Боб Стар подтвердил.
— Она говорила мне о точке опоры, — сказал он. — Устройство, которое она собирает, — это рычаг, а ум подразумевает силу, но точка опоры только одна. — У него резко перехватило дыхание. — Неужели Стивен Орко… открыл это?
Командор печально кивнул.
— Неудача твоей матери обусловливалась, по ее словам, тем, что против нас стоял другой хозяин АККА. Ее оружие больше не будет действовать, пока жив этот второй человек или пока у него не отберут этот инструмент. Разумеется, твоя мать была способна не дать Орко использовать против нас эту тайну, но сама по себе атомная пушка могла уничтожить наш флот. Уходя, мы потеряли еще шесть кораблей. Вслед нам полетело триумфальное послание Орко. Послание состояло из оскорбительных фраз. Он предполагал, что твоя мать поняла, что он тоже является владельцем АККА. Стивен Орко требовал, чтобы Зеленый Холл признал в нем верховного правителя Юпитерианской Империи. Но даже этого было недостаточно для удовлетворения имперских амбиций Орко. Он потребовал торговых прав и концессий на каждой планете и ограничений на мощь Легиона. Было ясно, что он намерен завладеть всей Системой.
Джей Калам стоял во весь рост, напрягшись, посреди роскоши огромной безмолвной комнаты в летящем корабле. Длинное лицо было мрачным, темные глаза прищурены.
— Мы были разбиты, — сказал он тихо, — но не уничтожены. Легион никогда не бывал уничтожен, Боб. Ты должен помнить это.
— Да, сэр, — сказал Боб Стар, вставая.
— Пока политиканы в Совете тянули время и спорили, как ответить на ультиматум Орко, мы принялись строить свою атомную пушку. Мы имели результаты спектрографических наблюдений за теми выброшенными солнцами и несколько намеков, которые твой отец получил из личных документов Претендента в библиотеке Пурпурного Холла. Эта информация была неполна и отчасти неточна. Но твой отец предположил, что деформации пространства — времени увеличивают нестабильность атомов. Твоя мать показала нам, как контролировать движение и рост полей нестабильности. Мы построили и установили на Церере атомную пушку, во всем равную той, что стояла па Каллисто. Стивен Орко организовал свою империю и в большой спешке рассылал ультиматумы, думая, что мы находимся полностью под его контролем. Успешное возведение атомной пушки на Церере стало сюрпризом. Орудие Стивена Орко было достаточно мощным, чтобы распылить все планеты в Системе. Один выстрел с Каллисто превращал десять тысяч квадратных миль на Меркурии в дымящуюся радиоактивную лаву. Но наше оружие было столь же эффективным. Стереть жизнь со спутников Юпитера было проще, чем со всей остальной Системы. Мы должны были успеть первыми. Стивен Орко был умным человеком. Он тут же понял, что проиграл. Когда наш первый вихрь обрушился на Каллисто, он запросил пощады. Однако потребовал, чтобы мы гарантировали ему жизнь. Орко потребовал лично от каждого члена Зеленого Холла слова, что будет защищен от любых покушений. Но в отношении тебя, Боб, он сделал странное исключение. До сегодняшнего дня я не мог понять, почему.
Боб Стар подался вперед и хрипло спросил:
— Что это за исключение?
— Он сказал: «Оставьте Роберта Стара. Мы с ним уже сделали все необходимое для защиты моей жизни. Если у этого щенка не слаба кишка меня убить, пусть он это сделает».
Это заявление заставило Боба Стара податься вперед. Он дрожал. Тонкое лицо напряглось, ногти глубоко вонзились в ладони. Треугольный шрам на лбу побелел.
— Его надо убить, — хрипло прошептал он. — Но я боюсь… боюсь, что не смогу этого сделать. Я не могу вспомнить всего, по знаю, что Железный Исповедник что-то сделал с моим мозгом. Орко говорил, что намерен сломить меня. И я боюсь…
— Я тоже, — печально улыбнувшись, сказал Командор. — Но мы — солдаты Легиона. Клятва офицера Легиона редко нарушается, разве что такими, как Претендент или сам Орко.
Темные глаза посмотрели на Боба Стара внимательно.
— Но поскольку он сделал это издевательское исключение относительно тебя, Боб, то для наших интересов необходимо им воспользоваться. Пойми, я не приказываю убить его. Все, что я могу сделать, — это удержать его в заключении, и ты волен предпринимать относительно него любые действия, какие сочтешь нужными. Ты получаешь приказ охранять Орко.
— Да, Командор. Я… я понял.
— Очень жаль, что нам приходится щадить жизнь предателя, — с сожалением сказал Джей Калам. — Твой отец был против. Я настоял, чтобы Совет согласился, потому что это могло спасти миллиарды жизней. Быть может, кажется странным, что Орко доверился Легиону, но он отлично знает наши понятия о чести, хотя и презирает их, думая о собственной жизни. Тем не менее, все было улажено, и он стал нашим узником — самым опасным человеком, которого нам когда-либо приходилось содержать под замком.
— Так оно и есть, — быстро сказал Боб Стар. — Если он знает секрет моей матери!
