Федор схватил из кучи странного хлама знакомый лук с колчаном, заполненным лишь наполовину и Лехин нагрудник, закинув его на плечо. Больше ничего знакомого он здесь не обнаружил.
– Жаль, – подытожил свой беглый осмотр Чайка, – я рассчитывал на большее, но ничего не поделаешь.
Он слегка опустил острие фалькаты и поводил им из стороны в сторону перед носом Итао, один раз даже зацепив его драгоценное кольцо.
– Постоянная охрана у наших дверей на втором этаже есть? – быстро спросил Федор.
Итао замотал головой.
– Отлично. Значит, все находятся у входа на первом. Много их?
– Десять, – промычал бледный как смерть сапотек, осторожно потерев свой нос.
– Это ерунда, – кивнул Федор, – но лишнего шума поднимать не стоит. Как нам покинуть этот гостеприимный дом, так чтобы охрана во дворах и на башнях не всполошилась? Есть мысли?
Он вновь приставил острие к самому кадыку жреца и слегка надавил, сопроводив утверждением:
– Ты ведь наверняка знаешь.
Итао вздохнул и сломался, едва не заплакав.
– Под зданием есть потайной ход.
– И куда он ведет? – деловито уточнил Федор.
– К моей лодке, – выдохнул жрец и вдруг затараторил: – Обряд должен начаться уже скоро, а мне нужно еще переодеться в священное жреческое платье. Если я не успею к назначенному времени, меня самого принесут в жертву Питао-Шоо. Владыки сапотеков не прощают такого.
– Отлично, – усмехнулся Чайка, – даже лучше, чем я ожидал. А ты талантливый ученик.
Он чуть опустил острие и наклонился к Итао.
– Я бы с радостью скормил тебя ягуару, – прошептал Чайка, – но ты мне пока нужен. Прежде чем перейти в иное воплощение, ты должен кое-что для нас сделать. Где ты собирался переодеться в свои обноски?
– В специальной комнате у моей пристани.
– Там еще кто-нибудь будет, кроме тебя?
– Да, мои гребцы.
– Сколько их?
– Шестеро.
Федор разогнул плечи и опустил клинок.
– Десять здесь, шесть там, – посчитал он вслух, – это те, которых не обойти. Нас семеро. Ну ладно. Решено.
Он взглянул в мутные от страха глаза жреца.
– Вечереет. Мы проводим тебя к твоей лодке, великий Итао, и все вместе покинем этот город по реке. Ты же должен лично встретить дух Питао-Кособи и пригласить его на праздник в город. Пусть крестьяне порадуются.
И подтолкнул онемевшего Итао в коридор. Выйдя из помещения следом, Федор прислушался, бросив беглый взгляд по сторонам. Все было тихо. Четыре мертвых сапотека спали вечным сном на камнях пола. Федор выдернул копье из спины ближайшего и подхватил каменный нож, вытерев его о рубаху трупа и засунув себе за пояс.
– Давай медленно по лестнице к нашей камере, – приказал он Итао, – открыть сможешь?
Итао достал из кармана какой-то короткий ключик, похожий на скобу.
– Отлично, – кивнул Федор, – действуй.
Они прошли метров двадцать по коридору до поворота и вышли на лестницу. На пролет ниже все было тихо, а вот на первом этаже слышались приглушенные голоса. «Не обманул, учитель, – усмехнулся Чайка, осторожно переступая по узким ступеням, – значит, и с выходом повезет. А иначе, он ведь понимает, не быть ему вторым жрецом ягуара».
Итао шагнул в пустынный коридор, охранять который, по его мнению, при таком количестве солдат во дворе, на стенах и башнях не было необходимости. Приблизился к массивной двери и, засунув ключ в едва различимое отверстие, повернул три раза. А затем указал на засов, запиравший этот выход дополнительно. Балка была такой массивной, что Федор догадался – тщедушному жрецу ее просто не поднять.
– Ну ладно, – вздохнул он, – отойди в сторонку, доходяга. И не дергайся.
Федор прислонил фалькату к стене, поднял засов и положил его на пол. А затем так же медленно открыл дверь, которая даже не скрипнула, и втолкнул туда Итао.
– Какие люди, – услышал он издевательский голос Лехи, сидевшего на своей циновке, – а мы уж думали, ты один подорвался. Ждем его, ждем. Скоро ночь, а Федора все нет.
– Задержался немного, телегу рисовал, – просто объяснил Чайка, сваливая на пол лук, нагрудник и бросая сверху копье.
– Я смотрю, ты не пустой вернулся, – Леха встал, всматриваясь в то, что валялось на полу, – о, мои доспехи! Уважаю, командир.
– Это все, что было в местной кладовке, – извинился Федор перед своими бойцами, кивнув в сторону застывшего, как мраморное изваяние сапотека, – больше ничего ценного. Так что остальное оружие добудем в бою.
– Что делаем, командир? – посерьезнел Ларин, накидывая свой нагрудник на плечи и занимаясь шнуровкой с помощью подоспевшего Цорбала.
– Бежим немедленно, – заявил Чайка и пояснил в двух словах ситуацию: – Завтра утром в городе праздник, на котором наш благодетель решил принести нас в жертву ягуару. Нас должны были выпотрошить и забальзамировать. Но потом с помощью своего лезвия я уговорил его передумать. Более того, он покажет нам выход из города.
– А ты говорил ножичек не пригодится, – ухмыльнулся Ларин, закончив с нагрудником и подхватив копье, – мы готовы.
Цорбал взял лук, привычным движением перебросив колчан со стрелами через голову. Ганнору Федор отдал каменный кинжал.
