— Хватит скулить.
— Да, главная самка. — Шмыгнув носом отозвалась та. — Простите нас, госпожа главная самка. Мы… Нам просто страшно. Очень. Потому, что если бы мы стали паразитом. Спасибо, что вы этого не…
— Причитать, тоже хватит. — Не менее устало бросил я. — А потому если ты уже и наелась, и наблевалась, и наскулилась, то давай, вытирай сопли, и готовься с лихвой нашу щедрость отрабатывать. — Поймал ее крайне характерный откровенно испуганный взгляд и поспешно добавил:
— Да не тем, отрабатывать, чем ты подумала! Не тем! Потому что больно любить тебя сейчас никто не собирается! Ни «больно», ни «вообще»! Мне… Нам, от тебя в первую очередь информация нужна. Понимаешь? Только информация.
— Мы понимаем. — Кивнула Церна. — Мы снова ничего не понимаем, но все понимаем. Что именно сейчас хочет узнать от нас главный самец?
— Многое. — Вздохнул я, присаживаясь перед той на корточки. — Например, почему ты постоянно говоришь о себе во множественном числе?
— Видимо просто защитная реакция психики, милый. — Ответила за Кошко-бабу Нагайна. — Она просто оказалась совсем одна и, чтобы не сойти с ума стала считать, что её двое.
— Не стала… — Покачала головой Церна. — Потому что нас действительно двое. Потому что, если бы Церна была одна, она бы не выжила. Потому что каждому нужен друг. Друг, который не отвернётся от тебя, кем бы ты ни был. Вот у Церны и появилась Церна. А у Церны появилась Церна. И вместе мы действительно смогли выжить. Мы во всём помогали друг другу, и действительно смогли выжить. А теперь, когда главный самец этого герша ещё и забрала нас к себе мы счастливы.
— Ясно… — Прищёлкнула языком Нагайна и некоторое время явно что-то прикидывая промолчав, внезапно пристально смотря той в глаза едва слышно поинтересовалась:
— А скажи-ка мне вот, что, милая. Когда именно у Церны появилась Церна? Церны ведь не сразу после получения ею статуса фурла оказалось двое?
— Не сразу. — Как загипнотизированная медленно покачала головой Кошко-баба. — Вначале Церна очень долго была совсем одна, а потом ее поймали, и принялись больно любить. А ещё больно бить. Очень. Больно бить, больно любить, и смеяться, что, мол, такая удача и бесплатно. Двое держали, a один бил и любил. Потом Церну бил и любил уже другой. А Церна была одна. Совсем одна. Но не долго. Потому что, когда бить и любить её принялся третий самец, тут то у Церны и появилась Церна. А у Церны появилась Церна. И мы смогли выжить.
— Бедная самочка… — Едва слышным шепотом хором прокомментировали это близнецы рептилоиды.
— Бедная. — Подтвердила Нагайна. — Нет, понятно, что она фурл, а Биом это не курорт, но тем не менее, у всего ведь должны быть некие условные границы…
А, я…
Я просто мысленно поклялся сам себе найти и уничтожить тех ублюдков. Любой ценой. Любой, и точка! Так что пусть прямо сейчас молят биом о том, чтобы тот экстренно переработал их всех на питательную биомассу, или сами бросаются в пасть буянящим сейчас в белых зонах мезоморфам, потому что, если до них доберусь я, их жизнь превратится в ад. Папа умеет превращать чужую жизнь в ад. Умеет.
Вот только прежде, чем этим заниматься, неплохо было бы сперва выбраться на поверхность. Выбраться-таки обратно в белую зону, и спрятаться там под крылышком тема Неренгхай. А потому явно пришел черед моего самого главного к этой кошко-бабе вопроса.
— Милая. — Я аккуратно взял её за руку. — Милая, скажи, ты тут, в этой темноте, уже давно?
— Мы тут уже давно. — Подтвердила та.
— А ты… — Я на некоторое время замолк осторожно, подбирая слова. — А ты случайно не находила, какую-нибудь… дырочку, ведущую отсюда наружу?
— Мы находили дырочку наружу. Большую дырочку наружу.
— Супер! — Мысленно воскликнул я, и вслух всё также максимально деликатно продолжил:
— А ты нам ее случайно не покажешь, моя хорошая? Мы бы очень хотели лично увидеть ту дырочку.
— А зачем?
— Чтобы мы все могли выйти через нее в белую зону.
— Все? — Кошко-баба чуть наклонив голову уставилась на меня странным взглядом. — И Церна тоже?
— Ну, конечно.
— А зачем Церне выходить в белую зону? Церна не хотят выходить в белые зоны. Церна теперь Фурлы, а фурлам нечего делать в белых зонах, потому что их там снова будут больно бить, и больно любить.
— Не будут. — Покачал головой я. — Тебя в белой зоне никто больше даже пальцем не тронет. А знаешь, почему?
— Потому, что главный самец не позволит?
— И это тоже. — Подтвердила Нагайна, как бы невзначай на мгновение демонстрируя выскочивший из кончика её хвоста внушительный ядовитый шип. — А ещё этого не позволю я.
— И мы. — Точно также, как бы невзначай, демонстрируя свои вполне себе внушительные когти хором выдали Кенджш и Пинджш.
В воздухе повисла тишина.
