– Но ты же хотел расправиться со своим обидчиком?
– Хотел.
– Так действуй. Теперь тебе ничто не помешает. Пока амулет при тебе, он не позволит причинить вред своему настоящему хозяину. А без браслетика у тебя полная свобода действий.
Я понял: кикиморы не только гостеприимные, но еще и добросердечные старушки – птичек жалеют. Правда, на людей их доброта почему-то не распространяется.
– Точно?
– Да не будь я кикиморой! – подтвердила остроносая. – Правда, когда ты его убьешь, браслетик сразу уснет.
– А я? – насторожился Ахрим.
– Ты? – Казалось, хозяйку порушенного домика удивил такой вопрос. – Будешь до конца дней своих большой вонючей птицей. Чем не жизнь?
– Не хочу!
– Что значит «не хочу»? А кто тут рыдал горючими слезами? Ты сначала разберись в себе, а потом желания высказывай. Амулет ведь тебе теперь вряд ли вернут, – авторитетно сказала болотная тетка, подмигнув мне левым глазом.
– А то! Браслет мой. – Я слегка воспрянул духом.
– Я хочу снова стать человеком! – Это уже был крик отчаяния. – Пожалуйста…
– А ты им хоть когда-нибудь был – человеком-то? – прищурилась бабулька. – Браслетик-то не у каждого дурацкий зарок принять может. Тебя он, видать, наказать решил.
– И как мне быть?
– А я почем знаю? – кикимора пожала плечами. – Если правду сказывают и труд действительно создал человека, то попробуй поработать.
Нет, этот мир не устает меня удивлять! Она что, труды Дарвина читала? Или ей это тоже соседская кикимора рассказала? Очуметь!
– Поработать?! – опешил летун. – Как? На кого?
– Да хотя бы на этого ушастого, – кикимора указала на меня. – Если он, конечно, возьмет тебя в помощники.
Тукреба такая перспектива явно не устраивала.
– На него?! Да я лучше… Что я, другого хозяина себе не найду? Любой будет рад дармовой силе. – Птичка стрельнула в меня испепеляющим взглядом. – А с тобой мы еще увидимся! Погоди, вот верну себе прежний облик – ты у меня попляшешь!
Ахрим взмахнул крыльями и улетел.
– Он и вправду не сможет превратиться в человека?
– Пока ты не прикажешь амулету – нет. Но ты не спеши, пусть чуток помучается. Не будет в следующий раз чужие дома ломать, – мстительно погрозила небесам бабулька.
– Да пусть полетает. Мне не жалко.
– Это кто ж тебя так? – Кикимора указала на мои плечи. Следы от серебристых оков к этому времени стали ярко-фиолетовыми.
– Инфоры какой-то цепью опутали, а она давить начала. Если бы не этот пернатый – точно бы кости переломало.
– Что ж ты молчишь? – заволновалась спасительница. Она принялась разгребать развалины дома и докопалась до сундука. – Поди-ка сюда.
Она извлекла банку с синей жидкостью и помазала следы от цепи. Боль заметно ослабла.
– Магия инфоров имеет дурной характер. Ты не смотри, что цепей не видать – пока целительным эликсиром организм не обработаешь, их чары все равно будут душить живую плоть. А теперь глотни.
Я подчинился и хотел сразу вернуть банку обратно.
– Оставь себе. Сгодится еще.
– Спасибо, уважаемая. Как вас величать?
– Касапытиха я. Давеча ты у моей лучшей подруги гостил.
– Очень приятно. Подруге при случае мой нижай-ший поклон – ее лекарство мне здорово помогает. А вы не окажете еще одну услугу?
– Смотря какую…
– Мне к Кварычу надо. Срочно.
– Так попробуй на себе силу амулета.
– Я не знаю как.
– Тут большого ума не надо. Прислони его к сердцу и представь зверя или птицу.
Попробовал. Не получилось.
– Не выходит.
Кикимора и сама это прекрасно видела. Она принялась в задумчивости чесать свой острый нос, словно подтачивая его.
– Странно… А вот скажи мне, лукавый: ты отродясь такой красивый, али беда стряслась какая? – Касапытиха кивнула в сторону улетевшего тукреба, намекая, видимо, на его магический зарок.
– Таким меня в Стангаре сделали. Какое-то заклинание.
– Ну, тогда все ясно: одно заклинание (видать, очень сильное) оберегает тебя от других. Я-то еще удивлялась, почему тебя инфоровская удавка одолеть не смогла? Это любимая забава лобастых – душить простых людей.
– Значит, амулет мне не поможет?
– Почему же? В чем-то и он содействие окажет. К примеру, теперь тебя ни одна зверюга не обидит. Оборотник, если он в зверином обличье, также тебя одолеть не сумеет.
– А сколопендра?
– И она. Но вот добираться тебе в столицу придется своим ходом.
– Тогда я побежал. Только подскажите, как на дорогу выйти?
Болотная тетка помогла замаскировать лицо и указала путь.
– Не взыщите за домик, я не специально, – еще раз извинился я на прощание и двинулся в путь.
Стоило выйти на камышовую дорогу, как я снова наткнулся на бегущих в панике аборигенов.
«Что тут у них? Опять тигр, что ли?»
– Куда вы, ненормальные? Я же вам помощь предлагаю! Любую. Бесплатно! – Посреди дороги сидел Ахрим. – Неужели на этом проклятом болоте никому ничего не надо?
