– Тут такая история вышла, – нехотя признался Леха, – мы слегка с пути сбились… ну заплутали, в общем, пока тот отряд отследить пытались. Пришлось в лесочке до рассвета схорониться. Ты же сам предупреждал, чтобы мы со спартанцами в драку не лезли.
– Я-то предупреждал, только ты ведь все равно не послушал, – ухмыльнулся Чайка, прищурившись, – давай рассказывай, что за отряд ты там пытался выследить.
Предводитель скифов посмотрел по сторонам, словно ища поддержки, и признался.
– В общем, как захватили мы этого бегуна, – продолжил Леха, как бы оправдываясь, – заприметили на дальнем холме движение, явно военный отряд шел. Ну и решил я проследить, кто такие. Подобрались поближе, краем леса, – точно, спартанцы, человек триста гоплитов по дороге идут.
– А ты кого здесь хотел увидеть? – усмехнулся Федор. – Эфиопов, что ли? Ты лучше скажи, в каком направлении они шли.
– Шли они не к нам, а от берега, в центр местных земель, – пояснил Леха, скользнув взглядом по усталым лицам своих воинов, – как мы их догнали, уже ночь опускаться стала. Проводил я их немного, да во тьме скоро потерял. Они в лесок вошли и как сквозь землю провалились. Дальше я за ними не пошел.
– Молодец, – похвалил друга Федор, – молодец, что хоть не додумался напасть на них, а то с тебя сталось бы. Ну а если серьезно, то раз они маршировали отсюда вдаль, то, похоже, и не знали о нашем приближении. Твое счастье, что никто из крестьян им по пути не попался да бегуна этого вовремя не перехватил.
Закончив нотацию, Чайка повернулся к пленнику. – Ну, Фидипидис[19] хренов, – вопросил он громко, – и кто же ты такой?
Федор нагнулся и подергал за кожаные ремни, надежно спеленавшие пленника по рукам и ногам. Худощавый и жилистый спартанец яростно вращал глазами, один из которых был едва виден из-за огромного синяка. На лбу запеклась кровь, натекшая из раны на голове, да и вообще пленник выглядел изрядно помятым. Чайка даже решил, что у него сломана пара ребер.
– Развязать хочешь? – уточнил Леха, положив ладонь на рукоять меча. – Не советую. Больно прыткий.
– Не буду, – согласился Федор, посмотрев на два пустых седла, сиротливо выглядевших после потери своих хозяев, – так пообщаемся.
На всякий случай он даже сделал знак охране из морских пехотинцев приблизиться и обступить место допроса. Пленник за это время ухитрился сесть на корточки и озирался по сторонам, явно не теряя надежды сбежать.
– Кто ты и где служишь? – спросил Федор.
В ответ спартанец только стиснул зубы.
– У меня мало времени, – проговорил Федор, сделав шаг вперед, – поэтому, если не хочешь говорить, можешь просто кивать головой, если я прав. Ты гонец, которого отправили из Этила в Спарту к войскам Маханида?
Спартанец с ненавистью воззрился на Федора, но не шелохнулся.
– Похоже, я прав, – ухмыльнулся Федор, поймав этот обжигающий заряд ненависти, – всю твою армию или тех, кто остался защищать Этил, мы уничтожили. Так что ты все равно опоздал. Где сейчас Маханид? Ушел к северным границам?
Спартанец открыл рот и громко харкнул в сторону Федора. К счастью, не попал. Но зато его «ядовитая» слюна угодила на сандалии скифского предводителя. Ларин не сдержался и с размаху залепил этой же ногой в ухо пленнику, повалив того на землю.
– Грубо, но сойдет, – одобрил Федор.
И хотел было продолжить этот молчаливый допрос, но откатившийся под ноги морпехам пленник вдруг вскочил и распрямился во весь рост. Чайка с изумлением увидел, что тот каким-то чудом сумел-таки расслабить и сбросить ремни со своих стоп. Руки на запястьях, к счастью, у него все еще были связаны. Тем не менее он умудрился молниеносным движением ноги оттолкнуть ближнего морпеха и, пока тот выхватывал фалькату, выбить щит из рук второго и, нанеся удар головой в лицо, завладеть его оружием. Однако пустить в ход фалькату пленник не успел. Едва спартанец смог вскинуть ее над головой связанными руками, как клинок другого морпеха нашел его грудь. Смертельно раненный пленник пошатнулся. Выронил оружие и упал на траву, окрасив ее своей кровью.
– Вот и поговорили, – резюмировал Федор.
– Все равно ничего бы не сказал, – отозвался на это Леха без всякой обиды за напрасно проделанный труд и разглядывая окровавленное лицо морпеха, которому спартанец сломал нос, – я же предупреждал. Хорошо еще никого убить не успел.
– Ладно, – смирился Федор и приказал, кивнув на мертвого спартанца, – унесите это. Если боги больше не пошлют нам известий, придется действовать на свой страх и риск. Во всяком случае, пока вокруг нас серьезных войск не наблюдается. Дорога на некотором протяжении свободна, так что сразу двинемся вперед, как только подойдут подкрепления.
В этот момент, услышав его последние слова, командир морпехов указал куда-то в море.
– На горизонте паруса.
Чайка резко обернулся, устремив взор к горизонту. Заметив целый лес парусов и знакомые силуэты квинкерем, Федор довольно улыбнулся.
