Что касается дискоболов, авторы статьи дают такое объяснение. В мозге сходится несколько картин окружающего мира: одна создается на основе визуальной информации, другая – на информации от отолитов, третья – на данных рецепторов в конечностях и других частях тела. В частности, информация о вращении может идти от гипотетических гравицепторов, расположенных в туловище, от колебания внутренних органов. Свой вклад вносит и так называемая проприоцептическая информация – информация о взаимном расположении частей тела, которая формируется в результате обработки сигналов от туловища, бедер и нижних частей конечностей. Вот эти-то картины и не может совместить мозг дискобола, обманутый его сложными движениями.
Это исследование было отмечено Игнобелевской премией по физике за 2011 год, что надо признать совершенно справедливым, учитывая его научную новизну и огромную практическую значимость.
Феномен обжорства
Что уж тут скрывать, все мы любим хорошо и вкусно поесть. Ладно, пусть не все, но те немногочисленные страдальцы, которые не испытывают удовольствия от поглощения пищи и едят лишь для того, чтобы жить, вызывают всеобщее сочувствие и неизбывное желание положить им самый вкусный кусочек – а вдруг пробьет.
Какой радостью жизни веет от описаний еды в произведениях Гоголя, Чехова, Булгакова и бесчисленного множества других отечественных и зарубежных авторов, и как это контрастирует с тягостным впечатлением от бытия разного рода угодников, которое совершенно справедливо называется умерщвлением плоти! Церковь неслучайно относит чревоугодие к смертным грехам, другие меры здесь не действуют.
А что говорит на этот счет наука? К сожалению, ученые сосредоточили свои усилия на выработке научно обоснованных рекомендаций по здоровому питанию, на составлении различного рода диет, оставляя практически без внимания принципиальные вопросы: от чего зависит, сколько пищи может съесть человек, и каковы возможности человека по поглощению пищи?
Один из немногих примеров исследования феномена обжорства приведен в монографии Шарля де Костера. Эксперимент был проведен фламандским исследователем Ламме Гудзаком из группы Тиля Уленшпигеля. Объектом изучения служил католический монах, для которого разработали специальный режим питания, ведущий, по гипотезе народных ученых, к образованию семи прозрачных от жира подбородков. Вот описание этого исторического опыта:
"И семь раз на дню моряки и солдаты могли наблюдать, как Ламме подходит к монаху с каким-нибудь новым блюдом.
– Вот бобы с фландрским маслом. Ты когда-нибудь ел такие в монастыре? А ведь ты размордел – и то сказать: у нас на корабле не тощают. Чувствуешь, какие подушечки отросли у тебя на спине? Скоро будешь обходиться без тюфяка.
Поднося монаху другое блюдо, он говорил:
– А вот тебе koekebakk'и по-брюссельски. Во Франции они называются крепами, а эти не черные, не траурные – наоборот: белые, и хорошо подрумянились. Видишь, как с них масло капает? Вот так же из твоего пуза скоро жир потечет.
– Да я не голоден, – говорил монах.
– Ешь, ешь! – говорил Ламме. – Это ведь, ваше обжорство, не ржаные блины, а пшеничные, крупитчатые, ваше четырехподбородие! Эге-ге, да у тебя уже и пятый растет! Сердце мое радуется. Ешь!
– Оставь ты меня в покое, пузан! – говорил монах.
Ламме свирепел.
– Твоя жизнь в моих руках, – говорил он. – Неужто ты предпочитаешь веревку полной миске гренков с гороховым пюре? Я тебе сейчас принесу.
Немного погодя Ламме являлся с миской.
– Гороховое пюре любит хорошую компанию, – говорил он, – поэтому я подбавил сюда немецких knoedel'ей: это такие вкусные шарики из муки – их надо бросать живыми в кипяток; правда, для желудка они тяжелы, но зато от них жиреют. Ешь сколько влезет. Чем больше съешь, тем больше доставишь мне удовольствия. Только, пожалуйста, не делай вида, что ты сыт по горло, не отдувайся, как будто ты объелся, – знай себе ешь! Лучше есть, чем висеть на веревке, – как по-твоему? Покажи-ка ляжку! Тоже разжирела: два фута семь дюймов в обхвате! Ни с каким окороком не сравнится!
Через час он опять вырастал перед монахом.
– Вот девять голубей, – говорил он. – Этих безвредных птичек, доверчиво летавших над кораблем, убили для тебя. Не побрезгуй! Я положил внутрь кусочек масла, хлебного мякиша, тертого муската и гвоздики, истолченной в медной ступке, которая блестит, как твоя кожа. Его светлость солнце счастливо, что может отразиться в таком ясном лике, как твой, а ясен он из-за жира, из-за толстого слоя жира, коим ты всецело обязан мне.
Пятый раз Ламме приходил к монаху с waterzoey.