– Мне надо.
– Ну хоть один благоразумный отыскался! Чего изволите? – Тукреб повернулся в мою сторону.
– Срочно в столицу, во дворец Кварыча. – Я снял маскировку.
– Опять ты?!
– А как ты думаешь, кто еще отважится подойти к кровожадному крылатому хищнику, который по непонятной прихоти решил пообщаться? Люди наверняка решили, что ты их заманиваешь, чтобы не гоняться за каждым.
– Куда, говоришь, лететь? – хмуро спросило «крылатое такси».
– К Кварычу в гости. Но по пути давай заглянем в то место, откуда ты меня забрал.
Путешествовать на спине птички оказалось гораздо удобнее. И если бы не тяжелый дух оборотника…
Мы набрали высоту и стремительно двинулись на восток, только ветер в ушах засвистел.
– Где приземляться будем? – ворчливо поинтересовался Ахрим.
Я внимательно оглядел окрестности столицы и предложил сделать посадку возле зарослей ивовых деревьев. Пожалуй, это было самое подходящее место для укрытия. Расчет оказался верным.
– Ну, ты даешь! – раздался радостный голос Брякуна. – Уже и птичку сумел оседлать. Фу, а почему от нее так воняет?
– У тукребов сейчас брачный период. Их самки не могут устоять перед таким запахом.
– Точно, аромат прямо валит с ног. Ну и что, приманил он себе подругу?
– Еще не успел. Птичкой этот парень стал совсем недавно.
– Оборотник?! – Глаза гранчанина едва не выскочили из орбит. Болотопроходцы тоже застыли на месте.
– Да, я оборотник. Временно нахожусь в услужении этого типа. – Ахрим специально сделал ударение на слове «временно». – Чего уставились?
– Ну действительно! Не смущайтесь моего работника, он на службе.
– Ущипните меня два раза, – с трудом выговорил Пияр. – По-моему, я сплю, и во сне мне снится, что я вижу сон. Да как…
– Все объяснения потом. Мой двойник уже на подходе к городу – мы сверху видели процессию с многочисленной охраной. Я сейчас с помощью Ахрима…
– Так вот кто это! – Гранчанин покрепче сжал в руках плетку.
– Брякун, обниматься со старым знакомым будешь потом. А сейчас он доставит меня прямо во дворец. Вы ждите здесь.
Я снова вскочил на спину тукреба и уже через десять минут был на дворцовой стене.
– Буду нужен, позови через браслет, – буркнул оборотник и повернулся ко мне спиной. Помявшись немного, вдруг спросил: – Слушай, а от меня действительно дурно пахнет?
– Невыносимо. Когда у меня не было браслета, твой аромат дурманил голову похлеще первача. Сейчас уже легче, но не слишком.
– И чего я тебя пожалел в Зюрюнграде? – расстроился Ахрим. – Приказал бы казнить – и вся недолга. А теперь вот страдай неизвестно сколько в чужом вонючем теле. Тьфу! А все твоя монетка виновата. Сознайся, наверняка чародейская.
– Какая еще монетка?
– С цифрой на лицевой стороне. И как она умудрилась на ребро приземлиться? Упади она решкой – тебя бы повесили, орлом – отрубили бы голову. А тут – непредвиденный случай. Вот я тебя и отпустил. На свою голову.
– Кто ж виноват, что ты такой непредусмотрительный?
– Монета имеет только две стороны, – твердо заявил оборотник. – На них она и падает. По-другому не бывает.
– Как видишь – бывает. И не только это.
– А что еще?
– Монета может еще в воздухе зависнуть, – вспомнил я старый анекдот про студентов.
– Тьфу на тебя, проклятый! – И синяя птичка улетела.
Мне же оставалось всего ничего: отыскать покои его величества и добиться аудиенции. И с тем и с другим имелись проблемы, о которых я заранее не подумал. А зря. Надо было все-таки прихватить с собой Пияра. Он бы хоть мог чего спросить, а мне со своей «обворожительной» внешностью показываться людям на глаза опасно.
Сам себе накаркал – в первом же коридоре я наткнулся на вооруженных людей.
– Служивый, кто тут у вас за старшего? Дело есть.
Охранники несколько опешили:
– Как вы здесь оказались, милейший?
– Это я расскажу только начальнику королевской стражи и лично его величеству. Кто из вас меня проводит? – Я попытался решить проблему нахрапом.
– Вы арестованы, – наконец спохватился старший караула.
Меня окружили.
– И что дальше? – поинтересовался я. – Вместо того чтобы продолжать обход, вы занимаетесь задержанием неизвестного. А вдруг это – отвлекающий маневр и во дворец сейчас вламываются сотни злоумышленников?
Командир патруля побледнел. Дрожащей рукой он вытащил свисток и подал сигнал тревоги.
И почему Пияр решил, что в королевском дворце нет инфоров? Вот же он, явился – не запылился вместе с кучей разодетых в дорогие наряды франтов. Сразу видать – «дворовые» люди: так и звенят всевозможными побрякушками на груди, да и оружие при них – не чета трезубцам и алебардам: нечто среднее между узким мечом и шпагой.
– Кто поднял тревогу? – строго спросил болотопроходец в красном мундире.
– Я, господин офицер! Нарушителя поймали.
– И что, из-за этого стоило поднимать полдворца на уши?
– Так это… он к королю просится и выглядит страшно.