На голых рефлексах я плюхнулся на пол, перекатившись через левое плечо и ткнув рыцаря под кирасу. Клинок лишь звякнул о сталь, не оставив на ней ни царапины, а мне пришлось уворачиваться от лапы в латной перчатке, грозившей сграбастать меня за шкирку, как котёнка. Вторым перекатом я оказался прямо под ногами у Делакруа, едва не сбив его на пол. Я выпрямился, встав лицом к лицу с бывшим другом. Мечи использовать на таком мизерном расстоянии не представлялось возможным, поэтому я попросту ухватил его грудки и попытался отшвырнуть. Куда там! Делакруа как будто врос в пол.
— Не думал я, что ты примешь участие в столь грязном деле, — с презрением бросил он мне в лицо. — Идея с Шейлой твоя?
— Нет. — Я отступил на дистанцию, пригодную для схватки. — Я — солдат Легиона, а не клирик, подобные вещи по их части.
— Тут ты прав, — кивнул он. — Я хотел довести до конца ту дуэль, что мы начали до моего ухода, но мне не дают сделать этого. Нужно поискать местечко поспокойнее. Встретимся позже, Зиг. — И крикнул, обращаясь к рыцарю: — Уходим, Хайнц! Нам здесь не рады.
Уже через секунду их не стало, будто и не было никогда, только разгром в комнате, да серый клирик с Шейлой, валявшиеся на полу, напоминали о случившемся здесь небольшом бою.
Глава 7
Я подтянул к себе стул — мебель в схватке по большей части уцелела — и плюхнулся на него. Остальные участники сражения также располагались к пострадавшей комнате, по возможности приводя себя в порядок. Один только серый клирик так и остался стоять и не попытался даже поправить остатки разорванной одежды или остановить кровь, медленно сочащуюся из многочисленных рваных ран. Шейла рассталась с обрывками белого платья и чистила отвратительный кинжал от ошмётков плоти серого и Делакруа. Их, кстати, дворецкий аккуратно собирал в носовой платок, который после этого убрал в один из многочисленных карманов ливреи. И мне почему-то казалось, что для совершенно неблаговидных и отвратительных целей.
— Ну что, — нарушил я затянувшееся молчание, — убедились, господа клирики, что Делакруа вам не по зубам?
— Мы действовали по приказу свыше, — пожал плечами дворецкий (серый клирик при этом покосился на него, но комментировать его слова не стал, так я окончательно убедился в том, кто тут главный, не смотря на ливрею). — Прошедший через огонь на капище Килтии слишком силён для наших скромных усилий. Тут алхимия не поможет.
— Силой Господней и честной сталью можно покончить с тем злом, коим он является! — встрял-таки серый.
— С силой Килтии покончить не смог ни древний Конклав Магов, ни твои, отец Андерсен, собратья по вере. Тут одной веры и стали мало.
— И чего же тебе надо? — поинтересовался я, наполовину шутя, наполовину — серьёзно. Мне, скорее всего, придётся драться с Делакруа.
— Не знаю, — пожал плечами дворецкий. — Я слабо знаком с магией, практически все книги и прочие документы были уничтожены инквизицией во времена становления Веры. Зато могу много рассказать о твоём бывшем друге Викторе Делакруа, думаю, тебе это будет интересно.
— Послушай, — обратился я к дворецкому, — кто ты такой? Всё-то ты про всех знаешь, мне аж противно, что и имени твоего ни разу не слышал.
— Зовут меня Альфонсо, — пожал плечами дворецкий, — и ли тебе так интересна моя профессия и положение в этой команде, то я — алхимик и начальствую здесь. Так мне про Делакруа рассказывать?
— Расскажи, расскажи, — встряла вдруг Шейла, — мне будет интересно послушать, что сталось с Виком после того, как прикончил меня.
— Мне стоило сделать тебя не столь болтливой, — буркнул алхимик, назвавшийся Альфонсо, — и своенравной. Ну да, Господь с вами, делать нам нечего. Делакруа после твоей смерти, — он шутливо покосился на Шейлу, проверяя её реакцию на его слова, — подался через Ниины в Иберию, где сумел сделать отличную карьеру на службе у, как ни странно, Церкви под именем Ромео да Косты. Он был на хорошем счету у альдеккских клириков и со временем сумел добиться места командира личной гвардии кардинала Иберии — Рыцарей Креста иначе Кровавых кликов. Во время известных событий в Брессионе, который сейчас почему-то зовут «городом зла», пропал и объявился уже в Вилле, обладая громадной силой, какую даже представить тяжело. Превратить целый город в одно большое неспокойное кладбище — это, знаешь ли, требует сил. Да ещё его сопровождает Рыцарь Смерти, который ходит за ним, как собачонка. Так что всё связанное с ним окутано завесой какой-то мрачной тайны.
— Очень мило, что ты рассказал нам всю историю, — кивнул я, — но что это за Килтия, силой которой обладает Делакруа?
— Древняя богиня смерти и всего, что с ней связано, — как общеизвестный факт сообщил нам небрежным тоном алхимик. — Капища её стоились на определённых места, обладающих собственной силой, которую и получил Делакруа. Одно из капищ располагалось как раз в Брессионе, — пояснил он.
— Спасибо за ценную информацию, — поблагодарил я его, поднимаясь. — Надеюсь, я вам больше не нужен.
— О следующей встрече с Делакруа сообщи нам, — бросил мне уже в спину серый клирик по имени Андерсен.
