— Жиль! — Хал Самду схватил его за плечи. — Это надо сделать ради хранителя мира.
Жиль Хабибула вздрогнул и покачнулся.
— Не надо, Хал! — прохрипел он. — Я, конечно, сделаю все, что просит Джей. Да, ради хранителя…
Он повернулся к белому великану в черном.
— Ах, мистер Ханнас, — засопел он. — Я вынужден просить вас одолжить мне тысячу синих жетонов.
— Тысячу?! На миллион долларов? — идиотская улыбка стала напряженной, и Ханнас возмущенно взглянул на Джея Калама. — Командор, да он просто грабитель!
— Я не больше грабитель, чем кровожадный Педро Акула.
— Хорошо!
Сжимая в кулаке листок с запиской от Ханнаса, Жиль Хабибула побрел к столику. Короткий толчок тростью по ребрам женщины в пурпурном наряде, столь же тучной, как и он сам, — и возле гиганта в зеленом и девушки в белом освободилось место. Он сунул записку ошарашенному крупье.
— Тысячу синих фишек, мистер, или сотню этих ваших смертельных алмазных.
Он повернулся к бледному высокому незнакомцу.
— Прошу прощения, сэр, — засопел он, — но мне не удержать жетоны в моих старых дрожащих руках. А вам должно везти — это я потому решил, что с вами рядом сидит такая чудесная девушка. Не могли бы вы сделать для меня ставки, сэр?
— Как угодно, — великан расслабился. — Сколько хотите поставить?
Жиль Хабибула обвел рукой стопки фишек.
— Миллион, — сказал он, — на тридцать девять.
Даже здесь, в Алмазном Зале, такая игра не могла не вызвать переполоха. Зрители столпились возле рулетки. Полузакрыв глаза, Жиль Хабибула следил за тем, как крупье бросил шарик на колесо. Затем он драматически поднял руку.
— Эх, — сказал он едва слышно. — Старого Жиля вам не провести.
Он повернулся к мужчине и девушке.
— Спасибо, сэр, — пропыхтел он. — А теперь нам осталось лишь ждать, что принесет зигзаг удачи или искусства. — Глаза его засветились восхищением, когда он взглянул на девушку. — Какая красота! Этот синий гобелен с Титана столь же красив, как и вы, моя милочка.
Внезапно его трость указала через стол (причем рука, державшая ее, оказалась неожиданно твердой), и зеленый набалдашник оказался точно напротив все еще поднятой руки крупье над колесом.
Крупье сглотнул и побелел. Рука его безвольно упала. Он испуганно следил за бегущим шариком.
— Ах, эта золотая нимфа! — трость опустилась одновременно с рукой крупье и теперь указывала на статую в нише. А быстрые глазки Жиля Хабибулы вновь смотрели на девушку в белом. — Она танцует так, как могли бы танцевать вы, милочка.
Крупье стоял и дрожал. На бледном лице появились капельки пота. Наконец шарик выскочил в паз. Ошеломленные, испуганные глаза крупье взглянули в желтое лицо Жиля Хабибулы.
— Вы выиграли, сэр, — прохрипел он. — Сорок к одному.
— Именно, — подтвердил Жиль Хабибула. — И никаких жетонов или чеков — дайте мне сорок миллионов новыми, сертификатами Зеленого Холла.
Трясущиеся пальцы крупье пробежались по клавиатуре, и внезапно из магнитной трубы вывалился толстый пакет с деньгами. На глазах у потрясенных зрителей Жиль пересчитал сорок миллионов долларов.
Внезапно задрожав, Жиль Хабибула взмахнул пачкой кредиток и… не удержал их — деньги вылетели из его пальцев и рассыпались по полу.
— Ох, жизнь моя! — прохрипел он. — Мои сорок миллионов! Ради сладкой жизни Земли, помогите старому бедняку собрать его жалкое состояние.
После секундного замешательства последовала оживленная возня. Жиль Хабибула, стеная и хныча, привалился к высокому мужчине. Незнакомец подхватил его и помог удержаться на ногах.
— Ах, спасибо, сэр, — Жиль торопливо схватил и пересчитал деньги. — Спасибо! Благодарю вас, мадам! — он облегченно вздохнул. — Ах, я вижу, все на месте. Спасибо!
Он триумфально направился к своим спутникам, которые делали вид, что следят за игрой за другим столиком. Игнорируя необычно бледное и болезненное лицо Гаспара Ханнаса, он что-то уронил в подставленную ладонь Джея Калама.
— Ах, Джей, — пропыхтел он, — мне это далось очень недешево — смертельная угроза и мучительное напряжение моего стареющего мозга… но вот ключи подозреваемого, а также его билет.
— Смертельная угроза? — эхом отозвался Гаспар Хан-пас. — Это стоило мне сорок миллионов долларов!
Командор разглядывал продолговатую желтую карточку.
— Чарльз Даррел, — пробормотал он. — Морской биолог с Венеры. — Темные глаза сощурились. — Это лишь временная контрамарка. А инициалы одни и те же — Чарльз Даррел и Чан Деррон.
Хал Самду сжал огромные кулаки.
— Эге, Джей, — прошептал он. — Арестовать его?
— Пока не надо, — сказал Командор. — Жди меня здесь.
Он быстро подошел к столу и дотронулся до руки великана. Незнакомец повернулся к нему. Едва уловимое движение его руки дало понять Командору, что под одеждой у него какое-то оружие.
— Вы уронили это, когда подбирали деньги, — Джей Калам протянул ключи и желтую карточку. — Если вы назовете имя и фамилию, указанные в билете, я верну…
Незнакомец безмолвно смотрел сквозь темные стекла очков. Но девушка шагнула вперед. Ее грациозная рука скользнула под локоть незнакомцу.
