Но давайте вернемся к нашей исследовательской команде. Теперь путешествие в глубины организма привело ученых к разветвлению, ведущему направо и налево к каждому легкому. Сразу после этой развилки система снова разветвляется, а потом еще раз, и еще. Со скоростью ветра наших исследователей заносит в лабиринт, состоящий из трубочек: они становятся все меньше и тоньше, но кажутся все более подвижными. Большие хрящевые кольца трахеи пропустили команду, и наши путешественники на растущей скорости несутся по «трубопроводу», который становится тесным и, пульсируя, то расширяется, то сжимается. Уже больше 15 разветвлений позади, когда проход становится не толще карандашного грифеля. На бешеной скорости путешественники мчатся по тонким трубкам и влетают внутрь крупной структуры, по виду напоминающей виноградную гроздь; стенки ее из тончайшей кожицы, через которую снаружи на одной стороне просвечивает ярко-красная кровь, а на другой – синяя. Исследователи добрались до конечного пункта своего путешествия – в легочный пузырек. Точнее говоря, до одного из миллиардов вероятных конечных пунктов – легочных пузырьков, или альвеол, образующих совокупность легких.
Здесь воздушный поток ненадолго успокаивается, и мы можем внимательнее рассмотреть стенку легочного пузырька. Мы видим, как молекулы кислорода, которые вместе с командой исследователей ворвались в легочный пузырек, проникают через стенку и исчезают в крови, а черные молекулы двуокиси углерода будто бы просачиваются из стенки в обратном направлении, собираются на дне легочного пузырька и ждут, когда они будут выведены из легкого при выдохе.
НАШ ОРГАНИЗМ НЕ В СОСТОЯНИИ ОБРАЗОВЫВАТЬ НОВЫЕ БРОНХИ И ЛЕГОЧНЫЕ ПУЗЫРЬКИ. ПОЭТОМУ ВО ИЗБЕЖАНИЕ НЕОБРАТИМОГО УЩЕРБА ТАК ВАЖНО БЕРЕЧЬ БРОНХИ, КАК МОЖНО РАНЬШЕ РАСПОЗНАВАТЬ ЗАБОЛЕВАНИЯ В НИХ И КАК МОЖНО ЛУЧШЕ ИХ ВЫЛЕЧИВАТЬ.
Пациенты часто спрашивают меня с удивлением:
– Доктор, у меня ведь все в порядке с легкими, правда?
Это же всего лишь бронхит!
По всей вероятности, многие люди считают, что бронхи и легкие – это два разных мира. Но это не так. Бронхи заканчиваются в легочных пузырьках, а воздух поступает туда тем самым путем, которым мы сейчас пролетели.
Легкие часто представляют в виде дерева, где бронхи – это ствол, ветки и сучья, а легочные пузырьки – листья. Бронхи находятся в легких; ближе к границам легких они становятся все тоньше и все меньше размером, пока не сходят на нет в том месте, где кислород может быть передан в кровь, а использованная двуокись углерода – обратно в бронхи.
Так что бронхи и легочные ткани – это одно целое, и нет смысла рассматривать их отдельно друг от друга. Соответственно, заболевания, которые в течение долгого времени наносят ущерб бронхам, вредят также и легочным тканям.
И я бы не стал дожидаться, когда наука придумает способ уменьшать врачей до таких микроскопических размеров, чтобы они могли проводить ремонтные работы непосредственно в легких.
Круги кровообращения – большой и малый
Итак, мы только что увидели, что путешествие в легочные пузырьки заканчивается именно в том месте, где происходит жизненно важный обмен. Для обеспечения этого обмена сердце и легкие работают в тесном взаимодействии. С каждым ударом сердца кровь из левого желудочка закачивается в организм, в то же время кровь, вернувшаяся из организма в правый желудочек, направляется в легкие, чтобы обогатиться новым кислородом. Это называется малым кругом кровообращения.
Чтобы познакомиться с этой увлекательной областью наших легких, давайте пересядем в другую микроскопическую субмарину – представим себе, что она приспособлена для плавания в кровотоке. Как только мы попадаем в круг кровообращения, слышим громкий стук открывающихся и закрывающихся сердечных клапанов. Кровь вокруг нас темно-синяя, почти черная, она приходит из глубин организма – из кишечника, ног, печени, – и теперь правый желудочек сердца выдавливает ее через быстро открывающийся правый сердечный клапан в легочные сосудистые пути. Клокочущая и бурлящая кровь движется дальше по лабиринту постоянно суживающихся сосудов. Но сосуды вскоре становятся такими мелкими, что наша подводная лодка, которая размером примерно с эритроцит, еле протискивается.
Кровоток теперь существенно замедляется, кровь вокруг нас уже не такая черная – теперь через стенки легочных пузырьков, между которыми мы лавируем, просачивается множество красных молекул кислорода. Мы попадаем буквально под кислородный ливень, все эритроциты с жадностью захватывают молекулы кислорода. Мы движемся через узкие проходы между альвеолами в окружении полностью загруженных кислородом эритроцитов; они возвращаются в крупные сосудистые структуры, по которым кровь потечет быстрее.
