Вот этот ролик «Сладкая месть импотента» и досмотрел я до конца.
Закончился он самым неожиданным образом. Бдительный оператор плавным скольжением, во весь рост, от ног до вскинутой головы показал прекрасное женское тело, покрытое капельками воды, смелое лицо Наташи и плевок в сторону пожилого рахитика в черных плавках.
Это были последние кадры.
Вы спросите, как могла эта кассета, эта улика оказаться у Федьки? Дешевый трюк из шпионских романов разрушает доверие к реалистическому повествованию.
На этот раз все до смешного просто. Снимал, конечно, не Федька. Снимал один из братков, с которым якшался вице-премьер. После таких съемок, с таким досье г. Упс был у мафии в руках до конца дней своих, равно как и рядовые, но перспективные министры г.г. Бич и Лампасов. Коза ностра свое дело знает туго.
Как кассета попала к Федьке?
Видите ли, тут опять все проще простого, но я вам ничего не скажу, ибо роман я скоро закончу, а жизнь еще продолжается. Действующие лица живут, у них может быть много неприятностей. Говорят, что литература не оказывает влияния на жизнь, ибо не связана с жизнью. Позвольте: если литература порождена жизнью (чего ради, по-вашему, я роман пишу? Жизнь заставила), то обратная связь неизбежна. Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется? К сожалению, очень даже дано. Я просто знаю обо всех возможных последствиях. Поэтому молчу, молчу, молчу…
Тут вообще литература кончается. Начинается проза жизни. Намекну лишь, что у вице-премьера было много серьезных врагов, которым была выгодна утечка информации.
Я вам лучше расскажу, что я сделал с кассетой. Я направил ее во все заинтересованные правоохранительные органы и силовые структуры с сопроводительной запиской, в которой инкогнито разъяснил, что ежели в ближайшую неделю (срок – от даты отправления) не будет возбуждено уголовное дело в отношении гр. Упса, то видеоматериалы появятся одновременно в заинтересованных московских СМИ и влиятельных западногерманских.
Через три дня Упс заболел и скоропостижно вышел в отставку, а через месяц его труп обнаружен был на даче. Ему проломили череп лопатой, этим вполне мирным инструментом, который валялся рядом с бездыханным телом. У внезапно овдовевшей супруги случился сердечный приступ. Такова канва событий, официальная хроника, мне добавить более нечего.
P.S. Упса похоронили на том же кладбище (престижном, в черте города), что и Наташу. Могилы их оказались по разным углам города мертвых. Земля тебе пухом, бедная моя девочка.
А тебе земля – колом, уважаемый экс-вице. Я готов попасть в ад уже ради того только, чтобы полюбоваться, как черти доберутся до твоего вялого члена с целью навечно тебя кастрировать. Я надеюсь, в адском кодексе должна быть предусмотрена такая радикальная кара для вшивых мужиков.
Да, и осиновый кол в задницу был бы весьма кстати.
PP.S. Люська 13 попала в ту же кардиологическую клинику, где мне совсем недавно поставили относительно благополучный диагноз. Ее диагноз был куда серьезнее. Что же такое видела Люсьен в окно своей роскошной дачи на берегу Минского моря в тот благословенный день, когда ее почтенный муженек засучил своими рахитичными ножками в грядах с помидорами?
Наверное, зрелище было не из приятных.
Правда, зависит от того, чьими глазами смотреть.
PPP.S. Осведомленные люди, ставшие случайными свидетелями, рассказали мне, что с французом случился просто каскад несчастий. Вначале мрачные неизвестные размолотили все его «Пежо», затем он подписал бумагу (грамотно составленную), из которой следовало, что он, месье такой-то, получил от гр. Республики Беларусь Ивана Евгеньевича такого-то N-ную сумму, покрывающую долг, полученный тогда-то при свидетелях таких-то, нет претензий etc.
И в заключение подлые молодчики как-то так лихо вбили ему очки в модной оправе в живую ткань, что очечки-то и стали, собственно, глазами. Потребовалось хирургическое вмешательство.
Осведомленные люди не дождались от меня жалости к дружелюбному французу.
Я в очередной раз выказал себя неважным христианином.
PPPP.S. С добрейшим Денвером случилось просто необъяснимое происшествие, отчасти трагическое. Ему на голову упал кирпич. Собственно, не то, чтобы упал, скорее был направлен чье-то злой волей. Самое невероятное: сие происшествие случилось едва ли не на пороге нашей конторы (меня, правда, не было, я ушел незадолго до того). Казик ничего не помнит. Второй удар был нанесен «анфас», отчего крупные черты лица моего минибосса несколько сплющились, а уши странным образом оттопырились. В лице стало проступать что-то человеческое. На груди его лежала какая-то видеокассета. Говорят, Казик поклялся достать тех, кто на него «наехал». Но я его еще не видел и не разговаривал с ним: уже несколько месяцев он не появляется на работе.
Приходится мне выполнять его начальственные функции.
15
Сын мой уехал в Германию, и сейчас усиленно изучает немецкий язык. То он, то Кристина часто звонят мне.
