Канимы отчаянно пытались найти спасение, они взбирались на крыши домов и лавок, расположенных вокруг двора. Однако внутрь двора продолжали вбегать все новые и новые солдаты, и очень скоро весь двор был заполнен телами. Канимы падали, не выдерживая ужасной боли, но на раскаленных камнях им было не найти спасения. Ураганный ветер дул в их глаза, уши и носы, атака захлебнулась, возник безумный хаос, повсюду лежали мертвые и умирающие канимы.
Однако во двор вбегали все новые и новые канимы, обезумевшие от жажды крови, они шли по телам своих сгоревших и умиравших собратьев, но не находили спасения на раскаленных камнях двора. Канимы ориентировались на мост, и Тави увидел, что они готовятся к атаке. Он опустил голову и побежал, его сопровождали рыцари Воздуха, которые перемещались с крыши на крышу, не давая ближайшим канимам увидеть Тави и своих товарищей, бросающихся на стены.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Тави пробежал несколько сот ярдов до моста Элинарх и линии обороны, которую построили инженеры на подступах к нему. При помощи глины, взятой с берега реки, они соорудили серию из пяти стен, расположенных равномерно поперек моста, придали им форму при помощи фурий земли, а затем закалили огнем, в результате глина обрела прочность камня. Инженеры оставили свободный проход, через который могло одновременно пройти только два человека. А на южном конце моста возвели еще один барьер, высотой с городские стены.
Тави и рыцари Воздуха промчались через вновь возведенную линию обороны, и канимы, озверевшие от ярости из-за раскаленных камней, бросились вперед.
– Целитель! – закричал Тави.
Появился Фосс, и Тави почти сбросил Первое копье ему на руки. Потом Тави метнулся к стене и взбежал по грубым ступенькам, ведущим наверх. Там уже стояли Макс, Красс и первая когорта вместе с рыцарями Воздуха. Последний рыцарь примчался вместе с Тави.
Макс и Красс выглядели измотанными, Тави знал, что заклинание фурий огня, при помощи которого они раскалили камни двора, отнимает очень много сил. Но если они выглядели паршиво, то худой рыжий рыцарь Огня казался на девять десятых мертвым. Он сидел, привалившись спиной к стене, глядя в пустоту, его тело сотрясалось от холода, хотя ночь выдалась теплой. Из тени появился Эрен, державший в руках знамя легиона. Тави ему кивнул, и Эрен водрузил почерневшее древко в специальное отверстие на стене, которое сделали инженеры.
В городе все еще горело достаточно заговоренных фонарей, поэтому Тави видел, как канимы с нечеловеческой ловкостью прыгают по крышам домов. Красные глаза горели в темноте, а их крики становились все более громкими.
Тави невозмутимо наблюдал за врагами, пока ближайший каним не оказался на расстоянии в пятьдесят ярдов от моста.
– Готово, – тихо сказал он Максу.
Макс кивнул и положил руку на плечо Дженса.
Тави попытался сосчитать приближавшихся канимов, но меняющийся свет делал эту задачу невыполнимой. Больше тысячи, возможно, две или три. Он подождал еще несколько мгновений, чтобы как можно больше канимов вошло в город.
– Хорошо, – тихо сказал Тави. – Сковорода сделала свое дело. Пришло время огня.
– Усилить ветер! – приказал Красс, и его рыцари Воздуха направили в сторону врага сильные, ровные потоки ветра.
– Дженс, – сказал Макс молодому рыцарю, – ты можешь отпустить.
Дженс облегченно вздохнул и осел, как человек, получивший удар ребром ладони по горлу.
Южная половина города превратилась в огромный полыхающий костер. Тави представил, как коробки, бочки, всевозможные емкости, которые добровольцы наполняли мелкими опилками в последние несколько дней, разбросаны по всему городу, вдоль всех зданий. В каждой емкости находилась заговоренная лампа, помещенная туда Дженсом, и сейчас по его приказу в них оживали крошечные фурии огня; до сих пор от возгорания их удерживал лишь тонкий слой опилок.
Но когда Дженс перестал их сдерживать, сотни маленьких фурий вырвались на свободу, и многочисленные емкости с опилками буквально взорвались фонтанами огня. Здания, осыпанные опилками, загорелись, точно факелы, а сильные ветры, управляемые рыцарями Красса, позволили огню разгореться с невероятной силой, направляя страшные языки пламени в сторону наступавших врагов.
Тави смотрел, как в жутких мучениях умирают канимы, оказавшиеся в огненной ловушке. Возможно, некоторые из них сумеют спастись. Но даже сильный ветер, направленный от моста, не мог ослабить жар полыхающего города. Огонь ревел, заглушая удары грома, крики умирающих канимов и радостные вопли алеранцев, наблюдавших за гибелью врагов.
Тави подождал пять или десять минут, потом подал Крассу сигнал, взмахнув рукой, и трибун вместе со своими рыцарями облегченно поникли, позволив ветру стихнуть. На стенах наступила тишина, которую нарушали лишь рев огня и треск рушившихся домов.
Тави закрыл глаза. Теперь он мог уловить еще один звук – протяжный скорбный вой канимов.