– Ты любишь рыбную солянку? – спрашивал он. – Море тебя и несет, море тебя и кормит – больше оно и для самого короля не в состоянии сделать. Да, да, пятый подбородок у тебя заметно растет, причем слева он у тебя прибавил больше, нежели справа. Придется подпитать обездоленную сторону – недаром Господь сказал: «Будьте справедливы ко всякому». А какая может быть справедливость, ежели жир распределяется неравномерно? На шестую трапезу я принесу тебе ракушек – этих устриц бедноты. В монастыре их готовить не умеют: прокипятят – и сейчас же начинают есть. Нет, кипячение – это только пролог. После кипячения с них нужно снять скорлупку, положить их нежные тельца в кастрюльку и долго тушить с сельдереем, мускатом и гвоздикой, а подливка должна быть такая: пиво с маслом, и к ним еще надо подать поджаренные в масле гренки. Так я эти самые ракушки для тебя и приготовил. За что дети должны всю жизнь благодарить родителей? За кров, за ласку, а главное – за пищу. Стало быть, ты должен любить меня, как своих родителей, и брюхо твое должно испытывать ко мне сыновнюю благодарность. Чего ж ты так злобно пучишь на меня свои буркалы?
Сейчас я еще принесу тебе сладкого-сладкого пивного супа, заправленного мукой и засыпанного корицей. Знаешь, для чего? Для того, чтобы жир твой стал совсем прозрачным и чтобы он трясся под кожей. Он уже и сейчас виден, когда ты волнуешься. Однако бьют вечернюю зорю. Спи спокойно и о завтрашнем дне не заботься. Можешь быть уверен, что завтра ты вновь обретешь жирную пищу и своего друга Ламме, который не преминет тебе ее изготовить…"[89]
Эксперимент Гудзака был поставлен очень давно, когда научная методология еще не была развита, а о методах статистической обработки результатов эксперимента, тем более о двойном слепом методе с объективным контролем, никто и не слыхивал. Равно как никого не волновало получение добровольного информированного согласия на участие в эксперименте. Что, впрочем, нисколько не умаляет высокой научной значимости выполненной работы.
В настоящее время, когда эпидемия ожирения охватила весь мир, актуальность таких исследований чрезвычайно возросла.
Одно из самых значимых и интересных было выполнено Брайаном Уэнсинком из Корнеллского университета, Джеймсом Пейнтером из Западного Иллинойского университета и Жилем Нортом из Университета штата Иллинойс. Они как будто вспомнили классический анекдот о слоне, заканчивающийся словами: "Съест-то он съест, но кто ж ему даст?", и решили дать. Не слону, конечно, а людям, которых больше (это важно для статистики) и с которыми проще договориться.
Добровольцам предложили полакомиться – как говорится, от пуза – одним их самых любимых в разных культурах супов – томатным. Им объяснили, что исследователи хотят определить среднюю порцию, которую съедает человек. Чего им не сообщили, так это то, что хитроумное устройство, спрятанное под тарелкой, постоянно подкачивает в нее суп по шлангу.
Гипотеза состояла в том, что человек прекращает есть не тогда, когда он чувствует сытость, а следуя разного рода визуальной информации – видимому размеру посуды, ее наполненности едой и так далее. Для такого мнения есть причины: более половины участников подобных опытов отмечали, что всегда едят до тех пор, пока не опустошат тарелку до самого дна. Наверное, это не случайность, ведь бережное отношение к пище с детства воспитывается во многих культурах, чего стоят хотя бы русская поговорка "лучше в нас, чем в таз" или протестантская мудрость "за что уплачено, должно быть съедено".
В эксперименте приняли участие 44 добровольца, которых по четверо усаживали за стол с тарелками супа. Две тарелки были обычными, а две – "бездонными". В полном соответствии с первоначальной гипотезой из таких тарелок участники съедали на 73 % больше супа, чем их сотрапезники. Причем делали это бессознательно, считая, что съели всего-то по такой же полной тарелке. И когда участников застолья опрашивали, сколько калорий они поглотили, все давали примерно одинаковые оценки; те, кто ел из обычных тарелок, занижали оценку на четверть (подсознательная реализация чувства вины, все ведь знают, что много калорий – это плохо), а те, кто из бездонных, – в два с лишним раза! По контрольным измерениям, когда все четыре тарелки были без дырок в дне, все участники съедали примерно равное количество супа.
Интересно, что помимо необходимости увидеть дно тарелки больше половины участников отмечали и другой фактор – они не могут остановиться, пока другие люди сидят за столом и едят. Здесь участвует еще один глубоко засевший в подсознании тип поведения: совместное застолье потому и совместное, что все едят одновременно.
По мнению авторов исследования, опыт с бездонными тарелками подсказывает методы борьбы с обжорством. Ведь если человек ориентируется не на чувство сытости, а на вид и объем лежащей на тарелке еды, значит, использование маленьких тарелок и маленьких стаканов способно сократить потребление пищи.
Заботливые родители могут незаметно отсыпать вредные продукты вроде чипсов из упаковки – ребенок, ориентируясь на ее размер, не заметит, что съел меньше, и нанесет своему организму меньший вред. Аналогичным образом пустая бутылка из-под вина на столе подскажет гостям, что выпито уже достаточно, а горка скорлупы орешков или обертки от шоколадок, аккуратно разложенные хозяевами посреди стола, намекнут, что хватит жевать.