Таким образом, было признано, что русское скоморошество — общеевропейское явление.
Путешественник-итальянец, наблюдая масленичное гулянье в Москве XVI века, сравнивает его с итальянским карнавалом: «Масленица напоминает мне итальянский карнавал, который в то же время и таким же образом отправляется… Карнавал тем только отличается от Масленицы, что в Италии день и ночь в это время ходит дозором конная и пешая городская стража; а в Москве самые стражи упиваются вином и вместе с народом своевольничают».
Веселовскому тогда же ответил другой крупнейший русский литературовед, историк театра, пушкинист (ему принадлежит заслуга расшифровки зашифрованных поэтом фрагментов 10-й главы «Евгения Онегина») Петр Осипович Морозов. В работе «Очерки по истории русской драмы XVII–XVIII столетий» он рассматривает скоморохов как прямых предшественников актеров русского театра.
«Прежде всего мы позволим себе не согласиться с мнением почтенного исследователя, будто скоморохи на Руси — захожие люди, — заявляет он, приступая к разбору воззрений Веселовского, — это мнение кажется нам заявленным в слишком категорической форме. Бесспорно, что к нам издавна заходили бродячие немецкие шпильманы … заходили, по всей вероятности, и византийские скоморохи, но это вовсе не исключает возможности существования своих домашних потешников».
Это был очень важный вывод. Уяснив, что русское скоморошество образовалось из разных элементов, как отечественного, так и иностранного происхождения, исследователь мог теперь анализировать уже известные науке явления, которые стали в той или иной степени составной частью русского скоморошества, и сопоставлять их. Такое изучение помогает выявить типологическое сходство, определить отдельные хронологические даты в истории их взаимодействия.
Вернемся к главной теме — топониму «Ваганьково». «Ваган», как и «шпильман», — термин, не вызывающий сомнения в его иностранном происхождении, заставляющий вспомнить хорошо известных в истории культуры средневековой Европы «вагантов».
Слово «вагант» — латинское и в переводе на русский язык значит «бродячий», или, если употребить более благородный его синоним, «странствующий». В средневековой Западной Европе так называли студентов, школяров, низших клириков, которые бродили по разным странам. Студенты и школяры переходили из одного университета в другой, потому что каждый из университетов особенно славился преподавателями какой-нибудь науки, а клирики бродили в поисках службы. Это был народ в основном молодой, грамотный, развитой, вкусивший «плодов просвещения», знавший международный в то время язык — латынь и весьма заносчивый, так как чувствовал свое превосходство над окружающими.
Ваганты путешествовали и в одиночку, и группами, последнее было безопаснее и веселее.
Ваганты составляли своеобразное многонациональное товарищество со своей системой нравственных и поведенческих правил и ценностей. Они создали свою корпоративную культуру, самой примечательной частью которой была литература. Основным жанром литературы вагантов была поэзия на латинском языке. Темы их поэзии разнообразны. В ней представлено как религиозное направление — духовные песни, так и светское — студенческая жизнь, наука, любовь, социальное устройство общества, возмущение ее несправедливостью, сатира на духовных и светских властителей.
Многие свои лирические и сатирические стихи они пели, и их песни пользовались большой популярностью и любовью у слушателей. Современная русская авторская песня, созданная студенческой и вообще интеллигентской молодежью, ведет свое родословие от творчества вагантов, о чем свидетельствует и название современного журнала — «Вагант», материалы которого посвящены проблемам авторской песни.
В исторических источниках появление вагантов отмечено в XI–XII веках. Со временем, в XIII–XIV веках, к «ватагам» вагантов-студентов стали присоединяться профессиональные артисты: драматические актеры, музыканты, танцоры, певцы, гимнасты, жонглеры. Это обогатило творчество вагантов еще одним жанром — драматическим. Впрочем, и сами студенты не были чужды драматического искусства, в средневековых университетах сложился даже особый драматический жанр — «школьный театр», в котором играли назидательные пьесы на библейские и исторические сюжеты. В России подобный театр появился в XVII — начале XVIII века.
Сочинения средневековых вагантов до сих пор популярны, они сохранили свою поэтическую прелесть, их переводят, переиздают. Как правило, произведения вагантов анонимны, известны имена лишь нескольких авторов, и среди них поэт с мировой славой — Франсуа Вийон.
Образ ваганта — непременный персонаж исторических романов из времен европейского Средневековья, в которых обязательно присутствуют или бродячий школяр, или студент, или безвестный монах, или священник.