– Все могут расслабиться, – сказал Тави, не обращаясь ни к кому конкретно. – Максимус, Красс, вам и вашим людям нужно поесть и отдохнуть. Пройдет несколько часов, прежде чем пожары прекратятся и они смогут пройти через город. Но когда канимы появятся, они будут очень злы.
Красс нахмурился.
– Ты не думаешь, что это заставит их пойти в другую сторону? – устало спросил он.
– Они понесли большие потери, но сумели сохранить лучшую часть войск. Они могут себе это позволить.
Красс кивнул:
– И что же мы будем делать дальше?
– Вам нужно поесть и отдохнуть. Нам все еще необходимо защищать мост. И пошлите еду первой когорте.
– Есть, командир, – сказал Красс.
Он отсалютовал и начал отдавать приказы своим людям, которые стали спускаться со стены. Вскоре появились головастики, которые принесли горячий чай и свежий хлеб, и по кивку Тави ветераны со стен приступили к трапезе. А он сам воспользовался моментом, чтобы пройти до дальнего конца стены. Усевшись на край, он свесил ноги вниз и оперся спиной о зубец.
Тави услышал шаги Макса.
– Ты в порядке? – спросил Макс.
– Иди поешь.
– Поговори со мной.
Тави немного помолчал.
– Не могу. Пока нет.
– Кальдерон…
Тави покачал головой:
– Оставь, Макс. У нас еще много работы.
– Когда мы все закончим, то обязательно напьемся. Тогда и поговорим.
Тави попытался улыбнуться:
– Только если платить будешь ты. Я знаю, сколько ты можешь выпить, Макс.
Тот фыркнул и пошел обратно вдоль стены, оставив Тави наедине со своими мыслями.
Тави удалось заманить половину канимов в огненную ловушку, где захватчики нашли свою смерть, и теперь пылающие здания освещали территорию за стенами и огромное количество канимов, движущихся к реке. Казалось, враг вообще не понес потерь.
Холодная свинцовая реальность цифр безжалостно вторглась в его мысли. Тави знал, что армия канимов численно превосходит Первый алеранский легион, но цифры на бумаге, на тактической карте или во время совещаний штаба имели мало общего с реальным убийственно страшным врагом, марширующим в твою сторону. Глядя на тысячи канимов – а он впервые увидел их всех, – Тави посмотрел на огромность стоявшей перед ним задачи совсем с другой точки зрения.
Он почувствовал себя слабым и измученным.
Что ж, ему удалось выиграть несколько часов отдыха для своих людей. Вопрос лишь в том, насколько это им поможет. Но тем, кто уже погиб, не поможет ничего. Теперь они могут отдыхать бесконечно долго.
Он еще немного посидел, наблюдая, как горит половина города, который он защищал. Интересно, сколько домов и лавок уничтожил огонь. Сколько добра, нажитого многими поколениями, сколько знаний бесследно исчезло. Сколько семейных ценностей, передающихся из поколения в поколение, сгорели в ужасном пламени.
Он и сам не заметил, как заснул, но его разбудило что-то холодное, коснувшееся лица. Он вздрогнул и обнаружил, что у него затекла шея, когда он опирался о зубец стены, а мышцы едва не сводит судорога. Тави потер шею одной рукой, немного поморгал и услышал какие-то странные звуки. И снова. Холодная вода покатилась по его щеке.
Капли дождя.
Тави посмотрел вверх, на мрачные тучи, дождь усиливался – сначала легкие капли, потом начался такой мощный ливень, что Тави приходилось выплевывать воду изо рта. Его сердце отчаянно забилось, и он поспешно вскочил на ноги.
– К оружию! – закричал он. – Всем когортам занять позиции!
Ливень обрушился на горящий город, и огонь начал гаснуть. Тучи пара и дыма поднимались вверх, вместе с дождем они полностью скрыли вражеские позиции.
И вновь запели горны канимов.
Ливень заглушал крики. По камням застучали сапоги. Тави стиснул зубы и ударил кулаком по стене. Ветераны пришли в движение, начали привязывать щиты, натягивать луки, которые едва ли будут эффективны при таком сильном дожде. По мере того как пламя стихало, фигуры людей на стенах становились все менее отчетливыми.
– Свет! – закричал Тави людям на мосту. – Зажигайте фонари, и поскорее!
Один из легионеров на стене закричал, Тави оглянулся и увидел фигуры в черных доспехах, едва заметные в темноте, которые бросились вперед с поразительной быстротой. Он повернулся, чтобы отправить еще людей к временным воротам в стене, простой арке, в которую с трудом могли протиснуться два человека – и едва ли один каним. И когда каним это сделал, он столкнулся с ветераном, спешившим занять позицию со своим луком, оба упали, поскользнувшись на влажных камнях.
В противном случае они бы погибли вместе с остальными.
Пока легионеры перемещались к своим позициям, последовала серия ударов грома. Струя крови брызнула из стоявшего в трех шагах от Тави ветерана, и он молча упал. Нечто похожее происходило и с другими легионерами, занимавшими позиции у стены. Что-то ударило в щит и убило державшего его ветерана. Один из лучников вздрогнул и упал. Голова другого так резко дернулась назад, что Тави услышал, как у него сломалась шея. Труп рухнул рядом, голова легионер