— Я знаю, — сказал Боб Стар. — Вы были героями, которые спасли мою мать и помогли сохранить АККА. Но что тут общего с крапинкой зеленого тумана в небе?
— Только то, что с меня хватит, — сказал старик. — Послушайся, парень, доброго совета. Героизм доставляет чертовские неудобства. Забудь об этой чудовищной комете. Не надо меня тревожить такими жуткими разговорами. Стоило мне усесться с бутылочкой вина в дрожащих руках у огня и приготовиться отойти ко сну, как появилась эта жуткая комета, чтобы разбудить старого Жиля угрозой очередной звездной войны. Ах, во имя дорогой жизни…
— Звездная война! — Боб Стар схватил старика за рыхлую руку. — Значит, опасность реально существует! И ты знал о зеленой комете… И молчал?
Старик скривился и покачал головой.
— Нет, нет, парень, — пробормотал он поспешно. — Тут, на Фобосе, тревожиться не о чем. Просто ты смертельно рано разбудил меня. Мои старые мозги еще слишком ленивы. Не следует, дружище, обращать внимание на болтовню ветерана Легиона.
— Что ты знаешь о комете?
— Прошу тебя, парень! Я ничего не знаю! Во имя жизни…
— Слишком поздно, Жиль. Ты уже сказал слишком много…
— Прекрати, дружище! Идет слушок в Легионе. Твой собственный отец велел нам держать это от тебя в секрете. Ты же не позволишь, чтобы старый Жиль проронил об этом хотя бы словечко?
— Мой отец! — горько воскликнул Боб Стар. — Он думает, что я трус.
— Нет, дружище, — пробормотал Жиль Хабибула. — Он просто боится, что тебя это так встревожит, что может наступить смертельный шок.
— Он мне не доверяет, — прошептал Боб Стар. — Но расскажи мне об этой комете. В чем тут дело?
— Ты обещаешь, дружище, не говорить ему?
— Обещаю, — сказал Боб Стар. — Выкладывай.
Старый солдат тревожно поглядел на высокую крышу, на могучую центральную башню Пурпурного Холла, которая сияла в солнечном свете.
— Впервые эту страшную штуку увидели десять недель назад, — прошептал он. — Ее засекла большая обсерватория на станции Контр-Сатурн. Она двигалась в сторону Солнечной Системы с невероятной скоростью.
Он схватил Боба Стара за руку.
— Но… Не выдавай Жиля за то, что он распустил свой глупый язык. Твой отец — суровый человек.
— Я сдержу слово, — сказал Боб Стар. — Но что опасного в этой комете?
— Она не похожа на другие, — сказал старик. — Астрономы не знают, что это такое. Но она двенадцать миллионов миль в длину, дружище! Чужеродное тело, ведомое среди звезд космическим течением.
Боб Стар в изумлении шагнул назад.
— Понятно, — произнес он хрипло. — А что еще?
— Астрономы рвут на себе волосы, парень. Так сказал нам твой отец. Эта штука нарушила все их расчеты. Движение ее неправильное. Когда притяжение солнца должно было увеличить ее скорость, она остановилась!
Мутные глаза старика быстро оглядели сад, темное небо.
— Что ее остановило?
— Об этом не знает никто в Системе, — скрипучий голос стал тише. — Сейчас она просто висит себе! До нее пять биллионов миль. Это не комета, Боб. Так может остановиться только космический корабль.
— Что еще? — Боб Стар стоял в напряжении — страх смешался в нем с возбуждением. — Что случилось потом?
— Это все, что я знаю. Еще, правда, то, что Совет встревожен. Твой отец должен сегодня встретиться с его членами в Зеленом Холле.
— Интересно, что они задумали?
— Это совершенно секретно, но мне известны слухи, которые ходят в Легионе, — старик подозрительно оглянулся. — Я полагаю, ты слышал о «Непобедимом»?
— Новый боевой корабль?
— Величайший корабль из построенных когда-либо Системой, — с гордостью сказал Жиль Хабибула. — Тысяча футов в длину, вооружен вихревой пушкой — новое оружие, с помощью которого мы выиграли войну со Стивеном Орко. Это почти такая же страшная штука, как секретное оружие твоей матери.
— Я знаю, — нетерпеливо прошептал Боб Стар. — Дальше.
— Я не храню особых тайн, парень, — проскрипел старый голос — Все, что я знаю, — это слухи в Легионе. Но я слышал, что на «Непобедимом» отправится экспедиция, которая должна выяснить, что это за зеленое облако.
Толстые пальцы впились в рукав Боба Стара.
— Ты помнишь, парень? — взмолился Жиль Хабибула. — Ты не расскажешь своему отцу?
Боб Стар стоял напряженно в своей форме без знаков отличия. Пальцы правой руки поглаживали треугольный шрам на лбу. Загорелое лицо было озабоченным.
— Не волнуйся, Жиль, — сказал он тихо. — Я не скажу.
И вдруг он взорвался:
— Итак, мой отец велел тебе скрывать это от меня? Он боялся, что я не перенесу шока? А почему он не прикажет тебе баюкать меня на руках?
Глава IIХранитель мира
Боб Стар направился к обсерватории. Жиль Хабибула торопливо переваливался следом, вглядываясь в черное небо и вздрагивая при каждом шорохе. Возле маленькой обсерватории Боб Стар остановился.
