и, чтобы привести дом и прилегающую территорию в порядок. Промежуточные результаты радовали, последние штрихи должны были доделать к моему окончательному возвращению из Хейерса. Да, написав друзьям записку без обратного адреса, сообщила, что возвращаюсь за книгами и окончательно переезжаю на новое место. Встреча прошла достаточно спокойно, даже Вивьен перестала дуться и пытаться вычислить, где я теперь буду жить. Два дня мне понадобилось на то, чтобы при помощи магии уменьшить книги и компактно уложить в сундуки, не допустив их случайного самоуничтожения. Всегда говорила и говорю, что литература — это вещь серьёзная. А магическая — вообще убойная. Во всех смыслах.
Дорога до Хейерса прошла без заминок и приключений. На такой же обратный путь я и рассчитывала. Но верно говорят, что стоит бояться своих желаний. К концу второго дня погода начала стремительно ухудшаться, что сомнений в том, что надвигается буря, не возникало. Если бы не книги, я бы особо не дёргалась, продолжила бы путь. Но вот перспектива наличия бьющих рядом молний «не радовала». Не обязательно было даже попадать в карету, чтобы спровоцировать или вывести из строя магическую защиту фолиантов. Делать нечего, пришлось мчать к ближайшему постоялому двору, надеясь успеть до того, как ненастье разыграется в полную мощь. В общем, влетели мы ровно за минуту до того, как закрыли ворота. Карету удалось пристроить в специальном сарае. Демонстративно активировав на ней защиту, чтобы никто и вздумать не мог в неё лезть, я подхватила Грона и Скира под уздцы и повела на конюшню. Судя по практически пустому помещению, постояльцев в эту ночь было не так уж и много. Кинув несколько мелких монет мальчишке, спавшему в хозяйском деннике, чтобы не лез к моим коням, определила Грона и Скира в соседние стойла и пошла устраиваться на ночлег. Поторговавшись с хозяином постоялого двора, мне удалось снять на двое суток неплохую комнату по сходной цене. А не поторговалась бы, не получила бы ничего, ибо традиции надо уважать! Особенно на таких постоялых дворах, как этот. Нет, разбойничьим притоном он не был, но постояльцы сновали довольно-таки специфические. Заказав плотный ужин, предупредила, что спущусь поздно, а сама поднялась в комнату. А хорошо поторговалась: судя по наличию камина, мне удалось отхватить практически «королевский номер» по местным меркам. Сбросив промокший насквозь плащ в колченогое кресло, стоящее у окна, я некоторое время сплетала на кончиках пальцев огонь с Тьмой, чтобы размять немного замёрзшие руки. К ужину я решила спуститься налегке: оставив при себе лишь меч, два кинжала, россыпь мелких ножичков, воткнутых в специальный пояс и оттого казавшихся лишь элементом декора, да по засапожному ножу за каждым отворотом сапога. Остальные «сюрпризы», которые всегда имела при себе в дороге, оставила в номере.
Пожелав мне доброй ночи, кухарка вынесла на подносе мой ужин и отправилась спать. Заняв по привычке самый дальний угол зала, чтобы иметь максимальный обзор, я приступила к еде, не забывая поглядывать за обстановкой. На данный момент в зале кроме меня находился только один постоялец. Периодически к нему подходили какие — то люди, отдавали мешочки с деньгами, а так же записки, и быстро направлялись в сторону чёрного хода, располагавшегося под лестницей. Похоже, что там находился портал. Причём не совсем легальный. Примерно через час поток иссяк. Мужчина неспеша ковырялся в записках, валяющихся на столе и пересчитывал полученные от своих визитёров деньги, ссыпая их в один большой мешок. Интересно, кто он? Для наёмника слишком грузновата фигура, да и движения не похожи на отточенные. Наёмники обычно хорошо владеют всеми своими мышцами. Хорошие наёмники. Потому что плохие долго не живут. А этому мужчине было уже лет пятьдесят навскидку. Посредник? Может быть, но сомнительно. Иначе не ссыпал бы абсолютно все деньги в один мешок. Посредники обычно «снимают свой процент», а остальное отдают исполнителю. В общем, загадочная персона. Несколько раз он бросал в мою сторону заинтересованный взгляд, но, поняв, что с ужином я буду расправляться ещё долго, перестал обращать внимание. Есть у меня старая привычка: если не в походе, то ем неторопливо. Ненавижу есть на бегу. Лучше остаться голодной, чем покидать в себя наскоро. Да, старые аристократические замашки порой дают о себе знать.
Неожиданно моё внимание привлекли две дрожащие полусогнутые фигурки, подошедшие к странному постояльцу. Дети? Подростки? Или просто невысокого роста? Не прекращая ковыряться в рагу, я внутренне напряглась. Если действительно дети, то не время и не место им здесь. Один из этих двоих стянул мокрую шапку, с которой ручьём лила вода, и, понурив рыжую голову, стал что-то быстро говорить, придерживая второго за плечи. Зазвенели монеты в мешках вместе со стоящей на столе посудой от сильного удара по столу. Рыжий вжал голову в плечи и попытался задвинуть за спину своего спутника. Запущенные мною нейтрали невидимыми лентами заскользили по полу, устремившись к подозрительной троице, пока я с совершенно невозмутимым лицом крошила в остатки соуса хлеб. Да, такому в детстве меня не учили, но приобретённые привычки — дело такое, легко перебьют любое воспитание. Не успели потоки коснуться своих целей, как раздался громкий звук оплеухи, и низкорослая парочка отлетела прочь к стене. Обратившись в слух, я перенаправила нейтрали только на упавших.
