Я переправил Кощею главу Седьмого особого отдела при Тайной канцелярии по Халдагорду — эрлглэрда Клауса из Дома Рубиновых Скорпионов черных пустошей — толстяка со зверобабами, служащими тому по велению души. Отправил обеих тоже в цепкие лапы нежити, как и двух Королей дна, которых пока оставил в живых для более предметных бесед.
Велел погруженных в сон пленников беречь и ценить.
Первый этап Возвышения лич прошел, следующий возможен был только через сутки, и только через трое он сможет получить приставку «архи-» со всеми плюсами. Сам мертвяк немного изменился. Стал выше, свет в глазницах ярче, а искажения от него виделись гораздо мощнее, чем раньше. Привел двух слабеньких коллег, которые принесли мне клятву на Тьме. Мой подопечный сообщил не без гордости, что многие задумались видя его успехи. Это хорошо.
Я же допрашивал главаря в одиночку, прикрытый мощнейшими куполами безмолвия. Абсолютно непрозрачными. В отдельном помещении. Среди окружающих был пущен слух, что он сбежал. С тех, кто знал реальное положение вещей, взята клятва на крови о молчании. Занимался ре Валеро сначала без снятия клятв, а потом применил к нему божественный дар. Самое отличное в нем, что после смерти от нарушения клятв, никто не мог допросить дух покойника, даже имея умение навроде моего вороновского.
Дер Вирго хоть и не саботировал приказы, но и не скрывал разочарования моими решениями, которое прорвалось после отправки авторитета в Халдогорд:
— Знаешь, глэрд, всегда мечтал поступать именно так, давить этих тварей без пощады и сожаления, не оглядываясь ни на кого и ни на что. Грязные мроки достойны лишь смерти! И не понимаю, зачем ты крыс оставил в живых, да еще и разрешил им продолжать заниматься своими паскудными делишками! Мы ведь можем их уничтожить полностью! До последнего бандита! Вырезать всех, всё… Мы в своем праве! Над нами не властно ни что! Тем паче закон. Он на нашей стороне! Они покусились на Истинный Великий Дом! — распалялся маг, — А ты… Эх… Ну, вот скажи мне, зачем они нужны? Просто объясни, чтобы мне было понятно?
— Отчего ты их так ненавидишь? — в свою очередь спросил я.
Так, задавая наводящие вопросы прежде, чем ответить на претензии мэтра, разобрался немного в его фобиях. Опуская лирику в виде восклицаний «а за что их любить⁈», выяснилось, что земные психологи порой оказывались правы — у мага движущей силой всей жизни являлись детские травмы. Дер Вирго был шестым сыном средней руки владетеля, поэтому прошел непростой путь от школы для благородных с полным пансионом (по факту мало чем отличающуюся от обычного приюта) до Первой Имперской магической академии.
Начальное учебное заведение располагалось в Сервингарде — огромном портовом местном мегаполисе, который чаще именовали «Город воров». Ребенком он рос хилым, некрасивым и слабым, а еще любил учиться. Поэтому часто подвергался травле, особенно со стороны более успешных и пробивных сверстников, зачастую вступавших на скользкую дорожку криминала. Недоедал, жил практически в нищете, девочки не любили, смеялись, но мэтр не сломался — дрался много, еще чаще его избивали толпой, а мизерные деньги, заработанные или переданные иногда вспоминавшим о чаде родителями, отбирались этой братией. Но когда выяснилось в двенадцать, что у него магический потенциал намного выше среднего по больнице, то жизнь стала меняться к лучшему.
Конечно, для достижения сегодняшних высот требовалось прикладывать запредельные усилия, но дер Вирго смог, ему немало помогала его природная любознательность, живой ум, усидчивость, целеустремленность, желание отомстить и доказать всем и каждому свою невероятную крутость. Отсюда корни чрезмерной любви к роскоши и женщинам, желание блистать в свете и болезненное честолюбие. Одновременно у мэтра имелась некая извращенная рачительность (иначе не назовешь противоположности, уживающиеся без конфликтов в одной голове, он мог легко выкинуть на званный бал сотню тысяч золотых, но наказать мажордома за потраченный зря медяк. Конечно, «зря» на взгляд мага), перетекающая порой в алчность; дичайшая ревность к тем, кто, по мнению дер Вирго, получал любые блага незаслуженно, ведь сам он выгрыз все у этой жизни лично. Что уникально, базисом служила вера в торжество справедливости (ведь его судьба вознаградила по заслугам за все невзгоды). Это если кратко. Но предстояло разбираться и разбираться, коль он входил в ближайший круг.
Решил, не раскрывая реальной подоплеки — вот она для него стала бы шоковой, пояснить, основываясь на принципе меньшего зла. Впрочем, терзали сомнения, что даже эту лайт-версию тот воспримет нормально, несмотря на прожитые годы. Один лишь возраст редко добавлял кому-то зрелости ума, как на Земле, так и здесь.
— Тебе понравилась вчерашняя ночь?
