ием, а остальных отправить дальше на юг, а потом нагнать. Только драгоценное время потеряем…
— Так надо…
Наконец, через пять часов пути, к вечеру Легион достиг стойбища, даже не лагеря, а именно стойбища, о чем и доложила разведка.
— Легион, поставить рога согласно предписанию! — начал отдавать распоряжения Финист. — Первая тысяча — левый рог, вторая тысяча — лоб, третья тысяча — правый рог. Отдельной сотне Лерма построиться перед второй тысячей. Стрелять только снайперам по вооруженному противнику! Остальным когортам выдвигаться вслед за нами!
— Что он задумал? — обратился староста к вице-президенту, кивая в сторону выстроившегося порядка, напоминавшего рогатину.
— Хотел бы я знать… — выдохнул Линк, хотя он уже начал догадываться, что именно задумал сумасшедший примарх.
Алан понял, что Финист хочет взять в неполное окружение лагерь негров, а вот какая роль отводилась нубисам, даже думать не хотелось.
Встав со своим Пушком в линию сотни Лерма, Финист скомандовал:
— Легион! Быстрым шагом вперед ма-арш!
Словно из ниоткуда взявшиеся в таком количестве солдаты породили в лагере смятение. Началась настоящая паника. Люди метались между своими шалашами без видимой цели. Тем временем Легион, спустившись с холмов, начал сближение с лагерем и его охват. Раздались первые выстрелы. Это били снайперы Легиона, выбивая вооруженного огнестрельным оружием противника.
В какой-то момент раздалась команда: «Фас!»
— О боже!.. — воскликнул староста, закрыв руками рот, когда увидел унесшиеся вперед стремительные тени по-своему грациозных нубисов.
Староста отвернулся, не в силах видеть такой ужас, а Алан Линк, наоборот, не мог отвести взгляда, точно маньяк, фиксируя самые живописные и ужасные моменты, когда нубисы ворвались в лагерь и начали рвать первые попавшиеся жертвы.
Вот кому-то перекусили голову, вот нубис вспарывает живот, а вот пушистый нубис самого примарха, Алан узнал его из десятков других, вырывает из рук обезумевшей от ужаса матери годовалое дитя и буквально рвет его на части клыками, топча и прижимая жертву к земле, чтобы оторвать кусок побольше. Вот сразу два нубиса, уже все в крови своих жертв, налетают на какого-то мужчину с дубиной, но она ему не помогает, и кишки жертвы вываливаются на землю…
— Ужас… Кошмар… — повторял староста, наблюдая за происходящим.
Люди пытались вырваться из капкана, метались из стороны в сторону, но попадали на легионеров, и уже они проявляли себя не хуже прирученных зверей, коля штыками «колунов».
Впрочем, небольшой части несчастных негров все же удалось прорваться сквозь специально для этого оставленный проход. Они бежали сломя голову, подгоняемые нубисами. Но вскоре монстры, услышав команду «Назад!», отстали и вернулись к своим хозяевам, чтобы получить желанную ласку.
Старосту, пожалуй, впечатлила и окончательно добила одна из подобных сцен, когда один из легионеров, потрепав своего четвероногого подопечного, поцеловал его в окровавленную морду. Не выдержав, староста согнулся пополам, с хрипом вываливая на землю все, что успел съесть за день.
Линк чуть не сделал то же самое, но он уже немного обвыкся, лишь запил водой появившийся во рту привкус желчи. Половина охранников тяжело дышали и то один, то другой сгибались вслед за старостой.
Алан не решался подойти к Рону Финисту, когда он — приговаривая: «Молодец, Пух, молодец!..» — вместе с остальными легионерами вычесывал своего окровавленного нубиса, который радостно бил хвостом по земле и игриво пытался поймать пастью струю воды, предназначенную для смытия с загривка уже начавшей спекаться крови.
— Э-э… примарх…
— Да, мистер вице-президент?..
— Оставив за рамками жестокость, я хотел бы спросить, зачем вы оставили в живых остальных? Они ведь все расскажут другим неграм…
— Именно на это я и рассчитываю…
— Не понимаю… Они узнают, где мы, сколько нас на самом деле…
— Где мы — они узнают так или иначе. А насчет того, сколько нас, не уверен…
— То есть?
— Ну что они скажут? О том, что их жрали живьем какие-то монстры, а из-за холмов все шли и шли солдаты? У страха глаза велики, и им запросто могло почудиться, что нас не десять, а сто тысяч. По городу пойдут слухи один страшнее другого, власть правителя, который ничего не предпримет, чтобы защитить своих подданных, пошатнется. Так или иначе, но подобная информация заставит Выдру нервничать, совершать какие-то действия, чтобы успокоить своих людей, и он начнет делать ошибки.
— Но чего вы от него добиваетесь?! Скажите мне наконец!
— Хорошо… я открою вам маленькую военную тайну, лишь для того, чтобы вы меня больше не доставали. Я добиваюсь, чтобы Выдра вывел свои войска за города и сразился с нами в чистом поле. В городском сражении у нас нет ни единою шанса на победу.
— Вот как? И вы уверены, что он выйдет?