— Он под падежной охраной, — продолжал Джей Калам. — Мы объявили, что он казнен, чтобы пресечь попытки его освобождения. В потайном месте мы построили надежную крепость — гениальное изобретение наших инженеров. Он содержится там под именем Меррин, мертвый для всего мира. Но не для кометчиков.
— Это почему? — спросил Боб Стар.
— Существа с кометарного объекта открыли, что Стивен Орко жив, — хладнокровно ответил Джей Калам. — Именно по этой причине твоему отцу и было приказано немедленно уничтожить комету.
— Но как… Как они разузнали?
— Точная информация о Стивене Орко, в том числе и о месте его заключения, хранилась в подвале Зеленого Холла. Подвал считался недосягаемым и всегда охранялся верными людьми. Но невидимки с кометы проскользнули в здание. Они убили четырех часовых, причем неизвестным оружием. Взломав замки, которые проверил сам Жиль Хабибула, они выкрали все документы, касающиеся Стивена Орко.
— Если они выпустят его… — тихо сказал Боб Стар. — Я даже не хочу об этом думать. Стивен Орко не станет хранить верность человечеству. Если кометчики станут нашими врагами, он охотно присоединится к ним.
— В это трудно поверить, — Командор поднял голову, хмуро улыбаясь. — Но я надеюсь, что кометчики нас встретят, как друзей. Если они не оценят наше дружеское отношение, вспомни о долге. Не дай Орко бежать.
Боб Стар утонул в большом кресле. Его тонкое лицо превратилось в маску боли. Искаженные мукой глаза с мольбой глядели на Джея Калама.
— Я попытаюсь, — жалко прошептал он. — Но я… боюсь…
Глава VIДевушка в стене
«Непобедимый» снижался над южным полюсом Нептуна. Восьмая планета была огромным и негостеприимным миром бледных сумерек и горькой ночи. Огромные сооружения планетарных инженеров, возводившиеся в течение долгих веков, уже очистили ядовитый воздух от метана и аммиака, насытив его необходимым для дыхания количеством кислорода. Над большими залежами полезных ископаемых в экваториальных зонах стояли города, но огромный полярный континент был еще не готов к колонизации. Вокруг простирались пустоши, покрытые замерзшими бесконечными болотами. Они были обозначены на межпланетных картах так: «Необитаемо и опасно. Избегать посадок».
Несмотря на это предупреждение, «Непобедимый» приземлился в трех градусах от полюса. Боб Стар и двое его телохранителей выдвинули трап на темную застывшую равнину. Дрожа, они спустились с корабля. Позади загрохотали дюзы. Они упали ничком, чтобы укрыться от жаркого урагана струй. Корабль поднялся и исчез в зеленоватых сумерках, унося Джея Калама навстречу кометчикам с миссией доброй воли.
Из туманной тьмы вышло подразделение легионеров. Они проверили всех троих, посмотрели их удостоверения и проводили в крепость, стоявшую на невысоком холме.
— Стена кольцевой формы, сэр, — сообщил Бобу офицер стражи. — Внутри круглое поле, на котором сейчас стоят четыре наших крейсера. Но тюрьму вы даже не увидите. Это закрытый цилиндр пердьюрита. Камера Меррина в тысяче футов под землей.
Гигантская бронированная дверь пропустила их внутрь. Боб Стар попросил, чтобы его провели к узнику. Офицер стражи повел его мимо длинных пердьюритовых стен коридоров, через бесчисленное множество дверей, которые тщательно закрывались за ним, по скрытым подъемникам, мимо хмурых бдительных стражников в сторожевых витрилитовых турелях, наконец, он увидел человека, которого должен был убить.
Огромная дверь пропустила его в маленькую квадратную комнату, где стояли двое часовых. Противоположная стена представляла собой толстый сияющий лист витрилита. За этой прозрачной стеной находилась камера Стивена Орко.
Заключенный сидел в большом кресле и читал. В руке он держал стакан с красным напитком. Боб Стар увидел красивое лицо и легкую улыбку на губах.
— Это Меррин, сэр, — сказал офицер. — Он был закрыт витрилитовой стеной два года назад при завершении строительства тюрьмы. Никто с ним с тех пор не контактировал. Камера звуконепроницаема, и охранникам приказано игнорировать любые его действия. Все металлические предметы у него забрали. Воздух, вода и жидкая пища поступают к нему по скрытым трубам из другой комнаты, доступ в которую имеет только начальник…
Офицер показал маленькую красную кнопку на серой стене.
— Я должен предупредить вас, сэр. Нельзя прикасаться к этой кнопке. Она соединена с клапаном, который может наполнить комнату смертельным газом. В наши обязанности входит защищать его жизнь, доверенную Легиону.
Боб Стар едва расслышал последние слова сквозь внезапный звон в ушах. Он вдруг покрылся холодным потом. Маленький красный диск глазел на него, как зловещее око. Как только он коснется его, обида и боль исчезнут. Система будет освобождена от злого гения Стивена Орко…
Он сознавал, что узник видит его. Голубые холодные глаза оторвались от книги. Благородное лицо иронично улыбнулось. Стивен Орко лениво встал и подошел к прозрачной несокрушимой стене. Он показал на красную кнопку и похлопал себя насмешливо по ноге. Полные губы изобразили ироничное беззвучное приветствие.