— Не дерись так отчаянно, Бомейн! — крикнул он. — Мы ведь не враги, можем остановить поединок.
— Правда твоя, — сказал Бомейн, отбросив меч. — Но мне на пользу было испытать на себе твоё мастерство. Но хочу сказать, я бился не в полную силу.
— Ну что ж, — ответил сэр Ланселот, — клянусь, мне пришлось немало постараться, чтобы не опозориться пред тобой. Знай, что ни один рыцарь на земле тебе не страшен.
— Могу ли я надеяться, — скромно спросил Бомейн, — стать настоящим рыцарем?
— О да, — ответил сэр Ланселот, — я готов за тебя поручиться.
— Тогда я прошу, примите у меня рыцарские обеты!
— Прежде ты должен назвать мне своё имя и какого ты рода.
— Сэр, обещайте держать в тайне то, что я открою, — сказал Бомейн.
Сэр Ланселот дал слово хранить молчание, и Бомейн, отойдя подальше, чтобы не услышала девушка, открыл своё имя.
— Теперь я рад исполнить твою просьбу, — произнёс благородный рыцарь. — Я всегда знал, что не за едой и вином пришёл ты в замок.
И, попросив Бомейна стать на колено, Ланселот дотронулся мечом до его плеча и произвёл в рыцари.
Затем воины сердечно попрощались, и Ланселот вернулся к лежащему на земле сенешалю. Благородный рыцарь позаботился, чтобы сэра Кэя на щите доставили домой, где его едва вылечили от ран. Весь двор смеялся над тем, что сенешаля побил его же кухонный мужик.
Тем временем Бомейн поспешил догнать девицу, мчавшуюся вперёд. Девушка гневно обернулась к нему и, хмуря брови, крикнула:
— Не тебе, холоп, биться за меня. Уж не думаешь ли ты, что я позволю это, раз ты сбросил рыцаря с коня? Сэр Кэй назвал тебя. Ты, Прекрасные Руки, всего лишь избалованный слуга, твоё дело — поворачивать вертела да помои выносить!
— Вы можете бранить меня, — отвечал Бомейн. — Но что бы вы ни сказали, я вас не покину. Я намерен сдержать слово либо погибнуть.
— Тьфу на тебя, рыцарь Кухни! — скривилась девица. — Видно, слишком хорошо кормили тебя на королевской кухне, вот ты и возгордился. Но если поедешь со мной, скоро встретишь того, кому и в лицо не посмеешь взглянуть.
Бомейн смолчал, но продолжал ехать рядом с девушкой. Когда путники въехали в тёмный лес, из кустов вдруг выбежал испуганный человек.
— Сэр рыцарь, — взмолился он, — помогите мне, прошу! Вон в той лощине шестеро разбойников схватили моего господина.
— Веди меня в лощину, — сказал Бомейн.
И слуга побежал вперёд, показывая дорогу.
Бомейн выехал на лужайку, и тут же на него бросились три разбойника. Но юноша пришпорил коня и понёсся на врагов во весь опор. Одного зашиб до смерти, затем сбил с ног второго, а третьего убил мощным ударом копья. Остальные грабители разбежались, но Бомейн нагнал их и расправился со всеми. Спасённый рыцарь горячо поблагодарил юношу и просил его и даму посетить его замок.
— Там я смогу, — сказал он, — достойно отплатить вам за спасение от верной гибели.
— Нет, платы я не приму, — ответил Бомейн. — Сегодня меня посвятили в рыцари, и нельзя мне принимать никакой награды. К тому же должен я следовать за этой дамой.
Но так как день клонился к вечеру, и никакого ночлега поблизости не было, девушка приняла предложение спасённого от разбойников владельца замка. При этом она строго запретила Бомейну сидеть с ней за одним столом:
— Он просто кухонный мужик при дворе короля Артура. Ему пристало ужинать с челядью, а не с высокородной дамой.
— Я не понимаю вас, — сказал хозяин замка, — ведь этот господин выказал сегодня великую храбрость.
— Он убил нескольких жалких бродяг, которые были еще трусливее его. Нет в том заслуги.
Рыцарю стыдно было слушать такие речи о его избавителе, и он пригласил Бомейна за свой стол. За ужином они весело беседовали, а дама ела в одиночестве.
Наутро Бомейн и девица, поблагодарив хозяина замка, пустились в путь. Миновав густой лес, они выехали к широкой реке. Противоположный берег охраняли два всадника. Но будь их даже шестеро, Бомейн бы не отступился. Рыцарь Кухни двинулся через брод, и один из рыцарей ринулся ему навстречу.
Бомейн ринулся через брод навстречу рыцарю
Воины столкнулись посредине реки с такой силой, что их копья разлетелись в щепки. Тогда рыцари стали сражаться на мечах и бились долго и яростно, пока Бомейн не ударил противника по шлему так, что тот лишился чувств, упал в воду и захлебнулся. Бомейн же пришпорил коня и понёсся к берегу, где на него бросился, наставив пику, второй рыцарь. Но рыцарь Кухни отбил удар, а затем рубанул мечом так, что расколол надвое и шлем, и голову врага.
— Какое несчастье! — воскликнула девушка. — Кухонный слуга убил двух благороднейших рыцарей! Ты, наверно, думаешь, что совершил великий подвиг, но я-то всё видела. У первого воина лошадь споткнулась на камнях и сбросила его, а второго ты ударил сзади.
— Леди, — спокойно ответил Бомейн, — вы можете говорить что угодно, но я знаю, что бился честно. Мне безразличны ваши речи, но я обязан освободить вашу сестру.
