– крикнула Амара.
Она полетела вверх, а госпожа Пласида втащила Ладью обратно в комнату. Затем Амара снова услышала грохот, – очевидно, дверь в спальню взломали, но она уже приземлилась на крыше цитадели. Она огляделась, ожидая увидеть гаргулий или охранников, но крыша оставалась пустой – во всяком случае, на данный момент.
Крыша башни оказалась самой обычной, лишь две детали привлекали к себе внимание. Во-первых, квадратный проем в центре, откуда лестница уходила вниз и откуда Амара вновь услышала звон стали.
Чуть в стороне от лестницы находилась голубятня Калара – простой купол из стальных прутьев, пять футов в ширину и по пояс Амаре в высоту. Внутри сидела девушка пятнадцати-шестнадцати лет. Как и госпожа Пласида, она была одета в белое нижнее белье из муслина, темные волосы слиплись от жары и духоты. С одной стороны клетки лежали одеяла, судя по всему, именно о них говорилось в письме.
Девушка сидела на корточках в центре клетки с широко раскрытыми глазами, и Амару поразило ее сходство с Карией, второй женой Гая, с которой он жил раздельно, однако у девушки не было на лице горечи и обиды Карии. Она смотрела на Амару с отчаянием, тревогой и недоумением.
– Аттикус Минора? – негромко спросила Амара.
– Называйте меня Элания, – ответила девушка. – Кто вы такая?
– Курсор Амара, – сказала она, прижимая палец к губам и призывая девушку к молчанию. – Я здесь для того, чтобы забрать вас отсюда.
– Благодарение фуриям, – выдохнула девушка, стараясь говорить тихо. – Госпожа Пласида внутри. И я не знаю, где именно.
– Я ее нашла, – сказала Амара.
Звон мечей внезапно перекрыло оглушительное шипение, Амара повернула голову и увидела, что голова и плечи Бессмертного появились в люке, однако он продолжал смотреть в сторону лестницы. Но прежде чем он сумел выбраться наверх, вновь раздалось шипение, и нечто похожее на раскаленные капли дождя тучей обрушилось на обреченного солдата и пробило его доспехи с легкостью иглы, протыкающей ткань. Бессмертный пошатнулся, но продолжал тыкать мечом вниз.
Раздался певучий женский голос, и второе облако огненных капель пронзило тело умирающего солдата. На этот раз на шлеме осталась дюжина раскаленных дыр, и он упал.
– Быстрее! – крикнула госпожа Аквитейн.
На крышу выскочил Олдрик и огляделся. Его глаза удивленно раскрылись, когда он увидел Амару, и она обнаружила, что невольно поправляет тунику.
– Не стойте! – сказала госпожа Аквитейн. – Калар…
Потом Амара услышала невообразимо громкий мужской голос, от которого задрожала башня.
– Никому не позволено выставить меня дураком в моем собственном доме! – прогремел усиленный магией голос.
Ему ответил женский голос, столь же громкий, но в нем слышался легкий смех.
– Нам для этого ничего не нужно делать. Скажи-ка, Бренсис, – насмешливо продолжала госпожа Пласида, – у тебя до сих пор возникают проблемы с женщинами, как это было, когда ты учился в Академии?
В ответ Калар взревел от ярости, и башня задрожала еще сильнее, над ней даже начала подниматься пыль.
– Вперед, вперед! – кричала внизу госпожа Аквитейн, затем появилась задыхающаяся Одиана.
Могучий фехтовальщик выбрался на крышу, Одиана и госпожа Аквитейн выскочили вслед за ним.
Не прошло и секунды, как титанический рев снова потряс башню, столб раскаленного белого огня вырвался из ее глубин и с ревом поднялся на высоту нескольких сот футов над городом. Воздух мгновенно стал сухим и горячим, и Амаре пришлось вскинуть руки к лицу, чтобы защитить глаза от ослепляющего пламени, созданного Каларом.
Огонь быстро погас, но воздух оставался жарким и сухим, а несколько прутьев клетки раскалились. Амара посмотрела на Одиану, Олдрика и госпожу Аквитейн.
– Бернард? – воскликнула она и поняла, что ее голос дрожит. – Где он? Бернард?
– Нет времени! – выдохнула Одиана.
Госпожа Аквитейн показала на клетку:
– Олдрик.
Воин подошел к клетке, поставил ноги понадежнее и нанес три быстрых удара мечом. От стальных прутьев полетели искры, и Олдрик отступил назад. Через мгновение несколько секций прутьев с громким звоном упало на крышу, их концы сияли от жара. Треть клетки исчезла.
Олдрик вежливо протянул руку Аттикус Элании:
– Сюда, госпожа, если не возражаете.
Госпожа Аквитейн бросила на девушку оценивающий взгляд и повернулась к Одиане:
– Огненные кристаллы.
Рука Одианы нырнула в вырез рабской туники, послышался треск рвущейся ткани, и через мгновение она протянула госпоже Аквитейн три маленьких кристалла – два алых и один черный, – блеснувших на ее ладони.
– Вот, милостивая госпожа, – сказала Одиана. – Они готовы.
Инвидия Аквитейн выхватила их из руки Одианы, что-то пробормотала и швырнула кристаллы на дальнюю часть крыши башни, где они тут же начали испускать густые клубы дыма – два алых и один черный – цвета Аквитейнов.
– Что происходит? – дрожащим голосом спросила Элания.
– Дым – это сигнал, – ответил девушке Олдрик, старавшийся говорить вежливо. – Наши носилки будут здесь через несколько мгновений.
– Госпожа Аквитейн! – резко позвала Амара.
После демонстративной паузы та повернулась к Амаре, приподняв бровь:
– Да, графиня?