— Разумеется, назовет, — голос ее, богатый оттенками, как у певицы, был быстр и убедителен. — Или я могу его представить. Сэр, это доктор Чарльз Даррел. Он только что прибыл с Венеры. Он мой жених.
— Благодарю, — напрягая память, Джей Калам рассматривал девушку. — А могу я узнать ваше имя?
— Вани Элоян, — она сказала это так, как могла бы сказать «Я принцесса». — С Тула.
Командор поклонился и вручил незнакомцу ключи и карточку. Девушка улыбнулась, поблагодарила, взяла спутника под локоть и быстро отвела его к столу.
Задумчиво потирая темный подбородок, Джей Калам вернулся к друзьям, сидевшим за другим столом, где ставки были один к ста. Жиль Хабибула, с напряженным выражением на желтом, как луна, лице, указывал тросточкой, протянутой над вращающимся колесом, на величественную картину, изображавшую конец старой Луны.
Крупье за столом смотрел с отчаянием в глазах на Жиля Хабибулу. Трость старика двигалась, указывая.
— А здесь, — сопел он, — стоит прекрасная Аладори!
— Успокойся, Хабибула, — прохрипел Гаспар Ханнас. — Или ты уничтожишь Новую Луну так же легко, как она уничтожила старую. Ради чести…
Выпал номер. Рот крупье открылся — он издал придушенный крин, сглотнул и беспомощно пожал плечами, глядя на Гаспара Ханнаса.
— Вы выиграли, сэр, — произнес он наконец, причем его голос сорвался на визг. — Двадцать миллиардов. Мы немедленно доставим вам их из подвала.
Огромная лапа Гаспара Ханнаса ухватилась за одежду Жиля Хабибулы.
— Хабибула! — прохрипел он. — Неужели ты такой жестокий? Ради чести!..
Рыбьи глаза Жиля Хабибулы неодобрительно заморгали.
— Ах вот как? Странно слышать от тебя это слово, Гаспар Ханнас! Сорок лет назад, когда я знал тебя, ты не вспоминал о чести, когда касался чего-нибудь грязными руками, — он повернулся к столу. — Мне нужны мои двадцать миллиардов.
Выигрыш доставили в стомиллионных банковских билетах, которые он никогда еще не видел. Пальцы его с удивительным проворством пересчитали деньги.
— Эх, Педро, — просопел он печально, — не тебе меня укорять, тем более что все твое могущество держится на плодах усилий моего старого мозга. Ибо я вижу, что ты используешь мои простенькие изобретения, которые я применял еще для столов «Голубого Единорога».
Он похлопал себя по оттопыренному карману.
— Они неплохо помогли бы мне, если бы я хотел играть всю ночь. Я заставил бы тебя клянчить об единственной черной фишке — пропуске в твою клинику Эфтаназии. Но я не хочу этого делать, Ханнас, — оп покачивался, упершись в пол тростью. — Потому что я честнее тебя, для меня существуют границы. Ладно, еще одна партия, и с меня хватит. Всего один миллиард. Сто к одному.
Гаспар Ханнас зашатался, челюсть его отвисла.
— Хабибула! — прошипел он. — Во имя Этиры Коран…
— Не произноси ее имени! — прорычал Жиль Хабибула. — А поскольку ты уже сделал это, я ставлю два миллиарда.
— Не надо! — воскликнул Ханнас. — Я… по-моему, столик не в порядке. Мы закрываемся… Этот столик больше не работает…
— Тогда я найду другой, — засопел Жиль Хабибула. Но Джей Калам прикоснулся к его руке.
— Тебе лучше держаться рядом с нами, Жиль, — прошептал Командор. — Двигайся медленно, чтобы люди в штатском могли окружить тебя. И не своди глаз с доктора Даррела, потому что у тебя осталось всего лишь двадцать минут.
— У меня? — Жиль Хабибула заморгал, глядя на него. Он похлопал себя по карману вновь, искоса взглянув на Гаспара Ханнаса. — Не думаю, что он успеет перерезать мне горло за одну секунду, Джей. Вообще-то вас здесь так много, что он вряд ли отважится. Дело в том, что Педро — трус с белой печенкой…
— Жиль, — сказал Джей хмуро, — я говорю об опасности, которая будет грозить тебе, когда Василиск попытается нанести удар.
— В-Василиск? — губы Жиля стали пепельными. — Аи! Этот смертельный Василиск! Ты говорил, что он грозил ограбить и убить какого-то игрока. Но зачем ему я?
Гаспар Ханнас затаил дух, и его неуместная улыбка вдруг стала почти умиротворенной.
— Разве мы не сказали тебе, Жиль? — спросил Джей Калам удивленно. — Разве мы не сказали тебе, что Василиск обещал убить того, у кого будет наибольший выигрыш?
— А твои двадцать миллиардов, Хабибула, — это самый большой выигрыш за всю историю Новой Луны, — в голосе Гаспара Ханнаса звучала свирепая радость. — Но я соглашусь принять эти деньги обратно в обмен на черный жетон.
Глава VIIIМерцающий человек
Жиль Хабибула задрожал. На перепуганном желтом лице выступили капли пота. Маленькие глазки затуманились.
— Ах! — всхлипнул он. — Ах… ах…
Жиль стал яростно вырывать из кармана свой выигрыш. Он злобно закричал:
— Джей! Ах, Джей! Почему ты мне не сказал! Бедный старый слепец, убогий калека, которому и так осталось жить немного! Джей, зачем ты вынудил старого Жиля сунуть голову в петлю!