— Ты, мужик, ещё и хвастлив, — презрительно произнесла девушка. — До сих пор тебе помогало везение, никакой доблести или мастерства ты не выказывал. Скоро встретятся тебе рыцари, которые сломят твою гордыню!
— Нет мне дела до разных рыцарей, лишь бы вы наконец удостоили меня доброго слова. Куда бы вы ни пошли, я поеду следом.
Путешественники отправились дальше, и до самого вечера девица поносила Бомейна на чём свет стоит, не умолкая. Наконец выехали они на тропинку, идущую по узкой и тёмной лощине. В конце дороги рос куст чёрного боярышника. На ветвях висели черноё знамя и такого же цвета щит. В землю было воткнуто длинное чёрное копье, рядом стоял вороной конь, а поодаль лежал чёрный камень. На камне сидел рыцарь в чёрных доспехах.
— Спасайся, кухонный рыцарь, беги, ибо это — рыцарь Черного поля, он непременно убьёт тебя, — закричала девица Бомейну.
— Вы всё трусом меня величаете, — проворчал Бомейн, — но я его не боюсь и бежать не намерен.
Чёрный рыцарь встал и спросил у девицы, при дворе ли короля Артура нашла она себе защитника.
— Нет, — сердито ответила она, — никакой он не рыцарь. Это слуга, он из милости кормился на кухне у Артура. Против моей воли увязался следом. Надеюсь, что вы избавите меня от несносного холопа, ибо сегодня он по злосчастью погубил двух храбрых рыцарей.
— Ему придётся оставить мне коня и доспехи, — сказал рыцарь, — но позорить себя битвой с кухонным мужиком я не стану.
— Хорошо ты распорядился моим конем и доспехами, — заговорил Бомейн, — но знай, ты ничего от меня не получишь, а я проеду здесь с этой дамой, и ты меня не остановишь.
— Ты попусту болтаешь! — крикнул Чёрный рыцарь. — Кухонному мужику вообще не подобает путешествовать со знатной дамой.
— Лжёшь ты! Я благородного происхождения и выше тебя родом. Сейчас на своей шкуре ты убедишься в этом!
Тут Чёрный рыцарь рассвирепел и бросился на противника. Рубились они долго и жестоко, но в конце концов Бомейн нанёс врагу такой удар, что тот повалился без чувств наземь и испустил дух.
Видя, что доспехи у поверженного соперника лучше, чем его собственные, Бомейн надел их. Взял он и вороного коня и поспешил догнать девушку. А та, как и раньше, обругала его и назвала трусом, но Бомейн не отвечал на оскорбления.
Так и ехали путешественники дальше, пока не встретили рыцаря, одетого в зелёные доспехи.
— Леди, не брат ли мой Чёрный рыцарь сопровождает вас? — обратился незнакомец к даме.
— Нет, сэр, — ответила девушка, — это всего лишь кухонный мужик, который подло расправился с вашим благородным братом.
— Ах ты, негодяй! — закричал Зелёный рыцарь. — Я отомщу за смерть храбрейшего из рыцарей и убью тебя.
— Я не боюсь тебя, — ответил Бомейн. — И докажу, что убил Чёрного рыцаря в честном бою!
Ничего не сказал на это Зелёный рыцарь, а кинулся в атаку. Два отважных воина сшиблись с громовым грохотом. Сперва бились они верхом, на копьях, затем в пешем бою, на мечах. Бомейнов щит раскололся пополам, но он изловчился и нанёс Зелёному рыцарю такой страшный удар, что тот упал на колени. Бомейн толкнул соперника, и тот растянулся ничком на земле. Рыцарь кухни мигом перерезал завязки его шлема и занёс меч, чтобы отсечь врагу голову.
— Пощади меня, — взмолился Зелёный рыцарь, — клянусь, я и ещё тридцать моих рыцарей будем до конца жизни подчиняться тебе и выполнять твои приказы!
— Посулами не вымолишь ты пощады. Разве что дама попросит за тебя, — ответил Бомейн.
Сначала дева презрительно отказалась просить о милости «кухонного мужика». Но, осознав, что Бомейн не шутит, скривилась и выдавила из себя:
— Не убивай соперника, а то пожалеешь!
Бомейн тотчас помог недругу встать с земли. Зелёный рыцарь передал ему свой меч и поклялся, что немедля отправится вместе с тридцатью рыцарями к королю Артуру и объявит себя пленником рыцаря Кухни.
Бомейн же с девушкой вновь тронулись в путь и к полудню подъехали к широкому лугу, расцвеченному множеством шатров, из которых самым большим был синий. Рядом с ним мирно стоял боевой конь в синей сбруе.
Бомейн с Лионеттой подъехали к лагерю Синего рыцаря
— Поворачивай назад и беги, пока не поздно, — увещевала девица Бомейна, отчасти жалея его, отчасти же гневаясь. — Это Синий рыцарь, он невероятно силён, да ещё пятьсот рыцарей служат ему.
— И всё же я померяюсь с ним силой, — решил её спутник. — Раз он благороден, то вряд ли все пятьсот набросятся на меня разом, а если будут выезжать один на один, то я их не боюсь.
— Хвастун! — воскликнула девушка. — Но даже если ты одолеешь Синего рыцаря, во много раз сильнее его Красный рыцарь, что осаждает замок моей сестры.
— Я сделаю всё, что могу, — был ответ, — и никто, будь он мужик или рыцарь, не сможет сделать больше.
Дева удивлённо посмотрела на юного рыцаря и сказала:
— Хотела бы я знать, какого ты рода. Должна в тебе течь благородная кровь, ведь ты кротко отвечаешь на мою брань, а учтивость дана лишь высокородным.