– На этот счет не беспокойтесь, дадим вам солдатиков. Сколько нужно, столько и дадим. Взвода вам хватит?
– Да куда же столько, господин генерал-лейтенант? Полудюжины рядовых вполне будет достаточно, но эти солдаты должны быть хоть немного знакомы с условиями пустыни.
– И где же я вам таких найду, лейтенант? Отправляйтесь-ка к Сареханову в полк и берите кого хотите. Я распоряжусь.
– Слушаюсь, господин генерал-лейтенант!
– Что-нибудь еще?
– Никак нет, господин генерал-лейтенант, готов приступить немедленно!
– Вот и приступайте. Немедленно.
Поворот через левое плечо получился не очень, отвык, однако. Покинув начальственный кабинет, Алекс облегченно вздохнул. Потом, торопливо натянув на лицо озабоченно-деловое выражение, лейтенант быстрым шагом направился обратно в гостиницу. День подходил к концу, а на вечер у молодого офицера, только что вернувшегося из безводной и безлюдной пустыни, были обширные планы – он собирался вовсю использовать все имеющиеся в Аринбурге блага цивилизации. Проще говоря, сначала завалиться в кабак, а потом в местный бордель.
Но прежде чем посетить местные обители греха, Алекс постучал в дверь соседнего номера и, не дожидаясь разрешения, вошел. Как он и ожидал, Шохад был на месте, он выходил из своего жилища только для того, чтобы поесть.
Караванщик неподвижно сидел на ковре, поджав под себя ноги, стулья и кресла он упорно игнорировал. На появление Алекса никак не отреагировал, даже не шелохнулся.
– Не хочешь узнать, как прошел визит к губернатору?
Шохад даже головы не повернул.
– Думаю, так, как ты и предполагал.
– Правильно думаешь. Разве что ругали меньше, чем я ожидал.
– И что ты думаешь делать дальше?
– Не знаю. До весны еще есть время, что-нибудь придумаю. А пока что нам велено разведать пути к Зафару.
Караванщик наконец-то шевельнулся.
– Зачем? Песок везде одинаковый. Если надо будет провести солдат от Серва до Зафара, то я сделаю это.
– Приказ есть приказ. И его надо выполнять. Ладно, к черту все приказы. Сейчас я иду в бордель! Ты со мной?
Гохарец молча принял прежнюю позу.
– Ах, да, тебе же нельзя.
Алекс отправился к выходу, но задержался в дверях.
– Шохад, о чем ты все время думаешь? О том, как перережешь глотку эмиру?
– И об этом тоже, офицер.
– Ну-ну.
После того, как дверь за лейтенантом закрылась, караванщик обернулся и что-то прошептал ему вслед. Если кто-то, знавший гохарский язык, смог его услышать, он бы разобрал: «Иди, офицер, иди. Лишь бы в конце твоего пути лежала Гохара. И дворец эмира».
Как и предполагалось, к Серву саперная рота вышла на восьмой день. Можно было идти и быстрее, но на этот раз, по настоянию Алекса, они двигались только по указанным Шохадом ориентирам, а не прямо, как предлагал караванщик. К тому же караван был большой – более сотни солдат и почти столько же вьючных верблюдов. Зато повезло с погодой – за весь переход всего одна более или менее серьезная буря, обошедшаяся без потерь в людях и животных.
Алекс привычно соскользнул с верблюжьей спины, удачно приземлившись на обе ноги. Ответил на приветствие Фелонова и Ивасова.
– Быстро вы на этот раз обернулись, – обрадовался Ивасов.
– А зачем столько народа? – удивился Фелонов.
– Чтобы в дороге скучно не было, – отшутился Алекс. – А если серьезно, то с сегодняшнего дня здесь за все отвечает командир саперной роты штаб-капитан Катасонов.
– Значит, мы возвращаемся? – обрадовался Ивасов.
– Ага, сейчас. Как бы не так! Нам предстоит разведать дорогу к Зафару.
– А к Гохаре?
– Ну и к Гохаре на всякий случай.
– Вчетвером? – удивился Фелонов.
– Не бойся, – успокоил унтера лейтенант, – прибыло подкрепление. Головастый!
– Я, господин лейтенант!
– Веди сюда свое воинство, с новым начальством знакомиться будете.
Головастый – такой же рядовой, как и пятеро остальных солдат. И размером головы ни от кого не отличался, но за чуть большую шустрость и сообразительность был назначен старшим в этой команде.
– Ста-анови-ись!
Солдаты образовали куцый строй.
– Р-равняйсь! Сми-ирно!
Лейтенант представил рядовым обоих унтеров. Фелонов скептически оглядел свалившихся на его голову подчиненных.
– И где вы, господин лейтенант, таких… неказистых набрали?
– А ты думал, мне самых лучших выделят? – ухмыльнулся Алекс. – Да ты не огорчайся, солдатики все крепкие, здоровые, добровольцы к тому же. Стрелять в ту сторону, куда укажешь, могут, я проверял.
– А попадать могут?
– С этим сложнее, но ничего, научим. Время еще есть. Ну а с дисциплиной, надеюсь, проблем не будет?
– Не извольте беспокоиться, господин лейтенант, не будет, – горячо заверил начальника Фелонов и бросил на солдатиков такой выразительный взгляд, что некоторые невольно поежились.