— Эта встреча станет последней для одного из нас, — усмехнулся я, — так что сообщать будет или не о ком или некому.
Я не ждал, что она придёт, хотя где-то в глубине души надеялся именно на это. И она пришла. Как ей удалось найти меня, — не представляю, Винтертур всё же не такой и маленький город, что бы ни говорили зазнавшиеся билефельцы или адрандцы. Однако когда среди ночи меня разбудило чьё-то присутствие в гостиничном номере, я сразу понял — ко мне пришла Шейла.
Я замер на кровати не в силах пошевелить и пальцем, а она прошла по всему номеру прямо ко мне и присела на краешек, растрепала мои и без того пребывавшие в художественном беспорядке волосы и тихо усмехнулась:
— Брось, Зиг, я знаю — ты не спишь.
— Не с кем, — буркнул я, садясь на постели и ничуть не заботясь о том чтобы прикрыть наготу — Шейла видела меня во всех позах и ракурсах при жизни и не думаю, что смерть сделала воплощённой скромностью.
— Если хочешь. — Она притворно закусила кончик пальчика. — Вот только не думаю, что тебе это понравится, я, знаешь ли, всё же мертва и некоторые физиологические особенности… Ну и всё в таком роде. Ты же некрофилией не страдаешь?
— Нет, — усмехнулся я, — но глядя на тебя начинаю подумывать. Для трупа ты удивительно хорошо выглядишь.
— Я ведь меня можно вернуть к жизни, — как бы невзначай уронила она.
Я отлично знал зачем она бросает подобные замечания, она очень хотела чего-то добиться от меня.
— Чего ты хочешь? — поинтересовался я. — Или вернее твой хозяин, этот Альфонсо или как его там?
— Тише, — не на шутку встревожилась Шейла, — я здесь в тайне от него.
— Не верю, — покачал я головой, — он же твой создатель и всегда знает, где ты и что делаешь, или я не прав?
— Ты путаешь алхимию с некромантией, — возразила мне Шейла, — как и многие. Я — не зомби, лишённый личности, в некотором отношении я почти не отличаюсь от обычных людей, таких как ты или кто другой. От этого, между прочим, мне очень больно, ощущать себя человеком, но не до конца, не хватает чего-то и это мне может дать только Килтия. Источник отравлен её силой, она может вернуть мне… Я даже не знаю, как сказать. Человечность, что ли?.. Снова стать женщиной, какой была до… раньше.
Как-то не очень верилось в эти её слова после событий в бывшем моём доме, в особенности, после того, как она этак небрежно бросила, что-де ей будет интересно узнать, что сталось с Виком после того, как он прикончил её. Нет, что-то тут определённо было не так, хотя, быть может, это у меня уже ум за разум зашёл от всех событий, произошёдших за последние недели, да и пребывание в Церковном Отстойнике никак не могло благотворно сказать на мне. Но всё же, всё же, всё же…
— А этот серый, Андерсен, так ведь? Он тоже хочет вновь стать человеком, так сказать до конца?
— Не говори о нём, Зиг. — Шейла содрогнулась в неподдельном ужасе. — Он — фанатик, помешанный на Вере. Он, между прочим, был ещё жив, когда Альфонсо творил над ним свои эксперименты. Кажется, он был охотником на ведьм и схватился, кажется, с вампирами и они оставили его подыхать, но раньше его подобрал Альфонсо.
— Меня это мало волнует, — отмахнулся я, — я с ним драться не собираюсь, особенно после того, что видел в особняке Мордовского бургомистра.
— Так ты поможешь мне? — напрямик спросила Шейла.
— Помочь тебе? — протянул я, как бы пробуя слова на вкус, и также напрямик бросил: — Я тебе не верю, Шейла.
— Твоё право, — кивнула она. — Но если ты любил меня, хоть когда-нибудь, помоги мне!
— Я не уверен, что буду помогать тебе, а не алхимику или кому ещё, вот в чём беда.
— Альфонсо? Зачем ему мощь Килтии? Он — алхимик, его сила — знание и использование законов природы.
— Тут ты сама себе противоречишь. Само, уж прости, твоё существование, Шейла, вызов всем законам природы.
— Не извиняйся, Зиг, я временами сама себе противна. Вот потому-то и прошу тебя о помощи.
— Ну хорошо, — вздохнул я, делая вид, что сдался ей, — но что я могу сделать для тебя. Про Килтию я ничего не знаю, за исключением того, что поведал алхимик.
— Её капище находится в руинах форта Острог, который вы с Виком, кажется, и развалили.
Да было дело…
— Альфонсо рассказывал, что окунувшись в огонь Килтии станет искать другие капища, чтобы пройти и через них, получив всю её силу. Поэтому-то рано или поздно Вик окажется в Остроге, его приведёт туда нечто вроде какого-то инстинкта. Альфонсо объяснял мне, но я так толком ничего не поняла.
— Вот сами им и занимайтесь, — отмахнулся я, сползая обратно на постель и демонстративно подтягивая одеяло, — я вам в качестве приманки больше не нужен, у вас, если верить тебе, есть кое-что получше.
— Альфонсо как-то обмолвился, что только ты и можешь убить Вика. Твой хаосит — Танатос — черпает свою силу в Смерти и Смерть — его сила, а с нею и Делакруа ничего поделать не сможет. Как говорят, она уравнивает всех.