— Ну, вот впору менять позывной с Шута, на Айболита. Он тоже зверей лечил.
— Да ну вас… Я между прочим, хорошо учился. Только меня отчислили. Я на первом курсе химию не сдал.
— Вот я и говорю, молодец! — похвалил Самарин.
— Оксида водорода никто не желает? — вдруг усмехнулся Урду, снимая фляжку с пояса. Естественно его никто не понял, но акцент с уклоном в химию был понятен.
— Чего? — нахмурился Шут, недоуменно глядя на Иванова. — Какой ещё оксид?
— Если бы химию сдал, то знал бы, что я имею в виду воду! — тот деловито отхлебнул из фляжки. — Э-э, да я смотрю, тут у нас одни отличники собрались!
— Тьфу ты! Скажи ещё, что можно устроить быстрое окисление дров и щепок! — добавил Док.
Сначала было тихо, потом медик пояснил:
— Что, не поняли? Это значит, костер развести!
Над ангаром, где снаряжались группа, прокатился дружный смех.
— Один — один! — похвалил Урду. — Я сразу не догадался…
— Я вот в медицинском учился, мне ваши математики и физики никак не пригодились, но кое-что помню из общего курса для чайников.
Командир разведгруппы — капитан Снегирев временно отсутствовал, так как десятью минутами ранее его вызвали в штаб для получения последних инструкций. Это нормально.
А задача у них была простая, однако совсем не та, про которую ещё месяц назад говорил полковник Хорев. Сейчас они готовились вылетать в сторону Асадабада, где по докладам местных языков, у душманов в горах имелся склад с теми самыми ПЗРК «Стингер». Их нужно было найти и уничтожить — охотники на караваны в последнее время только этм и занимались.
Душманов в том квадрате видели сравнительно немного, около тридцати человек. Кто ими руководил — неясно. Но при этом действовали они весьма толково, скрытно и уже успели сбить один транспортный самолёт и подбить два вертолета Ми-8. Одну машину удалось посадить, вторая при посадке развалилась прямо на аэродроме. Все попытки контратаковать закончились ничем. Чуть что, они пропадали, будто там и не было никого. С воздуха ничего обнаружить не удалось, а посылать туда пехоту глупо — сплошные ущелья и горы.
В общем-то, в этом задании не было ничего сложного… Обычная операция, такие ставятся и выполняются каждый день. Количество разведгрупп, задействованных в ДРА за последние три месяца увеличилось чуть ли не в двое.
— О, вон командир чешет! — хмыкнул Корнеев, увидев Снегирева.
К слову сказать, нового командира пока не особо-то и уважали, но тут все просто — он себя ещё никак не проявил, как командир. Тренировки и боевое слаживание не в счёт. Только в боевой обстановке становится ясно, из какого теста слеплен человек. Майор Игнатьев был именно тем командиром, которого подчиненные ценят за гибкость. Он никогда не ставил себя выше подчиненных. Не было такого — эй ты, я командир, а ты иди копай! Если нужно было копать, он копал вместе со всеми. Если чистить оружие, чистил с подчиненными. Ели из одной консервной банки, пили из одной фляжки. И это не только результат изнурительных тренировок, это сам по себе тип людей такой.
В общем, после смены командира, группа хотя и приняла нового человека, но относилась к нему, натянуто. Первый же бой все покажет без слов.
— Группа, внимание! — издалека начал Снегирев, едва вошёл в ангар. — Отбой задания!
— Как? — в один голос спросили Шут, Герц и Самарин. — Это еще почему?
— В штабе решили, что для нас есть дело поважнее… Не смотрите на меня так, я сам не ожидал. Значит, дело такое… Вертолетом нас подкинут до кишлака Барзак, это считай, почти самый центр республики. Оттуда двинемся на грузовике километров пятнадцать к югу. Местные помогут. Транспорт будет. Смирнов, ты за рулем, насколько дорога будет позволять. А дальше на своих-двоих! Бегать ещё не разучились?
— С этим все в норме! — хмыкнул Шут.
— Так, а задание-то в чем состоит? — уточнил Урду.
— Нужно проникнуть в один из труднодоступных кишлаков и прочесать его на предмет наличия там пленного советского офицера! А если быть точнее, представителя военной контрразведки!
— Оп-па! Серьезно? А чего он там делает? — уточнил Смирнов. — Перебежчик, что ли?
— Этого мне не сообщили, — качнул головой офицер. — Нужно прочесать кишлак, если никого не найдем, выдвигаемся к следующему. Их в том районе три, не считая отдельных мелких поселений. Проблема в том, что местные жители там настроены к советским солдатам либо нейтрально, либо вообще враждебно. Как вы понимаете, никакого содействия там ждать бессмысленно.
Урду и Шут переглянулись. Обычное дело. Вот только искать контрразведчика непонятно где, звучало странно.
— Ну, чего замолчали? — поинтересовался Снегирев. — Не ожидали?
— Мы в таких условиях работаем постоянно! — отозвался Самарин.
— А детали будут? Ну, кого именно ищем. Приметы, звание, имя-отчество.
— По пути объясню… — тот взглянул на часы. — Ещё вопросы?
— Командир! А действуем как, скрытно или как получится? — хитро усмехнулся Шут, но Снегирев его понял по-своему.