— Церна не понимают. — Наконец, произнесла кошко-баба. — Церна глупые, и ничего не понимают, но они покажут главному самцу и его гершу путь к дырочке в белую зону. Они покажут…
— Ну, вот и умница. — Максимально тепло улыбнувшись, похвалил ту я. — Хорошая самочка. Хорошая. А теперь, прежде, чем мы отправимся в путь-дорогу, скажи мне, как ты себя чувствуешь? Я имею в виде, как ты себя чувствуешь физически?
— Хорошо, главный самец. Церна чувствуют себя очень хорошо.
— Ну, вот и ладушки. — Кивнул я. — Теперь тот же самый вопрос ко всем остальным. Давайте по очереди краткий отчёт по общему состоянию и… Боеспособности. Начну с себя. Состояние стабильное. Самостоятельно передвигаться могу. В частности ходить, и даже относительно быстро ходить, я могу. А вот бегать из-за повреждений стопы у меня не получится. Кто следующий?
— Я. — Подала голос Нагайна. — Состояние тоже стабильное. И бежать я тоже не смогу. Однако у меня теперь достаточно питательной ценности на целых три укола ядом.
— Правая кисть по-прежнему не шевелится. — Отозвался Кенджш. — Совсем не шевелится. А в остальном все нормально. Бегать могу. Боеспособность выше среднего.
— Аналогично. — Подтвердил Пинджш. — Если не брать во внимание глаз, то я практически цел.
— Прекрасно. — Снова кивнул я. — Значит, слушайте мои распоряжения. Во-первых, конкретно мне, нужно какое-то оружие. Например… — Я откровенно оценивающе уставился на лежащую неподалеку тушу одного из мирмиков. В частности уставился на его довольно тонкую венчаемую тремя когтями правую переднюю лапу…
— Согласна, милый. — Проследив за моим взглядом, снова буквально прочитала мои мысли змее-баба, и уже совсем скоро я стал гордым обладателем той самой чешуйчатой лапы, коей в будущем предстояло играть роль не то дубинки, не то «хлесталки», не то хрен его знает, как это обозвать.
— Теперь следующее. — Приноравливаясь к новоприобретенному оружию, и в целом оставшись довольным продолжил я:
— Во время нашего путешествия в сторону заветного свища, двигаться наш отряд должен будет исключительно следующим образом: Впереди топаем я и Кенджш. Причём Кенджш должен располагаться строго слева от меня. Сразу за нами двигаются Нагайна и Церна. При этом Церна должна двигаться СТРОГО СПРАВА от Нагайны, Нагайна в своей здоровой руке должна нести наш источник света, а Церна тащить столько наших трофеев с мирмиков, сколько ей дадут. Что же касается Пинджша, то он должен будет замыкать эту нашу колонну. Вопросы почему мы должны двигаться именно в такой последовательности есть?
— Никак нет, фендр! — Как и практически всегда хором ответили видимо за всех близнецы-рептилоиды, при этом… Мне это сейчас показалось, или они реально оба вытянулись по стойке смирно? — Мудрая и правильная тактика, Фендр!
— Вольно, бойцы! — Усмехнулся я. — Теперь дальше. В случае столкновения нашего отряда с потенциальным противником в лице мезоморфов, наша тактика должна быть следующей. Самцы, в лице меня, Кенджша и Пинджша, должны встав спиной к нашим самкам взять этих самок в кольцо. При этом самки в обязательном порядке, не поддаваясь панике, должны делать следующее: Нагайна, через наши головы, должна обеспечить нам прикрытие своим ядовитым жалом. А Церна… Обеспечить отвлекающий манёвр путём швыряния в мезоморфов тех самых трофеев, которые она будет нести при себе. Причём данная тактика касается только момента если рядом не будет стены. Если же рядом будет стена, то делаем всё тоже самое только становимся уже полукругом, чтобы за счёт данной стены… сузить зону охвата с трехсот шестидесяти градусов, до ста восьмидесяти. А при наличии не просто стены, а угла, снизить зону охвата и того больше. Вопросы? Уточнения? Пожелания?
— Никак нет, Лейкоцит — Опять хором выдали близнецы-рептилоиды.
— Кто? — Не понял я.
— Лейкоцит. — Пояснила Нагайна. — Это… — Она походу реально не на шутку замялась. — Это такой метаморф… Так в Биоме называют метаморфов, которые… Кунн-хай армехеш тайанс, понимаешь?
— Нет. — Честно признался я. — Ни хрена не понимаю.
В воздухе повисла тишина.
— Если главный самец позволит, мы попробуем ему объяснить. — Внезапно подала голос Церна. — Но только, если он позволит.
— Он позволил. — Милостиво разрешил я, и уже буквально в следующее мгновение выяснил, что в отличие от моего родного прежнего мира, где лейкоцитами именовались исключительно соответствующие клетки крови, в Биоме данное слово было чем-то вроде… Неофициального титула, которым именовали особо отважных и умных метаморфов, которые… Так сказать, умели решать «нестандартные вопросы». Причём самые разные, начиная с того, что, как и я сейчас, в критической ситуации добровольно брали на себя роль командира, и заканчивая добычей по спецзаказу особо редких трофеев, с особо опасных мезоморфов.
— Ясно. — Невольно отметив, что данное слово «лейкоцит» мне охренеть как нравится, и самое главное подходит, а раз так, то при случае, в будущем, было бы очень даже не плохо купить его себе в качестве публичного имени, констатировал я, когда Кошко-баба закончила. — Суть уловил, и… Ну, что я могу сказать? Польщён. Искренне. А теперь, если вы готовы, то предлагаю начать-таки собираться, и… Вперёд.