К тому же так имелся хоть какой-то шанс окунуться в студенческую среду и обзавестись друзьями. За месяц, проведённый здесь, я почти никого кроме прислуги и родных не видела. Нет, бывали в замке и гости, но эти чопорные дамочки являвшиеся старинными знакомыми мамы и бабули, мне в подружки явно не годились. Их же дочери и внучки к этому моменту либо учились где-то, либо успели выйти замуж. Единственная «сверстница», с которой меня попытались свести, никаких эмоций, кроме крайней степени раздражения, у меня не вызывала. Эта семнадцатилетняя особа, оказалась до невыносимого глупой и болтливой. Все её разговоры сводились к обсуждению платьев, сумочек и потенциальных кавалеров.
Порасслабляться оставшийся перед началом занятий месяц, герцогиня мне не позволила. Учёба, учёба и ещё раз учёба.
— Коль сама же это и выбрала, то должна стать одной из лучших, — говорила она. — Нечего семью позорить плохой успеваемостью или не дай бог отчислением.
И я старалась, памятуя что в случае провала, меня ожидает совершенно не вписывающийся в мои жизненные планы — брак.
За неполные два месяца пребывания на Тарконе, я многое успела узнать. Как о самом городе, в котором жила, так и о людях этот мир населяющих. Здесь не было иных рас как в фентезийных романах. Всё население напоминало наших европейцев. Ни каких тебе азиатов или негров. Восемьдесят процентов относились к среднему и низшему сословию, и всего лишь двадцать к родовитым семействам. Техники тут практически не было: либо магия, либо ручной труд. Благо хоть рабство в королевстве не приветствовалось, с подобным было бы сложно смириться человеку, выросшему в свободолюбивой стране.
Радовало и то, что папа наконец-то нашёл себе применение. Он занялся торговым бизнесом, по местным меркам совсем не подобающим его положению. Но задействовавшая свои связи герцогиня, милостиво смотрела сквозь пальцы на его причуды. Хотя и не понимала — зачем ему работать? Ведь у семьи имеются прекрасные виноградники и винодельня, приносящие приличный доход. И даже там непосредственного вмешательства членов семьи по сути не требовалось, так как управляющий справлялся со всеми вопросами самостоятельно. Но папа стоял на своём, и все махнули рукой, мол, чем бы дитя не тешилось…
Теперь отец целыми днями пропадал в конторе, мама словно мотылёк порхала то в гости, то к портным. Бабуля, как-то не ассоциировалась с престарелой мудрой женщиной, хоть и не глупа была, но не в меру моложавая внешность мешала, и я воспринимала её скорее, как тётушку. Немного занудную, стоит заметить. Моя же жизнь превратилась в сплошную зубрёжку. Первая эйфория от осознания того, что я в ином мире давно прошла и стало откровенно скучно. Хотелось поскорее вырваться из успевшего опостылеть замка, где несмотря на обилие народа вокруг, я была одинока как никогда прежде.
И вот настал тот долгожданный день, когда мои вещи были упакованы и загружены в карету. Провожали меня опять же всей семьёй, и даже папа соизволил отвлечься от своих вечно неотложных дел, ради такого события.
Очутившись во дворе гудящего словно улей универа, я наконец-то обрела нечто отдалённо смахивающее на свободу.
— Первый курс? — сверкнув белозубой улыбкой, поинтересовался подошедший ко мне высокий голубоглазый блондин с равномерным бронзовым загаром.
М-да, за внимание такого мачо в родном земном универе девки в драку бы бросались. А я стояла бы в сторонке и собирала ставки на победительницу. Потому что типаж не мой. То есть с некоторых пор не мой. Не люблю слишком смазливых. Плавали. Знаем. И впредь я зареклась наступать на одни и те же грабли. А красавчик всё ещё стоит рядом, совершенно не стесняясь откровенно разглядывать меня с ног до головы, будто я кукла или манекен выставленный на витрину магазина. Рука непроизвольно потянулась прикрыть излишне откровенный вырез платья на груди, а внутри аж гнев закипать начал, но тут же вспомнилось, что я понятия не имею куда мне идти и этот самоуверенный самец — мой шанс не заблудиться.
— Да, — киваю, надеясь, что он подскажет куда идти и что делать.
— А факультет какой?
— Менталистика, — отвечаю, косясь на застывших за моей спиной слуг, навязанных мне герцогиней, и наверняка приставленных не просто так, а с целью докладывать о каждом моём шаге.
— Ух ты! Да ладно?! — парень удивлённо воззрился на меня и даже бровь приподнял. — Не шутишь?
Я лишь вздохнула. Чувствую не раз ещё придётся увидеть удивление на лицах студентов. Хотя… Чего ещё ожидать от мира, где женщины априори видят себя только в качестве лекарш или домохозяек?
— Проводить?
— Если не сложно, — почему-то вдруг смутившись, тихо произношу.
Осознав, что в царящем вокруг шуме он мог меня не расслышать, я ещё и кивнула для пущей убедительности. И стыдно как-то стало за былую волну гнева. Вполне культурный молодой человек, обходительный. В конце концов, все мы люди и ничто нам не чуждо. Ну присмотрелся парень к симпатичной девушке. Что в этом криминального? Не хамил же, не оскорблял и руки не распускал.
