Мама неотвратимо, словно айсберг приближалась к графине. Вот она с милой улыбкой на устах приобняла девушку и начала о чём-то тихонько ворковать. Та улыбалась в ответ. Наивная! Видимо ей и в голову не приходит, что и против такого «лома» как она, могут найтись действенные приёмы.
Остаток вечера пролетел как один миг. Екатерина целиком и полностью увлеклась разговором оставив остальных без присмотра. Девицы разбившись на группки тихонько перешёптывались по углам. И самое удивительное — вокруг меня образовалась немалая кучка народа. В воздухе постепенно начало нарастать напряжение. Относительная тишина давила, будто бы предшествуя грядущей буре. Но ничего критического не случилось. Все разошлись, оставив нас с мамой наедине.
— Ну и змея, — ухмыльнулась она, стоило нам войти в мою комнату. — А ты кстати недурственно устроилась. Вот только тут не хватает… — щелчок пальцев и в комнате появилось огромное зеркало и пара ваз с живыми цветами. Так-то лучше! — довольная полученным эффектом, резюмировала мама. — Чаем угостишь?
— Да, конечно, — спохватилась я и позвала Лизу с помощью повешенного недавно возле моей кровати шнурочка.
Поспать в эту ночь мне не удалось. Благо Лиза сообразила сварить какое-то зелье, придающее сил, иначе на занятиях я явно уснула бы. Редерик в мамином присутствии так и не появился. Зато мы успели всё обсудить. Я рассказала о том, что стало известно и произошло. Мама искренне подивилась объёмам валящихся на меня проблем. В итоге, получив кое-какие наставления мы распрощались, и я отправилась на занятия.
Сегодня, как оказалось, утренние лекции у ненавистного мне педагога были заменены на первые практические занятия по менталистике, и собственно, на протяжении всего дня, лекции у нас должен был вести именно магистр, что меня весьма порадовало. Педагог как всегда был великолепен: начиная с вступительных фраз настолько заинтриговал, что я напрочь забыла о свалившихся на мою многострадальную голову проблемах и погрузилась в изучение новых тонкостей восприятия ментального мира.
Нет, ни то чтобы азы были столь интересны, просто он сначала проанализировал способности студентов, разбив их на группы, и уже потом дал задания, объяснив, что и как делать. Оставалось лишь поражаться: как он успевает всё подметить, каждому уделить внимание, пояснить. В общем, я, что и не мудрено, оказалась среди наиболее сильных, что не могло не вызвать зависти, ведь таковых выявилось всего лишь трое. И увы, один из них тот самый блондинчик!
А задание нам было дано весьма обобщённое: приняв определённую позу, способствующую сосредоточению, закрыть глаза и про себя припевать что-то типа мантры. В итоге мы должны будем увидеть более тонкие слои ментала сопутствующие не только живым организмам и предметам, а хранящим отголоски деяний прошлого, связанные с людьми, предметами и помещением в целом.
Сначала мне казалось, что ничего не получается. Всё те же ауры, принадлежащие студентам и предметам. По ним можно было заметить чьё-то настроение или определить из какого материала состоит тот или иной предмет, но ничего более. То ли я и так всё давно вижу, и принимаю участие в практике для галочки и отвода глаз, то ли не получается? А потом…
— Ой! — неожиданно громко воскликнула я и распахнула глаза.
— Что такое? — вмиг очутившись рядом поинтересовался магистр.
Я лишь ошалело покачала головой. То, что я видела — невозможно. Наверняка привиделось. Вновь закрываю глаза и стараюсь сосредоточиться. И опять в ужасе их распахиваю, отгоняя видение. Этакий фильм ужасов наяву. Оглядываюсь по сторонам, но никто из моей подгруппы ничего подобного судя по всему не созерцает, ибо спокойны. А куда спрашивается смотрит педагог? Уж он-то обязан заметить?
— Что ты видела? — в голосе магистра слышится тревога.
— Тьма… везде… — с трудом выдавила я из вмиг пересохшего горла.
— Что? — педагог явно был растерян. — Ты уверена?
— Сами-то посмотрите! — воззрившись на него прохрипела я, ибо желания повторно смотреть на «это» у меня не было.
— Ладно, Алесандра, на сегодня вы освобождаетесь от занятий, — громко произнёс он и буквально одними губами добавил: — Позднее поговорим.
Из аудитории для практических занятий я выходила словно сомнамбула. В моей памяти запечатлелись те кратковременные видения, которые я успела увидеть. Весь немалых размеров зал, вернее, не так, по полу всего зала стелился чёрный, будто играющий напоминающими клубы чёрного дыма — туман. Он обволакивал фигурки сидящих в медитационных позах студентов. И только вокруг меня и магистра оставалось чистое пространство. Что это могло означать? Нет, я не о нас с педагогом, тут-то ясно: у меня стоит ментальный щит зеркалирующий любое воздействие извне, у него скорее всего тоже. Но в остальном…
Стоит ли говорить, что первым делом я пошла не к себе? Да, я вполне ожидаемо направилась к библиотеке, в надежде на то, что если не маэстро Феофан, то хотя бы книги смогут дать объяснение. Самое жуткое заключалось в том, что выйдя в коридор, я на миг прикрыла глаза и сама не заметила как вошла в уже знакомое состояние транса… Вокруг точно так же клубилась тьма. И за окном на дорожках и лужайках была она же!