— Я сделаю для этого все от меня зависящее, — кивнул Рон и, чтобы не выдать остальную часть плана, например, как он собирается в чистом поле победить армию Выдры, насчитывающую в разы больше бойцов, чем солдат Легиона, перевел разговор в другое русло: — Кстати, вице-президент, где наш староста?
Линк обернулся.
— Убежал в деревню, наверное…
— Один?
— А чего или кого ему после такого, что вы тут устроили, опасаться?
— Тоже верно…
25
Легион продолжил марш на юг. То и дело накрапывал дождик, и Рон Финист стал опасаться, что в ответственный момент космическая разведка может не сработать. Но в густой и низкой облачности имелись и свои преимущества. Самолеты просто не смогут летать над облаками, так разведчики негров ничего не увидят. Им придется спускаться очень низко и стать досягаемыми для ручных ракетных комплексов «стриж», а то и автоматов АК-407.
— Примарх… можно поинтересоваться? — задал вопрос Линк, после того как Финист, осмотрев окружающие пейзажи и особенно внимательно южную часть горизонта, положил мощный бинокль на землю и снова взялся за чашку.
Легион как раз стоял на обеденном перерыве, и легионеры готовили на кострах для себя еду из продуктов, которые им прислали местные фермеры. Кто варил кашу, кто похлебку, кто просто отваривал картошку или запекал ее в углях. Сам Рон, например, предпочел поесть овсяной каши.
— Конечно, вице-президент. Спрашивайте.
— Почему вы так часто вглядываетесь в небо? Опасаетесь дождя?
— Дождь, действительно, для нас не самая лучшая погода. Хлябь, грязь… и вообще сырость, а это различные болезни. На Цербере мы привыкли к более сухой и теплой погоде. Но на самом деле я жду воздушную разведку противника… После того, что мы устроили, она обязана появиться. К тому же вот уже два дня нас не беспокоит наземная разведка. Наши мобильные отряды засекают их еще на подходе и прогоняют.
Алан Линк кивнул. Видел он, как прогоняют чужих и делают так, чтобы они даже и не думали больше приближаться к Легиону. Отпускали негров, и когда они отбегали на порядочное расстояние, пускали им вдогонку нубисов. То, что оставалось от человека, служило наглядным примером для остальных.
Он хотел спросить что-то еще, но замолчал, увидев, что к своему примарху от командирского джипа с главным приемопередатчиком подбежал легионер-связист, доложив:
— Примарх, десятник Цайс докладывает, что видит прямо по курсу малый летательный аппарат.
Рон тут же схватил отложенный бинокль и снова вгляделся в небо, точно на юг. Воспользовался своим биноклем и вице-президент. Там под облаками он разглядел едва заметную точку одномоторного самолета. Он бы и не увидел его, если бы не возможности цифрового бинокля, отметившего зеленым квадратиком движущуюся метку, также указав расстояние до цели.
— Ну наконец-то, — выдохнул тем временем Рон и добавил для легионера: — Передать всем разведгруппам, чтобы ничего не предпринимали относительно самолета.
— Так точно, примарх!
Легионер убежал передавать приказ.
— Что вы задумали, примарх? — немало удивился Алан Линк.
— А что такое, мистер вице-президент?
— Мне казалось, что вы всеми силами стараетесь уберечь от чужих глаз истинные размеры вашего Легиона… Чтобы противник думал, что он на самом деле больше, чем есть в реальности. А тут, по сути, позволяете разведчику все рассмотреть.
— Да, это часть моего плана…
— Не могли бы вы поделиться со мной вашим планом.
Рон пристально взглянул на вице-президента, решая, рассказать или нет.
— Ну чего вы в самом-то деле? Вы забрали мой телефон, ваши легионеры обыскали всю машину… я, даже если бы и захотел, никому и ничего не смог бы рассказать.
Финист лишь кивнул и снова устремил взгляд вверх. Прямо на них летел легкий самолет типа «кукурузник», предназначенный для разбрызгивания ядохимикатов на посевы, против местных насекомых-вредителей, которым очень даже нравилась выращиваемая пришельцами еда.
— Сотник Беро!
— Слушаю, примарх!
— Пусть твои люди немного постреляют по нему, по десять патронов.
— Слушаюсь, примарх! Сотня, готовьсь к обстрелу летательного аппарата!
Легионеры, разобрав оружейные пирамидки, похватали свои «колуны», задергали затворами и положили пальцы на курки.
— По десять патронов, огонь!
Вскоре раздались частые выстрелы, но самолет летел слишком высоко, чтобы автоматные пули достали его, а если бы и достали, то существенно повредили, но недостаточно высоко, чтобы его нельзя было сбить ручным ракетным комплексом «стриж». Однако использовать подобный, довольно редкий боеприпас Рон разрешения не давал.
Разведчик, пролетев над колонной обедающих солдат, даже издевательски помахав крыльями, пошел обратно на юг.
— А если бы он яд над нами распылил? — спросил Алан Линк. — Какой-нибудь смертельный для людей… один вздох — и все.
— Он летел слишком высоко. Ветер снес бы всю отраву далеко в сторону.
— Взял бы упреждение с поправкой на ветер… Или сбросил какие-нибудь заряды?
— Если бы у него в баках плескался яд или имелись какие-то бомбы, то самолет просто не дотянул бы до нас от самого Александрска, а тем более не смог бы добраться обратно.