– Где Бернард?
Госпожа Аквитейн элегантно пожала плечами:
– Понятия не имею, дорогая. Олдрик?
– Он защищал наши спины на лестнице, – коротко ответил Олдрик. – Я не видел, что с ним случилось.
– Он не мог пережить столб огня, – невозмутимо сказала госпожа Аквитейн.
Ее слова вызвали у Амары яростную вспышку гнева, она обнаружила, что стоит, сжав кулаки, зубы стиснуты и крошечные кристаллики света танцуют в уголках ее глаз. Ей ужасно хотелось броситься на госпожу Аквитейн, но в последний момент она вспомнила о ребенке, все еще сидевшем у нее на спине, и заставила себя остаться на месте. Амаре потребовалась секунда, чтобы взять свой голос под контроль.
– Но вы не можете знать этого наверняка.
– Ты сама все видела, – сказала госпожа Аквитейн. – Ты находилась здесь, рядом со мной.
– Графиня… – осторожно заговорила Одиана.
– А вот и они! – воскликнул Олдрик, и Амара увидела рыцарей Воздуха, которые, держа носилки, приближались к крыше башни.
Госпожа Аквитейн бросила жесткий взгляд на Амару, на мгновение закрыла глаза и тряхнула головой:
– Это все равно не имеет значения, графиня. Теперь, когда они подняли тревогу, нам следует покинуть башню немедленно, если мы рассчитываем сделать это живыми. – Она посмотрела на Амару и добавила, смягчив голос: – Я сожалею, графиня. Те, кто останется, могут рассчитывать только на себя.
– Как приятно чувствовать, что о тебе заботятся, – раздался голос госпожи Пласиды. Она поднималась по лестнице, держа в одной руке цепь и камень. Ее белая муслиновая ночная рубашка была прорвана и прожжена в нескольких местах. На правом запястье поднятой вверх руки сидел маленький огненный ястреб, подобный крошечному крылатому солнцу. – Если учесть, что ты всегда была склонна опаздывать, Инвидия, – продолжала она, – тебе бы следовало проявить больше терпимости по отношению к остальным.
Она поднялась на крышу и обернулась, чтобы поддержать Ладью. Молодая шпионка двигалась неуверенно, и, если бы не помощь госпожи Пласиды, она бы упала.
Амара почувствовала, как ее сердце застыло на жуткое бесконечное мгновение, но тут появился Бернард с луком в руке. Другой рукой он подталкивал вперед Ладью. Лицо Бернарда было очень бледным. Амара почувствовала огромное облегчение, и ей пришлось наклонить голову, чтобы сморгнуть набежавшие слезы.
– Что случилось?
– Калар пытался нас сжечь, – хрипло ответил Бернард. – Госпожа Пласида парировала его атаку. Защитила нас от пламени, а потом заложила лестницу камнем.
– Он хотел сказать, – уточнила госпожа Пласида, – «Ария Пласида и я заложили камнем лестницу». Однако ваш друг пострадал от осколков и получил несколько ударов в голову. Я почти исчерпала свои возможности, а Калар достаточно быстро пробьется сквозь камень. Нам лучше поспешить.
Раздался знакомый рев воздушных потоков, рыцари Воздуха, наемники госпожи Аквитейн, неловко приземлились на крышу, и носилки с грохотом ударились о камень.
Амара потянулась к Циррус и обнаружила, что ее связь с фурией ослабла. Она выругалась.
– Скорее! – закричала Амара. – Думаю, что Калар направил своих воздушных фурий, чтобы помешать нам сбежать!
– Нужно радоваться, что это задержало его внизу, – ответила госпожа Аквитейн. – Я постараюсь ему помешать, пока мы не отлетим подальше. В носилки!
И госпожа Аквитейн прыгнула в распахнутую дверцу. За ней последовали Одиана, Олдрик и Аттикус Элания.
Пока Бернард с луком прикрывал остальных, Амара передала испуганную девочку госпоже Пласиде и помогла ошеломленной Ладье сесть в носилки, где уже становилось тесно. Крыша башни под ее ногами снова содрогнулась, и она повернула голову. Появились сразу две гаргульи, похожие на тех, с которыми разобралась госпожа Пласида. Они ползли по внешней стене башни, и их когти впивались в камень, как в землю. Гаргульи были уже совсем рядом.
– Бернард! – закричала Амара.
Ее муж повернулся, натянул тетиву и, повинуясь рефлексу, выпустил стрелу в ближайшую гаргулью.
Амара решила, что выстрел не причинит каменным чудовищам никакого вреда, да и ветер, призванный рыцарями Воздуха, был таким сильным, что попасть в цель не мог бы даже лучший в мире лучник.
Однако Бернард был лучшим из лучших, ведь в нем сочеталась огромная сила заклинателя фурий земли и невероятная точность лучника – заклинателя дерева. Бернард, умелый воин, вполне мог бы служить рыцарем Земли или лучником в любом легионе, его боевой лук позволял останавливать огромных хищников и пробивать доспехи, сделанные из алеранской стали. Он использовал стрелы со специальным стальным наконечником, а кроме того, опытные заклинатели земли прекрасно чувствуют камень.
Таким образом, если граф Кальдеронский отправлял стрелу в цель, то обычно он ее поражал. И тот факт, что это был оживший камень, а не мягкая плоть, ничего не менял и не предполагал никаких исключений из правила. Первая стрела Бернарда ударила ближайшую гаргулью чуть левее центра груди. Раздался оглушительный треск, во все стороны полетели белые искры, и по камню пошла сеть трещин. Гаргулья рухнула вниз и разбилась о землю на множество кусков.