– А вот и знак. Боги любят нас. Значит, уже завтра мы выступим отсюда.
Глава одиннадцатаяНаправление главного удара
Разгрузка прибывшей армии заняла целый день и не прекращалась всю ночь. Солдат прибыло так много, что лагерь на берегу, построенный с небольшим запасом, вскоре был заполнен до отказа, а остальных Федор отправил в Этил. И даже после этого он не представлял, куда деть три тысячи пехотинцев и пятьсот испанских всадников, которые еще не закончили выгружаться на берег. Численность прибывших из метрополии подкреплений впечатляла. Теперь у него «под ружьем» находилось без малого пятнадцать тысяч человек африканской пехоты, целых два осадных обоза, несколько десятков полевых и осадных метательных орудий и пять сотен тяжеловооруженных всадников. Более того, у него еще был флот. Правда, прибывшие с подкреплением корабли имели приказ тотчас вернуться обратно, но и собственных двух десятков квинкерем было более чем достаточно, чтобы поддержать в случае необходимости армию какой-нибудь десантной операцией. Их никто не отзывал назад, предоставив в полное распоряжение Чайки.
С новым корпусом пехотинцев прибыл сам Атарбал. Узнав об этом, Федор лишний раз утвердился в своих подозрениях, что новый тиран придает этой небольшой войне слишком большое значение. И поход на Спарту – это только начало какой-то новой грандиозной кампании. Возможно, она уже идет и Чайка является ее непосредственным участником, но пока не догадывается о ее истинных целях и масштабах. В этот раз Ганнибал приоткрывал ему завесу над своими планами по частям, словно Федору следовало пройти полдороги, чтобы узнать о том, куда двигаться дальше. Это было немного обидно, но Федор успокоил себя тем, что он все же солдат, а не придворный. Его дело воевать там, где скажут, а наград у него было уже предостаточно.
Увидев заслуженного военачальника, Федор поначалу решил, что теперь ему придется передать командование «старшим товарищам». Но Атарбал удивил его сообщением, что прибыл сюда в качестве наблюдателя, а все командование Федор будет и дальше осуществлять единолично.
– Наблюдателя? – Чайка не смог скрыть удивления.
Военачальники обсуждали все это с глазу на глаз у него в шатре, за чашей вина, которую он предложил уставшему с дороги Атарбалу. Годы и многочисленные ранения уже не позволяли ему так же легко, как раньше, переносить усталость. Он был почти седым. Несколько шрамов – отметины, полученные в армии Карфагена за время многочисленных кампаний – испещряли его широкое и слегка одутловатое лицо. И все же он был еще полон сил и мудр, гораздо превосходя своим опытом Федора, и такое назначение одного из приближенных Ганнибала в его армию в должности «серого кардинала» скорее озадачило Чайку, чем обрадовало. Раньше Ганнибал ничего такого не делал.
– Именно, – подтвердил тот, с удовольствием отпивая вина, – моя роль лишь следить за происходящим и сообщать Ганнибалу последние новости. Но не беспокойся, это продлится недолго.
Федор помолчал. Прежде чем что-либо сказать, он решил крепко подумать. Однако оставить все как есть он не мог, слишком уж это было необычно. Требовались кое-какие разъяснения.
– С походом на столицу Лакедемона ты справишься и без меня, – продолжал выдавать информацию небольшими порциями Атарбал, – а у меня здесь скоро будут свои заботы.
– Но вы не откажетесь взять на себя роль начальника нашего штаба, если…я вам ее поручу? – проговорил он, решив рискнуть и выведать истинные мотивы Ганнибала. – Мы должны выступить немедленно, и я не вижу более опытного военачальника, который лучше вас справился бы с этой задачей. Нам предстоит захватить целый полис, а в нем много городов. Я думаю, с такими силами стоит спланировать не одно, а два одновременных наступления на различные районы Спарты. А также провести высадку морского десанта на противоположном побережье, чтобы ускорить падение столицы Лакедемо-на и окончательно лишить спартанцев возможности отбиться.
– Несколько дней я в любом случае буду отвечать за тылы этого наступления, – кивнул Атарбал, слегка усмехнувшись, – но затем сюда прибудет еще один флот. Он переправит в Этил примерно такое же количество солдат и артиллерии, не считая слонов.
– Но тогда наша армия будет насчитывать… – Федор даже не стал произносить вслух эту цифру, ему и так стало все почти ясно.
Он помолчал немного, отпив еще вина, и закончил мысль, оформив свои подозрения.
– Такая армия будет слишком большой для захвата всего лишь одного, пусть и сильного полиса, – проговорил он, глядя на Атарбала, сидевшего с безмятежным видом отдыхающего старика, – с ней можно сделать гораздо больше.
– Именно так, – подтвердил его догадки Атарбал, – так что пока ты будешь штурмовать со всеми прибывшими силами столицу Спарты, я буду сидеть здесь, прикрывать твои тылы и ждать прибытия нового флота. Он должен появиться буквально через три-четыре дня.
– Но за это время я могу не успеть захватить Спарту, – поделился сомнениями Федор. Впрочем, в глубине души он был уверен, что успеет. Ганнибал решил не скупиться на подкрепления, и его армия уже превосходила армию Ахейского союза, а скоро будет превосходить и экспедиционную армию Филиппа Македонского. И это если не вспоминать о флоте, который тоже мог прибыть сюда сразу из нескольких гаваней в Италии.