Из гиперпространства мы вышли на окраине Карахисара, естественно, в режиме тишины, немедленно сканируя окружающее пространство в поисках угроз и возможных целей.
— Все по местам, дамы и господа, — произнёс я в интерком. — Начинаем представление.
Все и так уже были на местах, знали всё же, куда идём, а насчёт выхода из гипера я предупредил заранее.
Карахисар представлял собой достаточно просторную систему из желтого карлика, нескольких каменных планет рядом с ним и пары газовых гигантов на дальних орбитах. Промышленная система, здесь туранцы добывали металлы и прочие ископаемые, в основном, на спутниках Карахисара-Беш. Там же висела станция, а на поверхности Беш-Алты развернулась исследовательская и добывающая колония, защищённая куполом от агрессивной внешней среды. Пригодных для жизни планет здесь не было.
Так что я намеревался пройтись до пятой планеты, навести там шороху, а потом скакнуть в гиперпространство напрямую к «Минерве»,
Собственная защита у орбитальной станции наверняка имелась, как минимум, лазеры и кинетические орудия, а вот колония, скорее всего, защищена была не так надёжно, больше полагаясь на флот. Флот в системе отсутствовал, если не считать нескольких вспомогательных кораблей.
— Скрепка! Проложи курс к орбитальной станции, — приказал я. — Вдарим по ней, как следует.
План у меня был простейший. Подкрасться, бахнуть по станции, размолотить её в труху, остатки скинуть на колонию. Жалости к туранцам я не испытывал. Это пограничная система, здесь нет мирного населения. Даже среди колонистов. И именно отсюда на Империю готовилось нападение, а значит, обитатели Карахисара причастны ко всему, что произошло сU-681 и «Гремящим».
Жаль, что половина нашего вспомогательного вооружения не работала, оно бы сильно пригодилось на подлёте к станции, отбиваться от запущенных дронов и прочей мелочёвки. А щиты наши на полную мощность работать не могли. При попытке включить их больше, чем на пятьдесят три процента, они отключались совсем, и ни я, ни Сандиев, ни кто-то другой не могли понять, в чём дело. На верфях, конечно, найдутся специалисты, но всё равно, было неприятно ощущать себя защищённым только наполовину. Как будто бы я вышел на мороз в шубе и шапке, но без штанов и босиком.
Проверка всех наших систем вообще показывала достаточно удручающий результат, но это всё равно лучшее, что мы могли выжать из корабля в текущих условиях. И что-то мне подсказывало, что полноценный ремонт у «Гремящего» случится нескоро.
Эсминец летел через враждебную систему, практически крался на скорости, сравнимой со скоростью полёта кометы. Так лететь до станции можно было очень и очень долго, но я решил, что максимальную тягу включать сразу не стоит. Сперва нужно всё подготовить, а уже потом промчаться мимо Карахисара-Беш, сея разрушение и смерть. Рука не дрогнет.
Я напряжённо вглядывался в показания сенсоров на мониторе, за штурвалом я сидел уже восьмой час. Всё тело затекло, хотелось встать и похрустеть всеми суставами, но информация на экранах была важнее. На полочке рядом стоял давным-давно остывший кофе, которым я в последнее время и питался, позабыв про еду. Просто было не до неё.
Больше всего из всех показаний меня тревожил уровень топлива. Было его в обрез, как раз чтобы дойти до станции, развернуться и умчаться в гипер, к своим. Если «Минерва» вдруг поменяла своё местоположение, получится конфуз, мы застрянем в дальнем космосе с остывающим реактором. Но отказываться от своего рейда я не хотел. Возможно, какое-то количество можно будет подобрать среди обломков станции. Если что-то уцелеет после нашего рейда, конечно.
— Начинаю разгон… Всем орудиям огонь по готовности, — произнёс я.
Чувствовал я себя так, словно меня прокрутили через мясорубку, и невольно сравнивал своё состояние с состоянием «Гремящего», изрядно побитого в сражении с крейсером. Это было бы даже забавно, не будь это так тоскливо.
От орудийных расчётов один за другим приходили сигналы о готовности. Главный калибр тоже был готов к бою. Красный газовый гигант Карахисар-Беш, пятая планета системы, висел в пустоте багровым пятном, словно глаз какого-то демона. И мы летели к нему, будто к порталу в Ад, с каждой секундой разгоняясь всё сильнее.
Заметили нас раньше, чем я ожидал.
От орбитальной станции начали один за другим отделяться корабли сил самообороны, рой дронов отправился в нашу сторону встречным курсом, если не остановить, то хотя бы задержать нас. Я включил максимальную тягу, приготовился к бою. Целью для главного калибра я отметил саму станцию, остальным расчётам предоставил право самим выбирать цели.
Это не бой, это карательная экспедиция. Возмездие, которое я несу. И туранцы ничего не могли нам сегодня противопоставить.
Они уничтожили U-681, я уничтожу Карахисар. Око за око.
— Огонь, — пересохшими губами прошептал я, нажимая на кнопку.
Разогнанная болванка ударила по орбитальной станции туранцев, прошила её насквозь, но скорости не хватило, чтобы устроить взрыв. Однако и это уже неплохо, резкая разгерметизация никому никогда ещё добра не принесла.