– Ну, тогда – вольно! Пойду я, пожалуй, отдохну, притомился что-то немного в дороге. А ты объясни им тут, что к чему. Только недолго, они тоже устали, сегодня пусть отдыхают, а уж завтра…
Прежде чем идти в глубь пустыни, вновь прибывших бойцов обучили езде верхом на верблюде, рассказали об основах выживания во время песчаной бури. Затем солдаты выпустили по пять пуль в древнюю глинобитную стену Серва.
– Сойдет, – поморщившись, оценил результаты стрельбы лейтенант.
Но прежде, чем надолго идти в пески, Алекс решил сделать тренировочный поход на трое суток, пусть новички немного поучатся.
К концу третьего дня, когда до Серва оставалось не более двух часов пути, их накрыла песчаная буря, одна из сильнейших, что пришлось пережить Алексу. Почти двое суток не стихали рев и завывания несущего колючий песок ветра. В душу лейтенанта уже начали закрадываться сомнения, что эта буря когда-нибудь вообще закончится, но тут шум ветра над слоем засыпавшего его убежище песка начал понемногу стихать.
Головастого откапывали дольше всех, почти час. Уроки новичкам выживания пришлись очень кстати – люди выжили, но два верблюда погибли, и их наездникам пришлось возвращаться в Серв пешком. Вернулись как раз вовремя, в Серве уже думали собирать спасательную экспедицию.
– Премного благодарен за беспокойство о нашей судьбе, господин штаб-капитан, но если не считать потери двух верблюдов, то у нас все в порядке.
– Вот и ладно.
У Катасонова своих забот было выше головы, и отпавшая необходимость искать в пустыне отряд лейтенанта Магу давала ему немалое облегчение.
– Что дальше делать планируете?
– Дам пару дней на отдых, после чего выступим на рекогносцировку к Зафару.
– В таком случае желаю удачи, лейтенант.
Сразу к Зафару отряд Алекса не пошел, сначала лейтенант захотел проверить путь к Гохаре. К тому же вместо десяти человек в отряде было только девять. После пережитой песчаной бури один из солдат показывал столь явные признаки паники перед предстоящей экспедицией, что его решено было оставить в Серве.
К середине пятого дня экспедиция достигла границы пустыни, где через песок начали пробиваться первые, совсем еще чахлые, растения. Вскоре барханы стали ниже и реже, начали появляться островки сухой, растрескавшейся, но настоящей твердой почвы. А зеленая полоса на горизонте уже была видна невооруженным глазом.
Внезапно Шохад остановил своего верблюда.
– Дальше нельзя, нас могут увидеть.
Лейтенант поднял к глазам бинокль, повел им по горизонту. Он с трудом догадался, что темно-зеленая масса – это рощи каких-то деревьев или заросли кустарника, а проплешины между ними – поля. Людей видно не было, но они, несомненно, были где-то там.
– Сколько отсюда до Гохары?
Караванщик ответил незамедлительно, будто только и ждал этого вопроса.
– Один дневной переход, если идти очень быстро.
– Один день для каравана? – уточнил офицер.
– Нет, для руоссийских солдат.
– А что с водой?
– Дальше есть все, и вода, и еда. Всем хватит.
Вода и продовольствие – это, конечно, очень хорошо, но и эмирские гарнизоны тоже могут встретиться на дороге.
– Нет, – отверг сомнения лейтенанта Шохад, – на этой дороге никого нет. Она ведет в пустыню, с этой стороны вас никто не ждет.
Алекс удовлетворенно кивнул и, разворачивая своего верблюда, отдал приказ:
– Идем к Зафару!
После нескольких дней хождения по пескам очень не хотелось уходить от манящей зелени обратно в пустыню. Тем не менее пришлось. На вторые сутки пути отряд вышел к зафарскому оазису. Оазис был невелик, но чтобы подобраться ближе к крепости, пришлось сделать большой крюк по песку и пересечь караванную дорогу. Зато вид на крепостные ворота отсюда был великолепным.
Внимательно рассмотрев крепостные укрепления в бинокль, лейтенант поинтересовался:
– С другой стороны ворота в таком же состоянии?
Караванщик молча кивнул.
– И когда их последний раз ремонтировали?
– На моей памяти – ни разу.
Похоже, что так и есть. Ров почти засыпан песком и каким-то мусором, стены местами обвалились, ворота держались только на честном слове. Для того чтобы их выбить, пожалуй, и артиллерию через всю пустыню тащить не потребуется. Достаточно посильнее треснуть по ним прикладом.
А вот и местная артиллерия! На площадке крепостной стены у ворот темнели два орудийных ствола. Судя по виду, пушки довольно древние, калибр не больше четырех фунтов, а рука местного артиллериста не прикасалась к ним настолько давно, что местные птички успели свить в них гнезда.
При воротах маялись от безделья два то ли стражника, то ли солдата. Полосатые халаты, в руках… Алекс еще раз внимательно вгляделся. Да, даже не винтовки, а короткие копья. Ну и, как полагается, кривые сабли на бедре. Нападения тут точно никто не ждал, местное начальство считало Тюра-Кум куда более надежной защитой Зафара, чем городские стены.
Внезапно оба стражника встрепенулись, подхватились, заняли предписанные места по обе стороны от наполовину открытых ворот. Лейтенант повел биноклем, отыскивая причину их проснувшегося служебного рвения. Так и есть, со стороны пустыни приближался небольшой караван.