— Эти с тобой? — он окинул взглядом слуг, навьюченных торбами по самые макушки.
Мне даже неудобно стало. Все студенты сами по себе, а я как… Но делать нечего, против правды не попрёшь. Опять кивнула. Оглядываюсь по сторонам и откровенно краснею. Народ вон собственные пожитки в руках тащит и ничего, не сломался ещё никто. Одна я такая неженка. Искренне надеюсь, что им не позволят остаться здесь. В мои планы следующая у меня по пятам прислуга, явно не вписывается. Однако оспорить решение бабули не удалось, и я решила попросту избавиться от них по прибытию.
— Меня Киром зовут. Третий курс того же факультета. Если что — обращайся, — перекрикивая окружающий нас шум, говорит мой провожатый. — В этом году наш курс курирует перваков.
Пренебрежительные «перваки» резанули слух, но я лишь кивнула в ответ, не желая глотку рвать без особой на то необходимости. Интересно, тут всегда так шумно? С одной стороны, понятно — съехались студенты всех курсов, давно не виделись, общаются, новостями делятся. С другой стороны, я ожидала узреть образец дисциплины и порядка, а тут такое!
Думала, что мы первым делом пройдём к махине административного корпуса. Не угадала. Уже знакомое здание, вызывающее жуткие воспоминания о лабиринтах бесконечных коридоров, мы обошли стороной. Молча пройдя через многолюдную садово-парковую зону, приблизились к выстроившимся вдоль аллеи рядам однотипных серовато-белых четырёхэтажных зданий. Мрачновато они смотрелись, если честно.
— Это — учебные корпуса, — Кир махнул рукой вправо. — В самом ближнем располагаются столовая, лазарет и библиотека. Следующее — вотчина боевиков, потом наш корпус, ну а дальше все остальные. Они тебе без надобности. По крайней мере пока что. Вон там, — он небрежно махнул на самое крайнее слева здание, — обитают знахарки, по соседству с ними лекарки, потом бытухи. Если кого-то из ребят не обнаружишь в общаге, ищи там, не ошибёшься, — ухмыльнулся мой провожатый.
Ясно. Всё, как всегда. Парни неизменно зависают в общагах у девчонок, вне зависимости от того, в каком мире находятся.
Я ожидала, что ближайший из жилых корпусов занимают преподы, ан нет, оказалось — мы! То есть — менталисты, как нас тут называли. Второй — был отдан педагогам, третий студентам факультета боевых искусств, а остальные я даже запоминать не стала, хотя Кир и пояснял всё, что попадало в поле нашего зрения пока мы шли по алее.
Стоило открыть двери и в лицо ударила приятная прохлада. Холл оказался на удивление просторным и светлым. Не успели мы войти, тут же к нам подошла пожилая женщина со строгим выражением лица и окинув цепким взором нашу процессию, не очень-то приветливо произнесла:
— Та самая значит…
Что тут ответить? Молчу. Жду. Ясно одно: подселение особи женского пола её абсолютно не радует.
— Ну пошли что ли, — ворчит, даже не смотря в мою сторону. — А ты куды намылился? Не дело это парням по девичьим спальням шастать, — взвилась она, заметив, что Кир собрался идти следом.
— Так, сеньора Валента, я ж курирую… — робко произнёс парень.
— Вот и «курвируй» себе здесь да там, — обвела взглядом холл и кивнула в сторону выхода на улицу. — А в комнате замечу… — и щуплый кулачок бабульки вмиг очутился перед носом незадачливого провожатого.
— Я тут подожду, — понуро известил Кир и отошёл к окошку.
Старушенция оказалась прыткой не по годам. По ступенькам не шла — летела! Да с такой скоростью, что я едва поспевала. Вот уж и площадка четвёртого этажа мимо промелькнула, я даже спросить хотела — не пропустили ли нужный? Мало ли склероз там или ещё что в столь почтенном возрасте. Но бабулька, очутившись возле явно чердачных дверей с самым деловым видом забряцала связкой ключей. Это что ж получается, я как кошка на чердаке жить буду? Надеюсь здесь нету крыс и пауков.
— Ты уж прощевай, девонька, но больше мне селить тебя некуды, — распахивая дверь известила она. — А ты не одна, при слугах, вот они-то порядок туточки и наведут. Зато почитай цельный этаж в твоём полном распоряжении будет.
Вошли. Я если честно по-первости аж онемела. Стою, озираюсь по сторонам. Очевидно чердачное помещение изначально использовали под какие-то общественные нужды. Может актовый зал какой-нибудь планировалось тут обустроить? А может он здесь и был, но давно. Над головой вместо ожидаемых стропил приличной высоты потолок и даже окна имеются, но настолько грязные, что свет сквозь них едва-едва пробивается.
Первое открывшееся нашим взорам помещение было мягко говоря гигантским, наверное, треть здания занимало. В боковых стенах, ведущих куда-то вглубь чердака, располагались двери, а вокруг пыль, та самая ненавистная паутина и кучи хлама, являвшегося некогда мебелью.
— У вас неделя на то, чтобы обжиться, — бодро вещает старушенция и несётся к одной из дверей.
Теперь я поняла зачем надо было являться в универ за целых три дня до начала занятий? А тут… М-да уж, не факт, что за месяц с этими завалами спр