство для матери! – жаловался он.
Когда Господь узнал причину страданий святого Петра, увидел, в чем его горе, облако грусти и печали омрачило светлый лик Господа. Мать святого Петра не так провела свою жизнь, чтобы быть достойной райского блаженства. Всю свою жизнь она думала только о том, как бы накопить побольше денег, никогда не подала нищему ни гроша, ни сухой корки хлеба. Она была очень зла и скупа. Но Господь понимал, что апостол Петр не мог не хотеть, чтобы мать его попала в рай и наслаждалась вечным блаженством.
– Петр, – сказал Господь, – ты уверен, что матери твоей будет хорошо в раю?
– Зачем ты спрашиваешь меня об этом? – с досадой возразил апостол. – Кто может плохо чувствовать себя среди райских блаженств?
– Тот, кто не умеет радоваться радостью другого, быть счастливым счастьем ближнего, – заметил Господь.
– Тогда почему же Ты, любящий всех людей, ко всем милосердный, не хочешь порадоваться радостью моей, когда я увижу мою мать в раю? – спросил апостол.
Глубоко опечалился Господь словами святого Петра; Он увидел, что апостол потерял от горя рассудок и не помнит, что говорит. Господь ждал, что апостол поймет свое заблуждение и будет молить о прощении, но Петр остался нем и хотел лишь одного: чтобы его мать была в раю.
Тогда призвал Господь ангела и повелел ему спуститься в ад, разыскать там мать святого Петра и вознести ее в рай.
– Позволь мне увидеть, как ангел понесет мою мать из ада, – попросил апостол Господа.
Господь взял святого Петра за руку и повел его к высокому утесу, который отвесно обрывался с одной стороны. Когда они поднялись на вершину утеса, Господь указал апостолу, что стоит лишь немного нагнуться над пропастью, чтобы увидеть ад.
Апостол Петр заглянул в бездну, но первое время не мог ничего разобрать. Ему казалось, что он смотрит в бездонный колодец. Черная пропасть зияла под утесом, и первый, кого различил апостол в темной дали, был ангел, посланный Господом. Лучезарный гонец успел уже далеко спуститься во мрак, широко раскрыв крылья, чтобы замедлить быстроту падения, и безбоязненно погружался в мрачное подземелье.
Мало-помалу глаза апостола Петра привыкли к бесконечному пространству, открывшемуся его взору. Он увидел, что рай расположен на вершине кольцеобразной горы, посреди которой был кратер. В него-то и смотрел теперь апостол Петр и на бесконечной глубине различал ад, в котором томились грешники. Петр был поражен, как долго летел вниз ангел; он становился все меньше и меньше по мере того, как спускался все ниже; казалось, нет конца пространству, разделяющему рай и ад.
Апостол со страхом спросил Господа:
– Сможет ли ангел поднять мою мать на такую высоту?
Господь с грустью взглянул на апостола и сказал:
– Нет такой тяжести, которую не смог бы поднять Мой ангел.
Ангел спустился на такую глубину, куда не мог проникнуть даже отблеск солнечных лучей. Темные тени царили там. Но ангел принес с собой сияние рая и на мгновение осветил мрачную пустыню.
Апостол Петр различил каменистые, остроконечные утесы, между которыми блестели зловещим отблеском черные воды. Нигде не было ни дерева, ни куста, ни травинки, все было сурово и мертво кругом.
На всех утесах теснились грешники. Все они томились надеждой выбраться из мрачного ада, в отчаянии карабкались на отвесные скалы, но, достигнув вершины, видели, что навеки погребены в страшном колодце. В отчаянии они не знали, что делать, и оставались на вершинах, измученные, уничтоженные. Некоторые сидели или лежали с простертыми вверх руками, устремив безнадежный взор к бесконечно далекому небу; другие закрывали лицо руками, чтобы не видеть жестокой, безнадежной действительности. Все они были неподвижны, как статуи; некоторые лежали в черной, как смола, воде и даже не старались выбраться из нее.
Ужаснее всего было то, что их было бесконечное множество. Все огромное дно пропасти было усеяно телами, плотно прижатыми друг к другу.
Новое беспокойство овладело апостолом Петром.
– Я боюсь, – сказал он Господу, – что ангел не найдет моей матери в этой огромной толпе.
Господь ничего не ответил ему, только взглянул грустным взором. Он знал, что ангел исполнит все, что повелел ему Господь.
Апостолу казалось, что ангел не может найти его мать в толпе; он видел, как ангел, широко распустив крылья, витал над мрачной пустыней, как будто ища кого-то.
Вдруг один из грешников заметил светлого гостя. Несчастный тотчас вскочил, простер к нему руки и стал молить:
– Возьми меня с собой! Возьми меня с собой!
В то же мгновение ожила вся многомиллионная толпа грешников. Все они вскочили на ноги и, протягивая к ангелу руки, стали громко звать его и просить, чтобы светлый гость взял их с собой в блаженный рай.
Отчаянные вопли несчастных долетели до слуха Господа и святого Петра, и оба они содрогнулись от жалости и сострадания.
Ангел витал над толпой, не спускаясь так, чтобы простертые руки грешников могли ухватиться за край его одежды. Но толпа несчастных осужденных на вечные муки колыхалась, устремляясь за ним, двигаясь, как колеблемая ветром в поле трава.