Отовсюду из легких быстро прибывает ярко-красная кровь, и лишь только через некоторые сосуды, пролегающие в удаленном углу, просвечивает та синяя кровь, какую мы наблюдали в самом начале. Вероятно, в той области кровь недоснабжена кислородом. Этому может быть множество причин – или там воспаление легких, или ведущие туда бронхи сужены либо отекли, и потому не смогли доставить достаточное количество кислорода. Большой роли это не играет, если все другие области легких хорошо вентилируются и могут удовлетворить потребности в кислороде. Но мы сразу понимаем, что большое количество темной крови не несет организму ничего хорошего. Подробнее мы поговорим об этом позже.
Затем сосуды становятся все шире, кровь по ним течет все быстрее – кажется, будто мы приближаемся к водопаду. Невероятной силы течение затягивает нашу подлодку, и с громким шумом мы проваливаемся в большую полость – это предсердие левого желудочка. И тут же, через следующий клапан, нас заносит в большой левый желудочек сердца. Здесь нашу лодку круто разворачивает; на короткий момент кажется, что все успокоилось, но затем лодку через аортальный клапан выносит в большую аорту. А это транзитный путь во все участки организма, вплоть до самых отдаленных – от темени и до ступней.
Вот как происходит процесс обмена: многочисленные эритроциты, которые мы наблюдаем вокруг себя – их можно сравнить с маленькими красными такси, – прибывают в правый желудочек сердца загруженными не кислородом, а двуокисью углерода; короткой поездки в легкие им хватает, чтобы отдать отработанные газы и принять на борт животворящий кислород. Затем загруженные кислородом такси-эритроциты отсылаются в рейс из левого желудочка сердца в организм, чтобы вскоре вновь оказаться перед правым желудочком с новым грузом двуокиси углерода. Сердце снова сокращается. Вот такой непрерывный циклический процесс – он повторяется от 50 до 100 раз в минуту – обеспечивает снабжение каждой клетки тем количеством кислорода и питательных веществ, которые необходимы для полноценного функционирования всего организма.
При этом повреждения легочных тканей оказывают обратное воздействие на кровеносные сосуды в легких. Если выходит из строя легочная ткань, то и количество кровеносных сосудов уменьшается, вследствие чего растет давление в остальных сосудах, проходящих через легкие. Но правый желудочек сердца к этому совершенно не приспособлен. Хоть он и прокачивает то же количество крови, что и левый, эта кровь проходит лишь небольшой отрезок пути по губчатому органу – это и есть малый круг кровообращения. А вот левое предсердие призвано отправлять кровь по всему организму, то есть по большому кругу кровообращения. Поэтому для правого желудочка сердца нагрузки избыточным давлением очень опасны и чреваты проблемами. Но у нас с некоторых пор есть медикаменты, понижающие давление крови в кровеносных сосудах легких, что существенно уменьшает риски.
Впрочем, кислород – тоже превосходный медикамент для уменьшения нагрузок на правое предсердие. При наличии кислорода кровеносные сосуды в легких расширяются. Тогда организм не только снабжается дополнительным кислородом, но и нагрузка на правое предсердие уменьшается – ни дать ни взять природа придумала решение два в одном.
По ту сторону альвеолы
Если бы участники нашей экспедиции проделали дырочку в легочном пузырьке и пролезли бы в нее, они оказались бы в сплетении эластичных лент – в рыхлой соединительной ткани, где находятся миллиарды легочных альвеол. Однако если бы это произошло у края легкого, исследователи наткнулись бы на тонкую, но прочную оболочку – это так называемая плевра, висцеральная (легочная) или, соответственно, реберная. Когда маленькая субмарина натолкнется на плевру, человек может это почувствовать – столкновение вызовет короткую резкую боль. В отличие от самой легочной ткани, которая по большей части не восприимчива к боли (теоретически если в легком потушить сигарету, человек этого практически не почувствует), у реберной плевры очень высокая болевая чувствительность.
А затем перед нами открывается почти пустое пространство, оно лишь немного заполнено жидкостью. Вообще-то оно довольно узкое, поскольку напротив находится еще одна такая оболочка – теперь это облицовка грудной клетки, выстилающая ребра и мышцы, которые образуют внешнюю сторону грудной клетки. В так называемой плевральной полости между двумя листками плевры (висцеральной и реберной) содержится тонкая жидкостная пленка, и давление там несколько понижено. Так наш организм одним выстрелом убивает двух зайцев: жидкостная пленка, с одной стороны, служит тому, чтобы легкое при вдохе могло без проблем скользить по грудной клетке и, несмотря на болевую чувствительность, не вызывать при этом боли. С другой стороны, это позволяет довольно рыхлой и наполненной воздухом легочной ткани расправляться и сжиматься и при дыхании повторять движения грудной клетки и диафрагмы.
Что это означает, становится понятно, если представить себе реальные размеры человеческого легкого и то, насколько маленьким оно становится, когда уходит отрицательное давление. Если реберная плевра повреждена в результате несчастного случая, то легкое «сдувается» и становится размером не больше кулака. Оно сминается и теряет способность поддерживать искусно сложенную структуру легочных пузырьков – они склеиваются и больше не могут выполнять свою функцию транспортировки кислорода.