— Да! Я месяц готов их всех крушить, — «крушить». «Резать, как кур», — вот правильное определение, — Да, что месяц, хоть год! Но очистить от тварей этот мир! Пусть пока только в Демморунге, но чтобы все затем вздохнули свободно…
— А мне нет. Во-первых, только благодаря Азалии и чуду, — про рукотворность его не упоминал, как и не передавал беседу с Ингой и Нинаэль, — не пострадали наши люди, которые принесли полную клятву верности на крови Дому. И мы за них отвечаем — это, не принимая во внимание наше имущество. Во-вторых, свято место пусто не бывает, — ввернул земную поговорку, не заботясь о тонкостях адаптивного перевода, — если мы их уничтожим, то начнется передел. Затем становление новых королей дна, оно происходит в основном через кровь. И раз у тебя душа болит об обывателях, то пострадают больше всех именно они. Кроме этого, пришедшие на смену не станут изначально соблюдать никаких правил, установленных мною. Их придется прививать. Как? Как мы и сделали. Итоги? Думаешь мне заняться нечем? Чем «крушить» постоянно мелкую шелупонь? В-третьих, я потратил награду от богов, чтобы выяснить точное место лежки ре Валеро. Не будь ее, как и моих родовых способностей, мы бы никого не нашли, — показал еще один ряд проблем, — Уверен, что у тебя появятся такие же возможности через четыре-пять декад? И как это все окупится? А если пострадают люди Дома Сумеречных из-за обычного незнания наших правил пришлыми, как ты будешь смотреть в глаза их близким? Чем ты сможешь им помочь?
— Мы… Ты сегодня взял столько, что… — поправился маг, опустив глаза, решил бить по материальному аспекту.
— Это сегодня, — не стал отрицать я, — Но к концу сезона вряд ли новые отморозки накопят даже тысячную часть от взятого. Не забывай наша добыча трепетно собиралась не одно десятилетие, плюсуй сюда отъем всего имущества у других банд, которых эти уничтожили, подмяли, как и львиную долю средств приносили на протяжении пяти лет «Камни душ» и «Слезы Нирна». Их сейчас не будет в обороте. В результате, все превратится для меня в бессмысленную потерю времени, ресурсов и средств, — сделал глоток прилла из новой кружки.
У меня образовалось еще одно хранилище Грогуса, убирал в него посудину вместе с магическим чайником. Отличная вещь! Но очень и очень редкая — наследие древних. Об этом мне поведал маг, и посетовал: «Сейчас такие не могут повторить». Поэтому даже влиятельнейшие и богатейшие деятели нашли всего их три. Столько же, сколько предметов Иммерса.
— Другие будут бояться, поэтому с криминалом мы покончим! — продолжал упрямиться маг, и даже голову склонил по-бычьи или по-бараньи.
— Это утопия. Искоренить под ноль преступность — не в наших силах, даже не в силах богов. Древние аристо не смогли, а законы у них мало того, что были жестокими по сравнению с нынешними, так они еще и соблюдались куда, как лучше. В Демморунге для поддержания криминогенной обстановки дополнительным фактором выступает само его место и роль в жизни, как Аринора, так и Империи. Плюсуй сюда коренное население и постоянно прибывающий контингент, который в большей мере не отличается законопослушностью. Наоборот, на земли Хаоса выдавливают авантюристов и преступников всех мастей. Именно они чаще готовы рисковать в погоне за дарами Азалии, не взирая на дыхание Мары.
— Тебя послушать, так и делать ничего не надо!
— Бороться с криминалом и коррупцией необходимо всегда, держать в рамках, вот мы и установили границы. Четко обозначили правила игры. Контрабанда? Да. Мелкий рэкет, воровство, вымогательство, аферы… Но не забывай, это тоже не бесконтрольно, здесь вступает в игру стража, дознаватели. Мы ведь никому индульгенций не давали. При этом пусть и обложенные сами данью, бандиты сейчас будут знать, что ночь Длинных ножей, как вчера, мы им на ровном месте не устроим. Только при нарушении определенных условий. Они четко поняли, что я не собираюсь вдаваться в тонкости кто виноват — вырежу и причастных, и нет. Поэтому ради собственного выживания станут следить трепетно и за нашим имуществом — дабы не дай боги все не повторилось. И приводить в чувство своих же коллег, волею судеб, оказавшихся в Северной крепости. Поэтому Дно станет неблагоприятной средой для последователей Раоноса и других кровавых божков. Не забывай и про их клятвы.
Лэрг тоже меня понимал лишь отчасти:
— Да ты сам отдал сто четыре камня! Сто! Четыре! Вручил! Зачем? Еще и все сделал так, чтобы все подумали, что от нас главный злодей ушел! От возмездия! Клятв навесил на каждого, кто в курсе реальных событий, заставил всех отвечать на возможные вопросы о беглеце, мол, выскользнул из наших цепких рук! Еще и инсценировки устроил с ругательствами перед теми, кто ни о чем не догадывался… Думаешь, Халдогорд, получив кристаллы, оставит нас в покое? Не станут покровители ре Валеро мстить?
— Не переживай, в покое нас оставят в любом случае. И так нужно. Пока про это не могу говорить.
— Ладно, к мрокам, эйденовские камни! — сотник не представлял, как он угадал с названием, — Но, глэрд, в итоге ты сам получаешься криминальным авторитетом! Потому что с них берешь тридцать процентов! Зачем тебе это⁈ Я предполагаю, ты и так уже входишь в тысячу самых богатых людей Империи! Еще и решил не сдавать «Слезы Нирна», эльфийскую пыль и другие запрещенные наркотики… Почему?