— Ещё заход, — сказал я.
Рой туранских дронов поливал нас огнём, наши лазеры, немногие из уцелевших после боя с «Фатихом», выкашивали их десятками и сотнями, но их было слишком много и они преследовали нас, пока мы не скрылись за планетой. Газовый гигант Карахисар-Беш укрыл нас своей громадой, мы сделали виток вокруг него и снова вышли к орбитальной станции.
На нас снова обрушился слитный удар сил самообороны, туранцы пытались нанести нам хоть какой-то урон. Индикатор щитов замигал на мониторе, показывая, что энергия щитов просела до критических значений, но я это предупреждение проигнорировал. Это я и так знаю.
Главный калибр зарядили на максимальную мощность, я снова взял в прицел станцию. Нажал на спуск, даже не дожидаясь сближения с ней, а затем отвернул к спутнику гиганта, тому самому Беш-Алты.
Второй залп вышел удачнее первого. Орбитальная станция вспыхнула белым заревом, началась неуправляемая термоядерная реакция, словно бы на орбите планеты зажглась маленькая звёздочка. «Гремящий» был уже далеко на пути к спутнику, к колонии.
Орбитальная бомбардировка, с одной стороны, дело нехитрое. Возьми любой достаточно большой предмет и запусти его в цель, а гравитация сделает всё за тебя. Но именно она и начинает доставлять проблемы, когда ты пытаешься прицелиться, потому что выстрел в вакууме это одно, а выстрел по планете или спутнику — совсем другое. К тому же физика полёта снаряда будет отличаться от планеты к планете. Ещё и недостаточно большие или тугоплавкие снаряды могут просто сгореть в атмосфере без следа, если эта самая атмосфера есть. Короче говоря, тонкостей слишком много, и орбитальными бомбардировками обычно занимались специально обученные экипажи и корабли. Но при желании это мог сделать любой. У меня же этого самого желания было хоть отбавляй.
«Гремящий» вышел на низкую орбиту Беш-Алты. Ещё немного, и это будет уже суборбитальный полёт. Рискованно, конечно, учитывая, что топлива у нас в обрез, но так будет вернее всего.
Внизу раскинулась рыжая каменистая поверхность. Почти безжизненная, во всяком случае, по всем справочникам собственной флоры и фауны тут не было. Только туранцы, добывающие здесь редкие металлы.
Колония тут была совсем крохотная, по большей части здесь работала автоматика, но менее важной она от этого не становилась. Карахисар должен быть разрушен.
Её купол защищал колонистов от внешней среды, экстремально низких температур ночью и чудовищной жары днём. Но не от орбитальной бомбардировки. Проходя над колонией, я просто и бесхитростно ударил по ней из главного калибра. На её месте остался только выжженный кратер, и «Гремящий» немедленно начал подниматься выше и выше.
Наша месть свершилась.
— Всем спасибо, все молодцы, — проговорил я в интерком. — Теперь уходим отсюда.
Глава 25
За нами наверняка отправился в погоню весь туранский флот, все корабли из ближайших систем немедленно полетели к Карахисару, противостоять вторжению имперских сил. Вот только мы уже ушли в гиперпространство, с чувством выполненного долга покидая туранскую систему.
«Минерва» вместе с остальными кораблями эскадры должна была ждать нас в системе Х-1014, ещё одной необитаемой окраине имперского пространства, а уже оттуда мы все вместе выдвинемся. Хрен его знает, куда именно, эту информацию до меня ещё не довели. Обстановка менялась если не с каждым часом, то в течение дня несколько раз как минимум. Да и секретность никто не отменял, такие подробности лучше передавать непосредственно перед началом операции, по защищённым каналам связи.
Командовать эскадрой будет, несомненно, тяжёлый крейсер «Минерва». Либо один из наших адмиралов лично примчится зарабатывать новые медали и ордена. Меня устроит любой вариант.
Ну а пока мы вновь летели через гиперпространство, занимаясь приведением «Гремящего» в порядок. Когда от боеспособности корабля прямо зависит сохранность твоей шкуры, как-то уже не хочется отлынивать от работы. И поэтому все рвали жилы, ремонтируя то, что не успели или не смогли отремонтировать раньше. То, что не требовало покидать корабль.
Участия в ремонте не принимал только я. Не потому, что мне было лень или что-то в этом духе. Я отсыпался в каюте, пока эсминцем управлял автопилот. Госпожа Фидлер своим волевым решением отстранила меня от несения службы, заявив, что мне нужен отдых, а в гипере с кораблём управится даже обезьяна, не то что автопилот, специально для этого предназначенный. Спорить я не стал. Чувствовал, что она права, хоть и порывался геройствовать дальше.
Поэтому всем процессом руководил старший мичман Добрынин. Его хоть и серьёзно ранило во время драки с «Фатихом», обожгло руку так, что рукав скафандра оплавился, Добрынин всё равно старался держаться. Собственным примером демонстрировал несгибаемый дух имперского офицера. В отличие от меня. Впрочем, упрекать меня в чём-то даже мысли ни у кого не возникло, всё же я был и.о. ко