Вагант-школяр (студент) свободолюбив, беден, но весел и жизнерадостен, любовь к радостям жизни в нем так же сильна, как и любовь к науке. Он остроумный собеседник за пиршественным столом, любитель выпить и поесть. Он опытный соблазнитель, умеющий ласковыми словами уговорить и неопытную девушку, и добродетельную чужую жену, однако он способен и влюбиться без памяти. Он не унывает при неудачах, он верный товарищ и кладезь самых разных и удивительных сведений во всех областях наук и практической жизни, что помогает ему неизменно выходить невредимым из самых невероятных передряг и приключений.
Так же привлекательны бродячие монахи и священнослужители.
В стихотворении «Орден вагантов» говорится о том, что в их союз входят ваганты «любых племен», и упоминаются некоторые из них: немцы, греки, турки, венгерцы, славяне.
Ваганты разных национальностей привносили в вагантскую литературу свои национальные темы. С Руси пришел «Стих о татарском нашествии»:
Тартара с татарами,
Разимая ударами,
Стонем мы от оного Воинства Плутонова!
Царства опрокинуты, вытоптаны грады,
Под кривыми саблями падают отряды,
Старому и малому не найти пощады,
В Божиих обителях гибнут Божьи чада.
Через Русию, Венгрию, Панонию,
Сквозь Туркию, Аварию, Полонию,
Сквозь Грузию, сквозь Мидию, Персиду
Легла дорога горя и обиды.
Поэзия вагантов на латинском языке, конечно, имела распространение лишь внутри студенческой корпорации. В XIV–XV веках ваганты обращаются к сочинению песен на своих национальных языках, и, таким образом, поэтические достижения, темы вагантской латинской поэзии, их просветительский и свободолюбивый пафос обогащают национальные культуры.
Русско-европейские культурные и научные связи прослеживаются с первых веков Киевской Руси. Древнейшие дошедшие до нас русские книги — «изборники», хроники, летописи показывают, что европейская ученость и античная культура были тогда известны на Руси.
Знала также Русь и иноземных «потешников». Среди сюжетов росписи Софийского собора в Киеве, относящейся к XI веку, имеются изображения, как их именуют исследователи, «скоморохов». Среди фигур русских танцоров и музыкантов, похожих на тех, которые изображены на древнерусских миниатюрах, представлены также западноевропейский музыкант-органист, сидящий за переносным органом, византийские акробаты на шестах. Это является дополнительным подтверждением того, что иноземные бродячие артисты в своих странствованиях не миновали и Руси, а кроме того, позволяет допустить, что в эти труппы входили также и русские исполнители.
К концу XIV–XV веков настоящие ваганты, то есть студенты, школяры, клирики, со своей интеллектуально-литературной культурой перестали занимать в бродячих труппах главное место. Изменившаяся общая ситуация в обществе в связи с развитием бюрократии, организации школ, как светских, так и при церквах, требовала все больше и больше чиновников, юристов, учителей, то есть грамотных и образованных людей, и число безместных клириков-вагантов резко сократилось. Среди «путешествующих» остались лишь те, для которых бродяжничество уже стало образом жизни и профессией.
Изменился состав групп, ранее бывших вагантскими, изменился их репертуар, морально-этическое направление было вытеснено развлекательным. Но при этом элементы настоящей культуры вагантов все же не исчезли совсем. Для их выражения возникли и новые формы жизни и организации бродячих интеллигентов-философов.
В средневековой России из всех жанров вагантского творчества наиболее пришелся ко двору и получил развитие религиозно-философский жанр — духовные стихи, которые в настоящее время получили всемирное признание.
Название «ваганты» было известно в России, но не получило, как свидетельствуют словари, широкого распространения, зато название их прямых наследников — творцов и исполнителен духовных песен — калик перехожих известно по всей Руси.
По своему происхождению слово «калика», так же как и «вагант», латинское: «калигой» в Древнем Риме называлась солдатская обувь, грубая, но крепкая и удобная, делалась она из цельного куска кожи, которым обвертывалась нога и вокруг щиколотки стягивалась шнуром. Она была распространена среди простого народа в средневековой Европе. В России знали такую обувь, на севере ее называли «калигвами, каликами, калиговками». По этой обуви и странника, обутого в нее, прозвали «каликой», но при этом прозвище, чтобы сделать его понятным для русского человека, получило поясняющее прилагательное «перехожий» (в общем-то являющееся переводом слова «вагант»), так и возникло усвоенное всей Россией название «калики перехожие». (В русском языке известно еще одно название определенной категории людей по обуви: крестьян — лапотниками).
Образ калик перехожих появляется уже в древнейших русских эпических преданиях — былинах. Вспомним первую былину из цикла былин об Илье Муромце, в которой рассказывается о начале его богатырского служения.
Тридцать лет «сиднем сидел» в избе Илья Муромец, «не владея ни руками, ни ногами», а затем явились к нему калики перехожие, исцелили его и предрекли, что будет он «великий богатырь».