Глава 12Нелегка задача супермена
— С чем пожаловала? — вместо приветствия поинтересовался маэстро, стоило мне переступить порог святая святых.
— Вопрос есть, — не стала увиливать, заметив, что никого кроме нас в учебное время в библиотеке нет.
— Ну коли так, входи, — закрывая за мной дверь на засов, молвил библиотекарь. — Чайку попьём, расскажешь, что опять стряслось у тебя.
«Если бы у меня» — мысленно простонала я, идя следом.
Вскоре мы очутились в небольшой каморке, где судя по всему маэстро проводил большую часть жизни. Здесь имелось всё необходимое: кресло, тахта, заваленный книгами и свитками письменный стол, печка с встроенной жарочной плитой и да, обеденный стол с двумя стульями.
Маэстро указав взглядом на один из стульев засуетился возле плитки. Возле меня вмиг появились две кружечки, пиалка с каким-то вареньем, пряники. Вскоре весело зафырчал закипая чайник и каморку заполонил безумно вкусный аромат настоящего, такого родного по земным меркам чая! Вот и откуда он его взял? Ведь здесь под словом чай понимали всякие травно-лиственные сборы: ромашку, липу, листья малины, смородины, крыжовника.
И не спросишь же. Ведь о том, что я родом из другого мира я не говорила, да и не собираюсь. Вспоминать, только душу травить. Как там всё было просто…
— Ты угощайся, угощайся, — присаживаясь напротив меня, приговаривал маэстро. — А там и сказывай, с чем в этот раз пожаловала и почему занятия прогуливаешь опять.
— Не прогуливаю, — сама не понимаю почему насупилась я. — Меня магистр отпустил.
— Вал?! — с недоверием уставился на меня хозяин коморки.
— Угу, — понуро киваю.
— Хм… Не припомню за ним такого, но видать ты и вправду чем-то отличилась.
— У нас утренние занятия заменили на практику по менталистике, — начала я по порядку. — Нам дали задание попытаться увидеть более тонкие материи ментала. Ну… вот я и у видела.
— Что ж ты узрела, что Вал тебя от занятий освободил?
— Тьму, — поднимая взгляд на собеседника отвечаю, и успеваю заметить, как у того дрогнула рука, а следом раздался звон разбившейся фарфоровой чашки.
Ей богу он умеет мысли читать, если смотреть ему в глаза и думать или вспоминать о чём-то. Вот смотрю в сторону думаю и никакой реакции, а в глаза посмотрю и у него аж лицо сереть начинает от транслируемых моей памятью картинок.
— Ну-ка девонька, посмотри-ка здесь так же. Что увидишь?
Не хотелось, но посмотрела. Хм… ничего! Вот даже сквозь стены вижу ауры стеллажей и книг, но тьмы нет! Как такое возможно? — думаю, смотря ему в глаза.
— Вот так, — подтверждает маэстро мою догадку о чтении мыслей. — Защиту я давным-давно поставил, чтоб никто зла архивам учинить не смог, ну и мне конечно. Чай я здесь большую часть времени провожу.
— А на всю территорию универа такую поставить можно?
— А за его пределами есть тьма? — парировал библиотекарь, на что я лишь плечами пожала — не знаю, мол, не смотрела.
Старик тем временем встал из-за стола, взял метёлку и совочек. Собрал осколки. Протёр тряпицей пролитый на пол чай. Сходил к плитке налил себе вторую порцию в новую кружку и по-стариковски кряхтя сел обратно.
— Не к добру твоё видение, — говорит, а я не понимаю — почему оно моё-то?
— А вы этого не видите? — уточняю, отхлёбывая душистый чай.
— Куда нам? Говорили же — мы больше теоретики, это ты у нас практик. Так что тебе и придётся искать источник. А как его обезвредить подумаем вместе. Иди. Смотри в оба на ментальном уровне, может что и заметишь странное. Чем скорее избавимся от этой заразы, тем лучше.
— А если не найду…
— Об этом даже думать не смей, — одёрнул меня маэстро.
На выходе из библиотеки я столкнулась с компанией Кира. И самое обидное, если ребята, едва заметно кивнули в знак приветствия, то друг сделал вил, что меня здесь попросту нет. Они ушли, а я плелась вперёд, не разбирая дороги, нет-нет да косясь им вслед, в надежде что Кир обернётся. Ан нет. Зато врезалась в…
— Ой, только не заливай, что это опять случайность, — проворковал подхвативший меня за локоток блондинчик, которого кстати Ником звали, как выяснилось. — И что ты такого преподу наплела? Сколько не всматривался — ничего так и не увидел.
— Значит тебе повезло, — рассеянно отвечаю, всё ещё смотря вслед друзьям.
— Да, ладно тебе сохнуть! Так и быть, приглашаю вечером на прогулку. Приходи в парк. К шести. У фонтана. Обещаю, о нём ты больше не вспомнишь, — бросив мимолётный взгляд в сторону Кира, самоуверенно сообщил он и устремился прочь.
Запереться бы у себя, чтобы не сталкиваться с этим отморозком, да нельзя, коль уж маэстро сказал, что только мне под силу выследить источник порчи, наведённой на университет. Вот чёрт, жила себе на Земле, мечтала порой о фентезийных мирах, где правит магия, вот и получила. Но о том, чтобы спасать всех и вся, аки какой-нибудь Рембо, или человек-паук, или Бетман — об этом я явно никогда даже не думала.