— …нет, мы не будем убивать! Мы не можем больше! Нам нельзя! Пощадите!.. — не успев договорить, Рыжий схватился за шею и захрипел, катаясь по полу.
— Не слушайте его, Хозяин, я пойду! — шатаясь и кашляя, с пола поднялся «второй».
В этот же момент нейтрали коснулись обоих, и я еле заставила себя спокойно встать из-за стола, вместо того, чтобы затянуть негодяя Тьмой и развеять в тлен, предварительно помучив хорошенько. Я ошиблась: это не были дети. И даже не подростки. Черти. Причём Проклятые — аура каждого была изъедена чёрными дырами, как старый шерстяной носок молью. Рыжий был прав. Больше убивать они не могли. Предел. Точка невозврата. Но и отказать тоже не могли. «Второй» не просто так назвал постояльца «Хозяин». На шее рыжего в момент падения я увидела край ошейника, нейтрали подтвердили наличие такого же и у «второго». Рабы…
Глава 6. Выкуп
К сожалению, прекратить мучения рыжего я не могла. На рабов иная магия не действует, если они под Заклятием Подчинения, а то, что он находится под ним, имела счастье наблюдать сию минуту. Максимум, что можно было сделать — отвлечь от него внимание так называемого "хозяина".
— Доброй ночи.
— Чего тебе? — мужчина нахмурился и начал придвигать мешки с золотом к себе.
— Хочу сделку предложить.
— И чего же тебе нужно? Убить кого-нибудь? Покалечить? Так, припугнуть хорошенько? Учти, я беру дорого. Хотя, если учесть длину твоего "ножичка", — он скосил и без того косящий глаз на мой меч. — Думаю, ты и сама способна решить свои вопросы…
"Второй" незаметно, как он думал, утащил несколько валяющихся под столом хлебных корок, и быстро рассовал по карманам драной куртки. Рыжий же перестал кататься по полу и теперь жадно глотал воздух, пытаясь восстановить дыхание.
Я кивнула на них:
— Этих хочу купить.
Мужчина сперва некоторое время соображал над моими словами, а затем громко расхохотался:
— Девка, ты с ума сошла! На кой ляд тебе эти доходяги?
Я и бровью не повела, услышав столь фривольное обращение. Не время и не место зубы показывать. Пока. Свою ауру я надёжно замаскировала, потому догадаться, кем являюсь было невозможно.
— Считайте, уважаемый…
— Онфрид, — услужливо подсказал мой собеседник, отвесив шутовское приветствие.
— Так вот, уважаемый Онфрид, считайте это девичьей блажью. Итак, какую цену вы готовы за них назначить?
Услышав о моём желании выкупить их, оба чёрта, пусть и пребывали в человеческой ипостаси в данный момент, немного оживились и с надеждой посмотрели в мою сторону.
Онфрид тут же посерьёзнел и выпрямился:
— Они не продаются.
— Бросьте, в этом мире всё прекрасно продаётся и покупается, главное — сойтись в цене.
— У тебя денег не хватит.
— Так назовите свою цену. Пока Вы ещё ни разу её не озвучили.
Мужчина забарабанил пальцами по столешнице:
— Ты же понимаешь, кто они?
— Несомненно. Итак…
Онфрид выудил из-за пазухи замызганный самодельный блокнот и огрызок карандаша:
— Я купил их за эту цену. С учётом всех их "подвигов", на каждом из них двадцать три, нет, уже двадцать пять проклятий. Это сто двадцать пять лет службы, с учётом всех затрат на их "штопанье", плюс я потратил на поддержание в них жизни, ещё не до конца отбил сумму покупки, а с учётом того, сколько они мне приносят в месяц, затраты на их содержание…
Пока мерзавец занимался своими подсчётами я, стараясь держать себя в руках, чтобы не вцепиться ему в глотку. Просканировав обоих чертей, я не увидела ни одной метки, свидетельствовавшей о том, чтобы хоть одно проклятие попытались компенсировать Силой Света. Это, уже не говоря о том, что всё свои расходы он давным-давно покрыл, многократно приумножив свои капиталы, если учесть, какие суммы были оставлены ему сегодня. Хорошо же устроился, подонок, брал заказы на убийства, отдавал приказы чертям, а сам оставался как бы ни при чём. А самое поганое было то, что доказать этот факт у меня не было ни единой возможности! Ни один заказчик, даже если я их всех разыщу, в жизни не признается, а свидетельства чертей в суде не примут. Сами хотели, сами убивали и калечили. По мере того как Онфрид произносил вслух очередную цифру, головы чертей опускались всё ниже и ниже. Никто и никогда в здравом уме не купил бы их даже за цену первой сделки. Украдкой поглядывая на отчаявшихся чертей, я всё больше укоренялась в своём решении выкупить обоих. Иначе в перспективе их ждёт незавидная судьба.
Черти, являясь магически слабыми существами, несут в себе при этом одновременно и Силу Света, и Силу Тьмы. Природа создала их равновесными. То есть, для органичного существования они должны в равной степени использовать обе Силы. Грубо говоря, помог старушке — пни городового. Игры добра и зла в поддавки. Но при этом для чертей существует категорический запрет на убийство, так как Сила Тьмы, вкусившая однажды пролившуюся кровь, никогда не сможет насытиться и будет требовать убивать снова и снова. Черти, убившие хоть раз, считаются проклятыми и подлежат изгнанию из семьи, так как в первую очередь представляют опасность для сородичей. Такие обычно не возвращаются. Фактически они обречены на гибель. Помимо этого, каждое совершённое убийство оставляет метку на ауре, так как возросшая Сила Тьмы начинает буквально выжигать Силу Света.