– Там наверху еще что-то осталось, – подумал вслух Федор, вспомнив о мертвецах с оружием у комнаты для допросов, и приказал остальным: – Сбегайте-ка, только аккуратно. И назад. Потом пойдем вниз, в тоннель, а по дороге нас ждут минимум десять вооруженных сапотеков.
– Всего десять? – обрадовался Ларин, поигрывая копьем. – Вот будет потеха.
Когда Абдер и Лиед вернулись вместе с Пиргом и Цорбалом назад, у отряда было уже два лука и три копья, не считая пары ножей.
– Ну вот, – удовлетворенно проговорил Федор, закончив беглый осмотр своих солдат, – у каждого хоть что-то да есть. А теперь вперед, а то на обряд опоздаем. Нас уже заждались.
Ларин ничего не понял, но переспрашивать не стал. Он спешил поскорее повстречаться со своими мучителями.
Глава семнадцатаяПуть воды
Троих сапотеков свалили в упор стрелами, еще двоих Ларин и Федор мгновенно убили своим оружием, воспользовавшись эффектом внезапности. А вот с остальными пришлось немного повозиться, – в нападавших полетели сначала копья, а потом и топоры. Федор и Леха, находившиеся на острие атаки, успели прикрыться щитами убитых ими же сапотеков. Наступавшие второй волной финикийцы увернулись кто как сумел, метнув в ответ свое оружие. Но повезло не всем. В ярости добравшись до самой нижней площадки лестницы, Федор взмахнул несколько раз фалькатой и нанес смертельные удары двум оставшимся в живых индейцам, что стояли на пути к свободе. Он раскроил обоим черепа, как арбузы, залив каменную лестницу кровью. Еще одного прошил насквозь каменным копьем Леха, не меньше друга хотевший выбраться отсюда. А оставшиеся двое индейцев уже были мертвы, когда командир финикийцев оказался радом. У одного из груди торчала стрела, у другого каменный нож пронзил нагрудник и вошел ровнехонько в сердце.
– Здесь все, – прохрипел Федор, бешено озираясь по сторонам.
– Теперь куда? – уточнил Ларин, отдышавшись немного. – Во двор?
– Нет, – кивнул он в сторону застывшего на верхней ступеньке Итао, ошалевшими глазами наблюдавшего за этой бойней, – вниз. Там тоннель, а он проведет нас к еще одному и оттуда в сторону канала. К лодкам.
– Хорошо, – кивнул Леха и, обернувшись, чтобы посмотреть в сторону Итао, нахмурился, – идем.
У его ног на ступеньках, залитых кровью, лежал мертвый Абдер, из груди которого торчало копье.
– Возьмите у него лук и еще копья у сапотеков, – приказал Федор, не тратя времени на сантименты, которые могли дорого сейчас обойтись оставшимся в живых, – теперь мы вооружены лучше. За мной, вперед, марш!
И отряд финикийцев, потеряв одного бойца, устремился вниз. Туда, где виднелся неприметный проход, выводивший в тоннель. Дверь была заперта, и дрожащими руками Итао долго не мог открыть ее своим ключом. Слишком долго. Но после оплеухи Федора, бросавшего нервные взгляды назад на входную дверь, которая могла открыться в любой момент, дело пошло быстрее. Спустя мгновение дверь подалась, и финикийцы оказались в тоннеле.
– Леха, – остановил Федор своего друга, – забаррикадируй входную дверь. Какое-то время это может нам дать. Главное, чтобы нашу пропажу не обнаружили до того, как третий жрец ягуара не покинет стены этого города. Давай, а мы тебя здесь подождем.
– Понял, – кивнул Ларин, метнувшись назад, – сделаем.
Когда, он вернулся в темный тоннель, освещенный лишь светом редких факелов, остальные уже немного отдышались и пришли в себя после первой схватки.
– Все, прикрыл надежно, сломают не сразу, – доложил он.
– Отлично, первый бой за нами, – кивнул Федор и подтолкнул вперед Итао, – идем дальше. Показывай дорогу, а то крестьяне тебя уже заждались. Только давай без глупостей там, и сначала дверь в тоннель тоже закрой как следует. Пусть поломают голову, куда мы делись.
На этот раз жрец повернул ключ довольно ловко и быстро засеменил по тоннелю впереди колонны из беглых финикийцев. Его было не узнать. Из спокойного и надменного жреца Итао мгновенно стал послушным рабом. «Настоящий политик, – зло подумал Чайка, буравя взглядом спину жреца, самого теперь ставшего пленным, – такой и маму родную продаст, не моргнет. Слабак».
Пройдя метров сто, они почти приблизились к выходу из тоннеля, за которым находился второй двор, полный охраны. Чайка начал подозревать неладное, но Итао вдруг неожиданно свернул к стене и стал нашаривать что-то среди абсолютно ровных на вид каменных блоков. Нащупав скрытую пружину, он нажал ее и привел в действие механизм. Массивная каменная стена отъехала в сторону, открывая довольно широкий тоннель, где два человека могли пройти рядом, не нагибаясь и не мешая друг другу. Там было абсолютно темно.
Пока Чайка и остальные присматривались к тому, что находилось за потайной дверью, Итао вдруг прыгнул туда и попытался дотянуться до чего-то, видимого лишь ему одному. Но Ларин был начеку. Он успел провести подсечку и, когда Итао растянулся во весть рост на пороге тоннеля, с размаху въехал ему по ребрам ногой. Беглец взвыл и затих, так и не дотянувшись до своей цели.