Наконец светлый гонец увидел в толпе ту, которую искал. Он сложил на спине крылья и, как стрела, устремился вниз.
Святой Петр облегченно вздохнул, когда увидел, как ангел ловким движением без малейшего труда схватил женщину и поднял ее на воздух.
– Будь благословенен вовеки, святой райский посланник! – восторженно воскликнул апостол. – Ты возвращаешь мне мать!
Господь ласково положил руку на плечо святого Петра, как бы предупреждая его, что не следует предаваться радости слишком рано, чтобы потом не испытать еще большего огорчения.
Но апостол Петр не хотел и думать, что что-нибудь может теперь помешать спасению его матери. Еще большую радость ощутил святой апостол, когда заметил, что, как ни был ангел осторожен, все же несколько грешников успели ухватиться за ту, которую он нес в рай; они висели, крепко вцепившись в ее платье, и вместе с ней должны были попасть в рай.
Их было около дюжины, и апостол Петр с радостью думал о том, какое счастье и честь выпали на долю его старой матери: благодаря ей спасется от вечных мук столько людей!
Ангел не мешал этим несчастным, не препятствовал их спасению. Казалось, он совсем не чувствовал своей тяжелой ноши и без малейшего усилия взлетал все выше и выше, как будто поднимал не людей, а маленьких, легких птичек.
Но вдруг увидел апостол Петр, что мать его старается освободиться от тех, кто висел на ней. Она разжимала их руки и старалась столкнуть вниз, и один за другим несчастные снова падали в бездну.
Апостол Петр слышал, как грешники со слезами умоляли старуху позволить им спастись, но она и слышать не хотела о том, чтобы кто-нибудь, кроме нее, попал в рай. Она была беспощадна, оставалась глуха ко всем мольбам и одного за другим сбрасывала несчастных грешников. Отчаянные, раздирающие душу вопли оглашали все пространство от ада до райских высот, проклятья и рыдания вырывались из уст тех, кто был близок к спасению и теперь еще горше и больнее ощущал свою гибель.
Тогда апостол Петр закричал матери, чтобы она была милосерднее и не мешала спастись нескольким несчастным, но старуха не обратила внимания на его слова и продолжала свое жестокое дело.
Апостол заметил, что ангел все медленнее и медленнее поднимается к райским вершинам. Казалось, чем легче становилась ноша, тем тяжелее было ее поднимать райскому гонцу. Великий страх охватил святого Петра; ноги отказывались ему служить, он в ужасе упал на колени.
Только одна-единственная грешница еще держалась за мать апостола Петра. Это была молодая женщина; она крепко обхватила шею старухи и, прильнув к ее уху, умоляла дать ей возможность спастись, попасть в светлый рай. Ангел уже почти долетел до утеса, и апостол простер уже руки, чтобы принять свою мать. Всего несколько взмахов крыльев – и старуха в раю!
Но вдруг ангел перестал взмахивать крыльями и лицо его потемнело, как ночь: как раз в это мгновение старухе удалось наконец разжать крепко стиснутые пальцы молодой женщины, освободиться от ее объятий, и несчастная грешница упала в бездну… В тот же миг нырнул ниже ангел, беспомощно взмахивая крыльями, он будто сразу потерял силы и не мог дальше нести свою ношу.
Глубоко печальный, грустно взглянул ангел на старуху, руки его разомкнулись, не имея больше сил держать ее, теперь непосильную тяжелую ношу, и старуха полетела вниз…
Двумя взмахами крыльев ангел достиг райской вершины и предстал пред Господом.
Долго лежал апостол Петр на том же месте, не будучи в силах подняться, и безутешно рыдал. Господь стоял возле него, опечаленный, молчаливый.
– Петр, – сказал наконец Господь, – никогда не думал Я, что ты будешь так горько плакать в раю.
Апостол поднял голову и с тоской ответил:
– Я не думал, что и в раю буду видеть людские страдания и скорбеть о них.
– Я хотел бы уготовить вам рай, – продолжал Господь, – где было бы одно ликование и вечная радость. Но ты ведь хорошо знаешь, для чего Я сошел в грешный мир, для чего жил и страдал. Я дал Моим людям великий завет любви и правды, но они не уразумели его. Пока не наступит на земле братская, всеобъемлющая любовь, пока не научатся все люди этой единой любви, – не перестанут избранные Мною, преданные Мне, ни на земле, ни в раю, скорбеть о злобе людской.
Светильник
Много-много лет тому назад, когда город Флоренция вдруг объявил себя самостоятельной республикой, жил там человек по имени Раниеро. Он был сыном оружейного мастера и унаследовал ремесло отца, но не особенно любил заниматься этим делом.
Раниеро обладал чрезвычайной силой. Он так же легко носил на себе тяжелые железные латы, как другой носил легкое шелковое платье. Он был еще очень молод, но успел уже не раз доказать и проявить свою силу. Однажды он складывал с соседями зерно на чердаке дома; зерна накопилось так много, что балки не выдержали и одна из них надломилась. Потолок покривился и готов был обрушиться. Все в ужасе разбежались. Один Раниеро не растерялся: он поднял руку и поддержал потолок, пока люди не принесли подпорки, которыми укрепили потолок.