Кристине очень хочется, чтобы у ее дочери с моим сыном сложился роман, но пока что не очень складывается. Молодой человек, говорит она, очень вежлив и воспитан, но несколько замкнут. Ничего, пройдет, уверяю я. Это адаптация, ассимиляция и ностальгия. Да, да, пройдет, не сомневается Кристина. Но глаза у него грустные. Он много работал последние годы, поясняю я, целеустремленный молодой человек. Его ждет успех в Германии, не сомневается Кристина. На вопрос, с кем я живу, отвечаю: ни с кем. Но мне надо жениться, возражает Кристина. К старости можно остаться одиноким. Нет, нет, бурно протестую я. У меня много друзей. И любовниц? Разве можно обо мне подумать такое. Кристина отвечает, что можно.
Телефон мой стоит на тумбочке в прихожей. Выше висит большое зеркало, которое равнодушно отражает процесс моего старения. Я разговариваю с Кристиной и смотрю на себя. Мне не нравится мое отражение. Я понимаю, что имеет в виду Кристина, когда говорит о грустных глазах. Может, у Ивана это фамильное?
Коротко и чтобы было понятней: я потерял ощущение жизни. Не смысл, его-то я как раз и обрел, и в избытке. Смысла у меня много, могу поделиться с кем угодно. А вот моя щемящая нота пропала. Кто бы мне объяснил, куда она запропастилась?
Случалось ли вам приболеть, друг мой читатель (дай бог вам здоровья)? Во время болезни бывает так, что вы едите, но вкуса не ощущаете. Поглощаете условные белки и углеводы, а удовольствия от еды не испытываете никакого. Так вот и у меня с моей жизнью. Я каждое утро ставлю Федькину музыку, ту самую, крымскую, знаю , что музыка звучит замечательная, а нота не отзывается. Затаилась и молчит. Мне вообще стало казаться, что Федька шарлатан, а не музыкант. Уже несколько люсек отлучались от мужей своих навестить и порадовать меня. И навещали. И ублажали меня искренней страстью. Одна их люсек, кадр из золотого запаса, та самая, что ценила во мне «бесстыдство» (лучше сказать, отсутствие ложного стыда), автор изумительного по своей искренности афоризма, который я приведу чуть ниже, поделилась своими впечатлениями: «Мне с тобой стыдно лежать голой». Афоризм же ее был обо мне, и он гласил: «Он не мужчина, он бабник… Замечательный мужчина!» Она даже не любовника ценила во мне. Она просто призналась мне (редкой естественности женщина): я поняла, что такое женщина и мужчина и почему им сладко быть вместе. Она родила от мужа двух дочек, заставила супруга купить сексодром, как у меня, но мужчиной считала меня одного. Я был для нее родовое понятие, явление природы и дар судьбы. И вот теперь ей стыдно быть со мной голой. Как при муже. Вам все ясно?
Ей со мной одним не стыдно было заниматься любовью, потому что это было развлечение Адама и Евы, и если бы я не знал ее, то подумал бы, что это похотливейшая тварь. Она вся дрожала и млела, а кричала так, что неделю после я прятал глаза от чутких соседей. К себе же мужа не подпускала месяцами, и у нее не было любовников, кроме меня. Последний раз она почти не кричала, быстро оделась и стала относиться ко мне как к члену семьи: заботливо и бережно. Плохо дело.
Пропала моя золотая нота. А без ноты – какая любовь? Из наслаждений жизни любви музыка уступает, но и любовь мелодия. Ай да сукин сын…
Было ясно, что я заболел. Может быть, хворь моя называется «усталость от жизни», может быть, «интоксикация продуктами жизнедеятельности опарышей», а может быть, «синдром врожденного дефицита оптимизма». Умные люди называют это «ангедония» – отсутствие вкуса к жизни, исчезновение витальной радости.
Но хворь была не медицинская. Медицинским аспектом являлась слабовыраженная депрессия и отсутствие воли к жизни. Доктора в таких случаях прописывают: мультивитамины третьего поколения (импортные), свежий воздух, глубокий сон, здоровый секс.
С сексом мы разобрались, гулять мне не хотелось, что касается сна…
У меня стихийно образовалась привычка подолгу смотреть на огни ночного города из окна моей кухни, из темноты. Что-то похожее на щемящую ноту отзывалось в душе, а наутро Федькина музыка уже раздражала.
Впрочем иногда я все-таки гулял по моему странному городу.
Почему странному? Да потому, что город никак не может определиться, какое же у него лицо, играет в прятки с самим собой. Ему внушают, что он древний град с почтенными сединами. Просто Самарканд, Бухара и Рахат Лукум. Но никаких священных реликвий, никаких древних памятников нет. Город молодой, зачем навязывать ему славную историю, которой, по существу, еще не было?
Ах, да, была Немига. Было дело. Но Немига сейчас в трубах струится под землей, и когда она есть, то ее как бы нет. Она не лепит облик города. Немига сегодня – это название станции метро. Немига – слабый миф.
Для того чтобы повысить культурный статус города и провозгласить его культурной столицей, на всех домах старше пятидесяти лет понавешали мемориальных досок. Куда Женеве! Столько профессоров, академиков, народных артистов и народных писателей нет ни в одном другом городе мира. Рим – просто захолустье, ни одного народного писателя. Нашему городу навязывают какое-то условн