Фобос — маленькая луна, крошечная и угловатая, была зеленой от пересаженных лесов и сияла искусственными озерами. В детстве она была для Боба большой и красивой — ее узкие аллеи были полны любых нужных ему приключений. Но сейчас она стала для него тюрьмой.
Жиль Хабибула уселся на скамейку. Он порылся в карманах расстегнутой формы и вынул небольшую пустую фляжку, подержал ее против солнечного света, глядя на единственную капельку любимого вина.
— Давай, давай, парень, — печально прошептал он. — Если тебе так уж необходимо поглядеть в призрачное лицо смерти. Бедный старый Жиль подождет тебя…
В прохладном сумраке обсерватории Боб Стар сел за телескоп. Огромный объектив обшаривал пространство фотоэлектрическим глазом, и бледный луч пробегал по вогнутому экрану.
Боб Стар склонился над экраном. На нем плясали белые точки. Он знал, что самая яркая — троекратно увеличенная звезда Виндемиатрикс. Поблизости от нее он обнаружил размытое пятно бледно-зеленого цвета.
Он увеличил электронное умножение — Виндемиатрикс и дальние звезды ушли за пределы экрана. Комета висела в одиночестве и быстро росла. Форма ее была удивительной. Это был совершенный эллипсоид. Боб Стар подумал, что она похожа на зеленоватый футбольный мяч, заброшенный в Систему из ночи космоса. Но кем?
— Двенадцать миллионов миль в длину, — хрипло пробормотал он. — Значит, это не может быть твердой материей. При такой низкой плотности внутри должна быть полость. Но что в ней?
Воспользовавшись лучевыми фильтрами и спектроскопом, установленными на полную мощность, он попытался проникнуть под смутную зеленоватую вуаль. Безуспешно. Выключив прибор, он покинул обсерваторию.
— Бесполезно, — сказал он Жилю Хабибуле. — Я нашел облако вокруг нее, но вглубь заглянуть не удалось.
Он снова вздрогнул. Комета угрожала тайнами темных межзвездных пространств, из которых она явилась. Ее гигантские размеры гнетуще действовали на разум.
— Ну что ж, парень, ты посмотрел на нее, — воскликнул Жиль Хабибула. — Лучшие астрономы в Системе не сделали большего. Давай поедим, прежде чем нас постигнет кара.
Боб Стар молча кивнул. Они находились на полпути назад, когда старый солдат неожиданно остановился, показывая на запад. Повернувшись, Боб Стар увидел белую стрелу с острием бледно-голубого пламени. Она двигалась по дуге над ржавым полумесяцем Марса. Послышался хрустящий шорох — черепица затряслась под волной звука. Серебряное веретено промелькнуло над головой так близко, что он смог различить черные пятна наблюдательных портов и узнать «Звезду-Фантом».
— Отец, — тихо сказал Боб Стар. — Он знает все о «комете» и о том, что предпринимает Зеленый Холл.
— Твоя мать ждет Джона Стара в Яшмовой комнате, — сказал Бобу Стару стражник в коридоре.
Яшмовая комната была огромной, ее высокие стены были облицованы яшмово-зеленым стеклом и полированным серебром. С двух сторон огромные окна выходили на темно-зеленый и ярко-серебряный ландшафт спутника. Пол и массивная мебель были из красного дерева и отливали рубиново-красным цветом.
Его мать — Аладори Антар — сидела в огромном кресле. Когда он вошел, она подняла на него глаза и быстрая улыбка согнала тревогу с ее лица. Она сказала:
— Ты рано встал, сынок.
Он задержался возле дверей. Она была очень красивой, и он знал, что она старается быть доброй. И все же, когда все напоминало ему о ее великой ответственности, она становилась личностью, слишком возвышенной и знаменитой, чтобы быть его матерью. Боб Стар нервно спросил:
— Отец идет сюда?
— Он только что приземлился, — радостно ответила мать.
Она вновь стала близкой. Ему захотелось подбежать и обнять ее. Глаза наполнились слезами. Он импульсивно рванулся к ней, но услышал:
— Пожалуй, тебе лучше уйти, Боб. Отец хотел поговорить со мной наедине.
Он отрешенно уставился в пол.
— Что случилось, Боб? — встревоженно спросила мать. — Почему ты так странно смотришь?
Она ласково взяла его за руку.
— Ты дрожишь. Ты болен?
— Я не болен, — хрипло пробормотал он. — Если бы только ты не обращалась со мной так!
— Боб! Я не хотела сделать тебе больно…
— Я хочу, чтобы мне доверяли, — оборвал он грубо. — Я хочу иметь возможность жить — даже если это грозит гибелью. Я не могу оставаться здесь взаперти, когда происходят такие события. Если ты действительно хочешь мне добра, отправь меня исследовать комету на «Непобедимом».
Аладори побледнела.
— Я не знаю, как ты узнал, — печально сказала она, наконец. — Мы с Джоном очень рады, что тебя выбрали следующим хранителем мира. Разве это не обещает тебе огромного количества опасностей?
— Но как я могу научиться противостоять им? — устало спросил он. — Если ты и отец нянчитесь со мной, как с ребенком. Сторожите, как заключенного!
— Надеюсь, мы не слишком тебя ограждаем… Но… есть кое-что, что мне следовало бы рассказать тебе.
Боб напрягся, уловив необычайную серьезность в ее голосе.
— В Академии ты получил блестящие отзывы — мы с твоим отцом очень горды этим. Только один студент закончил ее с более высокими показателями. Это был Стивен Орко.