— Стараемся не привлекать лишнего внимания. Мы разведка, а не штурмовики! Тихо подошли, осмотрели, прощупали, если ничего нет, двинулись дальше.
— То есть, мы теперь что-то вроде спасателей? — небрежно спросил Смирнов. Капитан не ответил.
— А если встретим серьезное сопротивление?
Командир слегка занервничал.
— Все «если» — проверим на месте! Так, все. У вас десять минут на сборы и выходим на шестую площадку, там под нас уже выделили вертолет.
— Зашибись! — кивнул Корнеев. — Люблю, когда все так. Громов бы оценил.
— Командир, а там ничего не слышно, когда нам уже замену дадут?
— Я знаю не больше вашего.
Снегирев потоптался на месте, затем отошёл в сторону — его снаряжение уже было собрано и лежало в стороне — снял с плеча планшет, открыл отсек с картой, ещё раз развернул ее и достал курвиметр. Прямо так, на деревянном ящике начал что-то измерять и делать пометки карандашом. Наблюдавший за ним прапорщик Иванов только покачал головой — капитан мужик, вроде нормальный, только опыта у него больше штабного, чем боевого. Его оружие больше карта с карандашом, чем автомат.
Во время немногочисленных тренировок уже было видно, кто «физуху» через свою шкуру потом и кровью пропустил, а кто за столом сидел и погонами прикрывался. «Скачек» к которым группа «Зет» давно привыкла, больше не проводились. На территории Афгана учебных центров не было, а потому и проводить подобное было некому.
Но с другой стороны, Снегирева вместо майора Игнатьева назначили не просто так… Кого попало на такие должности не ставят. После отставки Кэпа очень много желающих было, чтобы возглавить самую известную разведгруппу во всем Афганистане… А все потому, что летчики, сидевшие по аэродромам из-за запрета на вылеты, очень быстро разнесли новость о том, кто именно захватил американский «Стингер» и доставил важных языков советскому командованию… Это и положило начало череде глобальных изменений по всей ДРА.
— Готовы? — спросил Урду, окинув взглядом остальных.
Все шестеро отозвались жестами.
— Командир, группа готова! — громко доложил он, обернувшись к офицеру.
Снегирев поднял голову — вид у него был озадаченный. Растерянно убрал карандаш и карту обратно в планшет, застегнул его и дал отмашку.
— Ну, раз все, то выдвигаемся на взлетку!
— Ну и какая цель у тебя?
— Не трепыхайся и зубы мне не заговаривай! — помедлив, ответил капитан Лосев, вертя головой по сторонам. Видно было, что нервничал и даже опасался.
— А я и не заговариваю… — просто ответил я. — Раз ты от Василия Николаевича, то наверняка проинструктирован, кто я такой? Не боишься? Слышал, что с твоим предшественником стало?
— Да мне плевать. Заткнись! — офицер начал нервничать ещё больше, а именно это мне и нужно было. Когда человек злится, он теряет голову, совершает ошибки. Спровоцировать такого на необдуманное решение проще простого. И хотя изначально я думал, что он обладает хорошей сдержанностью, теперь убедился, что это не так. Все обращённое в его адрес воспринималось как раздражитель.
— Знаешь, а я ведь даже не заподозрил, в чем дело! — продолжил давить я, расшатывая его нервы. — Даже подозрений не вызвало твое поведение… Капитан и капитан, только морда у тебя какая-то кислая. А ты вообще русский?
Отчего-то я был уверен, что прежде чем пристрелить меня, он намерен либо выяснить что-то, либо сделать. И это важный момент. А ещё, мне отчего-то кажется, что все у него пошло не по задуманному им первоначальному плану. Начал импровизировать и теперь не знает, как быть… Неужели его Шмелев как-то спровоцировал?
— Если не заткнешься, я тебя сам заткну! — пообещал офицер.
— Не думаю, что у тебя это получится, — хмыкнул я. — Кстати, а что ты сделал со Шмелевым?
Он не ответил. Явно разозлившись, Лосев направил мне в лицо фонарь, рывком приблизился ко мне, намереваясь ударить рукоятью пистолета, но я оказался ещё быстрее… Завалившись вправо, я ударом руки наотмашь выбил у него фонарь и шустро соскользнул с плоского камня, бросившись ему под ноги. Когда я исчез из луча света, он опешил. Вскинул пистолет и даже успел выстрелить в камень, где я был всего секунду назад… Громыхнул быстрый, но совершенно бессмысленный выстрел, а вслед за ним раздался и полный злости, ярости и боли крик Лосева — удар ногой в колено это весьма болезненно, особенно если он нанесен быстро, с силой и неожиданно. Особенно, если ботинком с толстой ребристой подошвой… Я совершил перекат влево, затем ещё один и нырнул за камень. Можно было бы вновь атаковать капитана, но вряд ли бы теперь он промазал… Да даже стреляя навскидку, не попасть сложно. А мне лишние дыры в теле ни к чему.
Я совершил самое главное — выстрел Лосева наверняка привлек душманов, которые безусловно очень удивятся, кто это тут вздумал стрелять, да ещё и в темное время суток. Нужно только ещё немного потянуть время и самим не попасть в лапы к духам. Ещё неизвестно, что хуже. Снова пленником становится я не собирался.